Излечи меня

Разве можно чувствовать себя лучше? Наверное, нет. Я влюблена и счастлива, я нахожусь рядом с человеком, которого люблю, и он нежно обнимает меня. Я не понимала раньше, что могу продолжать жить и всё-таки почувствовать это… расслабление, это странное ощущение, что кому-то нужен, что кому-то дорог. И вот сейчас я отчётливо понимаю, что я всё-таки не одинока, наконец, и в душе становится теплее просто потому, что я рядом с кем-то. Для меня это не временная связь, а нечто серьёзное, чего я хотела уже давно, но чего лишилась из-за какого-то ублюдка. Я дёрнулась в руках Алека, и он со вздохом проснулся. Я услышала его зевок, как причмокнул губами, затем провёл по моей спине кончиками пальцев. Я не спала уже около получаса и просто лежала, думала с закрытыми глазами. Я пыталась понять, была ли я счастливее когда-нибудь? Счастливее, чем сейчас… Кажется, нет. Не могу вспомнить, ведь вся моя жизнь разделилась на «до» и «после». И между ними год пустоты, год, который я не помню. И я никак не могу оставить мысль о том, что же всё-таки случилось? Такое ведь не забывается! — Не спишь? — услышала я шёпот. В комнате было темно, ведь зимнее солнце ещё не встало. Я не хотела отвечать, хотела полежать так ещё, в тёплых объятьях, в тишине. Но тело снова дрогнуло от его голоса, и по спине пошли мурашки от прикосновений. Я выдала себя. Губы кое-как расклеились, опухшие и сухие. Во рту тоже было сухо, а оттого и голос был хриплым и тихим: — Нет. Я открыла глаза и посмотрела во тьму комнаты. Очертания предметов пока что еле угадывались, ещё была луна и звёзды, и небо казалось красным почему-то. Наверное, оно такое всегда перед рассветом. Сколько сейчас времени? Я не могла даже представить, ведь не задумывалась ни об учёбе, ни о рутине обычной жизни. Я не знаю, во сколько уснула, окунулась во тьму, расслабляясь и умом, и телом. Наконец, дала себе волю и отдохнула. Ведь столько плохих мыслей было у меня в последнее время, но не сейчас. — О чём ты думаешь? — Алек привлёк меня ближе к себе и натянул повыше одеяло. — О том, что будет… — Я уткнулась носом ему в бок. — С нами. Парень усмехнулся, и я почувствовала, как дрогнула его грудь. — Всё будет хорошо, Насть. Конечно же. Почему должно быть иначе? — Я просто чувствую себя хорошо, как никогда. И понимаю, что когда-то это всё же закончится, ведь ты… — Я вздохнула и села, но не смогла увидеть его глаз. — Ты… — Странный. — Алек тоже сел на кровати, и я заметила блик в его глазах. — Это не страшно. — Но ты не… не создан для… — Для семьи. — Парень усмехнулся. — Насть, у нас есть ещё много времени, прежде чем мне понадобится наследник. Я же не старик. — Я тебе не подхожу в этом смысле, — шепнула я, опуская голову. — Мне никто не подходит, — кивнул Алек. — И это должно пугать только меня, но не тебя. Ты молодая, всего восемнадцать лет, и меньше всего тебе стоит беспокоиться об этом. Возможно, мы не сойдёмся в характерах и расстанемся через месяц, а возможно, будем любить друг друга десять лет, и потом возненавидим или останемся добрыми друзьями. — А нет варианта любви до гроба? — Не могу ничего сказать на этот счёт. — Алек рассеянно пожал плечами, затем снова обхватил меня руками в объятьях. — Не могу на это даже и рассчитывать, всё зависит лишь от времени. Я кивнула и прижала его голову к своей груди, надеясь, что всё удачно для нас разрешится. Завтрак снова готовил он. На этот раз тосты с невероятно сладким повидлом и кофе со сливками. Вкусно, как в ресторане. Я смотрела на Алека и дивилась, потому что никак не могла понять его натуры. Пыталась разглядеть его сущность. Когда я увидела его впервые, Кира наговорила мне про него много странностей, которые оттолкнули бы кого угодно. На тот момент я знала о нём лишь то, что он мрачен, а в невероятных голубых глазах такой холод, что страшно в них смотреть. Он носил чёрную одежду, в губе был пирсинг, на пальцах облупленный лак, а на глазах чёрные тени. Алек казался мне готом, ведь ходил в чёрной одежде, хоть и невероятно стильной. У него чёрные волосы, татуировки, он как минимум необычен. Когда я столкнулась с ним впервые, я испугалась. Он посмотрел на меня, как на ничтожество. Как говорится, убил взглядом. Тогда я избегала парней, и всё внутри сжалось, ведь его я боялась в особенности. От такого, как Алек, я не знала, чего ожидать. Наверное, мне он казался сатанистом или сектантом. Тем, кто покусится на мою безопасность. Но я снова ошиблась. В клубе он проявил себя по-другому. И после встречи со мной кардинально изменился. Мягкий, заботливый, нежный – это всё скрывалось за внешностью беса. Голубые глаза странно горели, и я больше не боялась этого свечения. Я узнала его лучше лишь из-за нескольких фраз. Одна ночь с ним, одно утро. Я многое поняла, просто из короткого разговора. Из того, что видела. Его квартира – произведение искусства. Оформлена так же, как дворцы. Я так и представляю его в огромном старинном доме, где стены украшены гобеленами и картинами, возможно, портретами его далёких предков. Всё такое мрачно-прекрасное, старинное, хочется окунуться в историю, которую я за время учёбы возненавидела. Там, наверное, витражные окна, из которых видны ухоженные сады с кустами роз, высаженных по всему периметру. За садом ухаживает штат садовников, а по дому бегает прислуга. Аристократ, он явно им был, или такими были его предки. Он богат, он горд. Он странноват, необычен. Он редкий человек, который боится, что не оставит ничего за собой. Пока не понимаю, почему, но ему важно, что должен появиться его наследник, носитель его крови и имени. Я не знаю, почему они не хотят прервать эту цепь? Если у него не будет детей, род прервётся, и никому не нужно будет мучиться, искать подходящий инкубатор. Всё равно же быть одиноким. Я боюсь этого, очень. Расставаться с ним. Когда-нибудь придёт время, как он и сказал. Рано или поздно. Я не знаю всех тайн, но десять лет, должно быть, крайний срок для нас. И он на него согласен, выбор лишь за мной. Я могу уйти раньше. Возможно, захочу замуж, ведь уже сейчас мне дан ответ. Я не стану его женой. Мне даже думать об этом рано. Жена, мать. Ещё год назад я лежала в больнице невменяемая, наверное, была агрессивной. Ещё полгода назад я боялась прикосновений, а сейчас сижу, пью кофе и почему-то думаю о браке, сильно влюблённая. Наверное, быть такой слепой положено всем, кто влюблён так серьёзно впервые. Но я не могу прозреть, протрезветь и думать о чём-то другом. Мне в очередной раз… «повезло». Возможно, десять лет. Мне дано с ним всего десять лет, и если всё пройдёт хорошо, мы проведём их вместе, и… я согласна на это. Я хочу быть с ним. Я его люблю. — Ничего не забыла? — спросил меня Алек, когда мы выходили из дома. Я опоздала на первую пару, а он на неё и не спешил. Ко второй приехать в самый раз. Я успею заехать домой и взять сумку. Он протянул мне свёрток, и, развернув его, я увидела то самое платье, в котором приехала сюда впервые. Уже и позабыла о нём, хотя мама часто спрашивала, куда же подевалось это платье. Можно сказать, судьбоносная вещица. Счастливое платье. — Надену его на экзамен, и мне повезёт, — шепнула я и подняла глаза. Алек рассмеялся и покивал, понимая, о чём я говорю. — Склеишь препода? — спросил он, открывая мне дверь. — Покоришь, как меня тогда? — Все мои преподаватели – женщины. — Я секунду ждала, когда он закроет дверь. — Кроме одного. Есть один парень, вёл психологию. Но очень недолго. Улыбнувшись, я вспомнила, как он на меня тогда посмотрел. Ненавидел, потому что я убежала. И не стал отступать, и теперь я здесь. Но каким путём он добился этого? Я снова вспомнила про Элю, и улыбка пропала. Я вспомнила, что он спал с ней, что он прикасался к ней так же, как ко мне. Наверное, из-за того, что я была уверена в Алеке, ревность так и не проснулась. Но почему-то стало грустно. И мир на мгновенье потускнел. — А что будет с ней? — спросила я, отходя к лифту. — С кем? — Парень догнал меня и приобнял несильно за талию. — С Элей. — Я вспомнила вчерашний вечер. Как счастлива она была, когда смотрела на него. — Ничего. Я с ней расстанусь, и всё. В любом случае, даже если бы ты не была сейчас со мной, я не остался бы с ней надолго. У неё масса качеств, которые мне не подходят. — Алек нажал на кнопку, и лифт открылся на нашем этаже. Я с сомнением посмотрела на его лицо в отражении в зеркале внутри лифта. Алек усмехался, будто Эля ничего не стоит. Будто она лишь средство, с помощью которого он пришёл к цели и добился меня. А если я ошибаюсь? Если он не тот, о ком я мечтала. Может, он просто расчётливый и собирается мне мстить? Зачем тогда вся эта одежда, в которую я сейчас одета. Ещё полный шкаф в квартире. Зачем тонна косметики? Зачем эти слова и влюблённые взгляды? Можно ли так мстить мне? И хороши все средства… Я шагнула в лифт и посмотрела на Алека. Он улыбнулся мне с нежностью и взял за руку, крепко переплетя наши пальцы. — А если я тоже не подхожу? — спросила я тихонько, и парень крепче сжал мою руку, совсем не больно. Но я чувствовала, как дрогнула его рука. — Насть, не говори ерунды. Ты единственная девушка, которую я выделил из толпы, ты единственная, кто сбежала от меня лишь потому, что думала, будто мы из разных миров, но дала нам шанс. Ты не хочешь просто трахаться, как девка. И ты не бежишь от меня, зная мою проблему. Думаю, этого вполне достаточно для того, чтобы понимать, что ты за человек, и не видеть в тебе чего-то плохого. Не думаю, что ты неадекватная девушка с комплексами или забитая. Ошибаешься. Я кивнула и сглотнула, опуская голову. Я неадекватная. Ещё в ту нашу первую встречу, когда мы столкнулись в институте, я была более чем неадекватная. Я боялась прикосновений собственной матери, я боялась мужчин. Всех, кроме папы, Кирилла и Андрея, наверное. Я боялась его самого до дрожи. Но я не стану этого говорить. Не стану говорить, что меня изнасиловали, что проходила лечение в психушке. Он бросит меня тогда, я знаю. И если это останется в тайне, хотя бы на время, я смогу понять, что же ждёт меня в будущем. Что ждёт нас. В машине было холодно. Как и на улице. Солнце ещё не встало, хотя было уже почти полдевятого. На улице было много людей, все спешили на работу, и мы встали в пробку. Лишь через пару минут после того, как выехали. Я повернулась к окошку, чувствуя себя крайне странно. Мне казалось, что всё хорошо, но сейчас я снова не уверена. И всё так кардинально изменилось. В груди поселилось непонятное чувство. Неуверенность, скорее. В завтрашнем дне, в этих отношениях, в чувствах. Я не могла точно сказать, что будет, отвернётся ли от меня Алек, если узнает, что со мной было. Ведь бывают такие люди, которые, узнав о такой личной трагедии, почувствуют отвращение или будут равнодушны, не поняв того, что чувствуешь ты. И я, не зная Алека, его характера, не могу сказать ничего точно. Но мне так хочется быть с ним рядом и так не хочется говорить ему об этой моей тайне. Он не узнал меня, как Андрей, может, его в то лето и не было в городе, или он не читал местных газет. Так или иначе, надеюсь, что я смогу скрывать свою тайну от него достаточно долго. — Куда ехать? — спросил парень, когда мы всё-таки выехали из утренней пробки. — Ко мне домой. — Я взглянула на Алека, а он на меня, и так странно, будто этих слов ему было мало для того, чтобы выяснить маршрут. — Ты же уже отвозил меня, помнишь? — Да, но… — Он нахмурился и посмотрел вперёд, — мне казалось, что ты живёшь в другой стороне. Я видел тебя тогда, после моей пары. Ты стояла на остановке, и… — Я ехала к… врачу. — Я чуть не сказала «к психологу». Так и вижу перед глазами его презрительный взгляд. Но, слава богу, мне удалось придумать другое слово. — В прошлый раз ты отвозил меня именно к моему дому. Только чёрным входом мы пользуемся редко, и я обманула тебя, когда просила остановить около него. Извини меня. Алек усмехнулся и пожал плечами. — Мы ведь всё выяснили, Насть. — Он медленно переложил руку мне на колено. — Теперь всё в порядке, и я вовсе не обижаюсь. Остался, конечно, неприятный осадок, но… — Парень вздохнул, — я переживу, да и тебе не стоит беспокоиться. Не накручивай себя, я знаю, что ты чувствуешь неуверенность, ведь у нас всё так нелегко начиналось. Но, уверяю тебя, лучше просто наслаждаться. — Ты экстрасенс? — спросила я, улыбнувшись, ведь он прочитал все мои мысли. — Почти, — кивнул он и повернул на перекрёстке. Мы ехали молча, лишь перекинулись парой фраз. Наверное, он тоже думал обо всём, что произошло с нами в последнее время. Мне хотелось быть с ним рядом, я испытывала от этого… счастье. Настоящее, неподдельное. Истинное. Будто я создана для того, чтобы быть с ним, будто именно этого я и хотела всю свою жизнь. Алек… Чёрт возьми, он странный, но меня это уже не пугает, ведь он дал нам время. Я привыкну к нему, я буду рядом. Хотя бы ненадолго. Мы остановились близко к дому. Чуть в стороне, а я напряглась. Папа-то уже уехал, но мама… один неосторожный взгляд в окошко или выход выбросить мусор, и нас бы заметили. Пока рано говорить ей об этих… отношениях. Пора рано так напрягать, ведь её маленькая куколка ещё не привыкла к миру. Я только что взволновала её этим переездом в другой дом, с Кирой, в другой район города, а теперь это. Мой. Парень. Я могу ведь его так называть? И я занимаюсь с ним любовью, и мне это нравится. Я отдаюсь ему полностью, забывая о том, что произошло, обо всех моих психических проблемах. — Я постараюсь недолго, — проговорила я и взяла свёрток с платьем в руки. — У меня в комнате куча коробок, и если я не приду через десять минут, считай, что заблудилась. — Коробки? У вас ремонт? — Нет, просто… Я переезжаю в съёмную квартиру с моей подругой Кирой. Ты с ней пока не знаком, но она о тебе наслышана. — Я неловко закусила губу, а парень рассмеялся. Красиво так, чуть хрипя, ненапряжённо. — Видимо, очень близкая подруга. — Да, верно. Помогла мне, когда я была в полной жопе. — Мягкое описание того, что со мной происходило. — Я ей благодарна за то, что она есть. — Не терпится с ней познакомиться. Надеюсь, она не будет обижаться, если ты будешь оставлять её одну частенько? — Парень положил руку мне на колено снова, и я зарделась, ощущая в себе прилив странного желания. Это чувство накрыло меня, и внизу живота сжался узел. Воспоминания накрывали меня с головой. Я не могла спокойно принимать это, игнорировать это, ведь подобное было для меня абсолютно ненормальным. И мне очень нравилось это чувство. — У неё есть свой парень, и скорее, она порадуется за меня. — Я открыла дверь и, улыбнувшись парню, пошагала к своему дому. Я ощущала спиной, как он смотрит на меня. Это жгучее чувство прямо меж лопаток, но настолько приятное, ведь я начинала испытывать уверенность в себе, что красива, что нужна кому-то. Так необычно, заставляет улыбаться. Такая дурацкая влюблённость. Влюблённость, да. Я вошла в дом, и почувствовала запах дома. Странно, что этот запах стал для меня чужим, будто я не была здесь уже очень давно. Неужели дом перестаёт быть для меня домом? Я сняла сапоги, которые приобрёл для меня Алек. Красивые, точно моего размера. В его шкафах было всё на любой вкус, а косметика была самой разнообразной, всё, что подходило к моим глазам и волосам. Наверное, его сестра постаралась для меня. Это мило. — О, Тась! — услышала я и вздрогнула. Мама спускалась по лестнице вниз. — Я услышала, как открылась дверь. Я очень волновалась за тебя, потому не могла заснуть всю ночь. Ты не звонила… Мама подбежала ко мне и приобняла. — Я сразу заснула. Из-за выпитого алкоголя очень хотелось спать. Прости. — Я прикоснулась к её спине, а думала лишь о том, что лгу ей. Как жаль, что пока нельзя сказать ей, что я встретила хорошего парня и счастлива с ним. Что я люблю его. — Ничего страшного, родная. Главное, что с тобой всё в порядке. — Мама улыбнулась мне и погладила по волосам. — Как всё прошло? — Замечательно. — Я пошагала к лестнице, надеясь, что мама не заметит моей новой одежды, которую она никогда мне не покупала. Это всё от Алека. Я снова оставила у него своё платье, оставила и туфли, чтобы сегодня обуть сапоги. Было ощущение, что я начинаю медленно к нему переезжать, и это казалось естественным. Я переживаю каждый день разные чувства, и они так меняются, что скоро я с ума сойду, наверное. Снова. Нельзя так жить эмоционально нестабильному человеку. Нужна спокойная жизнь, чтобы быть уверенной хоть в чём-то. Вчера и сегодня Алек говорил, что собирается остаться со мной надолго, но я не могу быть уверена в этом. Вчера же из-за алкогольного опьянения и лёгкой радости я не могла думать о том, о чём думаю сейчас. Мне казалось, что мы созданы друг для друга и должны быть вместе, казалось, что я всё ради этого отдам, но сегодня… уже сомневаюсь, потому что, хоть Алек и не плохой, меня пока ещё пугает неизвестность. Пугает то, что я его совсем не знаю, но это поправимо. Но будущее… С ним-то что делать? В комнате стояла пара коробок. Вчера я начала разбирать стол, пыталась отвлечься от своей депрессии. Пыталась не плакать в углу, когда узнала, что Алек – Элин парень. И так и оставила открытым ящик. Тут лежала старая техника. Наверное, у всех есть коллекция старых телефонов, наушники, которые забываешь выкинуть, спутанные и ненужные. Я взглянула на сумку, с которой собиралась идти и поняла, что она совсем не подходит к одежде. Я выглядела богатой, красивой, во всём новом, трендовом, дорогом. Я не любила так одеваться, но тем не менее, чувствовала себя по-особенному. Теперь всё в комнате казалось таким простым, обычным. Я осмотрела свою комнату, кровать, на которой сидела, всё, что обставляла с такой любовью. Компьютер, стол, на котором стояли все мои маленькие сокровища, которые копила с самого детства. Я посмотрела на открытый ящик стола и встала, чтобы его закрыть. Раздражал царящий там хаос. И вдруг я заметила что-то. Что-то розовое. Что-то, что вызывало странные воспоминания. Я села на пол около стола и нырнула рукой в кучу проводов. Прямо под ними лежал мой старый телефон. У него был треснут экран, но он хорошо работал. Я понимала, что Алек ждёт меня там, что у меня совсем мало времени, но почему-то я хотела проверить, смогу ли побороть воспоминания, смогу ли выстоять. Со странной музыкой телефон включился, и я заметила, что он вполне заряжен. Изображение на экране немного расплывалось из-за мелкой паутинки трещин. Телефон просил вставить сим-карту, но тут же автоматически подключился к вай-фаю. С социальных сетей тут же начали приходить сообщения, которых накопилось немало за полтора года. Мне не нужен был телефон в психушке. И аська. Да, я ей больше не пользовалась, даже забыла имя своего профиля. Там была пара оповещений о сообщениях от людей, с которыми когда-то общалась. Была привычка говорить с людьми практически анонимно, когда не знают внешности и возраста, знают минимум информации. Так было со всеми, кроме… Мити. В него я, кажется, была влюблена. Кто же знал, что он такой подонок. Я открыла аську и прочитала сообщения. Совсем немного, люди спрашивали, куда я пропала. Они ещё называли меня Тасей. Сейчас у меня даже имя другое, другая жизнь. И Тася осталась только в кругу близких. В аське почти никто не сидел. Пара людей, пара ботов, которые всё время онлайн. И… Нет, быть не может! Я видела этот ник и пыталась соображать. Я не знала, что делать, брать и звонить в полицию, бежать к маме и показывать или не делать ничего. Я была в ярости и хотела отомстить за себя. Дрожавшими пальцами я открыла наши сообщения. Мы договаривались встретиться. И встретились… В информации всё ещё стояло его имя. Проверила, на тот случай, если его взломали. Нет, это он. Митя! Дрожали руки. Я положила телефон на пол и вытерла капельки пота, что скопились над губой. Мгновенно стало жарко, стало безумно страшно. А что если он вновь принялся за своё? Если в городе снова появится такая же, как я, и к лету снова разразится скандал… Я открыла сообщения снова и просто написала «Привет». Я хотела его напугать, хотела, чтобы он знал, что я всё ещё жива и сильна. А он мерзкий, убогий, вонючий… Он вышел. Тут же, как только прочитал сообщение. Чёрт, я налажала. Но через секунду поняла, что ничего этим не добьюсь. Моё дело уже давно закрыто, хоть его и не раскрыли. Его так и не нашли и вряд ли найдут сейчас. Даже из-за того, что про меня писали в газетах, полиция не особо постаралась или же не имела достаточно информации, как было нам сказано. В любом случае, мне придётся оставить это просто так. Я выключила телефон и кинула его обратно в ящик. Слёзы уже накапливались в глазах из-за злости. Хотелось, чтобы он тоже страдал. Хотелось, чтобы его посадили, но я беспомощна. Я ничего не могу. И, наверное, мне не стоит об этом никому говорить, да? Я схватила сумку и выбежала из комнаты. Мамы нигде не было, и слава богу, иначе я могла бы просто рассказать ей о том, что сейчас произошло. Меня так и рвало на части из-за этого. Лишь бы не болтнуть этого Алеку. «Хей, Алек. Я только что написала в аське своему насильнику «Привет». Что ты об этом думаешь?». Глупо, конечно же. Не стоит даже представлять. Я обулась и вышла на улицу. Пошёл снег, и стало ещё холоднее. Я поёжилась, ведь была в осеннем плаще, а не в толстой шубе. Наверное, странно так одеваться, когда только что болела, но в машине уже было тепло. Я постаралась прийти в себя, пока шагала к ней, постаралась улыбаться, но у Алека было подозрительно бледное лицо. Он сидел с распахнутыми глазами. Застыл, оцепенел, таращась в свой телефон. Он, кажется, даже не заметил меня, когда я вернулась. — Что случилось? — спросила я негромко, и он быстро вздохнул и дёрнулся, затем поднял на меня глаза. В них был какой-то испуг. — Ничего, — мотнул он головой и, отвернувшись, нажал на газ.