Сексуальное Доминирование

Вриска изменилась. Изменения были не столько физические - вообще-то, и Джон, и Роуз чувствовали себя необычайно неудобно от того, что она выглядела практически также, как и во времена игры. Её срок жизни был огромен, и люди всегда смутно понимали это, но совсем другое дело - столкнуться с этим фактом лицом к лицу. Она стала, может быть, чуть выше, чуть жёстче но в остальном была ровно той же, что и раньше. После окончания игры её рука и глаз восстановились. Когда она смотрела на них, они видели в ней отражение своего детства. Изменение во Вриске было более тонким - она стала подавленной, слишком тихой. Когда Роуз вела её в ванную вверх по лестнице, она просто следовала за ней, молча, и когда Роуз сказала ей лезть в горячую воду, она подчинилась беспрекословно, пусть и содрогаясь от неожиданной жары, непривычной для её инопланетного метаболизма. По своей природе тролли склонны имеют довольно странные взгляды на гигиену, они не испытывают особой нужды мыться настолько часто, как люди, но волосы и кожа Вриски были перемазаны в грязи и бог его знает чем ещё. Роуз ожидала, что она всё же будет протестовать, но когда стало ясно, что она будет молчать, просто присела рядом с ванной, подобрала мыло и стала аккуратно тереть спину тролля. - Тебе не обязательно делать это, - мягко сказала Вриска. Роуз подняла глаза. Пожалуй, это был первый проблеск её старого характера за весь день. - Вриска? - Я принадлежу вам, тебе не обязательно меня чистить. - О. Понимаю. - Роуз внимательно смотрела на неё, поначалу опасаясь, что это может быть одним из знаменитых приступов безумия Вриски или, по крайней мере, хоть какое-то проявление бунта. - Я могу делать это сама, если хочешь. Что ты хочешь, чтобы я делала? Неожиданно Роуз поняла, что Вриска смотрела на неё в открытую, и почувствовала острое желание отвести взгляд. Эта девушка была полностью открыта и уязвима. Очевидно, она стала жертвой чудовищных обстоятельств, и Роуз мысленно выругала себя за то, вообще подумала о возможности извлечь выгоду из этой ситуации, не важно, насколько это было заманчиво. Вриска молча смотрела ей в глаза, потом опустила их к мыльной пене на воде. - Вы не хотите, чтобы я была здесь, - прямо сказала она. - Я этого не говорила. - Люди никогда не говорят ничего, - раздражённо вздохнула Вриска, - они только творят странную хрень. И не более того. Это был афористический комментарий, и Роуз вздрогнула, медленно и тщательно обдумывая его. Возможность анализировать кого-то настолько близкого, пусть даже настолько нуждавшегося в помощи, как Вриска, можно было бы считать огромным прорывом в профессиональной этике, но Роуз не могла заставить себя пойти на такое. Это была ужасная привычка, от которой Роуз практически избавилась, но которая иногда всё же возвращалась. - Вриска, посмотри на меня. Вриска покорна подняла глаза. - Да, Роуз? - Ты сделаешь всё, что я тебе скажу? Вриска энергично закивала головой, но её глаза оставались на Роуз. - Да, конечно же, теперь так и будет. - Тогда успокойся и наклонись вперёд, я помою тебе спину. Позже, Роуз отвела Джона в сторону, чтобы поговорить. Вриска в хорошем настроении сидела в своей комнате, завёрнутая в толстое полотенце, и ждала, пока её замызганная копна волос не высохнет. Роуз тщательно подошла к её помывке, но волосы сами по себе были проблемой. Они сели в гостиной, Роуз на всякий случай закрыла двери. Вриска была этажом выше, но они всё ещё не были уверены, что она не попытается подслушать. - Дорогой. - Роуз? - Джон обнадёживающе взял её за руку. Роуз усадила его в кресло и на подлокотник дивана рядом, чтобы быть ближе. - Я беспокоюсь за Вриску. - Я тоже. Но она хочет этого. - В смысле, я беспокоюсь за неё профессионально, не только как твоя жена. Роуз явно подбирала слова, и Джон невольно сжал челюсти. - Ты не должна это делать, знаешь ли. - Знаю, знаю. - Сколько времени тебе потребовалось, чтобы перестать постоянно анализировать меня? А она едва ли день провела здесь, и вот уже... - Я знаю! Прости, просто я... Джон, если бы она пришла в мой офис и была моим клиентом, я бы немедленно подняла тревогу. Я же не могу это игнорировать, верно? - Ну... что ты разглядела? - Она, очевидно, прошла через многое. У неё психологическая травма, и далеко не одна. Слушай, я не говорю, что мы не должны делать этого... вряд ли мы теперь можем выгнать её отсюда, и для её текущего состояния, думаю, будет только хуже, если мы вообще попытаемся, но... будь осторожен. Я не могу сказать, действительно ли она сейчас... стабильна. - Ну, это же Вриска. - Именно это меня и беспокоит. - Мм. Ну хорошо, я обещаю, что буду осторожен. Джон погрузился в раздумья, а Роуз разглядывала его. Он стал очень похож на своего отца в том плане, что его эмоции были скрыты под спокойным выражением лица, отчего иногда казалось, что ему всё безразлично. Он мог иногда нацепить на себя улыбку и действовать так, словно ничто в мире его не касалось, отчего иногда казалось, что ему всё безразлично. Но Роуз научилась видеть через эту маску. Мужчина, который просил её руки, и который стал её постоянным компаньоном и избранным спутником жизни, глубоко погрузился в размышления, но не более того. Роуз знала, что ему не нравится, когда она донимает его в такое время, но она также знала, что её предупреждения были восприняты всерьёз, и это, должно быть, удовлетворило её. Джон был её мужем, её любовником, её партнёром в особых эротических играх, которыми они оба наслаждались, и она научилась доверять его суждениям. Они уже много лет не пользовались стоп-словами, просто не чувствовали в них необходимости. Она чувствовала себя с ним настолько спокойно, что не нуждалась в мерах безопасности, которые могли бы лишь снизить для неё остроту ощущений. И она должна была довериться ему снова, теперь уже с Вриской. - Джон. Что ты хочешь сделать с ней? Джон внимательно смотрел в газету, но было видно, что он не читает. - Ты хочешь знать? - Разумеется. Мы же её делим, помнишь? - Я собираюсь использовать её. - Как? - Ты знаешь как. Роуз закусила губу и медленно кивнула. - Прошу, будь осторожен. Джон свернул газету и вздохнул, взял её руки в свои. Роуз перевернулась на живот и посмотрела ему в глаза. - Обещаю. - Просто у меня такое чувство, что... всё, что я до сих пор узнала о троллях, и всё, что я знаю о... тех вещах, что я делаю... В общем, что-то подсказывает мне, что Вриске нужно здесь что-то. Она прошла через много неприятностей, но приняла решение быть здесь, и, готова поспорить, для ней было непросто добраться сюда. Она пришла именно сюда не случайно, и если ты не дашь ей того, зачем она пришла, то я ничем не смогу помочь ей. - Кажется, я понимаю, о чём ты. - Ага. Что-то в её просьбе сказало мне о том, что она, в кое-то веки, была хорошей девочкой и поступила правильно. И единственный способ удовлетворить её просьбу, это воспринять её всерьёз... она теперь действительно наша. - Я всё ещё напуган. - Я знаю, дорогой. Будем решать проблемы постепенно, хорошо? Так они и решили действовать постепенно. Будучи хорошо отмытой, Вриска выглядела чуть более похожей на старую себя, хотя её характер всё равно оставался совершенно неправильным, как казалось Джону. Она на самом деле вела себя застенчиво и скромно. Джон так и не смог привыкнуть к этому, и, признаться, зрелище гордой и яростной Вриски, запуганной и поставленной на колени перед ним, вызвало в нём сильные чувства. Роуз тоже знала это, она видела блеск его глаз. Если что и изменилось, то присутствие Вриски пошло лишь на пользу отношениям между Джоном и Роуз. С прибытием в их дом раба их игры достигли новых и странных тем, и им обоим это нравилось. Джон не раз свирепо ухмылялся, хватал Роуз за волосы и решительно тащил за собой в спальню. Захлопнув дверь, он не терпящим возражений тоном приказывал ей снимать трусы или поднять юбку. Потом он шлёпал её и брал её, грубо и шумно. Знание того, что Вриска, несомненно, слышала их, возбуждало, и Роуз нравился этот новый прилив мощи в Джоне. При всём этом, он ни разу не дотронулся до Вриски... пока что. Она хорошо служила им, и ожидалось, что она будет вести себя послушно и выполнять приказы усердно. Она подобающим образом вставала на колени и обращалась к ним в уважительной форме, как они требовали. Она даже раздевалась догола и вставала на четвереньки перед Джоном в конце рабочего дня, чтобы он мог положить ноги ей на спину, но ничего более того он с ней не делал. Она знала, что Джон хочет её - это было очевидно по тому, как его странные человеческие гениталии становились тёплыми и крепкими под одеждой, Вриска чувствовала их, когда они сталкивались в коридоре, или когда Джон неожиданно прикасался к ней. Его тёплые властные руки были для неё словно пламя, и она чувствовала, что его власть захватывает всё её существо. Жить с ними было совсем не то же самое, что с другими троллями. Люди имели лишь очень смутное представление о культуре троллей, достаточно отдалённое, но их эмоциональное настроение было не похоже ни на что из того, что Вриска встречала раньше. Оно тоже медленно проникало в её разум. Джон, может быть, был другим, был инопланетянином, но она принадлежала ему, и его жизнь становилась и её жизнью. Она хотела лишь служить ему, доставить удовольствие, и это становилось для неё болезненно очевидно, когда ей не дозволялось делать это так же, как он и Роуз доставляли его друг другу. Вриска не задавала вопросов, поначалу. Её владельцы могли использовать её и избавиться от неё по своему желанию, она была не в той позиции, чтобы спрашивать... Но когда Джон гладил её затылок или спину, Вриска едва сдерживалась, чтобы не прыгнуть на него и не потребовать, чтобы он трахнул её по-настоящему. Чего Вриска не понимала, так это того, что Джон прекрасно знал о её ситуации и распланировал каждый её шаг. Он припоминал приятный внутренний трепет от блестяще проведённого розыгрыша, который испытывал ещё ребёнком. Он разыгрывал отца, друзей... Он составлял сложный мысленный план, чтобы довести до идеала момент, когда шутка раскрыта и он сможет увидеть их лица, их осознание, что Джон снова их надул. Сейчас ощущение было похожее - то же удовольствие от приведение в действие секретного плана, но на этот раз его целью была не шутка, о нет. Джон обнаружил, что жаждет Роуз всё чаще, зная, что троллья девушка находится в его власти. Его жена больше не была единственной женщиной в непосредственной близости, и идея наличия выбора соблазняла ещё больше. Со своей стороны, Роуз следовала его примеру и была более чем рада видеть едва заметный, но значительный эффект, который оказывало такое поведение на Вриску. Конечно же, она вела себя покорно и спокойно и говорила настолько уважительно, насколько от неё ожидалось, но кипящее раздражение всё больше и больше проступало на поверхность, становилось более очевидным, и Вриска уже была близка к тому, чтобы сорваться в крик. Сказать по правде, Роуз была удивлена, что она до сих пор не набросилась на Джона. И когда она наконец-то набралась храбрости требовать, она выглядела настолько свирепо, что впервые со дня прибытия стала вести себя хоть как-то похоже на себя прошлую. Игра Джона была трудна, это верно, но Роуз начала видеть, что он провёл её мастерски. Они обедали все вместе, когда Вриска наконец не выдержала. Со своей обычной позиции - на коленях рядом со столом - она ясно видела, как Джон то гладил пальцы Роуз, то касался её ноги. Ещё одна ночь пройдёт также, как и другие, он заберёт свою жену в комнату, и ей опять придётся выносить дурацкие звуки, которые издают люди во время занятия любовью. И, опять, она ничего не получит. Вриска осознавала, что эти мысли неподобающими для ней, но после недель, которые она провела в этом улье, она смирилась с мыслью, что принадлежит кому-то, что теперь это её дом. Больше не опасаясь, что её выгонят отсюда из-за минутной прихоти, она стала всё увереннее понимать, чего хочет. Роуз собиралась что-то сказать, когда заметила взгляд Джона, и, проследив за ним, Вриску, которая медленно поднималась с пола. Вриска тяжело дышала и скалилась. Её лицо заливала краска, вся кожа пылала синим, и одним резким движением она стянула с себя длинную ночную рубашку, в которую была одета, представ перед ними полностью голой, за исключением красных кроссовок. Джон поднял бровь и похлопал Роуз по ноге. Она едва подавила улыбку. Вриска зарычала - гортанно, по-животному, хищно - и в буквальном смысле забралась на стол. Медленно подползая к паре на четвереньках, она сметала тарелки и блюда со своего пути. Потянувшись, она обоими руками схватила Джона за воротник рубашки. - Человеческие хозяева, - надрывно прошептала она. - Вриска? - Джон ответил мягко, словно это было самым обычным зрелищем в мире. - Используйте меня! Заставьте меня почувствовать! Я хочу, сейчас же! - Врис-ка? - повторил Джон, медленнее. - Я знаю! Я знаю, что вы мои хозяева, и я прошу прощения! Мне без разницы, если вы меня высечете или побьёте за это, я всё снесу... но хочу шумного человеческого репродуктивного акта, сейчас же! Я... заставь меня кричать! Покажи мне, кто мой хозяин! СДЕЛАЙ ХОТЬ ЧТО-НИБУДЬ! Она уже откровенно трясла его. Роуз прикрыла рот и содрогалась от хохота. Джон улыбнулся, блеснув очками. - Рад, что ты снова с нами, Вриска, - сказал он с честной и широкой улыбкой, - очень давно не виделись.