Кофе

Кофе. – Опять кошмары? – Мэтью устало зевнул, стоя в дверном проеме. Фигура у окна развернулась и, что-то тихо сказав, кивнула. Уильямс вздохнул и сел на один из стульев у кухонного стола. – Не стой босиком на холодном полу – простудишься. – Человек тихо усмехнулся и, подойдя к плите, отставил чайник. – Хоть бы свет включил. – Не хотел тебя разбудить, – голос спросонья звучал непривычно хрипло. – Всё равно уже разбудил, можешь и включить, – Мэтью вновь вздохнул. – Нет, не хочу, чтобы ты видел это, – тихо, надеясь, что его не услышат, прошептал мужчина. – Ты снова это делал? Снова резался, да? Ваня, зачем... – Ты не поймешь. – Всё так же тихо, но настойчиво перебил Иван. – И я не хочу снова тебе это объяснять. – Ты ведешь себя как неразумная школьница, – Мэтью перешел на крайние меры, но он был уверен, что ему ничего не будет за такие дерзости. – И ты снова пьешь эту гадость. Брагинский достал из шкафчика пачку растворимого кофе и насыпал немного в кружку. После налил примерно половину чашки кипятка, потом разбавив коньяком из всё того же шкафа. – Мало того, что это и кофе назвать нельзя, так ты еще и пьешь его без сахара и молока, добавляя алкоголь. – продолжал поучать Уильямс. Иван широко улыбнулся на все его замечания и подошел к окну. Небо было темным, без звезд и луны, тихо моросил дождь, а улицу освещал ряд фонарей. Людей в такое время тоже не было, и даже в окнах домов не горел свет. Такая погода в это время суток вызывает какое-то спокойствие в душе, которое способно перейти в дикую панику из-за незначительного волнения. Иван прикусил губу, в его голове вертелись отрывки сна, он полностью погрузился в эту умиротворенную тишину, как его размышления прервал парень, о котором явно забыли. – Что тебе снилось? – его голос странно дрожал, будто от холода, хотя в комнате было достаточно тепло. – Ты знаешь, – Иван опустил голову и посмотрел на чашку в руках. – Смерть. – Это был всего лишь сон... – Уильямс пытался найти хоть какой-то способ утешить Брагинского, хотя и знал, что раньше у него это не получалось. – Нет, Мэт, это были воспоминания. – Иван отпил немного из кружки, слегка поморщившись. Да, всё-таки вкус был скверный, но это было то, что нужно. – Я... Я понимаю, через что ты прошел... – Уильямс встал и подошел ближе к Брагинскому, однако тот резко его остановил. – Уходи. – Голос был тверд и спокоен как и до этого, но что-то подсказывало Мэту, что Ивана нельзя было сейчас оставлять. – Нет, ты специально это говоришь. Я не уйду, – Мэтью замотал головой и крепко обнял Ивана. – Я сказал – уходи, – голос стал тише и агрессивней, но Уильямс всё равно не отпускал. – Прочь! – Иван сорвал руки Мэтью и оттолкнул его в сторону. Парень, запнувшись об свою же ногу, упал на кафель и обеспокоено посмотрел на Брагинского. – Ваня, успокойся, всё хорошо, это в прошлом... – Уильямс начал медленно отползать к стене, но уходить он не собирался. Нельзя его оставлять в таком состоянии. Он случайно нажал на выключатель, и небольшую кухню наполнил свет, который неприятно резал по глазам, привыкшим к темноте. Мэтью зажмурился, но вскоре, привыкнув, быстрым взглядом осмотрел всё помещение и остановился на Иване. Тот смотрел на него в упор, в глазах читался какой-то ужас, а рот был слегка приоткрыт будто в немом крике. – Нет... Нет, нет, нет... – Брагинский быстро подбежал к Мэтью, рубашка которого стремительно краснела и прилипала к телу. Иван затряс похолодевшее тело и, тихо постанывая от боли, отполз в другой угол, смотря на Уильямса. Его трясло, глаза стали совершенно безумными, он обхватил руками колени и тихо забормотал себе под нос. Комната неожиданно начала двигаться, а потом все потемнело. Очнувшись, Иван ничего не услышал. С трудом открыв глаза, он огляделся. Он лежал на полу своей кухни, комнату отсвещало яркое солнце, лучи которого пробивались сквозь неплотно закрытые шторы. Брагинский, приложив немалые усилия, сел и потер виски. Голова раскалывалась, а прошлый вечер вообще стерся из памяти. Резко, яркой вспышкой всплыло воспоминание о Мэтью, лежащего в луже своей крови. Иван снова панически оглядел комнату, но не нашел ни тела, ни намека на него. Сон? Возможно. Но слишком реальными казались воспоминания. Иван, слегка шатаясь, встал и направился в ванную, чтобы привести себя хоть в какой-то порядок и подготовиться к встрече с сестрами. Посмотрев на свое немного опухшее лицо, он тяжело вздохнул и, умывшись холодной водой, вновь посмотрел в отражающиеся фиалковые глаза. – Всего лишь сон, – тихо прошептал он и вздохнул. А на кухонном подоконнике одиноко стояла кружка с давно остывшим кофе с коньяком.