Avenged II

Тор проснулся со страшной мигренью. Голова буквально раскалывалась, а все тело ныло. Ему приснился страшный сон. Кошмар, в котором Локи обезумел и убил его Джейн. От сна остался неприятный осадок. Усевшись на кровати, Громовержец поморщился. Пол был устелен мрамором, и ступни обожгло холодом, окончательно развеяв сонное состояние. Скинув с себя одеяло, Тор обнаружил, что он обнажен, но его ужаснуло, что низ живота и пах были в засохшей крови. Громовержец не смог вдохнуть, леденящее чувство душило его изнутри. Это ведь был сон, ведь так? Сон же? Наспех одевшись, Тор выбежал из своих покоев. Он несся по коридорам, лестницам, чтобы спуститься в подземелье со старыми камерами. Сердце билось о грудную клетку, грозя прорвать ребра. Тело не слушалось, пальцы рук немели. Пусть только он ошибается. Пусть он ошибается. Как только Тор вошел в камеру, в нос ему ударил сильный запах крови и сырости. Неужели, правда? Локи сидел без сознания, забившись в угол. Перепачканный в крови и грязи. Его грудь медленно поднималась и опускалась. Руки до сих пор были скованные. - Боги... - прошептал Тор, облокотившись о стену. Ноги подкосились, в груди неприятно защемило. Это продолжение кошмара. - Локи, - шепотом, будто боясь спугнуть, позвал Тор. Бог Лжи не отозвался. На ватных ногах Громовержец подошел к брату. На лице испарина. Губы разбиты. Из-за кровавых разводов на лице Локи кажется еще бледнее прежнего. Осторожное касание к плечу - никакой реакции. Тор осторожно тряхнул бессознательное тело брата. Ноль реакции. Локи был горячий. Очень горячий. Его лихорадило. Тор действовал как во сне. Все травмы на Локи все еще не зажили, что было странно. Бог Лжи сидел в луже собственной крови. Оковы. Черт побери, Тор не снял вчера оковы. Локи находился без магии, без сил всю ночь в таком изувеченном состоянии. Как прежде больше не будет. Тору хотелось выть от безысходности. Он - воин, он - будущий царь. Как он мог позволить эмоциям взять верх? Яркие кадры всплывали перед глазами Тора. "Тор, не надо, пожалуйста", ни капли лжи, полное раскаяние. Да как он посмел надругаться над младшим братишкой? Подхватив бессознательного Локи на руки, предварительно накинув на него свой плащ, Тор быстро направился в лазарет. Что им сказать? И главное, что сказать ему, когда он придет в сознание?

***

Лекари лишь разводили руками. Локи уже здоров. Локи уже третий день не приходит в себя. Врачи говорят, что он может и не проснуться. Они говорят, что и так делают все, что могут. И говорят они это с такой неприязнью, что Тору хочется каждому собственноручно раскрошить черепа. Отношение к Громовержцу не изменилось, а вот Локи стали презирать сильнее прежнего. И Тора злило это. Это он заслуживал такого отношения к себе, не Локи. Боги, пусть только его брат очнется. Слишком много потерь для Тора. Слишком. Бог Грома три дня не спал и практически ничего не ел. Он сидел возле Локи все это время, боясь даже взглянуть на брата. Слишком бледный. Слишком тихий. Слишком неживой. Боги, как много "слишком". Тору хотелось выть от бессилия. Он каждый раз срывал только зажившую корку с раны на сердце. Иногда его голову посещали и мысли о Джейн. О смерти Джейн и о том, кто убил ее. И снова эта невыносимая боль. За что Локи так поступил с ним? За что он так поступил с Локи? Гнев? Злоба? Обида? Месть. Локи тоже мстил? Но за что, ведь Джейн никак не могла его обидеть. Сейчас Тору очень не хватает матери. Сейчас Тор чувствует себя абсолютно беззащитным, лишенным сил. Мама... Локи любил мать сильнее всех в Асгарде, а Фригг любила его, несмотря на то, что он неродной. Ее смерть сильно повлияла на Локи... Стоп. Ведь когда убили их мать, Джейн была вместе с ней. Фригг защищала девушку, от чего и погибла сама. Прозрение выбило из легких Тора весь воздух. Последний кусочек паззла. Вся картина готова. Тор мельком посмотрел на брата. Бог Лжи лежал неподвижно, его брови чуть сместились к переносице. Локи больно? Но ведь врачи сказали, что все раны зажили хорошо. На щеках трикстера был легкий румянец. В прошлый раз, когда Громовержец смотрел на брата, тот был белее белого. Тор с ужасом понял, что в последний раз он набрался сил взглянуть на лицо трикстера сутки назад, если не больше. Счет времени потерялся. Испарина на лбу Локи, его чуть дрожащие губы... Тор осторожно дотронулся до лба трикстера ладонью. Его страхи подтвердились. У Локи был жар. Тор чувствовал себя кретином. Он запретил лекарям даже заходить в палату, а сам боялся даже посмотреть на брата. А что, если что-то серьезное? Да что значит "если"? У Локи высокая температура была крайне редко и ничего хорошего не предвещала. На зов Громовержца тут же сбежались врачи. Тора оттолкнули, началась суета. Локи тихо застонал, и у Громовержца внутри все похолодело. Он не готов. Если Локи очнется, он не сможет ничего ему сказать. Он даже в глаза ему посмотреть не сможет. И Тор сбежал. Трусливо и глупо. Он ненавидел себя в этот момент, но не мог найти в себе силы остановиться и вернуться. Тор - бог, но что он может? Он не может ничем помочь. Он даже извиниться не может. Громовержец добежал до радужного моста. - В Мидгард, Хэймдалл, быстрее, - задыхаясь и сдерживая слезы, проговорил Тор.

***

Могила Джейн ничем не отличалась от остальных. Такое же надгробие, такие же цветы. Она умерла слишком молодой. Ее смерть была поистине страшной, так что хоронили ее в закрытом гробу. Тор не присутствовал на похоронах, ему все рассказал Хэймдалл. Локи постарался на славу. Внутри вновь разгорелась ярость. Брат, мне больно... Ярость отступила. Ком подступил к горлу. Он любил Джейн. По-настоящему. Ее карие глаза, ее шелковистые волосы, ее прекрасное тело, ее чувство юмора, ее нежность... А Локи все забрал. И вот Тор стоит возле ее могилы, гладит надгробие. А ведь он все равно бы так стоял. Люди ужасно смертны. И понимание этого немного остужало боль от потери. Но Тор ненавидел Локи за то, КАК он отнял жизнь у его возлюбленной. Она страдала, мучилась, звала его. До скрежета сжав зубы, Громовержец шумно выдохнул через нос. Это в прошлом. А сейчас его брат, как бы Тор не злился и ненавидел его, лежит без сознания с температурой. По его вине. По вине Тора. И по спине пробежали неприятные мурашки. А вдруг Локи уже умер?.. Или именно сейчас он бьется в агонии и зовет брата. Надо возвращаться. - Прости, Джейн...

***

Локи с трудом открыл глаза. Внутри у него все горело, словно в огромной печи. Йотуны вообще плохо переносят температуру, а Локи вдвойне. Он слишком чувствителен. Яркий свет резал глаза, и трикстеру пришлось зажмуриться. Тело ломало, суставы выкручивало, все былые раны ныли. Локи казалось, что все эти мучения включили одновременно, и он сходил с ума от боли. - Скоро температура спадет, - кто-то остановил Бога Лжи, когда тот старался встать. - Вам лучше полежать еще. Воды. Воды, пожалуйста. Во рту пересохло, и говорить получалось с трудом, и то шепотом. Бокал с водой поднесли к потрескавшимся губам. Локи пил жадно, по подбородку стекала влага, устремляясь вниз по горлу и останавливаясь ненадолго, описывая выступающие ключицы. От холодных ручейков по телу пробегали мурашки. Напившись, трикстер бессильно повалился обратно на кровать. Боль потихоньку стихала, а может Локи стал к ней привыкать. Его оставили в одиночестве. Почему он в лазарете? Но вспомнить ему так и не дали. Дверь в палату несмело открылась, и в проеме показался Тор. Он молча подошел к кровати, всячески избегая встречи со взглядом трикстера. Бога Лжи удивило столь несвойственное поведение брата. - Локи... Как ты? - тихий севший голос. Трикстеру стало как-то легче в присутствии брата. - Да вот приболел, видимо. А ты, видать, снова веселился на пирушках? Неужели у великого Тора похмелье? - Локи улыбался, как обычно. Неужели он все простил? Нет. Слишком просто. Не помнит? - Что-то типа того, - с легкой полуулыбкой произнес Тор. Локи же перестал улыбаться совсем. Что случилось? Почему я в палате? Эти вопросы вертелись на языке, и Локи хотел было уже озвучить их, как Громовержец обнял его, навалившись сверху. Нет. Боги, нет. Не надо, пожалуйста. НЕ НАДО! ХВАТИТ! Он все вспомнил. Воспоминания, словно цунами, обрушились на него с неимоверной силой. Паника охватила его полностью. Животный страх, отчаянье. Он со всех сил оттолкнул от себя Тора. - Не приближайся!- Локи резко встал на кровати, вжимаясь в стену. - Локи... - Стой на месте или я убью тебя! - в дрожащих руках вдруг материализовался кинжал. - Прости меня, Локи... Я... - Заткнись и убирайся отсюда! Ноги у трикстера подкосились, и он рухнул на кровать, хватаясь за голову и уткнувшись лбом в колени. Не стоило ему так резко подрываться. Не стоило ему так громко кричать. Не стоило ему использовать магию. Реальность ускользала от него, как и нестерпимая боль. Тор звал его, старался поднять. - Не трогай. Звал врачей. - Уходи. Оставь меня. Обнимал и укачивал на руках. - Прошу.