Вырванные страницы

      Блад закрыл «Беседы» Горация и вытянулся на легкой кушетке, поставленной на корме «Арабеллы» в тени балдахина из парусины. Он лениво окинул взглядом лагуну Чирикуи, давшую ему и его людям приют. Сюда, на один из островов Москито, он пришел, преследуя Истерлинга. В поисках сокровищ Моргана тот рыскал по всему Панамскому перешейку. Ожидая от дружественных индейцев сведений о местанахождении Истерлинга, Питер предался блаженному безделью, и то же можно было сказать об экипаже «Арабеллы». Если пираты не охотились на черепах, то валялись в тени пальм или резвились в водах лагуны, оглашая окрестности дикими воплями, более подходящими для абордажа, чем для столь мирного времяпрепровождения.       Блад посмотрел на клонившееся к западу солнце и встал, потягиваясь. Зной спадал, самое время отправиться поплавать. Для купаний он облюбовал небольшую бухточку в нескольких сотнях ярдов к югу от их стоянки, там никто не тревожил его. Достигнув бухты, он снял сапоги и, уверенный в своем уединении, побежал босиком по белому песку, на ходу скидывая рубашку и штаны, чтобы, словно в объятия друга, броситься в объятия моря, утоляющие печаль и смывающие тревоги и усталость. Питер сделал несколько сильных гребков и нырнул, погружаясь в безмолвный мир; солнечные лучи пронизывали бирюзовую воду, и в их свете искрились песчинки, поднятые со дна его движениями. Стайка разноцветных рыбок, испуганная вторжением, метнулась в сторону.       Внезапно гибкое тело в шлейфе серебристых пузырьков воздуха стремительно вспороло поверхность моря рядом с ним. Блад поначалу решил, что это один из его корсаров по какой-либо надобности разыскивает его, но потом он увидел облако черных волос, миндалевидные мерцающие глаза и небольшую, но вполне сформировавшуюся грудь, а так же и иные признаки, исключающие принадлежность пловца к мужскому полу.       Женщина, и совершенно обнаженная, как и он! Без сомнения, индианка, но откуда она здесь, ведь на острове нет их селений!       От неожиданности сделав вздох и поперхнувшись горько-соленой морской водой, он был вынужден вынырнуть и озирался, кашляя и пытаясь разглядеть купальщицу, столь бесцеремонно нарушившую его покой.       Вокруг никого не было, Блад подождал немного и забеспокоился. Он нырнул вновь, но взбаламученный песок еще не осел, и он ничего не смог разглядеть, хотя и оставался под водой, покуда хватило дыхания. Когда, жадно хватая воздух, он появился на поверхности моря, то сразу услышал негромкий смешок.       Он оглянулся: оказывается женщина, а вернее, совсем юная девушка, уже вышла на берег и спокойно стояла, выжимая свои длинные волосы и позволяя рассмотреть себя.       Черт, она совсем не смущалась своей наготы и насмешливо улыбалась в ответ на его ошарашенный взгляд. А Блад, глядя на ее совершенное тело цвета меди, неожиданно для себя почувствовал прилив желания.       Тысяча чертей! Их разделяло приличное расстояние, но он на всякий случай погрузился в воду по шею.       Девушка неторопливо направилась к своему одеянию, небрежно брошенному на песок рядом с его одеждой, и все так же неторопливо оделась, оказавшись в коротком, чуть ниже колен, безрукавом платье.       Питеру пришла в голову дикая мысль, что она может забрать его одежду с собой, картинка из далекого детства вдруг всплыла в его памяти, как-то раз он подшутил таким образом над своим приятелем. Хорош же он будет, когда заявится голым к своим людям... Но конечно же, этого не произошло, девушка уже шла прочь вдоль полосы прибоя, а он, наоборот, ринулся в море, пытаясь привести мысли в порядок.       Когда он выбрался из воды, то увидел легкое каноэ, удалявшееся по направлению к соседнему, не такому уж и далекому острову, и вспомнил, что как раз там есть индейская деревушка.       Дерзкая девчонка не шла из головы Блада весь оставшийся день. Разумеется, на следующий день, он вновь пришел в бухточку, почти уверенный, что и она появится здесь.       И точно, едва он нырнул, как рядом вспенило воду ее тело. Азарт вскипел в его крови.       «На этот раз тебе не обвести меня вокруг пальца!»       Блад поднялся к поверхности, чтобы набрать в легкие побольше воздуха, и сразу же ушел на глубину. ...Танцующая В Пламени рассердилась, когда обнаружила, что ее любимое место для купаний занято чужаком. Пару дней она наблюдала, как он плещется в морских волнах, и постепенно злость сменилась любопытством. За это время девушка успела узнать, что это вождь тех белых людей, что приплыли сюда на большой пироге. У ее брата были какие-то дела с ними. Ей захотелось поддразнить этого важного человека.       Она тихонько хихикнула, вспомнив, как смешно он озирался, когда искал ее. Вот и сегодня Танцующая В Пламени затеяла ту же игру, но она потеряла чужого вождя из виду под водой, и пока девушка пыталась высмотреть его в море, раздался тихий всплеск, и он появился прямо перед ней.       Чужак, такой же смуглый, как и она, мог быть бы одной крови с ее народом, если бы не его странные глаза, своим цветом напоминающие цвет неба, отраженного в озере, расположенном неподалеку от ее хижины.       - Кто ты такая? – хрипло спросил Блад по-испански, не особо надеясь, что она поймет его.       Девушка сделала движение, как будто бы собиралась броситься от него, и он предупредил ее:       - Не вздумай снова нырять.       Она явно поняла Блада и теперь просто смотрела ему в лицо, щуря смешливые глаза. Потом она сказала, медленно подбирая слова, но с достаточно чистым произношением:       -Меня зовут Танцующая В Пламени. Я знаю тебя, ты - вождь Педро Сангре.       - Вот как, оказывается, я уже представлен.       «Ну и что дальше?» - спросил себя Питер, пребывая в замешательстве от ее лукавого и откровенного взгляда, беззастенчиво изучающего его.       Теперь их уже не разделяло сколько-нибудь значительное расстояние, и прозрачная морская вода совершенно не могла служить ему прикрытием, к тому же он ощутил, что его азарт охотника, преследующего дичь, уступал место вполне естественному желанию насладиться своей добычей.       «Все черти ада и морской дьявол в придачу, вот я болван, штаны-то надо было оставить! Какого рожна мне понадобилось затевать эту игру в догонялки?! Уж лучше гоняться за Истерлингом, чем оказаться нос к носу с этой чертовкой!» - почти в панике подумал он.       Насмешка ушла из ее глаз, они стали манящими, бездонными...       «А, да пошло оно все к тому дьяволу!» - и он потянулся к губам девушки в поцелуе, который она совсем не собиралась отвергать. ...Джереми Питт с легкой тревогой посматривал в сторону бухты, где обычно плавал Питер. Солнце уже почти касалось своим краем моря, окрашивая все вокруг в тона расплавленного золота. Уж не случилось ли чего? Он уже почти собрался пойти и проверить, как увидел его высокую фигуру, показавшуюся из-за зарослей.       Блад подошел и окинул Питта задумчивым, каким-то далеким взглядом.       - Что ты так долго, Питер? - Джереми с удивлением воззрился на его рубашку, еще несколько часов назад бывшую белоснежной, а сейчас имевшую весьма жалкий вид. - Где тебя носило?       - Пришлось задержаться... Послушай, Джереми, пойдем-ка со мной, мне нужна твоя помощь.       В голосе Питера молодому человеку почудилось некоторое смущение. В капитанской каюте Блад направился к сундучку с лекарствами и, покопавшись в нем, извлек на свет пузырек темного стекла.       - Могу ли я попросить тебя обработать этим мою спину? – он протянул пузырек своему ничего не понимающему штурману, а сам осторожно стащил через голову свою измочаленную рубаху, и швырнул в угол, может, еще сгодится Бенджамену, котлы протирать. Блад повернулся к Питту спиной, с минуту ничего не происходило, и он спросил нетерпеливо:       - Ну же, Джереми, чего ты застыл?       Молодой человек, округлившимися глазами созерцавший его спину, украшенную роскошными царапинами, выдавил:       - Ээээ, Питер, на тебя напала стая ягуаров?       - Ягуары не охотятся стаями, - рассеяно обронил Блад и, хмыкнув, добавил: – Впрочем, не обошлось без одной дикой кошки...Может, приступишь, или ты намерен и дальше меня разглядывать?       Поручив, наконец, многострадальную часть тела заботам неодобрительно молчавшего Питта, Блад время от времени втягивал воздух сквозь зубы, потому что его штурман взялся за дело без малейшего сострадания к своему капитану и не утруждая себя бережным отношением к его «боевым ранам».       «Бедный Джереми, с его-то пуританской моралью. А я и в самом деле болван, раз позволил себя спровоцировать этому юному созданию... Вот ведь чертовка!»        Они начали еще в море, на мелководье, а продолжили... Где только они ни продолжали. Всю его обычную предупредительность и сдержанность по отношению к женщинам как ветром сдуло. Юная индианка попросту не оставила ему иного выбора, с первых же мгновений продемонстрировав, что Танцующей В Пламени ее назвали не зря...       Никогда прежде близость не доставляла Питеру такого острого наслаждения, и никогда еще он не позволял брать над собой верх столь необузданной, почти первобытной страсти...       Много позже, перед тем, как покинуть его, она обхватила его руку узкими ладошками и приложила ее к своему лбу и груди, а потом сказала:       «Вождь Педро Сангре навсегда останется среди моего народа. Рожденный от тебя сын будет великим воином. Прощай»       Блад хотел остановить Танцующую В Пламени, но ему было нечего сказать ей, а она и не ждала никаких слов; подобрав платье, девушка уже легко бежала к своему каноэ, оставив его молча глядеть ей вслед... ...Джереми закончил с его спиной, и Блад встряхнул головой, отгоняя воспоминания.Он выбрал из рундука чистую рубашку и только успел надеть ее, как в дверь каюты постучали.       - Питер, - раздался голос Хагторпа, - индейцы доставили раненого матроса из команды Пайка, у него есть новости об Истерлинге...