Призрак Пустоши

Бесчисленные звезды сияли на небе во всем своем великолепии. Она как тысячи серебряных гвоздиков, прибитых к небосводу, указующие дорогу заблудшим путникам в Тайге. Вдруг с вершин падает звезда, засияв так, словно вплела себе в волосы весь Млечный Путь. В свете упавшей звезды и бледной сиянии луны сияла цепь. Невидимая, невесомая и холодная как снег, как лунный свет на мельничной запруде, как отблеск на чешуе форели. Она словно есть, и словно ее нет. Такая же призрачная, как и ее хозяин. Он ворочается во сне в холодном поту. Не может найти себе места, и вскоре вскакивает в холодном поту. Взъерошив волосы, он тяжко вздохнул, схватившись за голову. Не одной Рукии морочит голову Смерть. Но она уже потеряла всю надежду. От этих снов толка нет, она и сама это прекрасно понимает. Но сердце юноши было наполнено тревогой. Он боялся чего-то плохого, но сам не знал чего. С опаской он оглянулся, бросив свой нежный взгляд на девушку. Она ответила тем же. - Почему ты не спишь? – Тихо спросил он. Странно, что ее глаза не сомкнуты. Думалось ему, что девушка сладко спала. - Ты всю ночь ворочался, я не могла уснуть. - Призрак чувствовал по тембру ее голоса. Она лжет. Ее красные щеки и глаза на влажном месте… Она плакала, пока он спал. А руки тесно обхватили живот. Кажется, малыш снова сделал ей очень больно. Ичиго прильнул к её животу, касаясь ухом тонкой и нежной кожи, пытаясь прислушаться к хоть каким-нибудь звукам, которые могли доноситься оттуда. Малыш движется, но почти незаметно. Зато это чувствует Рукия. - Мне больно… - Сипло произносит она, зарывая свои руки в густые рыжие волосы Призрака. А он гладит рукой по животику. Призраку известно, что за силу он унаследовал от отца. И все это время, все девять месяцев Кучики вынашивала в себе эту силу, стиснув зубы от боли. Но осталось совсем немного потерпеть, и боли больше не будет. А пустота наконец станет свободной. - Мне снился сон… - О чем был он? – Взъерошив яркую шевелюру парня, Рукия захихикала. Рядом с ним горе не горе, а боль уже не боль. - Мне снилось, как ты ухаживала за мной, когда я был болен. Как я умирал на твоих глазах, а ты не теряя надежды, заботилась обо мне. Я почувствовал, как ты целовала мой шершавый лоб, роняла слезы на пересохшие губы, обмывала лечебными настоями прокаженную плоть. Как отбрасывала булыжники, когда меня придавило обрушимся потолком… - Он говорил это с такой горечью и печалью, что дрожащий голос шел по швам юного девичьего сердца. - … как узнав о ребенке продолжала заботиться обо мне. Простуженная и ослабленная. Боролась со всем кознями Muertos, я видел, как ты с заботой ткала мне ночную рубашку, чтоб я ночами не дрожал… спасибо тебе.. – По пылающей щеке пробежала слезинка. Он был полон чувств, после того, как ему почудилось все, что было с ним, пока он был растворен пустотой. Взяв в свои руки ее маленькую ручку, он поцеловал тыльную сторону ладони. Рука пахла молочным мылом с медом, как и его рубаха, выстиранная с материнской заботой именно ими. Столько нежности вдруг проснулось в нем. Он, поднявшись на руках поцеловал девушку в губы. Рукия раскрасневшись, обняла его так крепко, что дышать стало трудно. - Ты же мой единственный. Что я еще поделать могла? - Меня всегда ненавидели люди. Избегали. А ты… относилась ко мне с самого начала не как к чудовищу, а как к больному человеку. Отдалась мне, полюбила, подарила мне настоящую жизнь. - Так что же страшного было в твоем сне? – Ичиго замолчал. Отстранившись от девушки, он отвел взгляд в пустоту. Зрачки его сузились в мельчайшие точки, а по телу пробежали мурашки. - Мы… из разной материи. Ты есть, а я - нет. Я пустота, а все что пустота это я. Смерть не хочет, чтоб мы были вместе. Я боюсь… за нас. – Девушка улыбнулась, проведя рукой по его щеке. - Глупый. Глупый Ичи. Ты рано сдаешься. Уже вот-вот «он» появится. И ты станешь свободным. У нее нет шансов, потому что нет времени. А если что, ты меня защитишь. Верно? – Он кивнул головой, и на лицо вдруг наплыла улыбка. - Я хочу мальчика… - Внезапно прозвучало после пяти минутной паузы. - Мальчика? Я на девочку рассчитываю! – Надув губы протянула Рукия, с ноткой возмущения в голосе. - Но первенцем должен быть мальчик! - Ничего не знаю! Хочу заплетать кому-нибудь красивые косички. - Можешь плести их мне. – Засмеялся Призрак, широко улыбнувшись и натянув брови на лоб. - Ты дурак или как? - Или. - Что? - Я сказал ИЛИ. - Дурак. - Сама такая. – Вновь повисла нелепая пауза. После таких прекрасных и трогательных речей, Ичиго вновь напомнил Кучики о том, какой он все-таки дурной. – Ну после того как родится наш мальчик мы сразу же забабахаем тебе девочку. - Опять ты о своем?! – Получив крепкий подзатыльник, рыжеволосая дубина естественно осознала, что мысли поплыли не в ту сторону. – И вообще, после родов минимум 6 недель нельзя! - ЧТО? Ну.. э… давай сейчас? Такой нетерпеж. Ну, сама же понимаешь… - Голос парня напоминал мурчание кота. Он мял простынь под собой и закатив глаза, кусал нижнюю губу. Вид был соблазнителен, вот только такие как Рукия не ломаются. - Ни за что. Ты мне на живот надавишь! - Ну… а если я сбоку? - Отвали. - Ну Рукия! - Хочешь левой пяткой в нос? - … Укутавшись в теплый плед, Рукия заходит в светлую комнату, с тихо потрескивающим камином. За столом сидел Призрак, со сведенными бровями и строгим выражением лица. Перед ним стояла стопка желтоватых листов бумаги, чернильница и перо в его руках. Подойдя к нему на цыпочках и подкравшись сзади, Кучики приобняла своего темного лорда, и ласково шепнула на ушко. - Что ты делаешь? - Я пишу сказку. – Незамедлительно ответил он, подняв глаза на любимую. Она была такой сонной и растрепанной. Пряди волос хаотично вились, сползший плед на плечи, красные щеки и такой большой-большой живот вызывали приступ умиления. – Сказку нашему малышу. Хочешь ее написать вместе? - Конечно! – Воскликнула Рукия, хлопнув в ладоши, и смело села на колени молодому человеку. – Какой сюжет? - Я много раз слышал о том, что дети в городах боятся бабайки под своей кроватью. Я хочу написать историю о мальчике, который подружился с монстриком из-под кровати. - Я только за. Вот только… почему о мальчике? – Ичиго вздернул бровь. - Ну как почему? Я мальчика хочу. - Погоди-погоди. Но я хочу девочку. И мы не знаем наверняка, кто у нас будет! - Только не начинай опять… - Разочарованный вздох говорил о том, что юноша же устал от вечных капризов и недовольств бедующей мамочки. Ну что ж делать. Только терпеть… - Ладно. Делай как знаешь. – Обиженно буркнула она, и спрыгнув с его колен направилась на кухню. – Так, что у нас тут лежит… о! Помидорчики! - Пока Рукия продолжала громить кухню, Ичиго пытался придумать, как заставить забыть ее «ТУ» ссору, насчет пола ребенка. Девушка в упор не соглашается с версией мальчишки, так как хочет именно дочь. А вот Призраку хотелось бы иначе. Но обычно они мирятся, когда рядом. И чтоб Рукия далеко не отходила от него, надо было притвориться немного «больным». - Ох… Рукия… что-то живот заболел. – Из дверного проема появилось личико девушки, жующей мандаринку в прикуску с огурцом. На лице читалось удивление и беспокойство. - Может… медвежьим пометом? - ЧТО? – Словно тысячи вольт прошли по телу юноши. Он несколько минут неверяще глядел девушку и внезапно даже для себя громко и нервно расхохотался. – И что же им делать? Натирать пупок? - Ну почему же. Вовнутрь. Хотя нет… в прошлый раз тебе не особо помогло… - ЧТО???? Что значит «в прошлый раз» и «вовнутрь»!? - Да в прошлый раз же, когда приходил ты после ссоры с жалобой на рези в желудке. Забыл что ли? - Но…Но… – Ичиго вначале побледнел, а затем позеленел. – Ты же сказала, что это болтушка из овощей… - Девушка расхохоталась. - Ну да. Овощи медведь пожрал, а потом этого медведя того, сами пожрали. Вот только как эту «болтушку» делала Мацумото год назад, я без понятия. Но суть питания не важна. Главное что желудок прошел, а на вкус ты не жаловался. – Вот оно что. Из рук любимой даже медвежий помет будет вкусен… Теперь если мириться с Рукией, то только через цветочки или белый флаг. Ну а если в ход примирения идут «старые способы», то лучше предварительно, ну или же после нахюкаться эфирных масел, и будучи нетрезвым идти «в бой». - Я думаю пойти к доктору. - Хм? – Озадачено и недоверчиво промычал юноша, оторвав взгляд от листка бумаги. - Хочу определить наверняка, кто у нас будет. Заодно узнаю более точные сроки «прибывания» нашего пупса. Сделаю узи, может по дороге назад еще чего прикуплю… - Ичиго понимающе вздыхает, и подхватывая девушку на руки несет до комнаты. - Идеальное решение наших ссор. Они в обнимку лежали на кровати, спрятавшись с головой под мягкой и плотной шкурой. Вместе тепло, а особенно когда не стесняясь валяешься голышом. Покрывая смущенное лицо Кучики поцелуями, парень держал ее за плечи, притягивая к себе. - Перестань. - Почему? - Ммм… не знаю, я смущаюсь… - Мне так даже больше нравится. А еще мне нравится что у тебя грудь в два раза больше стала. - Дубина, не трогай! - Ай! За что?! - За то что лапаешь меня где нипопадя! - Ну Рукия. Чего я там не лапал? - Хочешь левой пяткой в нос? - Ой, мне после овощной болтушки никакая пята не страшна! - … ладно, лапай меня. – Из под одеяла доносились хохоты и возгласы. А после и не только…

Золотой восход, крылья ветра. Свобода слова, лишь под конец века. Он одинокий солдат, Не знающий свой путь. Он Призрак Пустоши, и его суть Приходить к тем, у кого не смысла жить. Горя пустынного испить. Он одинокий солдат, Не знающий свой путь. Безумием до глубин объят, Увядший и испивший яд. Глухим ударом в грудь Снова потеряет свою суть. Он готов идти в бой С ее высочеством судьбой.