В другой раз

… Я никогда не просыпаюсь на рассвете. Или раньше, пока еще темно и сумрачно, или позже, когда солнце уже светит вовсю. Но на рассвете – никогда. Я ни разу не стояла, глядя на восток, не смотрела, как медленно-медленно будет светлеть темное ночное небо, как появится тонкая, еле заметная полоска света, как солнце лениво выползет из-за горизонта. Когда-нибудь, потом, я встречу рассвет. Но пока это можно отложить до лучших времен. … Ночной воздух пахнет весной – густой, пряный, чуть терпкий запах весны, от которого кружится голова и ломит в висках. И где-то там, в этой едкой терпкости, кроется что-то необратимое. Впервые в жизни я ненавижу весну. … Он приходит уже в мае. Прошлый раз был давно, случайно, в начале марта, когда они просто проезжали мимо, и прошлый раз не было ничего. Было все, что обычно, и, в то же время, ничего. Он приходит ночью, один. Берет из холодильника бутылку пива и, не включая свет, усаживается на один из столиков в баре. Его кроссовки измазаны в жидкой грязи, и на полу остаются темные следы, отпечатки его ног. Я кутаюсь в свободную рубашку, и молча жду. … Иногда я сравниваю себя с хозяйкой гостиницы. Была такая история, я ее в детстве читала, тайком стянув книжку с материнской полки – о женщине, которая содержала гостиницу, и о мужчине, который приходил к ней время от времени. У него была другая жизнь и другие женщины – в разных городах; а у нее была гостиница и он. Так вот и я. Я уже почти не помню эту книгу, остались только ощущения, но мне почему-то кажется, что закончилось все плохо. Наверное, потому что такие истории хорошо не заканчиваются. … Он держит в руке почти полную бутылку и молча смотрит на меня. Странный у него взгляд, нехороший. Если бы я умела бояться Дина, я бы испугалась. Но Дина я не боюсь – все, что угодно, только не страх. Может, и зря. Я знаю и не знаю его одновременно. Иногда он кажется простым и понятным, иногда сложным, а иногда – просто чужим. Сегодня все смешалось, и я не знаю, что чувствовать. Я жду. Он ждет. … Он отставляет бутылку в сторону и встает. Усмехается, глядя меня. – Сваришь мне кофе? – Да, - киваю я. И не знаю, что думать. Я и раньше предлагала ему кофе, и даже завтрак приготовить. Но он отказывался. Всегда. Раз за разом качал головой и говорил – нет. Словно бы это значило что-то. Не то, что бы ему хотелось. Я варю кофе, и руки у меня дрожат. … Он продолжает следить за мной. И я чувствую его взгляд, и меня бьет дрожь. Не так сильно, чтобы он заметил – впрочем, кто ж его знает. Иногда Дин замечает куда больше, чем должен бы был. Все Винчестеры такие. Непредсказуемые. … Я наливаю кофе в чашку, и рука у меня все еще дрожит. И чуть-чуть густой, темной жидкости выплескивается на белый стол. И я машинально размазываю ее рукой. – Вот. Он кивает – своеобразное спасибо. Делает глоток, морщится. – У тебя худший кофе, который я когда-либо пил, - беззлобно, и даже почти не насмешливо. Я нервно улыбаюсь. – В следующий раз будет лучше, обещаю. Он чуть кривит губы в странной усмешке. – Да. В следующий раз. И что-то такое нехорошее затаилось в его словах. Что-то необратимое. За окном весна, май, терпкая, головокружительная весна. Он отставляет чашку в сторону и идет к двери. … Он вдруг протягивает руку, и заправляет выбившуюся прядь волос мне за ухо. Мы стоим близко друг к другу, и, в то же время, далеко. Я встаю на цыпочки, и тянусь к нему, хочу прижаться к его теплому телу, уткнуться в потертую кожаную куртку, вдохнуть запах соли, дыма и дорог. Но он отстраняется, отступает назад, сохраняет дистанцию. – Удачи, Джо. И идет к Импале. – Ты позвонишь? – вдруг спрашиваю я. Знаю, что нет, но все равно спрашиваю. Он оборачивается. – Ага. Непременно. Как-то странно он это говорит. Как человек, который идет в магазин за углом, а потом пропадает без вести. Но говорит жене, что вернется через десять минут. … Я ненавижу эту весну. И ненавижу ощущение того, что и следующую, и следующую, и следующую за следующей весной я буду ненавидеть. Ненавижу пряный запах трав, и мерзкое, липкое, вязкое ожидание. … Небо на горизонте медленно светлеет, и тонкая светлая полоска пугливо жмется к черной земле. Я поворачиваюсь спиной к рассвету и ухожу в дом. Я встречу его как-нибудь, да, но в другой раз. Не сейчас. …