Первая ее имени

Снова пришла весна, и над величайшим турниром в королевстве светило солнце. Джейме Ланнистер спешился перед багровым шатром Ланнистеров и откинул занавес, прикрывавший вход. – Ты хотел меня видеть, отец? – Закончился год траура принцессы Рейнис. Она снова может выйти замуж. – Ты хочешь, чтобы я ухаживал за ней? – самоуверенно улыбаясь, спросил Джейме. – Этого я от тебя ожидаю. Ты рыцарь. Принцесса больше не дева, но она молода и красива. Тебе будет легко завоевать ее симпатию. – А что насчет ее отца? Джейме понял, что задел за больное. Старый Лев был горд, и он не забыл, как десять лет назад Эйрис оскорбил его и его сына. – С Эйрисом мы разберемся позже, – холодно сказал Тайвин. – Ты отправишься со мной в Королевскую Гавань, когда закончится турнир, и займешься своим делом. Джейме кивнул. План отца его полностью устраивал, хотя ему и не было дела до Рейнис. Он видел ее только раз, мальчиком шести лет, и не помнил ничего, кроме того, что она была старше, да длинных серебристых волос. – И так, милая сестра, – спросил он Серсею, в тот же вечер, закончив предаваться любви. – Как выглядит Драконья Принцесса? Я слышал, ее называют прекраснейшей дамой Семи Королевств. – Она достаточно красива для драконихи, – горько ответила Серсея. – Не ревнуй, милая сестренка. Что мне за дело до этой Таргариенши, когда рядом со мной сама Дева во плоти? Он обнял ее со спины, и она позволила, но по ее лицу было видно, что она недовольна. – Когда закончится турнир, отец отвезет меня в Королевскую Гавань, ухаживать за принцессой, и пока будет жива идея о помолвке между нами, я буду там. Разве ты не понимаешь, Серсея? Мы будем вместе! – Ты на ней женишься. Знаю, что женишься. Джейме рассмеялся. – Не бери это в свою милую золотую головку. Струпный Король назвал меня сыном слуги. Определенно, я недостаточно хорош для серебряной щели его дочери. На следующий день Джейме увидел принцессу, сидевшую на трибуне рядом с лордом и леди Уэнт. В память о ее покойном муже, она была наряжена в черное платье, с легкой отделкой красного Таргариенов. Джейме всегда считал Серсею прекраснейшей девой, которую он встречал, и такой она и была. Прекрасной, золотой девой. Рейнис Таргариен была женщиной, и она вела себя как королева. И судя по тому, как к ней относились остальные, она вполне могла королевой и быть. "Отец хочет видеть корону на ее голове. И на моей". Рейнис поймала его взгляд и грустно улыбнулась ему. Он поклонился, чувствуя себя зеленым мальчишкой. В тот вечер он повел себя как послушный сын и отправился представляться принцессе. Это было легко, так как ее компаньонками были Серсея и младшая из девушек Талли, Лиза. – Любезная сестра, не окажешь ли мне честь, представив меня твоим дражайшим подругам? Серсея нежно улыбнулась, хотя глаза ее горели зеленым огнем. Она пропела: – Братец, это леди Лиза из Дома Талли и леди Рейнис из Дома Баратеон. Леди Лиза, леди Рейнис, это мой брат, сир Джейме Ланнистер. Принцесса протянула руку, и Джейме поцеловал ее. – Сир Джейме, для меня счастье познакомиться с вами. Сегодня вы прекрасно сражались. – Спасибо, миледи. Могу ли я просить чести удостоить меня танцем? - Вы можете. Он повел ее к танцующим. И конечно, она прекрасно танцевала. – Вы молчите, сир Джейме. Проглотили язык? – Любой лишится дара речи, оказавшись рядом с такой красавицей как вы, – ответил он, надеясь, что выглядит достаточно галантным. Он думал о Серсее. – Вы бы предпочли танцевать со своей сестрой, – с ошеломляющей точностью угадала Рейнис. Джейме был потрясен, и он слишком поздно принялся отрицать: – Нет, миледи, я... – Все в порядке, сир Джейме, – перебила она. – Я понимаю. Ваш отец попросил вас ухаживать за мной, и вы исполняете свой долг. – Это не смущает вас? – Нет. Мне нужен рыцарь, который будет защищать меня и мою честь. Вы юны, но храбры, ваше будущее многое обещает. Я говорила серьезно, когда сказала, что вы прекрасно сражались. Ме нужен рыцарь, и я хочу, чтобы им стали вы, сир Джейме. – Но я не понимаю. Разве вас не защищает Королевская Гвардия, как и всех членов вашей семьи? – Ваша сестра хотела оскорбить меня, когда представила меня как члена Дома Баратеон, но она была права. Королевская Гвардия защищает моего отца, и я для него ничто. Пожалуйста, сир Джейме. Она смотрела на него с таким отчаянием, что Джейме ощутил, как щемит его сердце. Как он мог отказать такой прекрасной, юной принцессе, и при этом продолжить звать себя рыцарем? – Я стану вашим рыцарем... Но что это будет значить? – Вы наденете мою ленту, коронуете меня Королевой Любви и Красоты. Люди станут петь песни о прекрасной любви, и ваш отец будет доволен. Серсея не будет довольна. Но этот балаган позволит ему оставаться в Королевской Гавани, и это было все, что важно, верно? – Считайте мой меч своим, миледи. Рейнис улыбнулась ему, в ее глазах светилась благодарность. Джейме больше не чувствовал себя зеленым мальчишкой. В эту минуту ему казалось, что он готов сразиться со всей Королевской Гвардией. Она протянула ему кусок черной ткани. На нем был вышит красный трехголовый дракон. – Вот моя лента. Знаю, что вы окажете мне огромную честь, сражаясь с ней. Спокойной ночи, сир Джейме? Серсея уже отдала ему свою ленту. Секунду Джейме поколебался, не зная, которую выбрать, но рассмеялся. Зачем выбирать, если можно носить обе? И Джейме сражался в схватке, повязав обе ленты на свой локоть. Когда он победил, он преклонил колено перед Рейнис, и она царственно кивнула ему в ответ. В тот вечер отец поздравил его. Серсея была холодна с ним остаток турнира, хотя он сумел помириться с ней еще до того, как они добрались до Королевской Гавани. Ненависть его сестры к Рейнис была темной и яростной. Он видел это каждый раз, когда сидел рядом с принцессой. И так как им неприлично было бы оставаться наедине, с ними всегда были фрейлины Рейнис, старшие, Элия Мартелл и Эшара Дейн, и юные, Серсея и Лиза Талли. Джейме говорил со всеми ними, но больше всех с Рейнис. Разговоры их были обычно приятны, насколько приятны могли быть разговоры с женщинами. Рейнис смотрела на него из под ресниц так, словно он был самым интересным человеком на свете. Она слушала его истории с полным вниманием, и Джейме солгал бы, если бы сказал, что он совсем не наслаждался ее вниманием. Но Серсея с трудом это переносила. Проходило время, и ее язычок становился все острее и острее, а ее замечания все ядовитее. Принцесса заметила это и попыталась дать ей возможность извиниться. Но гордая Серсея отказывалась это делать. Она вела себя как ребенок. – Конечно я должен проводить время с принцессой, – объяснял он ей вечер за вечером. – Как я могу притворяться, что ухаживаю за ней, если не стану с ней видеться? – Эта коварная сука все глубже погружает в тебя когти, а ты даже не замечаешь этого. – Серсея... Я не люблю ее. Это не до конца было правдой. Он восхищался Рейнис, ее красотой, ее умом, ее грацией. Он танцевал с ней на балах и носил ее цвета. Он принимал ее похвалы на людях, говорил с ней, когда другие могли его слышать. Он любил ее, но он не осмелился бы даже поцеловать ее руку. Это была учтивая любовь, между рыцарем и леди, в ней не было опасности для Серсеи. – Ты моя плоть и кровь, мое отражение, мой близнец, половина меня. Ни одна женщина на свете не сможет занять твое место в моем сердце, Серсея. Таргариены не встанут между нами, – клялся Джейме, и Серсея целовала его, яростно, отчаянно. В конце концов, это не Таргариены встали между ними, а Баратеоны. Однажды вечером, во время ужина в Башне Десницы, Тайвин Ланнистер объявил: – Я договорился с лордом Баратеоном. Серсея выйдет замуж за его сына, Станниса. Глаза Серсеи широко распахнулись: – Но отец... Почему я не могу выйти замуж за кронпринца? – Визерису шесть лет, и у него уже есть племянница, на которой он сможет жениться. У меня больше шансов женить твоего брата на Рейнис. – Я не выйду за этого занудного, всем недовольного брюзгу! – Перестань вести себя как ребенок, Серсея! Станнис Баратеон – лучшая для тебя партия, и ты выйдешь за него. – Прости, отец, у меня пропал аппетит, – прошептала Серсея. Прежде чем кто-либо сумел ответить, она встала и быстро, неподобающе леди, убежала. – Можно мне удалиться, отец? Я постараюсь ее убедить. Тайвин Ланнистер лишь холодно кивнул. Джейме пришлось долго ее искать. Он искал везде в Красном Замке, прежде чем наконец зашел в септу. Серсея не была особенно набожной, но она была здесь, стояла, преклонив колени, перед Девой, склонив голову, ее золотые кудри спадали на плечи. Увидев его, она выпрямилась. Ее щеки были залиты слезами, когда она принялась умолять его: – Спаси меня, Джейме! Помоги мне! – Тихо, Серсея, тихо, – шептал он ей на ухо. – Ты не выйдешь за этого брюзгу Станниса. Она навострила уши: – Правда? – Убежим вместе, сестренка. Я найду корабль в Вольные Города. Я стану наемником, а ты будешь моей женой. – Ты сошел с ума, Джейме? Ты наследник Утеса Кастерли, Лев Ланнистер, а не грязный наемник. Я леди из Дома Ланнистер, и не стану жить в грязи в изгнании. Я найду другой способ разорвать эту помолвку и выйти замуж за мальчишку принца. И тогда ты станешь Королевским Гвардейцем, и мы будем вместе навсегда. – Это только фантазия, Серсея. Да что с тобой и отцом и вашими мечтами породниться с Таргариенами? Ты не выйдешь за Визериса, не раньше, чем я женюсь на Рейнис. Серсея замерла при имени принцессы. – Так в ней все дело, Джейме? Ты бросаешь меня ради этой драконьей суки? – Дело не в Рейнис, дело в нас! Будь что будет, сестрица, если хочешь избежать брака с Станнисом, у тебя есть или Вольные Города, или отправляйся в Молчаливые Сестры. И Джейме в ярости пошел прочь из септы. С того самого момента Серсея больше с ним не разговаривала. Она так и не бросила идею избежать брака с Станнисом Баратеоном, и не простила Джейме за его тяжелую, холодную правду. Рейнис... Рейнис его поняла. Она нашла его, разбитого и одинокого, и взяла его за руки. Впервые с ней не было ее фрейлин, не было никого, кто мог бы их осудить. И точно не было Серсеи. – Что случилось, Джейме? – Моя сестра сердится, потому что я сказал ей, что ничто не может разорвать ее помолвку со Станнисом Баратеоном, – ответил он, глядя под ноги. – Ты прав, – спокойно ответила Рейнис. – Твоя сестра выйдет замуж за лорда Станниса, а ты женишься на мне или другой высокородной леди. Ваша с Серсеей любовь – любовь милых летних детей, мой рыцарь, но тебе придется оставить мысли о ней. Джейме испуганно посмотрел Рейнис в глаза. – Вы же не хотите сказать, что мы с моей сестрой... – Я Таргариен, рожденная от многих браков между братьями и сестрами. Я понимаю, Джейме, и я не сужу. Джейме не чувствовал ничего, кроме облегчения. Он так долго скрывал отношения с Серсеей, что ему так хорошо было говорить об этом с кем-то, особенно с той, что смотрела на него такими добрыми лиловыми глазами. – Я не смогу забыть Серсею. Без друг друга мы не целые. – Но вы научитесь. Когда вы женитесь, вы с сестрой разойдетесь. О, вы будете иногда видеться во время турниров, но все не будет так, как прежде. Она будет женой другого мужчины, матерью его детей. Ваши жизни разойдутся, как и вы. А боль пройдет. Она сказала это, не останавливаясь, глаза ее были печальны. – Как я могу это принять? – А что ты можешь сделать? – Я попрошу Серсею сбежать со мной. И она сбежит, когда поймет, что нет другого способа. Рейнис лишь посмотрела на него, грустно улыбаясь. – Нет, не сбежит. Ни сейчас, ни потом. Она хочет золотую корону, а не жизнь в изгнании. Эти слова разбили сердце Джейме, потому что они были так похожи на то, что сказала Серсея. – Настоящая корона серебряная, миледи, и она ваша. Серсея никогда ее не получит. – Но у нее есть ты. Эти слова были так тихи, что на секунду Джейме показалось, что ему послышалось. – А вы хотите меня, миледи? – недоверчиво спросил он. Рейнис мертвой хваткой держала его за руку. Ее глаза были наполнены слезами и отчаянием. – Ты нужен мне, Джейме. Ты нужен мне даже больше, чем твоей сестре. Больше, чем кому-либо когда-либо. Она поцеловала его, мягким, нежным поцелуем, поцелуем девы. Это не было похоже на поцелуи Серсеи. Ее поцелуи всегда были смелыми, даже когда они были детьми. – Прости. Как глупо с моей стороны, – сказала Рейнис, склонив голову от стыда. Она попыталась встать, но он схватил ее за руку. Он поцеловал ее прекрасные губы, снова и снова. И она ему позволила. Они больше не были рыцарем и его леди. Они перешли эту линию и не вернулись назад. Они обменивались тайными взглядами и скрытыми прикосновениями, болтая ни о чем. Серсее пришлось это видеть. Он замечал ненависть в ее глазах, которая теперь была направлена и на него. – Предатель. Драконоеб, – говорили ее глаза. "Какое право ты имеешь судить меня, сестрица? Какое? Рейнис вдова, а я ни на ком не женат. И точно не на тебе". В тот вечер, когда он проник в комнату Рейнис, она сидела у зеркала. Ее лицо было бледно и обеспокоенно. – Что-то случилось, Рейнис? Без слов она повернулась и встала. Она взяла его за руку и усадила на кровать рядом с собой. – Я беременна, Джейме. Он ошеломленно смотрел на нее. – Я думал, ты принимала травы и зелья, чтобы не понести. – Иногда этого недостаточно. Я говорила с мейстером, он совершенно уверен, что я в тягости. Не беспокойся, мы сохраним это в секрете. Никто больше не узнает этого, кроме нас с тобой. – Ты... Ты хочешь его сохранить? Она кивнула. Джейме знал, что у многих мужчин были незаконные дети, но одно дело начинить ребенком шлюху, а другое – высокородную любовницу. Он уважал Рейнис и любил ее по-своему. Он поклялся отдать ей на службу его меч, поклялся защищать ее честь. Он поступит правильно. – Тогда я женюсь на тебе, если ты согласишься. – Я соглашусь, Джейме, конечно соглашусь, – глаза Рейнис сияли, щеки заливал румянец. – Ты должен завтра попросить моего отца об этой чести. – Но согласится ли он? – Скорее всего нет, – печально призналась Рейнис. – Но даже если он не согласится, я найду способ, чтобы мы поженились. Это не должно было быть так плохо, жениться на высокой, серебряноволосой Рейнис, которая была так непохожа на его золотую сестру. Возможно, она сможет заставить его забыть Серсею. Она точно собиралась попытаться. Вот почему Джейме почти с радостью преклонил колени перед Эйрисом и попросил у него руки его дочери. Но король не ответил ему, лишь расхохотался. Это был громкий, безумный смех, смех сумасшедшего. Джейме ждал, склонив голову, пока не почувствовал руку на своем плече. Это был Тайвин Ланнистер, его лицо было холодно, словно выточено из мрамора. – Встань, Джейме. Мы не желанные здесь гости. На том месте, где стоял его сын, на полу, он оставил серебряный знак Десницы. Тайвин коротко отдал приказы своему стюарду. Все его люди собирались, готовясь немедленно покинуть Королевскую Гавань. Бывший Десница и его дети должны были отбыть первыми, при первых лучах солнца. Джейме сумел найти Рейнис в одиночестве в пустом коридоре Красного Замка. – Что нам делать? – Я нашла септона, который тайно нас поженит. Приходи к северным вратам в полночь с верным другом высокого происхождения, чтобы засвидетельствовать наш союз. – А потом? – Завтра ты покинешь Королевскую Гавань, как запланировано. Я буду ждать твоего ворона. Как только я узнаю, что ты в безопасности за стенами Утеса Кастерли, я все расскажу отцу. О, он будет в бешенстве, но он меня не тронет. Он попытается добраться до тебя и твоего отца, но Малый Совет сумеет отговорить его от войны с Западными Землями из-за никому не нужной старшей дочери. Джейме кивнул. План Рейнис казался убедительным. – Тогда увидимся этой ночью, миледи. Он быстро поцеловал ее и отправился готовиться к своей свадьбе. Во-первых, он выбрал Аддама Марбранда в свои свидетели. Этот паренек был его другом детства, и он не станет распускать язык. Джейме воспользовался тем, что все в свите бывшего Десницы были заняты подготовкой к отъезду, чтобы суметь стащить свадебный плащ. Он был сшит из красного бархата, с вышивкой в виде золотого льва Ланнистеров, совсем новый и прекрасный. Приготовил ли его отец для свадьбы Серсеи со Станнисом? Или он с самого начала предназначался Рейнис? Это не имело значения. Это была простая церемония в удаленной септе. Септон был стар, лысый человек, дыхание которого пахло вином. На Рейнис был старый, побитый молью девичий плащ Таргариенов, который она нашла в одном из сундуков Мейгоровой Твердыни. Рядом с ними не было никого, кроме Аддама Марбранда и Лизы Талли. – Этим поцелуем я клянусь в моей любви и беру тебя в свои леди и жены, – произнес Джейме. Его губы едва коснулись губ Рейнис, когда раздался стук в дверь. – Откройте, именем короля! Септон побледнел. – Заканчивайте церемонию! – прикрикнул Джейме. Септон приподнял кристалл на дрожащих руках, и сказал, заикаясь: – Здесь, на глазах людей и богов, я провозглашаю Джейме из Дома Ланнистер и Рейнис из Дома Таргариен мужем и женой, одной плотью, одним сердцем, одной душой, отныне и навсегда, и да будет проклят каждый, кто встанет между ними! Двери распахнулись. За ними стояли четыре рыцаря Королевской Гвардии, во главе с сиром Эртуром Дейном. – Слишком поздно, – насмешливо сказал Джейме. – Мы уже женаты. Эртур Дейн печально оглядел их. – Женаты вы или нет, это неважно. У нас приказ короля арестовать вас всех. – По какому обвинению? – спросил Аддам Марбранд, схватившись за меч. – Государственная измена. Джейме знал, что король недавно сменил способ казни. Теперь приговоренные к смерти сжигались заживо. – Я скорее умру с мечом в руках, чем покорюсь огню и крови короля, – воскликнул Джейме. Аддам кивнул. Они обнажили мечи и ринулись в бой. Секунду спустя Джейме схватился с Мечом Зари, отражая удар за ударом, выпад за выпадом. Он никогда не чувствовал себя таким живым, как когда Рассвет ударил его, протыкая плечо. Мир закружился. Он видел напуганные глаза Лизы Талли, печальное, бледное лицо Рейнис, Серсею, ее волосы цвета расплавленного золота, ее глаза, налитые страстью, как каждый раз, когда они возлегали вместе. А потом его мир померк.