***
- Да ты издеваешься! - заявил Исака, когда его губы наткнулись на ох, такую знакомую ладонь. - Мы не можем, - ответил ему Асахина каменным голосом. - Почему это? - возмутился его любовник. - Потому что у нас нет презервативов, - всё тем же каменным тоном сказал Асахина. Щёки Исаки запылали, но было не ясно, от смущения это или от злости. - Умеешь ты испортить настроение, - скрипнул он зубами, - конечно у нас их нет. Мы ими в жизни не пользовались! - Конечно, раньше у нас не было в них прямой необходимости. Исака несколько секунд гневно сверлил взглядом своего любовника, потом громко цыкнул и отодвинулся. - Асахина... Асахина вдруг понял, что какая-то его часть с ужасом ожидала вопля "ты, что, не хочешь от меня детей???", и ещё он понял, что следующего раунда не выдержит. Но, кажется, гроза его миновала. - Естественно, это кажется совершенно нереальным, - откликнулся Асахина, - возможно, в первую очередь лучше показаться медику, - и подумав, добавил, - анонимно. - Ещё предложи в "Гугл" забить, - кисло предложил Исака, разглядывая свои лодыжки. Асахина задумчиво хмыкнул и потянулся за телефоном. - Ты что, действительно думаешь, что в сети есть ответ, как мужик может в бабу превратиться за одну ночь? - удивился Исака. - В прямом смысле этого слова? Асахина замолчал на несколько минут, сосредоточенно листая новости. И он действительно испытал облегчение, узнав о масштабе происшествия. И в его голове уже начал созревать план необходимых действий. - Вообще-то, - начал он, усаживаясь рядом с Исакой, - есть, Рюичиро. По всей видимости, это случилось не только с вами. Спустя несколько минут тишины Исака задумчиво произнёс: - Как хорошо, что я успел стать президентом компании. - Да, - согласился Асахина, - надо будет в первую очередь связаться с юристами по вопросу, как может повлиять смена пола на ваш статус. - Да, но сначала... - ...вам нужна женская одежда, - закончил Асахина, - я всё организую. Исака окинул его долгим взглядом, хмыкнул, и, спрыгнув с кровати, пошлёпал в ванную, с видимым удовольствием потягиваюсь на ходу. Внезапное превращение не подарило Рюичиро роскошных форм, и его комплекция оставалась всё такой же худощавой и подтянутой, он даже роста почти не убавил. Взгляд Асахины не мог оторваться от стройной фигуры. На это её владелец определённо и рассчитывал. Но Асахина не был бы собой, если бы поддавался на провокации. Его ждала работа. Его ждали проблемы, требующие решения. - Ух ты ж ёпт! - раздался удивлённый возглас из ванной комнаты через минуту. Исака встретился с зеркалом. - Да ты только посмотри на меня! СИСЬКИ! Асахина уронил голову в ладонь. Но, судя по восторженным крикам, Исака, больше не истерил, а абсолютно искренне собой восхищался. Правда через пару минут вопли затихли, и из-за двери высунулась голова Рюичиро. - Ну-ка, Асахина, - весело пропел он, - много ли у нас геев в моём издательстве? - А то вы не в курсе, - мрачно ответил ему тот. Для него давно не было секретом, что у Исаки нюх не только на высокие продажи, но и на сотрудников, имеющих нетрадиционную ориентацию. За что "Марукава" и так прослыла в некоторых кругах самым голубым издательством во всём Токио. Сам Исака называл это корпоративной этикой. - Тс! - отозвался Рюичиро. - Не в этом дело! Я просто не хочу терять сотрудников. Если это такая повальная эпидемия, наверняка многие захотят свалить куда подальше. А что мы будем делать без половины издательства? - Я решу этот вопрос, - нахмурившись, кивнул Асахина. - Вот и славненько, - просиял Исака и хлопнул в ладоши, - чёрт. Просто разрываюсь от желания позвонить Усами. А, нет! Точно! Я лучше потом приеду к нему без предупреждения! Хочу посмотреть, как он теперь будет управляться с Мелким! На этих словах Исака снова расхохотался и скрылся в ванной комнате. Асахина покачал головой. Кажется, их всех ждут весьма весёлые времена.***
- Ты знаешь, Тори, может это пройдёт. Как насморк. Чиаки сидел на диване, обхватив колени тонкими руками, и следил за каждым движением Хатори большими испуганными глазами. И не переставал говорить. Хатори боялся его бурной реакции на произошедшие изменения, но Йошино принял новости на удивление спокойно. Сначала он посмеялся, потом долго себя ощупывал, а после залез на диван и без умолку принялся выдавать кучу самых нелепых предположений и заявлений. До Хатори не сразу дошло, что Йошино просто находится в шоковом состоянии. - Возможно, Йошино. Если это внезапно произошло, также внезапно может и обернуться обратно. - Точно. Я могу завтра проснуться - и ррраз - я снова парень! А если нет? Ха-ха! Ты только подумай, у меня и так уже есть женская выдуманная личность. Теперь я могу быть Йошихавой Чихару. И мы сможем наконец-то устроить раздачу автографов. Здорово же, правда, Тори? - Конечно, Йошино. - Да, будет весело. И девочкам-ассистенткам понравится. Ха, думаю они будут прикалываться надо мной. Думаешь, как мама отреагирует? А Чинатцу понравится, что у неё теперь старшая сестра? - Я думаю, ей понравится, - произнёс Хатори, - у вас будет больше общих тем для разговора. - Ага, - радостно отозвался Йошино, - девичьи разговоры, все дела. Тори, думаешь, моя манга станет лучше теперь? Или хуже? А ты думаешь, почему это произошло? Думаешь, радиация? Или магия? Или инопланетяне? Или сатанисты? Или нам всё это просто кажется? Или я попал в автокатастрофу и лежу в коме? Или уже умер? А что это, Тори? Хатори встал перед ним и протянул ему стакан. - Выпей-ка вот это. - Хорошо, - согласился Йошино и послушно осушил содержимое, не отрывая взгляд от своего друга-редактора-любовника. Хатори стало просто физически больно от этого безграничного доверия, читаемого на лице Чиаки. Протяни он ему стакан с машинным маслом, тот бы и его выпил, не задумываясь. Только потому, что "Тори всё знает, Тори всё сделает, Тори всегда поможет". Честное слово, ему было бы куда легче, если бы Йошино накинулся на него с обвинениями. Хотя кто знает, может это ещё всё впереди, ведь судя по тому, как Йошино не морщась выпил полстакана коньяка, он куда как преуменьшил масштабы его шока. - Тори, а откуда у меня в квартире такой крепкий алкоголь? - наконец спросил Йошино с ноткой удивления в голосе. - Это я приносил, - спокойно ответил Хатори. - А, ясно, - кивнул головой Чиаки и сморщился, - гадость какая. - Я знаю, что тебе не нравится. Но так надо. - Ладно тогда. Если Тори говорит надо, значит надо. После этого Йошино надолго замолчал, уставившись в пространство, пока наконец из его глаз не потекли слёзы. Только Хатори так и не понял, что Йошино плакал не из-за того, что превратился в девушку, а потому что искренне недоумевал, почему самый близкий ему человек на свете ведёт себя как настоящий бесчувственный чурбан.***
Юкина никогда в своей жизни не встречал человека по имени Асахина Каору. Да что и говорить, он и понятия не имел, что не просто есть такой человек в этом мире, но и сосуществует с ним в одной и той же плоскости бытия. А если бы и знал, то был бы уверен, что между ним, жизнерадостным студентом-художником, и строгим хладнокровным секретарём президента издательства "Марукава", общего было примерно же столько, сколько у огурца и кирпича. И уж тем более откуда было бы ему знать, что сегодня утром они окажутся в практически идентичной ситуации. Юкина не знал, что ему сделать, чтобы успокоить своего любимого. Или теперь ему стоит говорить "любимая"? На самом деле, ему было всё равно. Всё, что его беспокоило - это состояние Кисы. Возможно, виной всему была его довольно бурная реакция на случившееся. Просто, когда ещё в полусонной дрёме его руки прошлись по знакомому телу, которое внезапно оказалось каким-то не совсем знакомым, его сознание, всё такое же не проснувшееся, пришло в паническое состояние и он в буквальном смысле подскочил на кровати. Он ещё не успел толком ничего сообразить, но сама мысль, что он каким-то образом мог изменить своему возлюбленному, повергла его в дикий ужас. - Што слчилсь? - пробормотал разбуженный предмет его предполагаемой измены. Девушка была миниатюрной и худой, взлохмаченные волосы придавали её заспанному виду невероятное очарование, а засос над ключицей и обнажённая грудь ясно говорили о том, что она тут не просто поспать приходила. Первая осознанная, но не менее ужасающая мысль Юкины была о том, что он завалил в постель старшеклассницу. И о чём даже вспомнить не может. Тут предполагаемая старшеклассница перевела взгляд на своего предполагаемого растлителя и незнакомым голосом, но невероятно знакомым тоном, произнесла: - Юкина, ты в порядке? Вторая осознанная, но не менее шокирующая мысль Юкины была о том, что никакую старшеклассницу он в постель завалить не мог, так как заснул вчера в ней, держа в объятиях своего любимого Кису-сана. Вывод из этого был безумен, но очевиден. - Киса-сан... - с благоговением и облегчением произнёс Юкина, - ты стал девушкой! ...Теперь, спустя два часа, Юкина был в точности уверен, что он виноват во всём. Он должен был сказать это как-то мягче, морально подготовить Кису и избежать психологической травмы. Вместо этого он повёл себя как идиот, вывалил всё сразу, не думая о последствиях, и теперь, после короткого, но отчаянного вопля, Киса с головой закопался в кокон из одеяла и не подпускал к себе его ближе чем на пару метров. Никакие уговоры не помогали, да он вообще их не слушал, предпочитая предаваться самоуничижительной исповеди обо всех своих грехах. Юкина был на грани отчаяния. - КИСА-САН!!! - наконец его душа не выдержала и он рухнул перед кроватью на колени. - Пожалуйста, прости меня! - А? - от удивления Киса перестал перечислять всё то, за что его могли покарать небеса, и высунул голову из кокона одеяла. - Ты-то тут при чём? - Не знаю, - искренне ответил Юкина, и, заворожено уставившись на своего возлюбленного, так же честно продолжил: - Киса-сан! Ты такой хорошенький! Киса, впервые за всё утро замолчав больше чем на минуту, недоверчиво посмотрел на Юкину и со слабой надеждой в голосе спросил: - Правда?..***
Это надо было сделать. Он должен был это сделать. Йокодзава, вцепившись в края раковины, поднял голову и открыл глаза. - О мой бог, - непроизвольно вырвалось у него. В первую секунду ему нестерпимо захотелось отвернуться, но он пересилил себя. А потом вдруг понял, что не может оторваться от собственного отражения в зеркале. Это было пугающе. И это завораживало. Из зазеркалья испуганными глазами на него смотрела бледная молодая женщина с нелепо торчащими во все стороны короткими волосами. Но это был он, и теперь ему надо будет смириться с этим. И ещё, хоть Йокодзаве и не хотелось в этом себе признаваться, он не мог избавиться от некоторого разочарования. Раз уж природа решила так жестоко пошутить, то могла бы сделать его покрасивее. По его мнению, черты лица были слишком грубыми для женщины, подбородок казался ему безвольным, а губы были непривычно полными. Чем дольше он в себя всматривался, тем больше напоминал сам себе фотографию покойной старшей сестры своего деда. Ему рассказывали, что всю жизнь она прожила в одиночестве и соседские дети считали её ведьмой. Когда Йокодзава нахмурился, сходство стало просто потрясающим. Но так он стал больше напоминать себе самого себя. Так вот таким бы он был, если бы родился женщиной? Хуже всего было, что чем дольше он стоял у зеркала, тем сильнее оценивал себя с точки зрения того, понравится ли он Киришиме. Сочтёт ли он привлекательным его новую сущность? От этого ему самому становилось тошно, но поделать он ничего с собою не мог. Сам себе он привлекательным не казался, но ведь так было и раньше, тем не менее Киришиму всё устраивало. А что будет теперь? Угрюмые мысли не покидали его пока он принимал душ. Всё тело казалось ему неуклюжим. Жилы и мускулы заменили плавные изгибы и такая неприсущая ему мягкость. Каждый раз, дотрагиваясь до самого себя, он не мог избавиться от воспоминаний о близости с бывшими подружками, и эти воспоминания заставляли его чувствовать себя полным извращенцем. Йокодзава всё никак не мог сообразить, как он вообще раньше находил женское тело привлекательным. А грудь теперь ему казалась вообще самой большой нелепицей. Закончив с душем, Йокодзава окончательно впал в уныние. Он никогда не был красавчиком, но, будучи мужчиной, он мог это пережить. Теперь он превратился в уродливую, по его мнению, женщину, и что делать ему, он не знал. Если бы не почтовая рассылка, удивившая его сообщением "Дорогие коллеги! Администрация издательства "Марукава" ожидает прибытия всех сотрудников в офис в штатном режиме, вне зависимости от произошедших с ними изменений", он бы наверное всё же не решился явиться в издательство. Но он не мог потерять работу - это было единственное, что пока точно оставалось неизменным в его жизни. Внезапно возник другой вопрос - он понятия не имел, во что ему одеться. Костюм отпадал сразу, ясно, что он будет выглядеть как идиот. Нет, как идиотка, напялившая мужской костюм не по размеру. От бесполезных поисков в своём небогатом гардеробе у него только разболелась голова. Теперь он точно понял смысл извечной женской проблемы "нечего надеть". Потому что надеть было действительно нечего. Ах, да, ну как же ему не пришло в голову прикупить пару женских шмоток на всякий случай? Йокодзава со злостью цыкнул, глядя на кучу одежды, выброшенную из шкафа на кровать. Раньше бы он так никогда не сделал, но какую ценность теперь имели его отглаженные костюмы, рубашки и галстуки? - Не голым же мне идти, - побормотал он, - или вообще не идти? Мысль никуда не идти вообще никогда всё ещё соблазнительно маячила на задворках сознания. Превратиться в хикикомори и больше никогда не покидать просторы собственной квартиры. Но тогда придёт Киришима и выломает дверь, невзирая на то, что у него и так есть ключ. Или тогда сбежать из города. Или из страны. Или с планеты... Но Йокодзава давно знал, что от себя сбежать невозможно. К тому же, он не собирался просто так сдаваться. В результате Йокодзава впервые в жизни собрался на работу, одетый не в официальный костюм. Без него он чувствовал себя как никогда открытым и уязвимым, будто с него сняли привычную броню. И хотя свободный стиль в одежде был типичен в основном для редакторов, он искренне надеялся, что в подобных форс-мажорных обстоятельствах, раз уж начальство позаботилось сообщить, что увольнений и прочих репрессий опасаться никому не придётся, ему простят трикотажные штаны и спортивные кеды, которые хоть и были ему теперь велики, но с ног не спадали, чего он поначалу боялся. На улице было пугающе безлюдно. Редкие прохожие всё куда-то торопились, и в большинстве своём как будто бы старались не смотреть по сторонам. Йокодзава поёжился под порывом ветра и глубже засунул руки в карманы лёгкой куртки. Мимо него прошагала женщина с короткими взъерошенными волосами, раздражённо бормоча что-то в мобильный телефон. Широкие шаги и спортивная одежда мужского покроя говорили сами за себя, но лицо незнакомки выражало полнейшее презрение к окружающему миру, чему он мог только искренне позавидовать. Самому ему хотелось сделаться невидимкой. Одна мысль о том, чтобы спуститься в подземку, вызывала у него паническую тошноту. Представляя, как нелепость его внешнего вида будет бросаться в глаза окружающим, Йокодзаву начинало потряхивать. Он поймал такси и назвал адрес издательства, чувствуя, как ступил на дорогу, ведущую в ад, и никак иначе. В машине ему было неуютно. Таксист, мужчина средних лет, периодически косился на него в зеркало заднего вида, и Йокодзаву это серьёзно бесило. Какое до него дело было совершенно незнакомому мужику, которого он видит первый и последний раз в жизни? Он уже был на грани того, чтобы не высказать вслух нечто действительно грубое, но таксист его опередил. - Из бывших? - внезапно сочувственным тоном спросил тот. - Э... - запнулся Йокодзава, захваченный врасплох то ли неожиданным вопросом, то ли тоном, каким вопрос задавался, - что, так заметно? Таксист кивнул головой, не отрывая взгляда от трафика. - Ага. По выражению лица. Йокодзава удивлённо моргнул. Кажется, он опасался не того, чего должен был. Может, если он будет знать, как выглядит со стороны, то сможет что-то изменить и выглядеть более естественно. - А... какое у меня выражение лица? - осторожно спросил он. - Охреневшее, - грубо, но честно ответил таксист. Йокодзава переборол искушение подвинуться и тоже посмотреть на себя в зеркало заднего вида. Утром он казался себе лишь бледным и испуганным. - А вы молодец, - снова выдал таксист, - приключись со мной такое, я б из дома не вышел. "Я бы тоже", - чуть не произнёс Йокодзава. Вместо этого он заметил не без доли иронии в голосе: - Кажется, вас действительно беспокоит эта тема. Таксист хмыкнул. - У меня теперь дочка вместо сына. Как тут не беспокоиться. - И... и что вы теперь будете делать? - не удержавшись, поинтересовался Йокодзава. - А что тут делать? - пожал плечами его нежданный собеседник. - Не из дома же выгонять... - и помолчав, добавил спокойно и серьёзно, - но если этот его парень на нём теперь не женится, я ему яйца оторву. Йокодзава на эту эскападу ничего не ответил. Ему вообще первый раз в жизни попался такой словоохотливый и грубоватый таксист. Но, если честно, он не мог в глубине души не позавидовать неизвестному парню, которому повезло иметь такого отца. Сам он даже думать не хотел о возможной реакции своих родителей, но она явно будет далека от радужной. Наконец-то добравшись до места назначения, Йокодзава встал перед издательством, не без ужаса взирая на здание "Марукавы". Искреннее пожелание удачи от неизвестного таксиста, даже не взявшего с него денег за поездку, хоть его и тронуло, но уверенности в своих силах не вселило. Йокодзава вздохнул. Что ж, пришло время оправдать свою суровую репутацию, даже когда всё внутри трясётся от страха и сам он сгорает от великого стыда. Он распрямил плечи и пошагал к входным дверям издательства.