Ниндзя-маг, часть 1. Победить чуму (издано)

      Последствия вчерашней спонтанной мальчишеской выходки не замедлили сказаться - бесповоротный подрыв авторитета девушек. Все предыдущие усилия пошли насмарку, новые предпринимать бесполезно. Поддался чувствам и ошибся. Но они посягнули на чужое – не жалею о содеянном.       После обеда я сдал чистописание, показал знание законов и уставов, удовлетворительно ответил по тактике малых групп. А дальше, не принимая возражений, меня завернул к себе мастер Джару.       - Недальновидно избегать меня, милорд, - укоризненно поводил носом гном.       - Логично, - нейтрально отвечаю.       - Дайте угадаю, милорд, - с умным видом произнес гном, севший на стол и смеривший меня долгим взглядом. – Показал лишку. Планировал неизвестно куда завести. Полагал скопировать и скорректировать память. Выявленный иммунитет все испортил. Однако, обучая под угрозой провала экзаменов, тоже можно многое выведать, хотя бы из-за иных взглядов на обыденные вещи и скрывающегося за ними неоцененного багажа знаний из далекого и прежде неизвестного плана бытия. Никто в здравом уме за медяки не продаст несушку алмазных яиц, - с кривой ухмылкой говорил архимаг, подкидывая причудливый бриллиант размером с куриное яйцо. Сверкающее сияние множества граней прекрасно отвлекало, гипнотически маня к себе, соблазняя к обладанию сокровищем.       Каменное лицо выдало меня красноречивее слов. По телу едва мурашки не побежали, когда вспомнил ощущения кролика перед удавом, порой возникающие при встречах с Сандайме Хокаге, дымящего своей неизменной трубкой, цепко смотрящего и обладающего аурой властной силы. Годится для запугивания генинов или зеленых рекрутов.       - Вижу, смысл моей фразы далек от вас… Вы выглядите лет на сто тридцать, а ориентируетесь и выносите суждения почти как зрелый эльф, разменявший второй век. Судя по отсутствию набожности, в вашем мире боги малочисленны и малозначимы. Значит, сроки жизни меньше, - якобы отстраненно рассуждал гном, искоса приглядывая за мной.       Сложно поверить, что половое созревание эльфов длится аж полтора-два десятка лет, проходя мягко и гладко, практически незаметно – нет бурления гормонов. Общепризнанное совершеннолетие наступает со ста лет, что соответствует примерно пятнадцати человеческим годам, а пора зрелости эльфов начинается с третьего века. Это нужно иметь особо тормозной склад ума, чтобы в сто лет оставаться малоопытным подростком.       - Судя по реакциям, вы из монорасового мира, милорд, что не отменяет привилегированности и обособленности знаний рода, школы, гильдии или иного объединения. В здешнем мире это усугублено множеством аутентичных рас. Вы учли это, размышляя о моем к вам расположении, однако, милорд, вы упустили из виду нашу серьезность отношения к богам. В вашу пользу трактуются обстоятельства появления в храме и необычное сочетание всех фаз Селуны в налобной магической татуировке. Мне гораздо выгоднее заручиться вашей признательностью и уважением, чтобы получать равный профит с наших совместных начинаний. Это укрепит репутацию Невервинтера и мою собственную, поспособствует росту известности и моего признания в определенных кругах, послужит моему карьерному росту до верховного архимага Невервинтера.       - Раз так, мастер Джару, тогда почему меня выхаживала только Эйноли Фриэст?       - Совокупность причин, сэр Неджи. Малочисленные специалисты по внутренним плетениям целиком и полностью сосредоточены на борьбе с эпидемией, но как пострадавшего благородного вас в срочном порядке осмотрели и оказали экстренную помощь. Эйноли Фриэст лунная эльфийка и единственный клирик Кореллона Ларетиана, обратившего на вас свой божественный взор. Обстоятельства призыва создали между вызывающим и призванным облегченные, но прочные узы, делающие вас формально ее подопечным или слугой и фактически неразлучным с нею (с расстояния в милю у вас, милорд, начнутся ощутимые боли, лига смертельна для вас).       Задница биджу! Там самое место еб** бюрократии! Сами собой всплыли заученные страницы, где описывалась разница между подшколами призыва, вызова и телепортации. Все призываемые существа получают узы, чтобы через них получать простейшие команды и определять враждебные цели. Демон, если незримые мне узы не оборвались тогда при «Кайтене», то однозначно подвешены в слепом пятне или прицеплены к не обозреваемому клейму на лбу и скреплены божественной волей. В свете вызубренных законов это полная жопа в правах и свободах. Рекрутство и предлагаемые мне по окончании блага всего лишь лазейка в законах, связанная все с тем же призывом и милостью со стороны леди Арибет. Но дальше – швах, никакой самостоятельности, выступаю от имени призывательницы, словно ручной демон. В контексте ситуации это устный договор под честное слово, ограниченность рамками рекрут-инструктор… А за точные расстояния спасибо.       - Несочетаемо, - глухо вынес я вердикт.       - Что ж, просвещу… Диверсант воспользовался чужими руками, чтобы уничтожить храмовый леер, тем самым отрезав город от портальной сети. Поскольку божественный покровитель города ответил Эйноли Фриэст, то вместо казни согласно приговору суда она теперь личная собственность правителя города. До тех пор, пока не покроет причиненный вред. Вмененные финансовые обязательства так же включают расходы на вас, милорд, суммарно это более полутораста тысяч злотых. Эйноли Фриэст напрямую подчинена лорду Нашеру и будет иметь часть полномочий офицера стражи. Вас, милорд, приставят к ней в качестве подобающего личного телохранителя от городской стражи. Сами понимаете, что в сложившихся обстоятельствах вам следует готовиться на совесть, отринув прочие доводы.       Гном сделал для меня вдумчивую паузу, продолжая играться с яйцевидным граненым хрусталем. Утомительны все эти игры в доверие и уступки. Во рту появился привкус зеленого жасминового чая. Погано. Камни давят, навязываемый долг давит, взгляд давит, время давит… Мир выдавливает, проверяя вплетенную нить на прочность? Или подбивает рядок, выравнивая полотно ткани? А может, я просто слишком эгоистичен, раз рассуждаю так, словно весь мир ополчился против меня одного?       Толковый учитель нужен позарез, хотя с бьякуганом экзамен мне не страшен – надо всего лишь немного покорпеть и корректно воспроизвести те тонкие магические структуры.       - Откровенно.       - А вы немногословны, милорд, - хмыкнул Джару. – Скажу больше. Я напишу для вас рекомендательное письмо к своему знакомому гному. Боддинок Глинкл прибыл помочь, но зараза оказалась не по его части. Он гораздо лучше меня справится с подбором подложки и состава туши для ваших магических печатей, сэр Неджи. Не стоит так удивляться – в исторической перспективе они не уникальны, но сейчас это искусство утеряно. Есть руны и глифы, пленяющие заклинания свитки, магические татуировки, магические круги и артефакты, но нет мобильных печатей, которые прилепляются за мгновение, сразу активируясь. Мастер Боддинок увеличит ваши шансы выжить, подучит и присмотрит. Как без этого? Поймите, вам так или иначе придется раскрывать напарникам свои секреты, чтобы просто выжить. И мы с вами только при обоюдном желании сможем эффективно оценить взаимодействие вашей родной смеси энергий с маной, чужой для вашего организма. Ваши внутренние каналы системы циркуляции - это сложно организованные трубки, есть достаточно методов и датчиков, чтобы судить по внешним признакам – без вскрытия. Мана в СЦ подобна электрическому току в проволоке, одновременно являясь самой проволокой со списком интересных свойств. Поначалу каналы наших внутренних плетений - это тонкие и однородные струны, при развитии они начинают походить на древесные стволы. Что? Я часто провожу инициации магов, но моих знаний «не хватает» для работы над лекарством, а вне гильдии у меня сомнительная благонадежность… С вашей помощью я утру нос всем этим сраным зазнавшимся портянкам!       По всем статьям!.. Обложил со всех сторон. Нельзя не соблазниться. А главное, он вполне может либо научиться сознательно продуцировать и высвобождать чакру, либо подогнать фуиндзюцу под ману вместо чакры. Последнее вероятнее, поскольку ману проще вязать фуин-узорами. Кажется, если поработать с памятью и распутать образы, то я когда-нибудь даже смогу повторить все те фуиндзюцу, что видел мой бьякуган. Воистину, неоцененный багаж знаний. И подвох очевиден – звон злотых. Алчный блеск гномьих глаз говорил сам за себя. И чего он прибеднялся? В его потайном складе уйма дорогого добра. Хомячья натура? Дерьмово, что я совсем не ощутил подглядывание за собой.       - Вы привели часть своих мотивов, мастер Джару. У меня возник ряд вопросов…       Глупо упрямиться – мы договорились. Сильно смущала добровольная передача возможному противнику стратегических сведений о себе за практически на блюдечке поднесенную расширенную теорию и увеличенный список заклинаний. По здравым размышлениям продуктивнее уступить, пойдя на сотрудничество, чем впустую таиться от зубра магических дисциплин. Далеко не самого зубастого и крупного, но мне и такого за глаза хватило бы…       Показав нить из маначакры и с четвертой попытки правильно заполнив энергией кристалл чистого горного хрусталя, я отправился в тренажерный зал на час активных физических нагрузок. Заодно условился с Данди (с разрешения сэра Хербана, естественно) на уединенный получасовой спарринг через час после обеда, а так же договорился с Кевэ позаниматься с ним перед самым ужином.       Архимаг успевал всюду, многим уделяя внимание, но мне больше всех. После обеда Джару увидел простейшее и очевидное решение для меня. Раз в каналах СЦЧ моя чакра укрепляет сердечник из СЦМ, то достаточно научиться обращаться с маной как с нитью в облаке чакры. Эффект примерно такой же, как от особого навыка - метамагия «усиленное заклятье». Крайне нерациональный расход чакры, но, по крайней мере, я теперь смог плести заклинания.        «Чакра но Хари», простейшая игла из чакры, вылетающая из тенкецу и очень похожая на впрыск чакры Джукена. “C”-ранг из-за формы, точного дозирования одновременно из нескольких тенкецу на кисти и отсутствия ручных печатей. Простое ниндзюцу, полезное при борьбе против Абураме или других любителей насекомых, против механизмов практически идеально. Минимум чакры – максимум эффективности. Чакра при исполнении этого ниндзюцу чем-то подобна хлебному мякишу, сжатому в иглообразную форму. Будучи запущенной в мировой Паутине, помимо передачи сосущей энергию, иглы из маначакры таяли словно лед на раскаленной сковородке. Пришлось минут десять по очереди щелкать пальцами, прежде чем получилось не растворять ману в чакре, а использовать ее подобно местным: вытягивать нитью из тенкецу. В итоге должен был получиться аналог простейшего «Магического болта» 0-го круга. Проходит сквозь латы, укалывая на манер швейной иглы. Ушную раковину прошьет насквозь. У простого серва пробьет яремную вену, у инициированного воина-новика – нет, опытного воина уколет без крови. Из-за способа формирования и отправки летит довольно медленно – легко уклониться. Моя вариация, созданная тем же образом и выглядящая как тонкая ярко-синяя нить с голубоватым игольчатым ореолом, насквозь пробила бы ладонь за счет чакры, как бы заякоренной на нить маны и потому на порядок дольше рассасывающейся – на десять ярдов убойной силы хватало. На фоне «Магического снаряда» это выглядит очень простым.       Спелл из 1-го круга требует сформировать трубчатый каркас с конусной головкой, внутри которой вокруг ближайшей внешней нити завязан чудной узелок для самонаведения. Весомую роль играет вкладываемый образ цели: если его не задать, то спелл банально провалится, зазря потратив силы. Воздействие при попадании очень похоже на касание пальцев к тенкецу в стиле Джукен: вредоносная мана впрыскивается в ауру, практически игнорируя доспехи. Ха! Такие громкие названия, а эффект - пшик. Снаряд не канал по сравнению со сквозной дырочкой от сенбона из чакры-на-мане, при этом правда, доспехи по-прежнему значительно уменьшали урон, вплоть до равного «Магическому снаряду». Если пожертвовать секунды, потратив на формирование и удержание, а потом придать импульс выбросом чакры из тенкецу, то скорость попросту срывала чакру со стержня из маны, а снаряд так вовсе не ускорить.       О! Получилось даже скастовать спелл на круг выше, чем можно подвешивать в ауре – «класть в слот» (цеплять к гирлянде из щупалец ядра – у меня пока еще не сформированной, поскольку само не сплетается – нужны упражнения вкупе с методикой запоминания, отличной между заклинателями разных классов). «Пламенная сфера» получилась, а вот с «Огнешаром» из 3-го круга облом: и нити маны не выдерживали энергий, лопаясь при малейшем колебании, и концентрации не хватало для завершения запутанного и непривычного плетения – с практикой это пройдет. Вот так и стоит задуматься над тренировками сродства у чакры, получилось бы даже круче, чем метамагия «максимизация заклятья». А еще чакра все равно рассеивалась: кривовато воспроизведенная «Защита от стрел» 2-го круга вместо часа лопнула через минут восемь, зато она раза в два больше стрел отклоняла или снижала их убойность, замедляя. Так же чакра сама более заметна и ману высвечивает.       Вообще, очень многие заклинания воздействуют на тело через ауру или доступные тенкецу на открытых участках – это порождает множество защитных заклинаний, позволяющих практически не пострадать при прямом попадании «Огнешара». Правда, местные шарики кратно меньше тех, что дул Учиха Саске – пара-тройка футов против семи-восьми, а то больше. Зато местный спелл не просто обливает огнем, а взрывается, запуская расходящуюся огненную волну, что зримо эффективнее при меньших затратах. Однако Учиха Мадара не парился бы, просто и без затей залив все морем огня “S”-ранга, причем сходу, а не после часовой подготовки и траты баснословно дорогих ингредиентов.       Мастер Джару продержал меня до самого отбоя, до дна истощив энергетически. Почти досуха выжал ману с чакрой, в конце занятия, как бы между делом, заметив, что мне лучше с запасом высыпаться. Маска невозмутимости на лице гнома ясно дала мне понять, что он несравнимо лучше читает (или просчитывает) меня, тогда как все мои силы и внимание сосредоточены на усвоении нового материала. Подростком я бы счел это унижением или даже оскорблением, но теперь – повод улучшить контроль над собой и крепче задуматься над своим отношением к Эйноли.       Коротко и приветливо поздоровавшись с дежурящим Павлом, я кивнул Кевэ, подбросившему мне ключ от комнаты. Про себя заметил, что слишком быстро и кособоко примерил на себя замашки Хьюга-доно. В казарме никто не стал ворчать и возмущаться на то, что мне позволено чуточку больше, чем им. Но я уловил в свою спину завистливые взгляды, когда уверенной походкой завернул налево. Закрыв замок телом, открыл его нитями маначакры и смело прошмыгнул внутрь.       Светло-небесные заплаканные глаза широко раскрылись и посерели, обратившись ко мне, едва дверь открылась – внезапно для хозяйки комнаты. Не мешкая, я твердо и быстро подошел и присел рядышком с онемевшей и задыхающейся Эйноли, свернувшейся клубочком в углу просторной кровати. Ласково погладив по голове, я постарался мягко, ободряюще, а главное искренне улыбнуться напрягшейся девушке. Сглотнув внезапно ставший ком в горле, со смешанными чувствами выдавил из себя:       - Вредно много плакать, Эйноли…       Помня о прошлом разе, я удачно сумел подхватить ее и позволил пристроиться на моих коленях, приобняв в ответ. Запустив руку в серебряный шелк распустившихся волос, начал играться с ними, поглаживая по спине и баюкая, как делали многие матери, успокаивая детей. Я старался успокоить и ободрить ее, но грусть оказалась заразительна… В душе из воспоминаний вылупилась горчинка: кажется, только сейчас я осознал, как некогда страстно завидовал Хинате и Ханаби за получаемое ими материнское тепло, которого я сам лишился - со смертью отца моя семья развалилась.       Успокоившись, тихая мышка несколько минут млела, подставив шейку и ушко для поглаживаний – моя рука без участия разума нашла там чувствительные места. Сама девушка робко водила рукой по моей груди, боясь запустить ее между пуговиц. Прижавшаяся ко мне, юная эльфийка в ночной сорочке была… волнительна, но ситуация не располагала к вожделению: смочь бы потушить искры ненависти, проявить сочувствие с нежностью и найти слова для нас обоих…       - Ты меня любишь? – Невпопад прошептала Эйноли, съежившись.       За сегодняшний день я выкроил время, чтобы определиться со своим отношением к ней, но здесь и сейчас я понял, что все еще в потемках. Глубоко вздохнув и выдохнув, я приложил усилия и произнес как можно ровнее:       - Ты мне симпатична, Эйноли. Я не люблю тех, - крепче прижав вздрогнувшую девчушку, - кто скрывает от меня стратегическую информацию обо мне самом или кто держит меня на привязи. Шшш, - она опять захныкала (да что ж такое!), - это не мешает мне уважать или испытывать другие положительные эмоции. Мы вместе окажем посильную помощь городу, а собственными проблемами займемся после, обязательно займемся.       - И-извини-ите…       - Слезами и одним раскаяньем горю не поможешь, Эйноли, - почти интимным шепотом замечаю прямо на ушко, очень постаравшись совсем убрать из голоса прохладу. – И не вини себя во всем – я сделал осознанный выбор, приняв предложенный богами шанс выжить. Я не отказываюсь от своих слов и намерений: мы вместе влипли в эту историю – вместе выкарабкаемся. Будь сильной, Эйноли Фриэст, как сильна твоя вера в Кореллона Ларетиана.       Постарался приобнять нежно. Эйноли привлекательна и мила, как телом, так и душой. Она клетка, в которой моему сердцу очень хотелось поселиться, но разум противился, по инерции ненавидя любые клетки. Я привык полагаться на разум, но он трещал под напором противоречивых чувств. Наверно, Эйноли оглушил трепет моего сердца, вот и спросила про любовь… Я увлекался Тентен, но назвать наши с ней отношения любовью?..       Еще немного посидев, я уложил ее спать. Догадываюсь, о чем тут парни могли судачить и спорить, но несколько вороватых взглядов потухли, заметив мокрое от слез место, на которое я сам обратил внимание только в своей комнате. Вымотавшись во всех смыслах, с благодарностью подумал о Кевэ, помимо прочего приготовившего мою котомку на завтра. На полезное бытовое заклинание из 1-го круга, «Будильник», сил не осталось: уснул, положившись на способного достучаться Кевэ, которого вместе с казармой разбудит дежурный солдат.       Следующие два дня прошли под эгидой мастера Джару, мало отличаясь друг от друга. Ударными темпами осваивал и оттачивал спеллы, занося их в свою книгу заклинаний. В ходе обучения вскрылись интересные факты. Например, если мана тяготела к школам ограждения и воплощения, то маначакра давала значимые преимущества в школе превращения. Известно, что каждый материал, живой или мертвый, имеет внутреннее плетение. Пытливый ум Джару, исследовавшего отремонтированную мной кольчугу, и мое усердие помогли задать маначакре свойства пусть слабого, но растворителя, действующего длительно, но идеально – после моей обработки материала получались совершенные заготовки для внедрения глифов. Как следствие успех с «Ремонтом» 0-го круга. Изменив пропорции чакры в сторону ян, я наоборот закреплял внутреннее плетение, что позволило легко восстанавливать тканевые разрывы. Вроде заклинание первого уровня, но без чувства материала нельзя ожидать действенности этого заклинания. В первую очередь, «Ремонт» восстанавливает целостность разрывов. Особенно легко новичкам дается латание порезанной кожи (Вот же ж лютый Хербан, а как Олгерд, наверное, про себя хихикал! Однако, они правильно учат самостоятельности, а так же подталкивают к мыслям о сотрудничестве и взаимовыручке между воинами и магами при одновременном противопоставлении – умные идут в командиры). Опытные кузнецы порой специально учатся на магов, чтобы овладеть одним единственным заклинанием, способным практически без швов сварить кольцо. Тканый материал самый сложный для «Ремонта» из-за его структуры и структуры его нитей. Эйноли знает «Ремонт», но сэр Хербан в первые дни настолько подавлял собой, что она делала как все, заклепками ремонтируя казенные кожаные доспехи.       При использовании подвешиваемых в ауре заклинаний есть свои особенности. Развертывание из слота обычно занимает несколько секунд, связанных с вербальными и соматическими условиями срабатывания заклинания. Создание с нуля может длиться и десять минут, и час. Например, мне недоступное, но такое клевое и полезное заклинание «Секретный сундук» 5-го круга плетется в среднем минут десять, если прясть по образцу, висящему в ауре, то около пары минут, а если заранее подготовить и подвесить в ауре, то за четверть минуты скастуется. Чем маг опытнее, тем меньше времени тратит на плетение. Колдуны со временем могут упускать ключ-фразы или жесты, а вот волшебники ввиду упорных занятий с отработкой движений и слов часто так сделать не могут – велика сила привычки.       Колдуну проще, чем волшебнику, создавать копию слотового спелла, но он при недостатке силы воли рискует потратить быстрый каст, даже когда точно такое же заклинание берет со свитка или из книги заклинаний. Так же колдуну надо выполнять специальные упражнения, чтобы сплетались зримые бьякуганом гирлянды из слотов. Колдуну следует крайне ответственно подходить к тому, что он подвешивает в ауру. На то есть несколько причин. Основная заключается в следующем: заполнять гирлянду надо в один присест; возможность сменить арсенал появляется, когда ядро достаточно развилось для свивания нового слота или гирлянды; пустые слоты в гирлянде ведут к потере всех заклинаний, ранее подвешенных к ней.       Без долгих колебаний я себе подвесил сплошь атакующие заклинания. 0-ой круг: Луч силы, Луч холода, Луч тепла, Магический болт. Они отлично выпускаются из запястья при зажатом в кисти кинжале. 1-ый круг: Пылающие руки, Шоковый удар. А эта пара отлично вписывается в Джукен: удар пальцев, объятых огнем или электричеством, считается критическим, отчего урон удваивается – таков результат прямого попадания по вражеской тенкецу. Простого обывателя мягкое огненное касание в левую часть груди убьет от удушья (легкие сварятся), удар током в правую вызовет инфаркт, мерцательную аритмию, остановку или даже разрыв сердца.       Оба этих дня Эйноли не сбегала из-за меня от мастера Джару к сэру Хербану. Наоборот, являла жизнерадостность, часто суя нос под руку и отвлекая от чтения или многочисленных экспериментов, когда Джару ненадолго оставлял меня ради других рекрутов, насевших на магическую науку ради установленного минимума.       Разговор с Кевэ состоялся на следующий вечер после оного с Эйноли, и был обстоятельнее. Семья Арвэ служила эльфийскому лорду, состоя в младшей свите. В Год Падения Луны (1344 год Летоисчисления Долин) род их благородного господина ответил на всеобщий эльфийский призыв и переселился на другой материк. Арвэ остались без высокого покровителя, переориентироваться удалось, но без поддержки под давлением конкурентов торговый бизнес развалился, а сам Кевэ вскоре остался круглым сиротой во время одного из караванных переходов. Собственно, из-за воспитания парень не считал зазорным прислуживать, но именно благородному лунному эльфу, а не старшему по званию. Парня не смутило наше с Эйноли особое положение, он наоборот был рад избежать будней рядового стражника.       На следующий день после краткого экскурса в прошлое Кевэ я решительно проявил инициативу и под присмотром мастера Джару воспользовался Джукеном, чтобы как можно менее болезненно выбить часть тенкецу у дружественного эльфа. Ранее проведенная подготовка и комплексная стимуляция помогли парню совершить прыжок в развитии способностей: теперь при обращении с двумя оружиями сердце в таких же объемах растворяет ману в крови, как при стрельбе из лука. Это незамедлительно отметили мастер клинка Данди и нелюдимый Хьюит, благо Джару прикрыл меня.       Тридцатое киторна подобралось незаметно – успел войти в колею, вертясь как белка в колесе. Основные дисциплины для меня закрылись по итогам предыдущих дней, а вот со сдачей магических наук возник сюрприз. Ушлый мастер Джару предложил мне обработать с десяток колец и столько же кулонов за четыре алмазных багета и кусочки серебра, золота и мифрила – серебристо-белый металл с высокой восприимчивостью к магии. Кусочки мне тоже предстояло по особому обработать, так же очистив от примесей – школа Изменения. Ради чего? Не только и не сколько ради прибыльной отметки – артефактор второй степени. Поэтому первую половину дня я готовился, соблазнившись выгодами.       Четыре долбанных часа корпел над тем, чтобы: очистить и размягчить металлы; вытянуть из них ровную проволоку; из одной нити мифрила, двух золотых и четырех серебряных сплести замысловатый узор на мифриловой подложке, равноудаленно внедрив и оплетя четыре бриллианта; надеть на руку и на себе насколько возможно идеально спаять. Затем пришла очередь мастера Джару, в это время подготавливающего глиф и накладывающего чары «Секретного сундука», связывая вместе уменьшенную копию и оригинал (простейшие «кирпичи» сундуков имели разную длину-ширину-высоту, но одинаковый объем в 18-ть кубических футов), красиво отправляющийся по окончании куда-то на Эфирный План. В один кристалл, пропитанный моей чистой ян-чакрой, гном при моей поддержке внедрил миниатюрную книжку, внешне идеальную копию моей книги заклинаний, в три других крайне довольный архимаг втиснул миниатюрные копии трех сундуков, предварительно еще больше уменьшенные заклинанием из 3-го круга. Еще пять красивеньких сундучков вставили в кристаллы перстней, когда экзаменационная комиссия в лице понимающей леди Арибет (едва ли обращавшей на нас внимание за кипой документации, связанной с окончанием первых ускоренных курсов Академии, подготовкой перевода в стражу и приема новых рекрутов) отлучилась в дамскую комнату. Идеально внедренный глиф позволит десять раз в день призывать и отзывать секретный сундук, размещаемый на Эфирном Плане. Позволит любому, кто умеет пользоваться магическими предметами, в том числе и мне с недоступной школой Вызова. Я счел приемлемой «плату» за свою «выпускную работу», которой архимаг добавил завершающие «штрихи» в виде перманентных спеллов «Привязка», «Эфирность» и ряда других заранее обговоренных и просмотренных заклинаний: для насильственного снятия потребуется приложить массу усилий, такое простое решение как отрубание кисти не поможет, а еще браслет не будет мешать наручам, «ограниченно фазируясь», как выразился мастер Джару. К слову, ради быстрого и точного расчета плетений для браслета-артефакта архимаг баффами, эликсирами и вещами, по его словам, почти удвоил свой интеллект.       Леди Арибет хорошо держалась и питала радужные надежды, что все вот-вот образуется: и лекарство на весь город будет создано из доставленных сегодня существ, и ряды стражи пополнятся для наведения порядка, и нарисовался вариант с командой для деликатных поручений. Офицеру благородного происхождения полагается ординарец. Готов был стребовать, но леди Арибет на утренней встрече первая заговорила об этом.       - Сэр Неджи, благородному офицеру полагается ординарец. Есть на примете доброволец? – Спросила Арибет после того, как осведомилась об успехах моей акклиматизации.       - Есть, мэм. Кевэ Арвэ, мы с ним обсудили это.       - Хорошо. Нам предстоит плотно работать, милорд, и я не хочу недомолвок. Я надеялась на сознательность Эйноли, но у нее еще гуляет ветер в голове. Полагаю, мастер Джару вам рассказал о юридических последствиях вашего призыва?       - Вкратце, леди, - осторожно замечаю, не отрывая взгляда от собранной и усталой эльфийки, пропустившей сон.       - Невервинтер – крупный город и обширная населенная область вокруг него. Мы живем ремеслом, процветаем торговлей, одухотворены религией. Залог порядка заключается в том, что за преступлением должно следовать неотвратимое наказание. Храмовыми порталами пользуются только паладины и клирики Тира, среди нас есть одаренные маги, занимающиеся доставкой редких и скоропортящихся товаров. Обрыв питающего портал леера затронул все три означенных столпа, на которых держится город. Тир обратил на вас свой взор, Неджи де Хьюга, у вас есть ценные знания и умения, однако нами понесены невосполнимые потери и от вас не может быть немедленной отдачи, которую мы с вас не в праве требовать, следуя воле Тира Беспристрастного. Небесный покровитель Невервинтера ответил на молитву Эйноли Фриэст о помощи городу. Возникшие при удачном призыве узы скреплены божественной волей и облегчены до ограничения на удаление от призывателя. Сей факт расценен за данный вами обет, не умаляющий благородства и не затрагивающий чести, но ограничивающий в правах и свободах. Лорд Невервинтера распространил эту логику на Эйноли Фриэст и город, приземлив до финансового бремени и амулетного ожерелья, отслеживающего местоположение. Амулет поможет вычислить возможных предателей в высших и приближенных кругах. По завершению обета узы распутаются, а оставшееся финансовое бремя перейдет к вам, сэр Неджи. Что вы по этом поводу думаете?       - Мне неясны основания для заключения о данном богу обете.       - Хм… Перенос между мирами событие нетривиальное. Добрые боги не принуждают к вере и поклонению, они оставляют свободу выбора. Вы не помните, как общались?..       - До этого события я считал себя атеистом, - киваю своим мыслям, внутреннее напряжение ослабло. Я поверил и положился на богов, соглашаясь жить без уточнений и торговли. Надо основательно подумать по этому поводу.       Глаза Арибет расширились, целая череда мыслей пробежалась по ее лицу.       - Полагаю, этот прохиндей решил навариться на вас, милорд, вместо следования моей просьбе об оказании всемерной поддержки?       - Я посчитал условия сотрудничества приемлемыми.       - Я бы хотела прищемить ему нос. Очень.       - Прошу вас не предпринимать резких шагов, леди Арибет, достаточно тщательнее присматривать. Он мне малоприятен, что не мешает ему быть квалифицированным, достаточно полезным и скрытным.       - Надеюсь, вы понимаете, что делаете.       - С вашей стороны пристойно выглядит, - отвечаю на выжидательный взгляд Арибет, разъяснившей мои непонятки. – С моей – циничное опутывание долгами с предложением сомнительных благ, не ценящихся местными лунными эльфами. Мои суждения пока слишком… сырые и предвзятые, надо обжиться и осмотреться, приглядеться и обдумать в спокойной обстановке.       - Справедливо…       Далее этот утренний разговор свелся к деталям. Убедившись, что наш с Кевэ Арвэ выбор обоюден, майор стражи санкционировала включение его в число сегодняшних экзаменуемых – итого трое. Напарник отстрелялся значительно раньше меня, потому отправился на выдачу амуниции, пользуясь приказом первыми выбрать себе поношенную, но добротную броню и оружие, чтобы завтра, не отвлекаясь, помогать поддерживать порядок в прогоняемой по экзаменам толпе. Пока я корпел над артефактным браслетом, Кевэ придирчиво отбирал для меня все нужное, попутно себе нашел хороший короткий лук с парой одинаковых и приличных коротких мечей и Эйноли помог подобающе снарядиться.       Оба моих напарника не имели выраженных командных качеств и не рвались в унтер-офицеры, потому окончили Академию как рядовые, а мне присвоили младлея – звание лейтенанта справедливо и заслуженно прочили Гилберту. Торжественную присягу и вручение лычек с медальонами стражи десница лорда Нашера проведет в церемониальном зале, обвешенном гобеленами и символикой подразделений стражи - завтра. Усы капитана Хербана верно прокисли, потому что в столь узком кругу пропадет ощущение причастности к чему-то большому, такому как вся стража и город, который она призвана защищать. На мой вопрос, зачем понадобилось выделять досрочным экзаменом, если присягаем вместе со всеми, он ответил в том ключе, что, несмотря на привилегированность положения, все - граждане Невервинтера и перед его законами равны.       Работой архимага я остался очень доволен. Судя по всему, он оценил тот факт, что я не прокололся его начальству. Буду надеяться, что его заботами для Эйноли сверху спустят оптовый заказ амулетов, чтобы одним махом рассчитаться с долгами – Кевэ меня просветил о примерной стоимости браслета и перстней с секретными сундуками.       Вынув из духовки небольшой кисло-сладкий фруктовый пирог, Кевэ подал его на стол. Эйноли к этому времени, захотев романтики, поставила на стол свечу и разлила морс за неимением денег на покупку у шеф-повара бутылки вина из-под полы. Я прибрал ведра и швабры с тряпками, оставшиеся от «Невидимых слуг» из 1-го круга, которые за два дня освоила Эйноли и вызвала нам в помощь.       - Ну вот мы и команда. Как назовемся… Неджи? – Устало спросил Кевэ, довольный удачно сложившимися обстоятельствами, как он считал.       - Ой, а можно это будет «Золотой лотос»? Ну пожалуйста! Или «Лунный трилистник»! – Эйноли состроила просящие глазки.       - Да, команда… - вздыхаю. – За команду! – Поднимая кружку и по местным обычаям чокаясь без всякого «Кампай». Хотелось вина, а лучше сакэ, бутылочек пять, а лучше десять, чтоб утопить тоску по оставленным друзьям.       - За команду, - эхом повторили… мои новые напарники.       - Когда выйдем из этих давящих стен, к нам присоединится гном-колдун Боддинок Глинкл.       - Как корабль назовешь – так и поплывет, - аккуратно настоял Кевэ, разрезая пирог, источавший аппетитные ароматы. – Может быть «Клевер»? Четырехлистный – символ удачи.       - Согласен, - быстро соглашаюсь, пока Эйноли не выдала чего-нибудь громкое и пафосное, и откусываю кусочек. Обжигающее тепло пирога смягчило тоску и прогнало часть туч над горизонтом. Теперь я не одинокая щепка, болтающая на волнах, рядом есть те, кто тоже хочет дружбы. Спасибо тебе, Наруто, что являл собой пример…       - Скучное, - надула губки девушка, дернув ухом, как мне показалась, кокетливо. – Интересно, а что нам поручат самым первым? Тебе еще не говорили, Неджи?       - Пока нет. Вкусно. – Посмотрев на каждого отправленного вместе со мной в наряд по кухне, чтобы остальные рекруты подтянулись к завтрашним экзаменам.       Небольшие посиделки помогли ослабить натянутость, сблизить. Поделившись тем, что обожаю лапшу из гречневой муки, не люблю пряное и ненавижу тыкву, узнал вкусовые предпочтения напарников. Заодно выяснилось, что у Эйноли любая еда подгорает, даже суп, а Кевэ подрабатывал не одним только поваренком, но еще пастухом и конюшим, когда четырнадцать лет назад осиротел, лишившись всего, кроме жизни и имевшегося при себе. Я больше поддерживал беседу, задавая ей направление наводящими вопросами, о себе подробно не рассказывал. А еще исподволь любовался серебряными волосами, в которые хотелось зарыться лицом. Во мне боролись иррациональные желания сбежать подальше и прижать нежнее, и холод разума их не мог потушить насовсем.       Мое имя все чаще слетало с губ естественно, без запинок и приставок. Постепенно заметная мне скованность у ребят ушла… ко мне. Потрепав языками и приговорив на троих пирог с кувшином морса на полгаллона, сдали кухню Биму и отправились спать.       В середине ночи мне приспичило. Начинать пачкать ночную вазу не хотелось, к тому же, тревожные ощущения прогнали сон. Решив прогуляться, оделся, но едва я открыл дверь, как в действующий барьер врезалась пара кинжалов, нацеленных мне в горло и грудь, а дежуривший у нас Павел кроваво улыбался шеей…