Только иллюзия.

- Бей! – приказ, как удар хлыста. Соби бросает короткий взгляд в сторону своей жертвы. Сеймей прищуривает глаза, и сквозь ресницы выпускает острый, как пика, отблеск в ответ. Нельзя сомневаться. Любое замешательство – слабость, любое сомнение – проигрыш. И не важно, кто по ту сторону, в любом случае это враг, который так же вожделенно ждёт твоего проигрыша. Резкий взмах руки, взгляд куда-то в пустоту, слова на автомате, как всегда проницательные, точные. Холод и сталь, секунда зимы. И не думать, не думать, не думать… Стук сердца в ушах и ничего больше. Тишина. Пустая, всеобъемлющая, холодная, как смерть. Неужели всё? Не смотреть. Не думать. Не вспоминать. *** - Я люблю тебя, Рицка. - Соби, замолчи! Тут же люди, они смотрят! - Пусть смотрят, - улыбка, тёплые руки, - пусть все знают, что я тебя люблю. - Перестань, ради бога! – маленькие пальчики прокладывают путь к свободе из объятий. - Скажи мне, и я отпущу. - Что сказать? – игра в невинность. - Ты знаешь. - Нет. - Рицка… - разъедающая грусть. - Соби, ну не надо… – совесть щиплет за щёки, окрашивая их в розовый, - ну хорошо… Соби, я… - Ты… - Соби! - Прости. - Я… - смолкает гул, замирает движение, словно всё в этом мире только и ждёт этих слов, - тебя люблю. *** Тишина тянется, как резина. Долго, сильно, а потом отпустит и приложит жгучей болью. Как это страшно. Вскрик. - Рицка! – Нисей подхватывает мальчика, а у того на шее уже горит ограничитель. – Чёрт! Прости! - Ничего… - шепчет мальчик, - я в порядке. Мне не так уж и больно. Скептический взгляд, печальный вздох. Но разве пойдёшь против жертвы. - Нисей, - вдруг очень сильным и упрямым голосом, - бей! Удары двух почти равных сил. Отблески атак о щиты, разлетающиеся радужными искрами. Два щита, два меча. Один острее другого. Бессмысленная и бесконечная феерия. И ни один не хочет проиграть. И ни один не хочет выиграть. - Сильнее, Соби! – хмурится Сеймей. - Сильнее, Нисей! – вскрикивает Рицка. И бойцы кидаются, как волны о скалы. Вздымаются, кипят, бушуют, налетают стеной и разбиваются. И только вопрос к судьбе, чей утёс выдержит. Сеймей пристально смотрит, выжидает, словно уже знает исход всего. Изредка касается нити, затягивая на шее бойца петлю, словно напоминая о правах собственности. Соби прикрывает глаза и мысленно молчит, вздымает руки и покорно выкрикивает заклинания. Ещё один вскрик. И снова такая тишина, что слышно, как по чьим-то щекам бегут слёзы. Такие же слёзы, как и в чьей-то душе. - Хватит. – снова суровый приказ, снова, как лезвие, снова с издёвкой. Сеймей играется, наслаждаясь моментом. – Уходим. Чуть вздрагивает рука, возвращая округлые стекляшки на глаза. Соби приоткрывает веки и, уходя, осмеливается взглянуть туда… Чьи-то сильные руки крепко обнимают Рицку, бережно касаясь запястий и шеи, убирают следы оков. Заботливый взгляд успокаивает, мягкая ладонь смахивает слёзы… Рицка оборачивается и вцепляется во взгляд Соби. Горечь. И ничего более. Может, немного сожаления, но больше ничего. На шее резко стягивается ошейник: Сеймей тянет за собой бойца. Соби покорно разворачивается и уходит за жертвой. А в душе пустая тишина, ни единого звука мысли или чувства. Он больше никогда никому ничего не скажет, ни о чём не подумает, ничего не возжелает. Потому что всё вокруг – только обман, иллюзия собственных желаний, которым никогда не дано сбыться. *** - Соби. - Что, Рицка? - Ты можешь мне кое-что пообещать? - Ммм.. – задумчивый взгляд в потолок. - Ну, пожалуйста… - робко и нежно. - Когда ты так просишь, я ничего не могу поделать с собой… - Пообещай, что никогда меня не оставишь, - смущение проступает на щеках, нос прячется в плечо Соби. Молчание. Слышно, как бьются сердца почти в унисон. Глупая сцена, как в старых фильмах о любви. По сценарию один из героев должен восторженно воскликнуть – «Да, обещаю!». А потом крепкие жаркие объятья, слёзы счастья, танец душ… Но молчание тянется, даже не собираясь заканчиваться. Рицка зажмуривается и душит слёзы. Соби смотрит в потолок и душит слёзы в душе. Его рука притягивает мальчика к груди, сжимает крепко, словно кто-то уже сейчас отбирает Рицку, нос упирается в тёмную макушку и вдыхает такой дорогой запах. - Я обещаю сделать всё, что смогу, Рицка, - выдавливает он и чувствует, как холодные ручьи скользят по плечу, а маленькие зубки с отчаяньем впиваются в кожу. Всё только иллюзия собственных желаний, которым никогда не дано сбыться.