Разбей мою скорлупу

      — Доброе утро!       Я вошла в столовую, где уже сидел брат и пил первый кофе.        — Доброе! — Хироки улыбнулся и сделал очередной глоток. — Что-то рано ты. Идешь сегодня куда-то или просто быстро выспалась?       Я посмотрела на часы в углу комнаты. Без пяти восемь утра. Действительно рано: обычно, когда я на каникулах, я встаю часов эдак в девять-десять. Сегодня же, проснувшись, я сразу почувствовала прилив сил, поэтому быстро встала, приняла душ, оделась и пошла завтракать.       — Если честно, сама не знаю… — я почесала затылок и села за стол. Там уже стояла тарелка с тостами, баночки с джемами и другими наполнителями и графин с апельсиновым соком. Я взяла нож и намазала шоколадную пасту себе на тост.       — Чем займешься сегодня? — братец взял печенье и макнул его в горячую чашку. — Может, прогуляешься? Погода сегодня хороша…       Я кинула взгляд в окно. Солнце светило не так ярко, как обычно, легкий ветер шуршал в зеленой листве магнолии, стоящей недалеко от дома. Были слышны голоса туристов и местных жителей, а шум моря доносился со всех уголков города. Действительно, погода просто прекрасная.       — Может быть, может быть, — я бросила в стакан пару кубиков льда и налила сока, — я как раз хотела купить новую акварель…       — Моя однокурсница, Жюли, рассказывала мне о небольшом художественном магазинчике в соседнем квартале. Может, сходишь туда на разведку?       — Почему бы и нет.       За едой мы с братом много о чем разговаривали: о свежих новостях из Киото, о наших родителях, о работе Агаты… Позавтракав, мы поставили посуду в посудомоечную машину и разошлись по своим делам: Хироки побежал на очередную встречу с друзьями, а я, схватив пляжную сумку, вышла на улицу.       — Значит, мне туда, да? — я посмотрела на карту на экране своего телефона и, выбрав маршрут, двинулась вперед по маленькой улочке. По брусчатой дороге шли в универмаг домохозяйки, бежали и играли дети, спешили на экскурсии туристы. Из магазинчиков и кафешек пахло свежими овощами и фруктами. Зазывали посетителей торговцы сувенирных лавок. Все жило, все играло. Похоже, здесь люди чувствуют счастье, умиротворение и покой.       Наконец дойдя до места назначения, я увидела маленький магазин. На вывеске — перепачканная палитра, а надпись на ней гласила, что здесь продают все, что нужно художнику. На витринах блестели кисти, краски: масло, гуашь, акварель, акрил — а также простые и цветные карандаши. Как давно я не была в подобных местах! Я потратила где-то половину своих карманных денег за месяц, скупая новые блокноты, краски и маркеры. Вышла я из лавки с почти полной сумкой и довольным лицом.       Может, стоит еще прогуляться?       С этой мыслью я вышла на одну из городских площадей. Повсюду росли кусты роз: белые, розовые, оранжевые… Лучи солнца падали волнами на листья магнолий и акаций, здания были украшены белыми лилиями. Все в цветах — таких ярких, нежных, благоухающих. Из какого-то ресторанчика доносились мелодии скрипки, под которые кружились в танце девушки в белых и голубых платьях. Соленый ветер разносил запахи горячего хлеба. Поддавшись атмосфере, я не заметила, как сама закружилась под нежную музыку. Вдыхая аромат моря, я почувствовала, словно крылья появляются у меня за спиной. Акварельными линиями выразить свои чувства — вот, что я искала. В моем воображении сразу же стали проявляться образы, отражающие мое видение этого города, этого места. Я прекратила кружиться и направилась по аллее. В тени шелестели южные деревья. В голове крутилась та нежная мелодия скрипки. Все новые и новые герои создавались в моей голове.        — О, какие люди! — я остановилась и подняла голову. Передо мной стоял Кастиэль. На нем была белая футболка с названием его любимой группы и черные джинсы. Часть волос была заплетена в хвост. Посмотрев на меня, он ухмыльнулся.       Я не отвечала. В мыслях продолжали появляться образы, и я боялась потерять их. Потерять эти чувства. Мне надо было срочно выразить их на бумаге, иначе я просто не могла что-либо делать…       Поэтому я, не думая, тихонько взяла Кастиэля за руку и посмотрела ему в глаза. Кастиэль, видимо, хотел что-то возразить, но потом передумал и просто вопросительно посмотрел в ответ.        — Потом объясню, хорошо? — тихо сказала я. Юноша кивнул головой, и я улыбнулась одними уголками губ.        Я повела его на площадь. Мне показалось, что та атмосфера поможет мне полностью погрузиться в рисунок. Показав Кастиэлю, куда надо вставать, и оставив его так, как мне надо, достала из сумки новый блокнот для акварели, села на корточки и начала рисовать.        На фоне ровной каменной стены бежево-розового цвета стоит Кастиэль. Корпус анфас, лицо в профиль. Образ его я решила немного изменить: волосы сделала черными, на футболку добавила пару пятен лазурного цвета. К фону я пририсовала что-то вроде цветных осколков цвета серо-зеленого чая. Немного подумав, такие же фрагменты я пририсовала и на лицо юноши, но теперь я использовала перванш.       — Эй, ты скоро? — Кастиэль слегка повернул голову в мою сторону, на что я зло нахмурилась в его сторону и тихо цокнула. Больше он ни о чем спрашивать не стал. Наконец я добавила последние штрихи в портрет и оставила небольшой автограф в углу скетча. С удовольствием осмотрев свое творение, я резко встала и ткнула блокнот в лицо Кастиэлю.       — Готово! — и я улыбнулась. Юноша взял блокнот из моих рук и внимательно его изучил.       — Почему у меня черные волосы?       — Ну… это трудно объяснить, — я хихикнула и почесала затылок. — Наверно, мне показалось, что так будет лучше…       Кастиэль вопросительно посмотрел на меня.       — Я тебя не понимаю. Разве художник не должен все тщательно обдумывать? Пропорции там, цвет, мелкие детали…       — Да нет. я просто выражаю свои мысли на бумаге, и все. Изливаю душу, понимаешь? Вот ты, когда пишешь музыку…       — Аа, можешь не продолжать, — парень прислонил указательный палец к моим губам, — я понимаю.       Хотелось прикрыть погорячевшие щеки руками. Этот человек… Он, несомненно, может быть грубоватым, неуместным, безалаберным… но он понимает меня. Несомненно, этот красноволосый юноша и есть причина разлома моей невидимой скорлупы. Его образ уже занял свое место в моей душе. Я чувствую это.       Мы еще немного поболтали о всякой ерунде, после чего я со спокойной душой отпустила Кастиэля по своим делам. Как он сам мне признался, он просто шел домой после встречи с Лизандром. Я помахала ему рукой, и мы разошлись.       Каникулы скоро кончатся, и я с нетерпением жду, когда мы снова будем заниматься ерундой на уроках.        Я и сама не заметила, как у меня появились подобные ценности.