Чёрный Лебедь

Идаманте стояла на ступенях главного входа дома Элронда, вдыхая холодивший лёгкие воздух зимы. На ней были высокие сапоги из чёрной кожи на широкой плоской подошве, камзол до щиколотки, отделанный мехом, обтягивающий тело и слегка расходящийся ниже колен, под которым поверх льняной рубашки сидела спасительная кольчуга, и такой же длины плотный шерстяной плащ цвета индиго. Цвета моря, цвета ночи... Мимо нее с лёгким шорохом проскочил Леголас, одарив мимолетной одобряющей улыбкой. Он на мгновение замер на середине лестницы и выжидающе посмотрел на нее. Во дворе её ждал Боромир. Смерив эльфов сумрачным взглядом, мужчина взвалил на спину тяжелый округлый щит и двинулся прочь из обители, шелестя меховым плащом. Братство Кольца медленно потянулось через ворота, бросая тоскливые взгляды на Владыку и его семью. Никому не хотелось уходить, и многие видели Ривенделл в первый и последний раз. Чёрный Лебедь едва сдержала кривую ухмылку. Она всё-таки покидала Долину опять... Обернувшись, она больше всего желала увидеть за спиной Гелира, но он и его брат не знали, что она покидает их сейчас. Стоявший подле нее Леголас молчал, не отрывая от неё своих бездонных глаз. Почтительно опустив глаза, она начала очередной спуск с столь знакомых ей мраморных ступенек. Юность, детство... Их было не вернуть, и в душе что-то треснуло, сломалось... Чёрные Лебеди всегда возвращаются обратно. И она обещала вернуться вновь. Внизу её провожали Алуранвэ, Линдир, Арвен, Эрестор, Глорфиндейл и другие. Элладан и Эльрохир не пришли расставаться, но Элладан сделал ей прощальный подарок в виде украшения на левое ухо. Кафф, сделанный из мифрила и украшенный янтарем, символизировал её корону и отныне напоминал об ее истинном происхождении. О том, что нельзя было забыть. Она не обняла никого из них. Печальные глаза Арвен резали хуже нолдорских стилетов Келебримбора в её сапогах, а слёзы на красивом лице Алуранвэ клонили к земле. Но кто-то бережно положил прохладную руку ей на плечо, и вскоре она уже выходила за ворота следом за лихолесским принцем. - Ифренниэль, Ифренниэль, нет, - Гелир вырывался из стальных объятий Келебримбора, норовясь броситься за ней вдогонку по гладким ступенькам. - Ифренниэль... - звал он, но Чёрный Лебедь не обернулась. Не теперь... - Пошли, брат, - выдохнул кузнец морозный воздух и повел по длинному коридору в обратном направлении. - Это её выбор. - Я ей выбора не давал, - неожиданно холодно молвил рыжеволосый нолдо, гордо выпрямив спину. - Мы не закончили нашу игру, - недовольно воскликнул он. - И я опять у нее в долгу за тебя, - удрученно вздохнул он. - Отплатишь еще, - махнул рукой его кузен - Отплачу, - отчужденно прошептал Гелир, продумывая свои предстоящие действия... Идаманте знала, почему она ушла. Дни в Ривенделле шли своим чередом. Осень закончилась, началась зима. Солнце отныне не посещало долину, изредка выглядывая из туманных облаков. Идаманте казалось, что она и вправду никогда больше не покинет Раздол, как и сказал Гелир. Все дни она проводила с ним, Алуранвэ и Келебримбором, наслаждаясь покоем бессмертных дней. Фродо больше с ней не разговаривал, общаясь со своими друзьями и своим дядей, хоббитом Бильбо, гостившим отныне в доме Элронда. Арвен говорила, что он остался у них теперь навсегда и после каждого ужина развлекал всех жителей Раздола своими сказками в каминном зале. Так называемое Братство Кольца не торопилось покидать гостеприимный Ривендел, ожидая возвращения следопытов Севера, что под руководством Элладана и Эльрохира, а также Арагорна прочесывали местные окрестности в поисках тёмных шпионов и Назгулов. Чёрный Лебедь узнала, что, преследуя Хранителя от своего дома в Шире, они утонули в реке, так и не достигнув долины. После этого их никто не видел. Боромир порывался пойти со следопытами и Арагорном, но его не пустили. Он также умолял Элронда отправить весть Денетору в Гондор, но Идаманте не разрешила этого делать, ибо тогда с вестью должен был отправиться один из охотников наследника Исилдура. Эта игра закончилась скандалом, и рыцарь окончательно поссорился с эльфийкой, не в силах удержаться от громких слов. Гондорец чувствовал себя вне событий, хотя и понимал, что посылать гонца с таким известием было небезопасно и очень глупо с одной стороны. Обстановка накалялась, и, хотя долина влияла на всех благоприятно, старые шрамы давали о себе знать. Идаманте старалась изо всех сил не разрывать их, пытаясь отныне не пересекаться ни с кем из остальных хранителей. Её друзья специально отводили её подальше от Леголаса и его свиты, и даже Линдир почти никогда не имел свободного случая с ней заговорить. Она тайком следила за принцем и менестрелем из библиотеки или из внутреннего двора, из-под арок галерей, из-за плохо прикрытых дверей... Как ребенок, она желала вернуть былые чувства, ощущения чистоты и красоты. Она вновь хотела любить, мечтать. Любить, не зная всех подробностей любви, желать, не желая страсти. В тот вечер она, как всегда, сидела среди книг, карауля принца, засыпая над исписанными вдоль и поперек листами. Внезапно в комнату ворвались Элладан и Эльрохир. Они вернулись с разведки последними и половину увиденного решили держать при себе. Но кое-что они все таки успели сказать. Они перебрались перевалом выше через горы и прошли вдоль границ Лориена, её родины, её изначального гнезда. - Как вы могли? - книги с грохотом полетели на пол. - Как вы могли! - Халдир уже едет за тобой! - взволнованно воскликнул Эльрохир. - Лориенский маршал отвезет тебя домой! Идаманте со стоном схватилась за голову. Теперь её отец знает, что она здесь. В Средиземье. Теперь её мать будет следить за ней. Теперь все королевство эльфов в опасности... Опасности Колец. Она должна сгинуть. Снова сбежать, исчезнуть. И в ту ночь Чёрный Лебедь твердо решила идти в Мордор, где собираются тени. Чтобы раз и навсегда освободить себя и своих подданных от... самой себя. И, покидая Раздол неделей позже, она с замиранием сердца слушала звук Гондорского Рога, который должны были услышать даже в Гондоре. Боромир всё-таки сообщил Денетору, что война началась... Они шли по запущенным землям Эрегиона, по землям, где раньше правил Келебримбор. Идаманте не застала его великолепия, не видела Великого Кузнеца на троне. Всю дорогу они шли вместе с Леголасом, восхищаясь пустынными землями и едва заметными среди жухлой травы развалинами древнего государства. Лихолесский принц с самозабвением рассказывал ей всё, что когда-то слышал от отца, а она в свою очередь рассказывала ему то, что рассказывал ей сам Келебримбор. Голос Леголаса был бархатным, ласкающим слух. Они говорили непринужденно, словно ведя светские беседы. Никто из них не обрамлял былые времена тяжестью, хотя она и царила у обоих в сердце. Боромир тащился сзади вместе с вечно ноющими светловолосыми хоббитами, в то время как сам Хранитель шел между Идаманте и Арагорном. Он не дичился её, хотя смотрел с некоторым волнением. Если бы не Леголас, постоянно дышавший в её заплетенную в рыбий хвост косу, то они бы никогда не заговорили и вовсе. Идущий впереди Арагорн говорил немного, но всегда слушал, когда начинала говорить Идаманте. Было видно, что мужчина хотел бы общаться с ней побольше, но её прохлада останавливала его. Лишь Леголас мог вести с ней разговор, не нарушая спокойствия обоих. На одном из привалов Боромир не выдержал. Мерри и Пиппин уломали его обучить их ратному делу с кинжалами, подаренными им Арагорном, которые в силу их роста приходились им неплохими мечами. Когда оба набросились на него с двух сторон, он призвал Идаманте. - Не стоит, Рыжая Выдра! - внезапно воскликнула она, и лёд был сломлен. - А ну, давай помогай, Чёрная Утка! - расхохотался он и, бросив хоббитов, накинулся на неё. Они катались по стылой земле под звонкий смех Арагорна и ехидное хихиканье хоббитов. Вдруг чьи-то руки в кожаных наручах ревностно вырвали её из схватки и потащили прочь. - Шпионы Сарумана! - воскликнул Гэндальф, и всем пришлось скрыться в кустах. Леголас спрятал её рядом с собой, накрыв рукой её кольцо. - Что ты делаешь? - не сдержавшись, прошипела Идаманте. - Защищаю тебя, - коротко бросил он, отвернувшись. Поморщившись, эльфийка замолчала. Сейчас его забота не имела значения и неоднократно раздражала её, ибо сейчас было уже поздно. И сейчас было уже поздно узнавать друг друга со стороны... Шпионами опального мага оказалась стая чёрных как уголь ворон. Подул ледяной ветер, и восхождение на горный хребет сразу же потеряло всю свою прелесть. И если все остальные и так промерзали до самых костей, то кольчуга Феанора жгла подобно соленому льду. Карадрас встретил их снегопадами, стаями голодных волков и под конец лавинами из снега. Всё казалось Идаманте страшным сном и навязчивой идеей. Маленьких хоббитов приходилось тащить на себе, эльфийка проваливалась в глубокий снег, в то время когда её принц свободно ходил по нему, мужчины из последних сил разгребали сугробы. Под конец Хранители сдались, и пошли обратно. Боромир начал уговаривать всех пойти через Рохан, и, забывшись от усталости, Идаманте поддержала его. Начались очередные споры, ибо Серый Маг хотел совсем другого. Было решено вернуться, и едва они начали спускаться обратно, погода сделалось прекрасной. Небо стало чистым, словно голубой кристалл, белое одеяло искрилось и мерцало в ярких лучах зимнего солнца. - Дай руку, Ифренниэль, - обратился к ней на синдарине Леголас, помогая скользить по твёрдому снегу. Забывшись, бывшая принцесса протянула ему левую руку в кожаной меховой перчатке. Но едва её пальцы успели коснуться его, чья-то незримая сила потянула её вниз. Потеряв равновесие, Идаманте кубарем покатилась по снегу, больно стукнувшись затылком о склон. - Такая маленькая вещь... - бормотал себе под нос Боромир, держа в руках Единое Кольце. Подле него стояли Арагорн с Фродо, а испуганный маленький хоббит отчаянно прижимал руку к обнаженной груди. Споткнувшись, он на мгновение потерял свой талисман. Но лишь на мгновение. И это дорого стоило ему. - Боромир, - хрипло молвила Идаманте, поднимаясь на негнущиеся ноги. - Не делай этого, - пробормотала она, вытягивая вперед руку со своим собственным кольцом, увидев, что он собирается одеть талисман на свой собственный палец. - Так странно, не находишь, - вдруг обратился к ней он. Эльфийка вздрогнула. В его глазах плескалась незамеченная ею раньше алчность, присущая ранее только Денетору. На миг Боромир стал единым со своим отцом - властным Наместником Гондора, чьи хорошие побуждения имели способность творить чистое зло. Искушение было невыносимым, и оба чувствовали это. Что-то тяжелое и жестокое ломало Идаманте перед ним. Безысходная сила и власть... - Я держу в руках твою жизнь, - продолжил мужчина со странной ухмылкой на лице. - Эта маленькая вещь может заставить тебя навеки принадлежать мне, - смакуя каждое слово, выдохнул он. - Заставить тебя верить и быть верной мне в каждом жесте, в каждой мысли, в каждом... - Боромир! - резко и громко одернул его Арагорн, прожигая взглядом светлых глаз насквозь, - верни Кольцо Фродо! - чеканя каждое слово, молвил он. Наваждение спало, и гондорец очнулся. - Пожалуйста, - с наигранным добродушием молвил он, возвращая кольцо полурослику. - Мне оно и не надо... - начал было он, но осекся, заметив тяжелый взгляд Арагорна. Фродо выхватил Кольцо из рук гондорца, и Идаманте со стоном упала на колени. Одобряюще улыбнувшись, Боромир по-детски потрепал испуганного хоббита по затылку и, закинув на спину щит, тяжелым шагом удалился прочь. И лишь тогда наследник Исилдура убрал руку с меча. Подбежав к эльфийке, полурослик помог ей подняться на ноги. Невинные глаза цвета февральского неба взглянули на неё с уверенностью и теплом. - Вам не стоит стоять здесь на коленях, - ободряюще улыбнулся он. - А то простудитесь еще! Где-то в краях пожелтевших глаз Чёрного Лебедя блеснули слезы. Шумно вздохнув, она заключила Хранителя в свои крепкие объятия...