Зовите меня по имени..

Сырой темный подвал. Стальные прутья решетки тускло освещены факелами. Посреди камеры кровать с тяжелыми кандалами для обеих рук. Одеяло смято, подушка сбита в комок, но на самой кровати никого нет. Паренька, который только что был прикован к ней, еще спящего, особо не церемонясь, перетащили на стул. Промучившийся от бессонницы и тяжелых мыслей, он заснул только под утро и не просыпался, даже когда ему снова сцепили за спиной руки. По одному короткому кивку охраняющие его ребята из лейб-гвардии взяли уже наполненное ведро, размахнулись и окатили его с ног до головы водой, теплой которую мог назвать только человек весьма оптимистичный.. *** Меня выдернули из моего сна, который продолжался, как мне казалось, целую вечность, так резко, что я не сразу понял, где нахожусь. Я закашлялся, все тело пробрала крупная дрожь, руки дернулись в кандалах, но высвободиться не смогли. Откашлявшись, я понял, что больше не на кровати, хоть и явно остался в том же помещении, где заснул. Нет..забылся, скорее. С моих волос и одежды стекают струйки воды, от которой телу становится в разы холоднее. Ни в моей камере, ни в коридоре за ее пределами нет больше никого, кроме невысокой тени у самой двери. Прямо передо мной, молча, стоит человек, имя которого знает, наверное, каждый в моем окружении. Если не каждый из людей. Его глаза устремлены в мою сторону, и мне кажется, будто я снова под прицелом сотни ружей. Только на этот раз от них не сбежать, не укрыться в любом случае. Он уже был здесь, не один, с командиром разведотряда. И все ведь уже было сказано, зачем он снова пришел? – Капрал.. – хрипло начинаю я вопрос, но тут же снова закашливаюсь. – Не люблю объяснять свои действия, – подойдя на пару шагов, сказал он, игнорируя мою попытку. – Однако сейчас я вынужден это сделать. Начав говорить, он размеренно расстегнул манжеты куртки один за другим, стянул ее с плеч, сложил и с легкой долей небрежности кинул на кровать. Признаться, поначалу я подумал, что меня будут как-то пытать, добиваясь признания, или что-то еще в этом роде. Но, когда черед дошел до одной из пряжек на опоясывающей все тело Ривая конструкции из ремней, я понял, что в чем-то определенно ошибаюсь. Тем временем капрал нехотя заговорил снова: – Не знаю, что там себе думают эти идиоты, но был один очень хороший способ выяснить, человек ты или титан, – снова взгляд прямо в глаза. – Наш главный исследователь, – недовольный выдох, – сказала, что будь ты по сути своей и физиологии титаном, то твои половые органы не должны были бы реагировать на прикосновения и стимуляцию, пусть даже и имелись бы. Мои глаза постепенно округлялись. Ремней на нем становилось все меньше. – У тебя когда-нибудь была эрекция? Что? О чем он говорит? Мои уши отказывались принимать это, а скулы начинало неприятно пощипывать, явно означая то, что они неумолимо краснеют. – Язык проглотил? Это для твоего же блага, – последняя часть – темный утолщенный пояс – легла сверху на куртку вместе с ремнями, и Ривай остался весь в светлом, с белоснежным воротничком на шее, будто аристократ, вышедший к завтраку рано утром в своем уютном доме за стеной Шина. Отведя взгляд в каменную кладку, все еще не желая осознавать действительность, я, преодолев стыд, коротко кивнул. – Вслух, – безапелляционно. Я сглотнул, но выдержал и это «испытание». – Да. – Что «да»? – воротничок легкой волной опустился на кровать, выделяясь на замызганном темно-сером одеяле, будто сахар, просыпанный в грязь. Капрал поморщился. – Громко. – Да, у меня была эрекция, – выговорил я на одном выдохе, не в силах ослушаться приказа. – Уже лучше, – капрал невозмутимо продолжил раздеваться, приступив к пуговицам на рубашке. Совершенно ничего не понимая, я вновь посмотрел на него со слабой надеждой на прекращение допроса, но только еще раз обжегся стыдом. Рубашка была распахнута почти до конца, слегка обнажая крепкий торс, накачанный пресс – фигуру бывалого солдата, не совсем сочетающуюся в моей голове с его ростом. И, тем не менее, она восхищала. Я был заворожен ощущением силы и физической подготовки, и мне, безусловно, хотелось бы когда-нибудь стать таким же или хотя бы приблизиться к этому идеалу. Щеки пульсировали, а дыхание слегка сбилось в груди, словно сердце, подпрыгивая, перекрывало путь в легкие. Я не знал, стоило ли мне отвести взгляд, когда руки Ривая спустились к потайному замку на брюках, но тут он остановился. – Может, ты хочешь, чтобы это сделала девушка? – неожиданно спросил он, заставляя меня резко взглянуть в его глаза, не веря, что он не шутит. За что мне такое наказание? Неужели, мое преступление так велико? Девушка? Какая девушка? Что сделала бы? Вид почти раздевшегося капрала для моего воображения оказался ударом «ниже пояса» – мозг совсем отказывался соображать. Да и будь сейчас на месте Ривая эта самая девушка, я бы испугался вдвое больше. Уверенность, исходившая от него, задевала что-то внутри меня и, позволяла не бояться неизвестности так отчаянно. Но почему-то на долю секунды я все же представил юное красивое тело Микасы в форме разведотряда. Точнее ее, так же медленно снимающую эту форму. Сознание быстро расставило все на свои, ведомые только ему одному, места, и мурашки, сбежавшие по спине, сконцентрировались в одном весьма интересном месте, подтверждая, что слова мои, сказанные до этого – чистая правда. Я замотал головой, наверное, слишком резко, потому что в шее что-то глухо хрустнуло. Посчитав это отрицательным ответом, капрал остановил свои действия, смерив меня взглядом. – Только вслух, я уже говорил. Слова застряли на языке. Мне казалось, что я не в состоянии произнести такое, но я должен был. Должен был довериться ему. – Нет, – я снова замялся, но все же нашел в себе силы продолжить. – Нет, я хочу, чтобы это сделали Вы. Я сказал это тихо, уже готовясь к тому, что меня заставят повторить, но Ривай ничего больше не требовал.. *** Стоящим за углом тускло освещенного коридора темницы членам разведотряда не обязательно было слышать все до единого слова, капрал был в этом уверен. В конце концов, это всего лишь эксперимент, и сексуальные предпочтения Джагера вряд ли явились бы зацепками в поиске ответов на интересующие их всех вопросы. Остальное же строго записывалось, обдумывалось, анализировалось. Знай Эрен обо всем этом, наверняка, сошел бы с ума. *** Так и оставив свои брюки застегнутыми, он подошел ко мне, слегка наклонился и через мокрую ткань рубашки прикоснулся к моим соскам. Моментально отреагировав, они затвердели, вызывая у меня шумный выдох. Он протянул задумчивое «Хм..», слегка потер их и сжал двумя пальцами каждый. Меня будто пробило электрическим током, я слегка запрокинул голову, зажмурился и застонал. – Громче, Джагер, – продолжая ласкать их, он менял положение пальцев и способы прикосновения, отчего перед глазами у меня все поплыло. Вырваться и прекратить это не было ни единого шанса. – Можешь даже кричать. Я слушался. Мной управляли бесстыдно, умело, и в какой-то момент я начал сам позволять это. Отвечать. Наслаждаться.. Влажная ткань скользила по чувствительной коже, даря немыслимые ощущения, но я осознавал – мне хочется, чтобы эти холодные пальцы прикоснулись ко мне напрямую, без каких-либо преград. Хотелось молить об этом, но язык отказывался шевелиться. То, что я раньше мог назвать эрекцией, по сравнению с нынешним положением вещей было просто вялым утренним стоячком после ночи тренировок. Сейчас у меня стояло так, что ощущения от сдавливающих плоть штанов уже становились болезненными. Я на секунду пьяно приоткрыл глаза и понял, что прямо перед моим лицом ширинка Ривая. Это заставило меня покраснеть вдвое больше. Внезапно, один из моих сосков был оставлен в покое, а рука, терзавшая его, расстегнула брюки и осторожно высвободила член, уже вставший то ли от стонов, то ли по каким-то другим, неведомым мне, причинам. Я тяжело дышал и покусывал губы, но просто не мог не наблюдать. Подняв глаза на капрала, я встретился с его внимательным взглядом, которым он указал мне туда, куда я только что смотрел, и слегка обвел языком губы. Растеряв где-то весь свой стыд, я подчинился. Вязкая жидкость, блестевшая на самом кончике члена Ривая, солоноватой каплей легла мне на язык. Губы почувствовали прикосновение горячей головки. Все больше возбуждаясь, я неумело целовал ее, слегка прихватывая губами кожу, иногда ненадолго вбирал ее в рот и покусывал, дурея от собственной наглости. Я действовал интуитивно, бездумно, на чистых эмоциях, и сам же сходил от этого с ума. Капрал дышал шумно, хотя и довольно ровно, свободной рукой задирая на груди мою кофту. Мне так хотелось снять ее самому, прогнуться, подставиться под эти руки, приносящие разливающийся по телу жар. Когда подушечка пальца, наконец, снова достигла соска, я зажмурился и застонал в голос. Звук этот, видимо создавший вибрацию, сорвал с его губ нечто похожее на глухой, несдержанный полустон. Я выпустил член изо рта, еще раз подцепив его языком, и попытался хоть немного отдышаться. – Джагер.. Я был сам не свой, глаза мои бегали по сторонам, выискивая хоть какой-то предмет концентрации, но ничего не находили. – Джагер... – тихий голос все равно оставался властным, но в нем так отчетливо угадывались нотки возбуждения, что он божественным нектаром вливался мне в уши. – Скажи мне, чего ты хочешь?.. – Капрал.. – голова кружилась, я не отдавал себе отчета. – Хочу еще... Тело мое горело и всячески протестовало против того, что его руки вдруг отпустили меня, а сам он отступил на шаг. Меня трясло, будто в лихорадке. – Пожалуйста… – Терпи, – Ривай нагнулся, расстегивая сапоги, после чего стянул одеяло с кровати, кинул на пол и снял их, брезгливо ступая на ткань. Брюки, рубашка, белье – одна за другой снятые вещи легли на матрас, и капрал остался передо мной полностью обнаженным. У меня пересохло во рту. Он едва заметно поежился, привыкая к прохладе темницы, а затем обратно надел сапоги, отшвырнул носком одеяло и, приблизившись ко мне, положил ладонь прямо на выпяченную ткань моих брюк. – Нет, только не член... – простонал я фразу, которая шла абсолютно вразрез с моими мыслями. «Половые органы присутствуют» – воодушевленно сделала для себя пометку майор Ханджи. – Что такое? Почему? – доверительно спрашивал капрал где-то над моим ухом, обдавая горячим дыханием чувствительные точки. – Я не вытерплю.. – его рука забралась под резинку моих штанов. Я закатил глаза. – Ты же солдат, терпи, – обнажив мой орган, тут же принявший вертикальное положение, он несколько раз резко провел по нему рукой. Я задохнулся в собственных ощущениях и весь выгнулся, судорожно хватая ртом спертый воздух. Тем временем Ривай шагнул вплотную ко мне и, упираясь возбужденным членом мне в грудь, поставил одно колено на стул, отодвинув мое бедро, не переставая при этом дотрагиваться до меня, выискивая слабые места моего тела. Я не знал, чего я больше хочу – чтобы это скорее закончилось или чтобы продолжалось вечно. Нет, больше всего я хотел, чтобы сейчас были свободны мои руки. Мечтал прикоснуться к нему, почувствовать все его мышцы подушечками пальцев, сжать в ладонях крепкие ягодицы, неистово прижать к себе и сходу резко и быстро войти. Ощутить его..изнутри и снаружи, взять себе и послать куда подальше весь этот мир. Я старался не раскусывать до крови губы, понимая, к каким последствиям это может привести. Собрав с моей пульсирующей головки стекающие прозрачные капли, капрал наклонился, держась за мое плечо, и провел влажными пальцами между своих ягодиц. Я видел, как он вводит их внутрь по одному, слегка двигая ими, растягивая себя, увлажняя. И я знал, для чего он это делает. Чтобы исполнить мое желание. Сделать то, чего я так жажду сейчас. Время остановилось. Чем угодно клянусь – если нас хоть кто-нибудь рискнет сейчас прервать, я разнесу это здание ко всем чертям. Неважно, как. Положив вторую ладонь на мое левое плечо, он начал мучительно медленно опускаться на мой член. – Не смей двигаться, – прошипел Ривай в самое мое ухо, и я, кое-как сдержавшись, кивнул. Растянутое до невозможности желание обволакивало меня вместе с тем, как приятный до безумия жар обволакивал мою плоть. Взгляд не фокусировался. Голова неимоверно кружилась. Воздуха не хватало. Я уже закрыл глаза, как вдруг он, наполовину уже опустившись, привстал и резко сел на член до упора, сам не сдержав стона, который, впрочем, по громкости все равно был перекрыт моим. Не давая мне передышки, он повторил движение, вызывая прокатившуюся по моему телу судорогу и новый звук. – Громче.. – я не узнал голос капрала. Хриплый, полный желания. Наверное, я буду помнить этот момент до конца своей жизни. – Стони громче, покажи, как тебе хорошо.. Если, конечно..тебе хорошо. Он чуть приподнялся и на этих словах пересекся со мной взглядом. Он был совсем близко. Глубоко и неровно дышал, и воздух между нами смешивался, попадая ко мне в легкие вместе с частичками его запаха. Инстинктивно, я потянулся, чтобы поймать его губы. Он отстранился на долю секунды, но тут же сам наклонился и поцеловал меня. Не закрывая глаз, почти не двигаясь, просто мягко поцеловал. Если бы я был сумасшедшим, я бы подумал, что он таким образом извиняется за то, что творится со мной. Капрал.. Но, не дав мне до конца растаять, Ривай отстранился и, сжав снова руками мои плечи, начал резкие движения бедрами. Я будто стал осознавать все происходящее яснее, но, волна возбуждения еще не отхлынула. Она, отступив на секунду, дала волю нежности, и тут же снова накинулась на меня, утопив в бушующей страсти к нему. Он двигался грациозно, красиво, и я понимал – каждый раз теперь, видя его в седле, я буду вспоминать эти минуты. Что же Вы наделали, капрал..что же наделали... Слегка поменяв угол проникновения, он вдруг прогнулся и прикрыл глаза, выпуская глубокий чувственный стон. Замерев на пару мгновений, он проговорил: – Теперь можно, Джагер.. – и вновь отдался ритму. Каким-то магическим образом я понимал его без лишних вопросов. Мне только что дали свободу движений. Как жаль, что это не касается рук. Но я и без них справлюсь. Первый глубокий толчок в его тело я сделал, покрепче упершись ногами в пол, и чуть не задохнулся от этого маленького кусочка власти над ним. Слепое желание, ведомое им, прозрело и широко распахнуло глаза, вознеся меня на вершину мира. Будь я сейчас внутри титана, точно взревел бы, сотрясая мощью звука все окрестности и разбивая окна во всех домах. Да..лишь эти два набора эмоций можно было сравнить по силе. Я начал движения в нем, такие же нарочито медленные, как делал вначале он сам, с каждой секундой, звенящей у меня в голове, ускоряясь, переходя уже на самый бешеный темп, какой только позволяли мышцы на моих ногах. Капрал, черт же Вас побери!.. Он стонал. Он правда стонал, пусть и не так громко, как я, но этого было достаточно, чтобы понять, что он тоже находится на грани экстаза. Он подстраивался под меня. Под быстрые, почти грубые движения моего члена в самой глубине его задницы. О, как же это было волшебно. Не помню ни одного момента в жизни, когда бы я мыслил и вел себя так пошло. Все то, что было связано для меня с этой темой – редкие передергивания в душе, волнующие истории в кругу парней, коллективные подглядывания и испачканное белье после неосознанных эротических снов или фантазий – все оказалось настолько далеким от истины, что сравнимо это было лишь с ростом солдата рядом с пятидесятиметровым гигантом. Я двигался, почти не в состоянии ни о чем задуматься, выхватывая из подсознания лишь какие-то обрывки мыслей. Ривай, двигающийся со мной в такт, был непередаваемо прекрасен. Я видел, как напрягается все его тело, как поджимается пресс, когда я проникаю особенно резко, затрагивая нужные точки, как дрожат его ресницы, как покачивается и трется об меня твердый член. Я мог бы сейчас сделать что угодно – снова взять его в рот, ласкать руками, языком, лишь бы ему было так же хорошо, как и мне. Но мне мешали тяжелые кандалы. Будь они прокляты! Капрал, будто читая мои мысли, оставил опорной лишь одну руку, другой обхватывая основание своего ствола и с короткими, рваными выдохами начиная ласкать его, ощущая, что я уже совсем близок к разрядке. Стонать у меня уже не выходило. Я полурычал, то срываясь на хрип, то просто беззвучно раскрывая губы, через каждую пару секунд крупно содрогаясь всем телом. Я был на грани. Я перебрал всех богов, каких знал. Молил кого-то, кого-то ненавидел, что-то требовал. Мой разум вновь заволокло пеленой похоти, и все, о чем я мог думать, был Ривай..его тело..его стоны..его... Он забирал мою девственность резко и жадно, как физическую, так и моральную. Я знал, что мне никогда уже не стать прежним собой, но слишком много событий уже меняло меня в жизни, поэтому мне было совсем не страшно. Через несколько минут бешеного, дикого ритма, меня переполнило до краев, и оргазм выгнул мое тело навстречу ему, заставляя излиться первым и срывая с губ его, давно дрожащее на них, имя. Ему хватило еще двух глубоких толчков и пары десятков рваных, сумасшедших движений руки по собственному члену, чтобы задрожать всем телом, до боли впиваясь большим пальцем в мою ключицу и кончая прямо на мою рубашку и оголенный живот... Еще какое-то время мы сидели, не шевелясь. Он прислонился влажным лбом к моему плечу и тихо дышал. Сказывалась военная подготовка, и дыхание его уже почти совсем выровнялось, в отличие от моего. Сердце в груди еще колотилось в ускоренном темпе, чему способствовало ощущение того, что я все еще внутри него. Сознание слабо пробивалось сквозь окутавшую меня негу, но Ривай, конечно же, восстановился быстрее. Глубоко вдохнув, он медленно поднялся, слезая с моих колен, и завершил все это действо легким выдохом-стоном в момент, когда я окончательно покинул его тело. – Тебе разрешат сходить в ванную, – вытершись платком и одевшись, он расцепил мои руки и протянул мне второй. – И еще.. Пока что слабо соображая, я вопросительно взглянул на него. – Возьму тебя под свое командование. Но ты должен доверять мне, что бы я ни делал. Как сейчас. Я кивнул. Я все еще ощущал животом его горячее семя, мысли путались и разноцветными стайками пролетали мимо моей головы. – Скажи мне хоть что-нибудь, Джагер, – остановился он перед выходом из камеры и обернулся через плечо. Мое молчание длилось всего полсекунды, поэтому можно сказать, что я ответил, не раздумывая. Впрочем, чтобы сказать эту фразу, особо напрягаться мне и не нужно было, – я повторял ее себе с детства. – Я мечтаю попасть в разведотряд, капрал, – я собрал всю свою силу воли, поднялся со стула и прижал сжатый кулак к груди. – Хм.. – он повернулся ко мне полностью и снова подошел, остановившись на расстоянии в полшага. – Тогда зови меня по имени, Джагер, – он чуть прищурился. – Всегда. – Хорошо.. – Скажи прямо сейчас. – Ривай... Движением, за которым невозможно было уследить, он притянул меня к себе за ворот рубашки и расчетливо прижался губами прямо к моим. Отстранившись через пару секунд, он развернулся и вышел из камеры, больше не сказав ни слова. Только спустя несколько минут я понял, что в этот момент руки мои были свободны. Уже потом, после суда, на котором мне хорошенько от Ривая досталось, неожиданно (или совсем наоборот) произошло событие, вследствие которого я попросил его об одной маленькой услуге взамен того, что просил он в похожей ситуации. – Пожалуйста, зовите меня по имени, – шепотом проговорил я, боясь спугнуть воцарившийся вокруг нас хрупкий, будто фарфор, момент. – Эрен.. – не открывая глаз, устало согласился он и плотнее придвинулся ко мне под одеялом. Моя рука неуверенно лежала на его бедре. Вторая запуталась в коротких черных волосах. Подушка пахла чистотой и самим Риваем. Моя постель на сегодня осталась холодной – я там не появлялся, не смотря на запреты, условия, выговоры.. И что-то непостижимое подсказывало мне, что все это находилось сейчас как никогда на своих местах. Спящий капрал всем своим видом показывал, что абсолютно со мной согласен. Сегодня уже никто ничего не записывал.