Сердце Дракона

Внезапно он обернулся и посмотрел на Лелиану еще раз. — Не мог ли я вас видеть в лотерингской церкви? — вдруг спросил он. Мысль о том, что он когда-то видел эту девушку, не давала ему покоя. — Да, я была послушницей, — произнесла она, улыбаясь. – Но я не помню, чтобы вы хоть раз появлялись в церкви. — Верно, я не жаловал лотерингскую церковь из-за разногласий с матерью Ханной, — ответил Хоук. – Она была не слишком-то хорошего мнения о моих магических способностях, а все из-за одной детской шалости, которую мы с Бетани, моей сестрой устроили ей как-то. Лелиана прекрасно знала, что случилось с сестрой Хоука, и заметила, как легкая грусть появилась в его голосе, когда он говорил о Бетани. Лелиана украдкой вздохнула. Тем временем они вышли из комнаты, и уже спускались по широким ступеням длинной лестницы Казематов. — Куда вы направитесь теперь? — спросила Лелиана. — Домой, — просто ответил Хоук. – Надо повидать друзей. — Вы найдете меня в Казематах, если я вдруг вам понадоблюсь, — произнесла Лелиана, протягивая Хоуку руку. Маг осторожно пожал ее. Его ладонь была твердой и теплой. Лелиана вздрогнула — прикосновение руки Хоука разбудило совсем ненужные сейчас воспоминания. — До встречи, мессир Хоук, — произнесла она, и оба разошлись в разные стороны. Придя домой Хоук узнал от Орианы, что Мерриль переехала в эльфинаж, дожидаться его возвращения. Ни дяди, ни Карвера дома не было, и Брайан, наскоро приведя себя в порядок, отправился в эльфинаж, чтобы забрать Мерриль домой. Толкнув скрипучую дверь, он оказался в знакомой лачуге, но, вопреки его ожиданиям, Мерриль была не одна. Рядом с ней за столом сидела эльфийка необыкновенной красоты. Белая кожа лица казалась еще белей, оттеняемая золотистыми длинными волосами, собранными в простой пучок на затылке. Лишь легкие, чуть вьющиеся пряди свисали по обеим сторонам лица, выбиваясь из прически. Зеленые глаза эльфийки, с длинными ресницами сверкали, словно капля росы на травинке. Черные тонкие брови были слегка приподняты вверх, отчего лицо казалось немного наивным, но впечатление это было обманчивым. Увидев Хоука, эльфийка вскочила и с подозрением воззрилась на него. Мерриль же, бросилась в его объятия, прижавшись всем телом. — Андаран атишан, мой милый, — ласково проговорила Мерриль, после того, как Брайан поцеловал ее. – Я так волновалась за тебя, леталлан! — Я в порядке, Мерриль, — произнес он. — Ой, я совсем забыла! — спохватилась она. – Брайан, это моя подруга, Элуриэль. — Андаран атишан, — вежливо проговорила светловолосая эльфийка, вставая и вежливо кланяясь Брайану. Но в этом поклоне было больше насмешки, нежели желания произвести хорошее впечатление. — Андаран атишан, — проговорил Брайан, — анет ара, Элуриэль. — Ты знаешь наш язык?, — неподдельное удивление эльфийки вызвало у Мерриль гордость за Хоука. Она сама обучила его языку долийских эльфов. — Да, я понимаю ваш язык, правда, говорю не очень хорошо, — произнес Хоук. — Ты очень способный шемлен, — улыбнулась Элуриэль. — Ма сераннас, — улыбнулся в ответ Хоук. – Я не встречал тебя раньше здесь. — Элуриэль бежала из своего клана опасаясь мести соплеменников, совсем как я когда-то. А теперь она лечит эльфов в эльфинаже, точно так же, как Андерс лечит людей в Клоаке — проговорила Мерриль. Брайан прошел ближе к огню и сел на шаткий деревянный стул, вытянув ноги. — За что же твои соплеменники ополчились на тебя? — спросил Брайан. После истории с элувианом Мерриль, рассказ об изгнании из клана прочно связывался у него с магией крови и темными сделками с демонами. Он посмотрел на запястья эльфийки, но на руках у нее были украшенные серебром долийские перчатки из оленьей кожи, так что разглядить наличие или отсутствие шрамов было невозможно. Она была не из клана Мерриль – он достаточно хорошо изучил татуировки соплеменников своей возлюбленной. На белом гладком личике Элуриэль был совсем другой узор, принадлежащий иному долийскому клану. — Позволь мне умолчать о причинах, шемлен, — ответила Элуриэль. – Несмотря на то, что ты хорошо знаешь наш язык, ты все же не долиец. — Твой клан тоже жил в Ферелдене? — Да. Хранительница Ланайя была нашей предводительницей после смерти Затриана, — ответила Элуриэль. — Тот самый клан, Хранитель которого проклял людей, превратив их в оборотней? — Да. Откуда ты… — Встретил однажды такого оборотня на Рваном Берегу, — сказал Хоук. – Его чуть не выпотрошила дочь Даниэллы за то, что он убил ее мать. — Не думала, что они добрались и сюда, — пробормотала Элуриэль и щеки ее слегка покраснели. Но она быстро совладала с собой и посмотрела на Хоука. Тот сделал вид, будто ничего не заметил. Разговор мало-помалу свелся к другим вещам. Наконец, Брайан поднялся и произнес: — Прошу прощения за необходимость оставить вас обеих, но мне нужно идти. Мерриль, надеюсь, ты вернешься домой сегодня? Нам надо поговорить. — Я вернусь, леталлан, — ответила Мерриль. – А Элуриэль будет жить в моей хижине. Мы уже договорились обо всем. — Вот и прекрасно, — сказал Брайан. – До вечера, маленькая моя. Он вышел из хижины и поднялся вверх по лестнице, ведшей в Нижний Город. Оттуда до «Висельника» было пять минут ходу, и вскоре Брайан уже открывал знакомую дверь. Варрик был дома и искренне обрадовался возвращению друга. — Рад, что ты не угробился, — проговорил гном, салютуя ему кружкой эля, когда Хоук присел рядом с ним за стол в «Висельнике». Варрик незаметно щелкнул пальцами, и Нора моментально поставила перед Хоуком кружку эля, в точности такую же, что стояла перед Варриком. — Что нового случилось в городе, пока меня не было? — спросил Хоук, отхлебывая пенистый напиток. — У города появился новый Первый Чародей — произнес Варрик, — С позволения Владычицы Церкви он снова будет возрождать Круг в Киркволле. Всё было вроде бы тихо и спокойно, — продолжал он, и помолчав, добавил: — До сегодняшнего дня. — Что ты имеешь в виду? — Наш маг-повстанец совсем сбрендил, — сказал гном. – Прибежал сегодня ко мне, дым из ноздрей, глаза навыкате, и сказал, что новый Первый Чародей насильно хочет загнать его в Круг, поэтому он вынужден скрываться в убежище на Тропе контрабандистов, ты знаешь, где это. Говорит, в Круге творится черт знает что. — А когда там творилось что-то иное?— с ухмылкой сказал Хоук. – Сегодня же повидаюсь с ним, узнаю что случилось. Что у остальных? — Авелин говорила, что городская стража по-прежнему много болтает, но ничего существенного из их болтовни ей выудить не удалось. Фенрис вообще носа не показывал, наверно у него образовались более важные дела. Так что, извини, дружище, ничем существенным порадовать тебя не могу. — Что ж, будем довольствоваться тем, что есть, — проговорил Хоук. – Скажи-ка мне еще вот что: известно ли тебе нечто об эльфийке по имени Элуриэль? — Магесса-целительница? А как же! Эльфы от нее без ума. — Я только что виделся с ней. — И как она? — Красива, но… — Подозрительна? — Именно. — Я ее никогда не видел, но полагаю, что твои подозрения обоснованны. В «Висельнике» болтали, что ее изгнали из клана именно за запрещенную магию, что их Хранительница сама велела ей убираться, когда эта Элуриэль воспользовалась чем-то, чем пользоваться было не нужно. Что это конкретно была за магия – я не знаю, мне об этом рассказал один эльф, который был слишком пьян, чтобы говорить связно. Вдобавок, он нес свою ахинею наполовину по-эльфийски, так что мне пришлось напрячься, чтобы понять его. — Где он сейчас? — Здесь, где же еще ему быть, пьянице? Вон, в углу сидит, глаза залил. Ты что, хочешь с ним поговорить? Бесполезное занятие, друг. Он так налакался, что и Хранительницы своей не узнает. — Я попробую его разговорить, — сказал Хоук и поднялся. — Хочу на это посмотреть, — с усмешкой сказал гном, поднимаясь и вскидывая Бьянку на плечо. Оба подошли к столу, за которым сидел эльф. Тот, казалось не видел никого и ничего, погруженный в свои мысли. — Андаран атишан, — проговорил Хоук. Уже второй раз за этот день ему приходилось говорить по-эльфийски. Эльф поднял глаза и уставился на Хоука бессмысленным взглядом. Он и вправду был сильно пьян. — Ма венан, шемлен, — ответил он заплетающимся языком. – Что тебе нужно? — Поговорить с тобой, — сказал Хоук. – Об Элуриэль. Вдруг эльф разразился целым потоком слов, из которых Брайан не понял ничего – бессвязное бормотание и незнакомое наречие сделало процесс понимания сказанного практически невозможным. Но одно слово ему удалось разобрать. Это было слово «элувиан». — Зеркало?, — переспросил Брайан, наклоняясь ближе к эльфу. – Ты говоришь о зеркале? Но эльф пробурчал что-то бессвязное и отключился. — Пьянь, — презрительно бросил Варрик. – Придется ждать, пока он проспится. В нынешнем его состоянии разговаривать с ним бесполезно. Пойдем, выпьем еще по кружечке, Хоук. А потом можешь отправляться искать Андерса, если тебе так приспичило. Так они и поступили. Ночные улицы Нижнего города были почти безлюдны, только в подворотнях сновали какие-то тени. Хоук заметил, что одна из них неотступно следует за ним. Он притворился, что выпитый эль подействовал на него гораздо сильней, чем это было на самом деле. Пошатываясь, он зашел в одну из подворотен, будто бы по нужде, а сам вжался в стену поджидая неведомого преследователя. Это и спасло его от летящей стрелы. Брайан прочел заклинание, и вскинув руки, оградил себя магическим щитом. Его неведомый противник, разумеется, этого не видел, и забежав в подворотню полюбоваться на труп бездыханного врага, налетел на Хоука со всего размаху. Брайан успел заметить, что за ним следовал эльф, которого он, кажется, видел в «Висельнике» сегодня вечером. Он сидел за соседним столиком и казалось, не обращал внимания на происходящее. Хоук понял, что этот неизвестный вполне мог слышать, как они с Варриком допрашивали пьянчугу. — Кто ты такой и зачем ты пытаешься меня убить? — спросил Хоук, но эльф молчал. Брайан вынул кинжал и приставил его к горлу остроухого. — Отвечай! — Отпусти меня, шемлен, тогда скажу, — проговорил эльф. — И не подумаю, — ответил Хоук. – Говори, не то худо тебе придется! — Ты сунулся не в свое дело, шем, — сказал эльф. – И если не остановишься – погибнешь. — С этого момента – поподробнее. — Мне больше нечего сказать. Я просто должен был убить тебя — и все. — Кто тебя послал? — Неужели ты думаешь, что я скажу тебе это? — Думаю, скажешь, если хочешь жить. — Я не боюсь умереть, шем. Мне наплевать на свою жизнь, после того, как… Внезапно, свет пробившейся из-за туч луны упал на лицо эльфа, и Брайан увидел татуировку. Такую же, как у Элуриэль. Преследовавший его эльф, вполне возможно, был ее соплеменником. — Ты долиец из клана Ланайи, не так ли? Изумление на лице эльфа говорило красноречивей слов. — Ты сталкивался с оборотнями в Ферелдене? Они убили кого-то из твоих родных? — Всю семью, — ответил эльф. – Жену, сына и дочь. Я один остался в живых. — Так кто же все-таки тебя нанял?, — спросил Брайан. — Этого я тебе не скажу, даже если ты будешь живьем сдирать с меня кожу, — проговорил эльф, и Брайан понял, что так оно и будет. Можешь убить меня, если хочешь, но это ни на шаг не приблизит тебя к разгадке. — Идем-ка обратно в «Висельник», — сказал Брайан. – Потолкуем с тобой по душам. И не вздумай убегать – себе же хуже сделаешь. Они дошли до «Висельника» и Брайан втолкнул эльфа внутрь. В кабаке царила необычная суматоха, городские стражники допрашивали посетителей. Хоуку не надо было много размышлять, чтобы понять, что переполох поднялся из-за происшедшего с их недавним собеседником-пьянчужкой. Он был мертв. Кто-то весьма умело воткнул ему кинжал под лопатку. Рукоять узкого кинжала торчала из спины убитого. — Подозреваю, что это твоих рук дело, — сказал Брайан своему спутнику. Тот молчал. — Хоук! — Авелин подошла к нему, как только за спиной мага и эльфа закрылась дверь кабака. – Почему я не удивлена? — Привет, Авелин, — улыбнулся Хоук. – Пожалуй, тебе стоит поговорить с этим ловким парнем. Похоже, это он прирезал своего соплеменника. — Он мне не соплеменник! — взвился эльф. – Он отрекся от своих богов и от своего народа и заслужил такую смерть! — Так-так, — прищурилась Авелин, сдувая со лба рыжую прядку. – Ты прав, Хоук. Мы забираем его. Но ты тоже должен дать показания. Сдается мне, ты знаешь немного больше, чем это может показаться. — Я с удовольствием навещу тебя, Авелин, — ответил Хоук. – Мне нужно кое-что узнать у этого эльфа. Когда арестованного увели, Хоук снова вышел из «Висельника» и на сей раз добрался до условленного места без приключений.