ИЗМЕНИТЬ НЕЛЬЗЯ ПРИНЯТЬ

Прошло чуть больше недели. За это время Морозов освоился, изучил дом, познакомился с его обитателями. Привыкший все делать сам, он воспринимал слуг скорее как помощников, чем порой ставил дворецкого в неловкое положение. Но, в конце концов, шер Атаур смирился и старался не навязывать свою заботу. Большую часть свободного от учебы времени Морозов проводил либо в библиотеке, либо в тренировочном зале Шакурая, который был оборудован всем необходимым. После тренировки в школе Демиара шерри не спешил уходить домой, а дожидался, когда освободится Дем. Шакурай нашел себе помощника, скинув на него львиную долю бумажной работы, что освободило огромное количество времени шер-дана. И Демиар на ночь всегда возвращался домой, тем более теперь, когда было к кому торопиться. Они постепенно привыкали друг к другу, учились жить вместе. Оба привыкшие держать все в себе – мысли, эмоции, желания, - они постепенно открывались, учились делиться не только новостями. Они все больше узнавали друг друга, сближались, и не только в эмоциональном и психологическом планах. Совместные ночевки уже воспринимались как само собой разумеющееся, ни разу Морозов не ночевал в выбранной им комнате. Постепенно большая часть вещей Виктора перекочевала в комнату Дема. Лежа в уютной темноте, чувствуя тепло и силу крепких объятий Демиара, шерри заметно успокаивался, ощущая себя действительно дома. Но природа со временем брала свое, и дело даже не в Зове. Они оба были взрослые шерхаины, и такая близость друг к другу будила вполне определенные желания тела. Виктор видел, что Демиар сдерживается, не требуя ничего ни словом, ни жестом, и твердо держит свое обещание «я не буду ни к чему тебя принуждать». И Морозов догадывался, что это может продолжаться очень долго, и если он хочет, чтобы их отношения зашли дальше поцелуев и объятий, то первый шаг должен сделать именно Виктор. А он действительно хотел. Шерри прекрасно знал о последствиях и был готов к ним. Но Виктор даже предположить не мог, как был высок градус напряжения и насколько накалилась обстановка. И не ожидал, какой вулкан пробудится, когда от одного, казалось бы, невинного, но многообещающего поглаживания по груди и животу Дема, шерри просто смело и смяло. Не успев даже моргнуть, Виктор оказался на спине, с прижатыми над головой руками. Дем навис над ним, опираясь на одну руку, а второй удерживая запястья шерри. Зеленый глаз светился в темноте, как у настоящего дикого зверя, уши прижались к голове, а губы напряженно искривились, обнажив клыки, которые, казалось, даже удлинились. Не дав Демиару времени передумать или задать такие ненужные сейчас вопросы, Виктор потянулся к нему, насколько ему позволяла крепкая хватка на руках. Дем подался навстречу, толкнув шерри обратно на кровать, и приник к его губам, сразу же углубляя поцелуй. Свободной рукой он зашарил по лежащему под ним телу, стараясь пробраться под пижаму и коснуться обнаженной кожи. Виктор выгнулся навстречу, стараясь увеличить контакт их тел, и Демиар застонал, выпуская запястья шерри и задирая пижамную куртку вверх, а затем вообще стащил ее, отшвырнув в сторону. Через мгновение туда же полетели и брюки, колено Шакурая вклинилось между ног Виктора, а тело – придавило шерри к кровати. Очередной поцелуй лишил дыхания и заставил забурлить кровь. Ближе… еще ближе… Виктор вцепился когтями в спину Демиара, практически впечатывая его в себя. Шер застонал, разорвав поцелуй и запрокинув голову. Белые длинные волосы укрыли Виктора, словно балдахин, а сводящий с ума знакомый и родной запах окутал туманом, проникая, казалось, в каждую пору. Дем склонился над шерри, и он окончательно потерялся в своих ощущениях и желаниях: руки, губы, язык Демиара – они были словно везде и одновременно; аромат сводил с ума; волосы легкой скользящей лаской проходились по коже, вызывая дрожь во всем теле и непрекращающиеся мурашки. Но хотелось большего, и Виктор вскинул бедра вверх, прижимаясь плотнее к паху Демиара. Шер тихо зарычал и слегка нажал на живот шерри, вновь прижимая его к кровати. Подхватив ноги Виктора под коленями, Дем развел их шире, и Морозов почувствовал, как к его входу прижалась горячая плоть. Глядя прямо в затуманенные карие глаза, Демиар толкнулся внутрь безо всякой подготовки, и тело шерри, подчиняясь, приняло все, что ему жаждали дать. Природа позаботилась обо всем остальном: не было боли от проникновения, лишь легкий дискомфорт, который практически сразу прошел, стоило Демиару замереть на несколько мгновений. А затем он начал двигаться, все так же смотря в глаза Виктору и отслеживая каждую эмоцию на его лице. Не в силах выдержать этот прямой взгляд, шерри прикрыл глаза и закусил губу в попытке подавить стон. - Не сдерживайся, - шепнул Дем и, наклонившись, слегка прикусил коричневое мягкое ухо. И Виктора унесло… Он впился когтями в плечи Демиара, притягивая его на себя, оставляя на коже кровавые борозды; обхватил ногами его талию, словно желая слиться с ним в один организм; впился поцелуем в губы, будто хотел выпить его дыхание. Пульсация крови в голове, шум в ушах, жар во всем теле, а внутри что-то рвалось наружу, срывая последние тормоза. Виктору было мало… безумно мало этого всего. Он хотел всего Дема: его плоть, его кровь, его дыхание, его запах, его силу и энергию. Шерри оторвался от истерзанных губ Шакурая и вцепился зубами в его плечо. Демиар вскрикнул и сильно толкнулся вперед. Внутри Виктора словно лопнула перетянутая струна, он выгнулся дугой, практически поднимая их обоих с кровати, и закричал, кончая и выплескиваясь себе на живот, судорожно сжимая внутренние мышцы, сбрасывая тем самым Дема в ту же пропасть наслаждения. То, что рвалось наружу, наконец-то нашло выход: яркая вспышка ослепила обоих, заставив зажмуриться, внутри словно прорвало плотину, и невыносимый жар окутал все тело. Сверху навалился Демиар, хрипло и часто дыша. Когда жар начал немного спадать, Виктор попробовал приоткрыть глаза и сразу распахнул их полностью: прямо над ними, под самым потолком, зависла сфера цвета электричества. Она была примерно полметра в диаметре и переливалась, словно волны пробегали по гладкой поверхности. - Дем… - просипел Морозов, не отводя взгляда от мерцающего шара. Шакурай поднял голову и осторожно откатился вбок, ложась на спину и притягивая к себе шерри. Теперь они смотрели на сферу вдвоем. - Там, внутри, ребенок, да? – тихо спросил Виктор. - Еще нет, - покачал головой шер, - но скоро будет. - Надо ее спрятать куда-нибудь. - Зачем? – усмехнулся Шакурай. - Чтобы не украли, - пояснил Морозов, - да и что, она так и будет там висеть? - Дурачок, - раздался тихий смех, - никто ее не украдет. Она сама себя прекрасно защитит: так шарахнет, что из шкуры выпрыгнешь. Только ты и я можем ее касаться, потому что это часть нас. А висеть она долго не будет: найдет себе место, где ей лучше всего. Она никуда не денется, поверь. А когда кокон начнет истончаться, мы ее переложим на что-нибудь мягкое, буквально перед самым появлением малыша. - Надо же… - протянул Морозов, слегка передвинувшись, и тут же заметил нечто странное. – А где… э-э-э… всё? – спросил он, приподнявшись и проведя рукой по совершенно сухому животу. - Там, - указал Дем на сферу. - Как все продумано, - улыбнулся шерри и замер, взглянув на лицо Шакурая. – У тебя тут… - И у тебя, - перебил его Демиар, ласково проведя пальцем по появившемуся рисунку на правой щеке Виктора. – Теперь мы с тобой супруги, шерри-дан Шанхар Шакурай. - О… а телохранители? - Завтра напишу им рекомендации, и все. По отношению к тебе их служба закончена. - Мне будет их не хватать, - вздохнул Виктор, – привык уже. И кто будет возить меня на занятия? - Я буду, - Дем притянул к себе супруга и поцеловал, - а если хочешь, я научу тебя управлять шурхраном. - Хочу, - улыбнулся Виктор, устраиваясь на груди Демиара, - я много чему хочу научиться, много чего успеть сделать. И я хочу, чтобы ты обязательно был со мной. - Буду, - заверил его шер, - я навсегда с тобой, и иного выбора у тебя нет. - Это и есть мой выбор, - прошептал Виктор, закрывая глаза. Потому что не бывает так, когда выбор отсутствует. Ты делаешь его каждый день, каждый час, каждую минуту. Можно безропотно плыть по течению, подчиняясь капризам несущей тебя реки. И кто знает, куда она повернет в следующий раз: мягко подтолкнет к песчаному берегу, безжалостно швырнет на камни или обрушит тебя с высоты огромного водопада, выбивая дно из-под ног, меняя местами небо и землю и погребая под тоннами воды. Можно приложить усилия и бороться с течением, пытаясь прорваться к поставленной цели. А можно повернуть реку в нужном тебе направлении, меняя саму ситуацию, а не подстраиваясь под нее, и для этого нужна огромная сила воли. Только от тебя зависит, в какую сторону ты поплывешь и где в итоге окажешься. И какие бы карты ни раздала судьба, нужно садиться и играть с ней при любом раскладе. Изменить или принять – выбор только за тобой.