Кто кого?

Когда Ватсон вернулся в отель после того, как сопроводил Генри домой, то застал детектива методично напивающимся в холле отеля. Джон никогда ещё не видел Шерлока таким. После посещения оврага Дьюэра он был сам не свой. - Генри прав. Я тоже видел его там, у оврага. Хаунда, гигантского хаунда, - признался он Джону. - Слушай, Шерлок, всему можно найти объяснение, правда? Ведь для этого и существует твой великий мозг. Холмс тут же продемонстрировал обширные возможности своего гениального мозга, но при этом его руки дрожали, голос срывался, глаза подозрительно блестели, как будто он вот-вот заплачет. Шерлок не был знаком с афоризмом небезызвестного Козьмы Пруткова: «Если на клетке слона прочтёшь надпись «буйвол», не верь глазам своим», однако испытывал сейчас нечто подобное. Его разум отказывался верить в увиденного им сегодня знатного зверюгу, из которого можно было бы нажарить не один фунт столь любимого корейцами лакомства, в то время как чувства бунтовали, заставляя, словно за спасательный круг, хвататься за стакан с алкоголем. - Держи себя в руках! – попытался воззвать Ватсон к здравому смыслу детектива. - Я всё время держу себя в руках. Только иногда роняю, - жалобно ответил Шерлок. Джон смотрел сейчас на своего друга и испытывал двойственные чувства. Этот всегда сухой и закрытый человек вдруг продемонстрировал обычные человеческие переживания, и от этого казался трогательным и беззащитным. Однако Ватсон знал, что такое состояние не идёт на пользу Холмсу. Нужно было срочно что-то предпринимать, чтобы вернуть его в привычное расположение духа. Проще всего было для этого надавать ему пощёчин, но Джону не хотелось бить Шерлока сейчас, когда он выглядел, словно перепуганный ребёнок. Тем не менее, в запасе у Ватсона было ещё одно сильнодействующее средство, не раз безотказно срабатывавшее на женщинах, прекращая истерику. И сейчас он решил прибегнуть именно к нему. - Тебе уже хватит, - сказал он, потянул детектива за руку и мягко поволок его наверх. – Спать пора. Утро вечера мудренее. Едва они вошли в номер, и за ними захлопнулась дверь, как Джон прижал Шерлока к этой самой двери и принялся целовать его. Опешивший Холмс даже не попытался сопротивляться, тем более что это оказалось неожиданно приятно, и уже через несколько секунд он с энтузиазмом отвечал доктору, с удовольствием смакуя его губы и обнимая за плечи. Обоих накрыло горячей волной, кружившей им головы. Шерлок почувствовал, что столь неприятные ему нерациональные эмоции сменились другими, не менее нерациональными, но весьма приятными. Он был даже несколько разочарован, когда всё закончилось столь же внезапно, как началось, и Джон, отстранившись, стал внимательно всматриваться в его лицо. - Что это было? – растерянно спросил Шерлок. - Одно сильнодействующее средство, называется поцелуй, - ответил улыбающийся Ватсон. - Зачем? – недоумевая, спросил Холмс. - Ведь ты теперь чувствуешь себя лучше, чем пять минут назад? – задал встречный вопрос доктор. Проведя на скорую руку ревизию своего психофизического состояния, Шерлок кивнул и машинально провёл языком по губам. - Вот и отлично. А теперь нам пора укладываться спать. Я первый в душ, - весело, как весенняя пташка, прочирикал Джон и подобно оной упорхнул в сторону местных сантехнических удобств, оставив Шерлока в замешательстве. Шерлок оказался не столь предусмотрительным, как Джон, улёгшийся в постель в шерстяном свитере, и теперь отчаянно мёрз в своей тонкой пижаме. Ватсон оказался прав: в целях экономии в гостинице действительно топили из рук вон плохо. К тому же он израсходовал почти всю тёплую воду из бойлера, из-за чего детектив замерз ещё тогда, когда принимал душ, а улёгшись в ледяную постель, понял, что его начинает бить дрожь. В темноте к Холмсу снова вернулись мысли о страхе, пережитом на дне оврага, и теперь из-за этого в сочетании с холодом у него зуб на зуб не попадал. Когда Джону надоело слушать в непосредственной близости от своего уха клацанье зубов Шерлока, он придвинулся к тому, говоря: - Чем ближе мы будем лежать друг к другу, тем теплее нам будет. Джон прижался сзади к спине Шерлока и приобнял его. Он лежал сейчас так близко к своему всегда столь надменному соседу и думал об их поцелуе, чувствуя, как кровь устремилась в низ живота и, понимая, что ему хотелось бы сейчас не только поцеловать Шерлока. Тело Холмса от прижимающегося к нему тела доктора наливалось приятным теплом и чем-то ещё, что, по-видимому, и было пресловутым желанием. Захотелось снова ощутить на своих губах мягкое прикосновение губ Ватсона, он ведь так потрясающе целовался. Через несколько томительных минут Холмс почувствовал, что рука Джона уже не просто лежит на нём, а притягивает его. Шерлок затаился, подобно мелкому зверьку в присутствии хищника. Нет, он не боялся Джона и того, что может взбрести ему в голову. Он просто не желал нарушать волшебство момента, ощущая, как тело расслабляется, наливаясь приятной истомой, и смутно осознавая, что с каждой минутой его всё сильнее влечёт к Ватсону. Наконец, после некоторых колебаний Джон решился на более активные действия, подумав, что в случае отпора со стороны Шерлока, обратит всё в очередную пошлую шуточку. Он просунул свою вторую руку под талию Холмса и, прижав его к себе ещё сильнее, прошептал на ухо: - Я – старый солдат и не знаю слов любви, поэтому скажу, как есть: я хочу тебя. Шерлок перевернулся на другой бок, оказавшись лицом к Ватсону, тоже обнял его и ответил: - К чёрту любовь! Я никогда не верил в неё. Но я бы провёл с тобой этот эксперимент. Никогда не стоит отказываться от возможности получить новый опыт. Однако мне странно слышать от тебя подобное, ведь ты столько раз говорил, что ты не гей. - Мало ли, что я говорил, - лукаво улыбнулся Джон, проводя ладонью по кудрявой голове детектива. – Как ещё я мог себя вести, когда ты был таким холодным и недоступным? Разве что казаться ещё более недоступным, чем ты. На самом деле у меня несколько раз были связи с мужчинами, когда я служил в армии, но я не считал себя геем, поскольку никогда не был пассивом. - Значит, ты отводишь эту роль мне? – прошептал Шерлок, чувствуя, как его сердце на миг замерло. - Если ты не хочешь, то ничего не будет, - поспешно произнёс Ватсон. - Нет, я хочу, - ответил Шерлок, знаменитое упрямство которого взяло верх над опасениями и недоверием. – Тем более что у тебя, оказывается, есть опыт. - Хорошо, - прошептал Джон, легонько толкнул Шерлока, переворачивая его на спину, и прижался своими губами к самым желанным губам на свете. Несмотря на то, что слова Джона были грубоваты, его прикосновения были лёгкими и осторожными, а губы мягкими и нежными. Тёплые руки медленно расстегнули пуговицы на пижамной рубашке, нырнули под неё и стали легонько поглаживать грудь и плечи Холмса. Их губы, посасывавшие друг друга, не могли насытиться, но через некоторое время Джон все же решился оторваться от этого сладкого десерта, и стал целовать шею Шерлока, заставив его тем самым изгибаться и стонать. Губы замерли в ямочке над ключицей, ибо именно в этот момент Шерлок вцепился пальцами в спину доктора и застонал: «Да, Джон». Ватсон правильно истолковал эти слова и принялся покусывать и полизывать этот столь чувствительный участок кожи с удвоенным энтузиазмом. Его руки, скользнув по рёбрам, отправились в путешествие к спине, спустившись по которой, стянули пижамные штаны и уделили внимание гладкой коже упругих ягодиц, поглаживая их круговыми движениями. Вслед за штанами на пол отправились свитер и трусы Джона. Несмотря на это, обоим стало нестерпимо жарко, как будто они находились на тропическом острове. То, что происходило с ним сейчас, казалось Шерлоку каким-то нереальным. Он растворялся в своих ощущениях, ошеломлявших своей новизной и силой. Он чувствовал себя неопытным пловцом, который, осмелившись переплыть реку, оказался вдруг унесенным мощным течением к водопаду, и летел теперь с головокружительной высоты, захлёбываясь от восторга и страха одновременно, не имея возможности куда-либо свернуть и любуясь радугой, искрящейся в водной пыли. И этой радугой были его ощущения. Холмс и не заметил, когда губы Ватсона снова переместились. Теперь они ласкали его левый сосок, посасывая его и щекоча языком. Почему-то Шерлоку показалось, что это было похоже на то, как будто по его соску сейчас ползал жук-бронзовка. Было настолько щекотно, что он попытался оттолкнуть голову Джона, и тот послушно сместился, прокладывая цепочку из поцелуев вниз по животу Шерлока. Руки Ватсона спустились на бёдра детектива, поглаживая их, а его губы нашли временное пристанище в ямочке у выступающей правой тазовой кости. Ощущения от поцелуев в этом месте оказались ещё интенсивнее, чем возле ключицы, Шерлок снова застонал, инстинктивно дёрнулся и запустил пальцы в мягкие волосы доктора. Правая рука Джона в очередной раз прошлась вверх по внутренней стороне левого бедра Шерлока и скользнула в ложбинку между ягодиц, спустилась по ней вниз и прикоснулась к упругой плоти. Бёдра Шерлока двинулись навстречу ласкающей ладони. Пока загорелая ладонь доктора поглаживала основание древа желания, его мягкие узкие губы лёгкими почти невесомыми касаниями пробежались по нежной коже ствола, вызывая волну горячего желания и сладостные стоны. Умелый язык описал круг у самой верхушки и замер, чуть коснувшись солоноватой вязкой капли на ней. - Ты уже готов, - сказал Джон, смачивая свой палец в этой прозрачной вязкой жидкости. Влажный палец мягко, но настойчиво, толкнулся в мышечное колечко и проник внутрь Шерлока, где принялся неторопливо двигаться кругами и из стороны в сторону, вызывая необычные, но весьма приятные ощущения. Палец сбежал, но вскоре вернулся со своим товарищем, смоченным в такой же вязкой жидкости Джона. Вдвоём им удалось проникнуть внутрь не без труда, заставив Шерлока слегка сморщить лоб и прикусить губу. Джон заметил это и остановился, давая Шерлоку возможность перевести дух и привыкнуть к новому содержимому. Вскоре Шерлок сам начал слегка двигать бёдрами, и Джон подхватил ритм этих движений, а его губы снова вернулись вкусить сладость поцелуев манящих пухлых губ. Время от времени детектив вздрагивал и прогибался в спине оттого, что по его телу словно бы проходил электрический разряд, когда пальцы доктора задевали ту самую точку. С трудом оторвавшись от Шерлока, Джон молнией метнулся к своим джинсам, доставая из кармана бумажник, в котором всегда была пара презервативов. Его ведь не зря называли трёхконтинентальным Ватсоном, он всегда был готов к приключениям подобного рода. Надев хорошо смазанный презерватив, Джон шепнул своему уже не совсем другу, а скорее любовнику: - Нам обоим будет легче, если ты обхватишь меня ногами за талию. Шерлок выполнил предложенный манёвр, и Джон стал медленно входить в него. Это было бы намного легче сделать, будь у них в наличии лубрикант. Но его не было, и Шерлок снова прикусил губу, превозмогая боль, и глаза его потемнели. Он спросил: - Это всегда так? - Нет, больней всего в первый раз. Потом намного легче. Потерпи немного, - ответил Джон, наклонив голову и целуя Шерлока в основание шеи. Шерлок думал, что вытерпит, но когда почувствовал усилившуюся боль во время очередного толчка, успел пожалеть о своём решении и подал голос: - Джон, пожалуйста, давай прекратим это. Я не могу больше. Однако Ватсон лишь толкнулся сильнее вперёд, продвинувшись ещё на пару дюймов. - Поздно, я уже там, - сказал он и остановился, давая передышку Холмсу, во время которой тот понял, что боль отступила, и смог расслабиться. Несколько мгновений спустя Джон продолжил медленно продвигаться вперёд, чередуя толчки с плавными покачиваниями. Приятные ощущения Шерлока от этих движений внутри него всё усиливались. Шерлок отдавался Джону, подобно пловцу, отдающемуся на милость течения реки, позволяя ему нести себя к морю наслаждения. Они оба обхватили друг друга руками, их губы в очередной раз слились в долгом поцелуе. Дыхание становилось прерывистым, два сердца ускорили свой бег, с губ срывались стоны наслаждения. Джон не смог долго продержаться в этой горячей тесноте, его движения стали резче, а правая рука отправилась на помощь Шерлоку, с тем, чтобы они смогли достигнуть пика вместе. Таким образом, почти одновременно и произошли два извержения, сопровождаемые стонами и вскриками. Обессиленный Ватсон упал поверх распластанного Шерлока, гладя его плечи, шею и забираясь в густой лес шелковистых волос на затылке, ероша их и, тем самым, вызывая стайку мурашек, бегущих от затылка вниз по позвоночнику. - Знаешь, это был весьма необычный опыт, - произнёс Шерлок, когда к нему вернулась способность к вербальному общению. - Мы могли бы когда-нибудь повторить этот эксперимент? - Конечно, - улыбнулся Джон. – Мы можем повторять его много раз, стремясь добиться совершенства, - а про себя подумал: «Нет предела совершенству».