Чувственное познание

О бытовом Юсу даже не задумывались. Их не смущала не особо свежая простынь на кровати, ни подарки вместе с мобильным Пака под ней. - Думаешь, в полночь кинотеатры работают? – Джунсу лениво и медленно застегивал ремень. - Думаю. – Пробежал взглядом по спине в тонком, даже полупрозрачном, белом свитере, Ючон. - А если и нет, то можем поехать покататься. Посмотреть на звезды. Как тебе такая перспектива? – приобнял со спины. - Весьма заманчиво. - Ты. Я. Теплая машина. Снежный пейзаж за окном. Звезды на небе. – Тихо на ушко, начиная осторожно покачиваться из стороны в сторону, крепче сцепляя руки на животе Джунсу. - И музыка наших сердец. – Кивнул сам себе Шиа, связывая и этот чудесный момент с делом всей своей жизни – музыкой.- Знаю-знаю я твои финты ушами. Не на того напал, Ючон-ши. – беззастенчиво обтерся ягодицей о пах стоящего позади парня, давая почву для вполне однозначных мыслей. - Ох, неужели ты меня как последнюю фигуристую фанатку на секс в машине разводишь? «О, да. Мне нравится эта идея. Почему я раньше не додумался?» - Со вторым Я, тяжело расстаться. - Когда я это кого разводил!? Что за обвинения? – Пока возмущался, нашел шикарную отмазку. - Ты же знаешь, в свою машинку я сажаю людей, которые победили в конкурсе красоты. Ни больше, ни меньше. Как вспомню твои ноги в этом разрезе юбки, – восторженно вздохнул - голова кругом. По секрету, я каждый вечер его просматривал, найдя в интернете. – Добавил на низких тонах, оставив поцелуй мочке уха. -Ын-кья-кья. - Залился знаменитым смехом дельфин, то ли вспомнив «роковую красотку с умопомрачительными ногами», то ли от щекочущего прикосновения губ. - Нашел что смотреть. Забудь о плотских утехах. Сегодня только культурный отдых. – Чуть пониже спины, даже после обезболивающего, оставались неприятные ощущения, но вразумив, что сам «культурой» не обойдется, дополнил. – Возможно, я разрешу поцеловать меня в щечку и зажать в каком-нибудь темном уголке. - Тогда я могу начать прямо сейчас? – развернул блондина нежно за талию, даря -нацатый поцелуй за день. - А ну разошлись по углам! – громкий возглас, последующий за грохотом открытой дверью ногой, заставил целующихся так и замереть. Когда же чужие руки захотели разнять двух мужчин, те только крепче прижались друг к другу. - Хен, тормози! – схватил старшего за руки Чанмин, удерживая. - Еще и ты меня тут останавливать будешь! - Отпусти его, Чанмин. – очнулся Ючон. Отстраняясь от блондина, как бы загораживая собой. – Что за истерики? - Истерики!? – отпихнув локтем макне подальше, Джеджун вплотную приблизился к одногруппнику, с яростью заглядывая в глаза. – Ты дебил, или, правда, не понимаешь, что эти отношения развалят с таким трудом восстановленную группу?! - С чего ты это вообще взял? - Развлечешься с ним и бросишь! Я-то тебя знаю. Или хочешь сказать, что это другое? Ха! – издевательская улыбка и высокомерие, наполняющее глаза, были так не свойственны этому человеку. – Если врешь себе, то мне не надо! - Джунни... – голос терял спокойствие, начиная пропитываться обидой. – Зачем ты так…? Я люблю его. - Ахаха! Сегодня его, завтра рыжую девку. Ну да. – Перевел взгляд на парня, стоящего позади Ючона. – Джунсу-я, ты-то, о чем думал? Он же такой бабник. Ваши отношения заранее обречены на провал! – истерика Джеджуна находится на самом своем пике, и контролировать он себя не может. - Не говори так! – вышел вперед Джунсу. Было видно, как глаза наполнялись слезами. – Мне все равно! Даже если он уже завтра найдет другую или другого…- медленно развернулся к брюнету, поднимая на него взгляд. – Я сам его люблю... И даже день с ним для меня радость. – Ласковая улыбка, обращенная к предмету обожания имела оттенок грусти из-за катившихся горьких слез, которые так давно уже никто не видел. - Су... – Микки провел большим пальцем, по мокрому следу, стирая его. Легкое и медленное соприкосновение губ. – Я тебя не оставлю. – Вновь поцеловал, в это время злобно зыркая на Хиро. – Еще раз твои слова заставят его плакать, и я за себя не отвечаю. – Потянул Джунсу за руку, выходя из спальни. Добавляя – Ты омерзителен со своей завистью. За ними вышел Шим, обещая лидеру с ними поговорить. - Я правда омерзителен? – еле заметный поворот головы. Ответное молчание, дало право счесть это за согласие. Высокомерие и ярость сменились на обреченность и беспомощность. Тело потяжелело еще в тот момент, когда Ючон на него смотрел, а сейчас Джеджун окончательно почувствовал себя запертым в нем. Это чувство душило и обещало вырваться наружу потоком слез. Вдох, вместе с которым, наконец, пришло понимание того, как он себя вел менее минуты назад, и насколько жалко и глупо смотрелась эта сцена со стороны. Собрав последние кусочки самолюбия, и высоко подняв голову, Хиро вышел из комнаты. Неподвижный все это время Юнхо, провел вспотевшей ладонью по волосам, запрокидывая голову. Глубокий вздох. Глаза закрылись и медленно открылись вновь. Пухлые губы разомкнулись, выпуская воздух. До последней капли. Ресницы явили миру пустые глаза, в которых уже не было никаких человеческих чувств, кроме усталости. Ноги сами повели лидера к кухне. Давящая темнота сгущалась. Блеклый свет исходил лишь от подсветки над раковиной и огней города за большим окном, оставляя тусклые полосы сквозь жалюзи. Склоненная голова, сидящего человека за широкой барной стойкой. Он весь будто свернулся в комок, стараясь занять в этом мире как можно меньше места. Рядом пустая пачка из-под сигарет. Видимо ее владелец уже давно всю скурил, забывая пополнить запасы. Руки покоились на холодной поверхности, в замке, а взгляд был безжизненный и неподвижный. Света становится резко меньше. Высокий шатен, севший напротив, загородил спиной тот единственный источник света, что находился в комнате. В такие минуты, время течет загадочно медленно. Тишина настолько очевидна, что собственные мысли в голове начинаю звучать, как католический хор. - Я наверно действительно плохой человек… - шепотом. - Ты просто принимаешь все близко к сердцу. – Ободряющая улыбка лидера. - В их отношениях ничего криминального нет. Успокойся. Все наладится. – Накрыл своей рукой замерзшие пальцы Джеджуна. - А как же группа? – ладонь непроизвольно дернулась, почувствовав прикосновение. - Группа? – переспросил. - Они уже в том возрасте, когда имеется собственная голова на плечах и она в состоянии работать. – немного подумав, добавил. - Да и зачем думать о том, что будет дальше? Они сейчас счастливы и это главное. Лично я Джунсу таким никогда не видел. - Я тоже… Так открыто о чувствах... – На лице появилась мятая улыбка, которую стерли скользнувшим по губам языком. Нерешительный вздох. - Ты очень изменился, Юнхо. Три-четыре года назад… - Я бы такого не сказал. – Продолжил вместо согруппника, улавливая интонации. - Но время идет и все меняется. – Медленно убрал свою руку, прекращая делиться теплом. - А я не хочу, чтобы менялось! – голова резко поднялась, но тут же опустилась вновь, скрывая глаза за отросшей челкой. - Я не хочу, не хочу, не хочу… - твердил как давно заученную мантру изнеможенный физически и морально парень. - Чего ты не хочешь? - Я не хочу остаться один. – ответ направленный в сторону окна. - Глупый, их отношения только между ними. Ты для них все еще любимый и незаменимый хен. –Всячески пытался парировать Юнхо, на самом деле предчувствуя зачем это было сказано и к чему приведет этот разговор. - Нет…ты не понимаешь. – В голосе не осталось и капли тех интонаций, с которыми Джеджун накидывался на влюбленную парочку. Он отрицательно покачал головой. - Ючон прав. Я завидую. В голову лезут отвратительные мысли. «Почему они счастливы, а не я? Я мало страдал, плакал, растаптывая свои чувства? Я не достоин любви? Во мне что-то не так? Я недостаточно мил, красив, умен? Все дело в том, что я мужчина?» – Создавалось впечатление, что рассказчик говорил сам с собой, или рассказывал грустную сказку о событиях уже давно свершившихся и сокрытых под покровом времени. Только пытливые глаза, лишающие лидера возможности пошевелиться, давали знать, что они тут не сказки слушать собрались. - Но как вижу, теперь тебя пол не особо смущает. - Дже, не говори так. Не надо... – тихая просьба. - Нет. Раз уж на то все пошло, я имею право сказать. – Усталость сменялась нарастающей решимостью - Я слишком долго молчал, поэтому прошу, выслушай меня до конца, а уж потом что-то говори. Согласный кивок вместо ответа. Взгляд уперся в ребро столешницы, ища дополнительной опоры. - Это все ты. Только ты. – Подобные признания, тет-а-тет, да еще и на трезвую голову, всегда приравниваются к самоубийству, поэтому глаза решили сосредоточиться на блеклой полоске света, в области груди Чона. - Я не обвиняю тебя. Просто факт. Еще тогда, давно… - глубокий вздох, чтобы дать себе маленькую передышку – Я влюбился. Мне казалось, что это все пройдет, и мы просто с тобой заигрались в семейную пару, но спустя годы... Я был так наивен в этой надежде. Каждую ночь, словно заклинание, я повторял себе, что оказался таким хорошим актером, и что так замечательно вжился в отведенную мне роль. – Горькая ухмылка тронула губы и в ту же секунду покинула их. - Затем, без тебя, я конкретно двинулся головой. При одном лишь упоминании твоего имени, все внутри предательски сжималось, а ком подступал к горлу. – «Как и сейчас» - Но знаешь, спустя еще какое-то время, мне стало легче. Твой звонок, возобновление общения, дружеские встречи. Они были слишком коротки и редки, поэтому я почти ничего не чувствовал. А сейчас? – спросил сам себя, словно был в этой комнате один. В одиночестве было много подобных разговоров. - А сейчас я схожу с ума окончательно. Ты здесь и здесь.- Указал пальцем вначале на голову, затем в область сердца, не моргая. - Ты внутри меня и вокруг меня. Мне так больно, Юнхо. Мне так невыносимо больно. – Соленая жидкость грозила вот-вот политься по прекрасному лицу. - Ты рядом, но я не имею на тебя никаких прав. Я не имею возможности даже взять тебя за руку, потому что боюсь, что не смогу потом отпустить. – Поднял глаза, в надежде встретиться взглядами, но Юнхо так и не разомкнул ресниц, предпочитая оставлять глаза закрытыми. - Я люблю тебя.. Если это не настоящая любовь, – рваный выдох, помогающий сдержать слезы. - То что? Разве может быть что-то больнее? А если и так… Я не хочу другую. Я не хочу кого-то другого… Молчание. Умоляющий взгляд заклинал прекратить эту пытку тишиной. В этом вакууме был слышен ход стрелок на часах Юнхо. Не глядя, тихое, не выражающее ровным счетом ничего: - Прости … «Прости!? ПРОСТИ!? Джеджун - ты умалишенный! Ты просто идиот! Я тебя с этим торжественно поздравляю! На что ты надеялся!?!? Дуракдуракдурак!» - крик в голове был мгновенен, и не удержим. Внешне же парень был похож на подстреленного зверя. Пару раз моргнув, и почувствовав прохладу на лице, Дже осознал, что все-таки заплакал. И эти слезы он не удержит. Оставалось быстро встать и удалиться. Еще больший «позор» был бы неподъемным грузом для него. Где-то на улицах Сеула. 00:57 - Чунни, он нас презирает? - все еще взволнованный голос Джунсу, звучал контрастом с расслабляющей музыкой в машине. - Ему просто обидно, что мы с тобой сошлись, а у него безответная любовь к лидеру. – Немного раздраженно произнес Микки, внимательно следя за дорогой. – Был бы Юнхо хоть немного разумнее, давно бы уже все понял и принял. Или понял и послал. Ну, смотря, что там творится в его голове. - Хех. – усмехнулся с заднего сиденья Чанмин. – На твоем месте, я бы не скидывал его со счетов. Будь он трижды каменной стеной, любому самообладанию есть предел. Пентхауз Джеджуна. Коридор. 00:58 - Стой! - сильные руки схватили, останавливая. – Я не то хотел сказать! - Ты именно это и хотел сказать! – начал во всю глотку орать Дже, захлебываясь собственными слезами. – Тебе плевать на чужие чувства! Как можно та.. Властный и, в некоторой мере, насильственный поцелуй, заткнул отчаянные выкрики. Руки сжимали все сильнее бьющееся в истерике тело. До хруста, словно ломали бабочке крылья. Сопротивление начинало приносить боль, слезы скатывались градом, скрываясь в вырезе футболки. Терзающие губы не давали пополнить запасы кислорода. Минута боя и вот ты уже боишься шевелиться, сам углубляешь поцелуй в надежде задохнуться именно так. Хватка ослабевает, длинные пальцы начинают успокаивающе поглаживать спину. От нахлынувшего жара, слезы сразу же испаряются с горячей кожи. Отстраняешься. - Переспи со мной. – Просьба в исступлении, прозвучала как приказ. – Ночь любви. Один раз, но я хочу это ощутить... я хочу почувствовать тебя своим. – Дрожащие и ноющие от боли руки потянулись к лицу лидера, невесомо и с опаской касаясь подушечками пальцев скулы. - И только своим. Полуприкрытые глаза, вглядывались в глубь глаз напротив. Легкий поворот головы, медленное приближение. Последнее, что увидел Джеджун, перед тем как сомкнуть веки и погрузиться во всепоглощающую негу поцелуя, это изящную родинку над покрасневшими губами Юнхо. Ты повержен. Окончательно и бесповоротно. Твое сердце отдано тому, кто в данный момент схватил тебя под ягодицы и тянет вверх, отрывая от пола. Лишая разума. Цепляешься одной рукой за шею, другая сжимает прядь чужих волос. Ноги обвивают талию лидера. Все не так, как ты мечтал. Слишком много эмоций. Слишком острые ощущения. Ты цепляешься за него, как за спасительную соломинку. Нет, еще сильнее, если бы дело касалось жизни и смерти, ты бы ее отпустил, но не его, покорно выполняющего твою мольбу. Юнхо излишне медленно и неторопливо нес Джеджуна, будто тот был не тяжелее котенка. С каждым новым шагом, поцелуй становился более глубоким и развязным. Сегодня не было границ. Устойчивая поверхность. Тебя незаметно посадили на ту же столешницу, ты чувствуешь себя дорогой бутылкой с благородным алкоголем. Могущественные руки опираются на прохладную поверхность по обе стороны от твоих бедер. Перед тем как оторваться друг от друга, поцелуй начал напоминать жадный глоток прохладной воды в пустыне. - Джеджун… – родной голос звучит иначе. Грудная клетка обоих тяжело вздымается. Вновь испытываешь страх, что передумают и оставят одного. Но вопреки мыслям, влажные губы касаются ложбинки меж ключиц. Длинные пальцы поддевают футболку и изящно стягивают. Ты сам помогаешь, поднимая руки. Ты сам подставляешь свою шею, на которую тут же набрасываются, кусая так, словно он оголодавший зверь. «Ты этого хотел?» - голос в голове Дже задал вопрос, на который тут же ответил простым и откровенным – «Да». Неконтролируемые слезы, вновь начали стекать по щекам. Не было дискомфорта и удушья. Они были сами по себе, просто свободно капали из глаз при каждом новом смыкании век. Юнхо почувствовал соленый привкус, от прохладной капли, замершей над его верхней губой. Он не хотел поднимать взгляд и отрываться от оставленных меток на бледной коже, но подняв их, увидел то, чего боялся. - Больно? – в ответ отрицательный кивок головы, попутно прикусывая губу и шмыгая носом. – Прости. Я приношу тебе столько боли. – Попытался сделать шаг назад, но его удержали крепкими объятьями. - Нет! – Крепче сжимая, опасаясь разжать руки и отпустить свое призрачное счастье. – Мне просто слишком сладко от нее. – Приподнял глаза, смотря снизу вверх. – Я не хочу, чтоб наутро ты назвал все это неправильным. Теплые ладони прикоснулись к щекам. Поцелуй и успокаивающий шепот в губы: - Если это все не правильно, то я отравлен. Во мне заложен неправильный генетический код и каждый мой вздох – ошибка. Всхлип. Нежный поцелуй. И ты снова в чужих руках. На этот раз вы перемещаетесь в спальню. И уже там, лежа на мягких простынях, решаешь полностью насладиться действием и заглушить душевную боль физической. Теперь ты главный. Расстегиваешь белую рубашку лидера. Усаживаешься верхом, начиная самозабвенно ласкать чужое тело. Шея, плечи, руки. Эти мышцы под карамельной кожей, заставляющие лишь при одном виде стонать в голос. Твои губы скользят, как и руки – хаотично, желая попробовать каждый миллиметр желанной плоти. - Иди ко мне. – Мужчина приподнимается на руках, притягивая Хиро за шею, и страстно целует, поощряя и при этом замедляя процесс. Пытаясь добавить к сумасшествию нежности. Но все резко обрывается, когда пах ощущает поглаживание. Гортанный стон и Юнхо уже не в состоянии сопротивляться. Голова вновь откидывается на подушку. Минута и подрагивающие пальцы, освобождают плоть от одежды. Движение ладонью. Взгляд застывает на головке. Облизываешь пересохшие губы. «Мой. Мой. Мой!». С этими мыслями, втягиваешь, кажущееся в данный момент, лакомство, в рот. И глухо поскуливаешь, когда при движении головы вверх, край головки с нажимом задевает верхнюю губу. Его редкие, грубые стоны, как похвала. Сегодня он только твой и ты не упустишь шанса. Сегодня можно все. Нехотя отрываешься от этого увлекательного занятия, желая большего. Снимаешь с себя остатки одежды. Стоило лишь оголиться, как чужая рука начала поглаживать бедро, изредка сжимая его. Мужчина под тобой тает от удовольствия, ты это видишь и наслаждаешься. Наконец-то тебя оценили. Глупая, но самодовольная мысль. Облизываешь собственную ладонь языком настолько соблазнительно, что это пожалуй, стоило бы запретить законом. Заводишь руку за спину, и начинаешь дрочить шатену под тобой, от чего Юнхо закрывает глаза, не в силах больше фокусировать взгляд на идеальном теле, отдаваясь ощущениям с головой, про себя молясь не кончить через пару секунд. Сплевываешь вязкую слюну на пальцы другой руки. Проводишь по собственной расщелине меж ягодиц, начиная себя подготавливать, и радуешься, что этой пошлости никто не видит. Жар над самой головкой члена и ощущение, что упираешься во что-то, и это что-то явно не было рукой, заставили глаза лидера распахнуться, и ошалело уставиться на Джеджуна,который насаживался на него. - Дже, остановись! – приподнялся. Но сильный толчок в грудь, откинул вновь на кровать. Плоть оказалась в плену огня тугих мышц, заставляя поперхнуться болью обоих. Глубже. Еще. Джеджун опускался все ниже, опираясь руками на напряженный пресс Чона. Сознание желало затеряться, но неожиданный разряд удовольствия, от задевания нужной точки, дало установку – продолжать. Тело начинало двигаться само по себе, ускоряя темп и наслаждаясь с каждым проникновением все больше. Боль не проходила сама собой, она лишь отходила на второй план, придавая некого мазохистского драйва. Блаженство пришло вместе с пальцами Юнхо на сочащемся влагой члене Джеджуна. Пара движений и тот с ревом кончил, ощущая практически одновременно в себе теплую жидкость, и все еще подрагивающую внутри плоть. Безвольное тело, опустилось сверху. Пара глубоких вдохов и губы вновь оказываются затянуты в поцелуй, опасно страстный и требовательный. Бедра покачиваются, обтираясь о вновь дернувшийся, от такого напора, член лидера. - Может, хватит? – вопрос прозвучал как утверждение. - Нет. – Оторвался от вылизывания подбородка лидера Джеджун. – Хочу тебя еще. – Безумная улыбка. - Ащщ! – прорычал Юнхо, скидывая с себя парня. Тот лишь развратно развел ноги, позволяя белому семени вытекать из себя. – Ты маленький извращенец. – Прохрипел, тяжело сглатывая. - Это все из-за тебя, Чон Юнхо. – ладонь бесстыдно скользнула по собственной груди, вниз к члену, срывая с губ стон. Рука схватила ненасытного проказника за лодыжку, резко разворачивая животом вниз. Подтянул бедра повыше, в наклоне всасывая кожицу меж лопаток, под татуировкой. - Ты этого ТАК хочешь? – поинтересовался, жарко выдыхая в мочку уха. - Даа.- простонал, почувствовав, как вновь твердый член Юнхо, входит в его тело. Резкие рывки, уносили последние остатки сил. В него вбивались с яростью, но от этого лишь больше сносило крышу. Когда стоны перестали прерываться, почти сложившись в один не прекращаемый, а слова не доходили до разума, Юнхо больно схватил Джеджуна за волосы, разворачивая к себе, ощущая в этот момент себя самым всемогущим человеком на свете. Действие спровоцировало легкий приступ новой боли, которая осталось незамеченной. Ведь губы лидера произнесли: - Я люблю тебя, слышишь? Кивок головы. Похоже, прибывая в наслаждении, Дже кивнул бы на любой вопрос из этих уст. Ким потянулся за поцелуем, заставляя высунуть Юнхо язык наружу. Горячие губы сомкнулись вокруг него. Оказывается, отсасывать можно не только член. Взрыв произошел на очередном резком толчке в податливое тело, дальше картинка размывалась. Реальность начала приобретать очертание лишь спустя минут двадцать, когда Джеджун начал осознавать, что лежит в районе живота лидера, и тот нежно поглаживает его плечо. Вместе с этим пришло чувство смущения из-за собственного поведения, и страх, что с рассветом все это закончится. - Расслабься, я никуда не уйду. – Словно прочитал мысли. – Ты что, не слышал, что я сказал, что люблю тебя? Джеджун замер, неверяще поднимая свои большие и блестящие глаза. Отрицательно кивая. - Дикий. – Сделал вывод лидер, и поцеловал того в кончик носа. Хиро все еще смотрел на него, не отрываясь и не моргая. - Не веришь? «Не верю» - Вновь молчаливый ответ головой. На это Юнхо мягко улыбнулся и потянулся рукой к прикроватной тумбочке. Доставая из верхнего ящика свой ежедневник. - Вот. – Протянул Киму. – Вынь закладку. Джеджун покорно ее вытащил, не понимая, что в этом особенного. Обыкновенная черная, кожаная закладка. Хотя, постойте. Палец нашел внутреннюю заклепку, растянул ее. И вытащил заламинированную, маленькую, весьма затертую фотографию. На ней был изображен Джеджун и Юнхо. Очень старое фото. Сделано оно было примерно в их один из первых прилетов в Японию, когда одной ночью им вдвоем удалось сбежать из-под присмотра. Немного выпив пива и прогулявшись по окрестностям, они завалились в будку для быстрых фотографий. Чувство свободы и желание подурачиться, заставляло их кривляться. И вот одно фото получилось именно таким. Задумчивый Джеджун на переднем плане, скорее всего пытавшийся разобраться с малопонятными иероглифами на аппарате и Юнхо, с какой-то недетской страстью и нежностью смотрящий на него. От этой фотографии перехватило дыхание. Сам Джеджун прекрасно помнил этот день, снимки, но этого среди них точно не было. - Неужели ты…? Все это время…? – Не верящий тихий шепот. - Я влюбленный дурак, который боялся собственных чувств. Можешь меня презирать. – Горько улыбнулся Юнхо, понимая, как долго заставил страдать их обоих. - Нет. – Покачал головой Джеджун. – Оно так даже романтичнее. – Ответно улыбнулся. Обида, конечно, вспыхнула от всего этого: потеря времени, нервов, бесконечных слез. Но тут же затухла. Понимая, что лучше счастье сейчас, чем никогда.