У каждого своя цена

… Когда я открываю дверь и вижу его, стоящего у меня на пороге, я не способна ни на что, кроме самого банального в мире вопроса – что ты здесь делаешь? И когда он усмехается в ответ и спрашивает, можно ли ему войти, я машинально отвечаю – да; потому что вся эта ситуация настолько нереальна и неправдоподобна, что кажется сном. Ночным кошмаром, в котором Чака Басса каким-то ветром занесло ко мне домой. – Читаешь Сплетницу? – он разглядывает фотографии у меня на столе – неудачные и засвеченные кадры. Я стою у него за спиной, нервно тереблю край кофты и думаю только об одном – как бы выпихать его отсюда подальше. Примета такая есть: Чак в спальне – значит, к несчастью. – Нет. Он оборачивается; почти-удивленная улыбка на его губах. – Неужели? – А я похожа на тех, кто читает? Он смеется. – Ну, друг твой Дэн, например, читает. – Я не Дэн. – Я заметил. … – Что тебе надо, Чак? Я стараюсь держать себя в руках. Стараюсь не показать, насколько это неуютно и неприятно; я знаю главное правило – не показывать им свои слабости. Он разглядывает мою квартиру с ленивым интересом – как клетку какого-нибудь странного животного; а я успокаиваю себя тем, что такие как он нормальных квартир, небось, и не видели. Вообще. – Ты слышала последние новости? … Он вдруг делает шаг ко мне, и я отшатываюсь. Машинально. Рефлексы срабатывают быстрее, чем я успеваю осознать, что в не показывать им свои слабости мое движение не очень-то вписывается. Он насмешливо приподнимает бровь и кривит губы. – Ты пятишься. – А ты лезешь в мое личное пространство, - огрызаюсь я. – Вот значит, как, - он отступает обратно, к столу с фотографиями; и это не очень-то вписывается в ту картину под названием Чак, которая уже давно сложилась в моем подсознании. – А где все? Мамочка, папочка? И это уже ближе. … Я не героиня сплетнических хроник. Меня не фотографируют на улице со случайным парнем рядом, не подписывают фотографию – Ванесса спит с тем-то – и не отправляют на всем известный веб-сайт. Нет. Отчасти потому, что я просто не там, отчасти – что в моей жизни нет ничего особенно примечательного. Когда-то давно, когда я и Дэн все еще были лучшими друзьями, а Серены вообще не предвиделось, мы дали друг другу обещание хранить девственность до брака. Он уже нарушил свое, я же – пока нет. Вот потому-то меня и нет в хрониках. … Он продолжает разглядывать мою комнату, и это уже не похоже на праздное любопытство. В этом кроется что-то еще, словно бы он пытается что-то найти – и я многое бы отдала, чтобы заранее знать что. Чтобы успеть это самое спрятать. Получше. Подальше. – Что тебе надо, Чак? – повторяю я. Фотографии. Кассеты с фильмами. Я однажды засняла кое-что вполне себе грязное. Он однажды заплатил мне, чтобы заполучить свой скелет в шкафу на место. И я однажды обманула его. Мне кажется, я понимаю, что же именно он ищет. И чего он хочет. – Я отдала кассету Блэр. – Я знаю. – И мне плевать на все остальное. Он смеется. – Все пытаешься найти причину, а? … Я наслышана о нем. К счастью – только наслышана. Я знаю историю Дженни. Я знаю историю Блэр. Со мной не случалось подобных историй, но сейчас я уже ни в чем не уверена. Кроме того, что мне очень не хочется попадать в хроники Сплетницы. Он смеется, и снова поворачивается ко мне, и я впервые с того момента, как он переступил порог моей комнаты, чувствую запах алкоголя в его дыхании. – Сколько ты стоишь? … – Сколько ты хочешь? Я делаю глубокий вдох, чтобы успокоиться. – Я не шлюха. Он пожимает плечами. – Я знаю. У меня были шлюхи, и они мне уже надоели. Мне хочется чего-то нового. Спросите меня, за что все ненавидят Чака. Вот за это самое, скажу вам я. – Я не буду спать с тобой. – Я и не предлагаю спать. – Иди к черту, Чак. Но он только подходит ближе. – Это не ответ, Ванесса. Сколько? И он касается рукой моей щеки. … – Что-то новое, чтобы забыть Блэр? – выдыхаю я. Он замирает. Мы смотрим друг на друга, не двигаясь. Не мигая. Не отводя взгляда. Игра в гляделки – кто кого переглядит. Кто первый сдастся. И он отводит взгляд. Я… победила? … Когда он уходит и хлопает за собой дверью, я слишком обессилена, чтобы хотя бы запереть все замки. Я стою, прислонившись к стене, и пытаюсь отдышаться. Наша маленькая перепалка отняла у меня слишком много сил. И я не уверена, что конец получился правильным. Но хотя бы я не проснусь завтра от ехидного текстового сообщением от Сплетницы – Ванесса переспала с Чаком; за деньги. И хотя бы это правильно. … Когда я, наконец, запираю все запоры, я вдруг понимаю, что он – после всего – пришел ко мне и назвал меня по имени. …