Слишком много золота

Смауг всегда любил золото - с этой его стороной Бильбо мирился довольно долго. Ему самому оно буквально "душу грело". Но, в последнее время, мания дракона стала принимать весьма угрожающий характер - он начал заказывать переплавку золота в предметы обихода. Теперь золото было везде: золотые перья, тиснения у книг, сами книги и даже страницы. Золотые двери, полки, вешалки и крючочки. Золотой шкаф, комод, ножки у кроватей. Стулья, стол и посуда тоже были золотыми. Всё блестело, искрилось и ужасно резало глаза. Мало того, Смауг старательно начищал всё это до ещё большего блеска, хотя, казалось, куда уж бы! Для окончательного диагноза ему оставалось только начать приговаривать: "Моя прелесть!". Бильбо мужественно терпел, как может терпеть только настоящий Бэггинс. Но, увы, всему есть предел. "Сил моих больше нет!" - мысленно возопил бедный хоббит, со смесью ярости и отчаяния глядя на новое приобретение - золотой унитаз. - Тебя что, кроме золота ничего больше не интересует? - взорвался Бильбо. Смауг, до этого нежно натирающий золотую тарелочку, посмотрел на него как на идиота. В глубине глаз читалась вселенская обида. Помолчал немного, вздохнул тяжело и наконец ответил: - Интересует. Но ты сам недавно сказал: "До свадьбы ни-ни!", а мне же нужно чем-то утешаться! Мистер Бэггинс опешил. Сначала. Потом понял и сравнялся цветом лица со своей жилеткой. - Так я это... сонный был, - едва слышно, глядя куда-то в пол, пролепетал Бильбо. Поднял взгляд... Дракон отставил позабытую тарелочку и теперь довольно ухмылялся, а глаза блестели так, что Бэггинсу подумалось: "Вот какой Трандуил меня за язык тянул?!". Но было поздно... В скором времени все золотые предметы нашли своё пристанище в кладовых огромнейшей "Норы", а нормальная мебель и прочая гарнитура вернулась на законное место. Впрочем, что удивительно, Смауг не выглядил несчастным. С чего бы это, а? И больше тему "золота" в этом доме никто не поднимал.