Излечи меня

В пятницу я ликовала. На самом деле, мне ужасно надоели скучные вводные лекции, на которых нам сначала говорят о том, что мы пока зелёные придурки, а потом диктуют так, что не успеваешь уловить смысла. Пощадили бы, мы же были школьниками. А я вообще не писала больше года и забыла, какой у меня почерк. Андрей ничего не писал и был в музыке, ведь его совсем не привлекали заботы о лекциях, Эля же не могла не записать какое-нибудь вводное слово или выражение, которое вполне можно было пропустить. На мои розовые волосы наша староста отреагировала круглыми глазами и странной сумасшедшей улыбкой. Конечно, я понимаю, что подобного она не ожидала, но кто ожидал? Жизнь стала налаживаться, и дома атмосфера улучшилась. Теперь мама прикасается ко мне с лёгкостью, и я редко когда вздрагиваю от этих прикосновений. У меня даже получается с лёгкостью разговаривать с Андреем, хотя он и парень. Иногда я побаивалась его резких движений, но потом понимала, что то, что у него есть член, не делает его плохим. Тем более, Андрей – не маньяк, и я могу ему доверять. — Сегодня я могу нарисовать тебя, — сказал Андрей, идя за мной по коридору. Пары закончились, и мы свободны на два дня. — Если хочешь, конечно. Я обернулась на него и улыбнулась. — Да, конечно. Где и во сколько? — Я напялила шерстяной кардиган и пошагала по ступенькам на первый этаж. Ноги не держали, так что я выставила левую руку, чтобы в случае чего схватиться за Андрея. — Ам… Давай в парке тут неподалёку. В принципе… мы можем пойти прямо сейчас, у меня всё с собой. — Он поправил рюкзак на спине. — Пока светло. Я пожала плечами и кивнула. Мне всё равно некуда спешить, и тем более такой шанс выпадет в следующий раз нескоро. Так обычно бывает, мы всегда обламываемся. На первом этаже я поправила волосы у зеркала и в очередной раз удивилась этому цвету. Никак не могу привыкнуть. Местами просвечивает что-то фиолетовое, иногда что-то жёлтое. Кончики гораздо светлее, чем вся остальная масса. Странная причёска, знаю. Это ужасно… Но иногда так прикалывает. — Тогда идём, — подтвердил Андрей. Я повернулась к нему лицом и спросила: — Это надолго? — Ам. Не знаю, наверное, нет. Я сделаю эскиз довольно быстро, а цвет сделаю дома, сфотографировав тебя напоследок, хорошо? — Он посмотрел на меня так… так… умоляюще, так мило и невинно, как маленький щеночек. — Конечно, — кивнула я и повернулась, но вдруг нос впечатался во что-то, меня отшвырнуло, что-то звякнуло. — Смотри, куда идёшь, дура! — крикнул кто-то низким ровным голосом. Схватившись за нос, я открыла глаза и увидела человека в чёрном, такого красивого вблизи, что просто с ума сойти можно. Худой, стройные длинные ноги облепили кожаные штаны, в которые небрежно заправлена чёрная рубашка. Рукава закатаны, и я увидела часть татуировки на запястье правой руки. Вот чёрт… Воспоминания вновь нахлынули. Я смотрела, как психопатка на него, на злые синие глаза, на то, как искривился его рот. Кулаки сжались, и на руках вздулись венки. Боже мой, он был нереально страшным сейчас, и я даже представить не могла, что настолько привлекательное лицо может стать таким… — Слушай, иди спокойно, — произнёс Андрей и потянул ко мне руки. — Давай, милая, вставай. Гот поднял с пола браслет, который лежал рядом со мной и пошёл дальше, обернувшись напоследок, а Андрей отряхнул меня от пыли. Надо же было так… упасть. Этот парень… казался худым и слабым, но я отлетела от него, как от стенки. Я схватила сумку с пола и поглядела на Андрея. — Всё в порядке? — спросил он, заглядывая мне в глаза. — Да. Только нос болит и… задница. — Я потёрла попу и хихикнула. — Надо же было так. Я его не заметила. Да и не могла. Я стояла спиной. — Да-да, я знаю. Это он виноват, придурок, — злобно сказал Андрей, поворачиваясь в сторону лестницы, где только что скрылся фрик. Алек… его так зовут. Я помню, как его характеризовала Кира. Он никому тут не нравится и учится, кажется, на психфаке. Наверное, погружен в свою философскую атмосферу, поэтому так выглядит. Хотя… он может быть простым неформалом, как и многие. Тут таких хватает. Что-то в нём привлекает. Так и манит… — Пошли? — тряхнул меня Андрей. — Да, конечно. — Я посмотрела на него. — У меня нос не красный? — Нет, всё в порядке. Ты даже… побледнела. — Он взял мою сумку и пошёл к двери. — Ты с ним знакома? — Нет, видела его однажды – в первый день тут. Подруга показала. — Я посмотрела под ноги и шагнула через порог. — А с чего ты взял? — Просто… ты так испугалась его. Ощущение, что он сделал тебе что-то плохое. — А, ты об этом. — Шаг за шагом я шла за Андреем и старалась успокоить сердце. — Просто… у него татуировка на правой руке. Заметил? — Нет, я туда не смотрел. — А я заметила. — Я вздохнула. — Просто… у того, кто… из… изнасиловал меня, была татуировка на правой руке, и я… невольно вспомнила, и это было ужасно. Ты же понимаешь, что я не могу нормально вести себя, если вспомню что-то подобное? — Да-да, конечно. Я сожалею, что спросил. — Он взял мою руку и помог перешагнуть через пару луж. — А теперь забудь о том, что случилось. Мне нужна твоя улыбка. Я улыбнулась и пошагала за ним. Думаю, что сегодня будет хороший день, не смотря ни на что. Жаль, что я была на каблуках, ведь быстро устала ходить. Мы нашли хорошее место, где я села на большой камень, а Андрей на скамейку. Тут было свежо, и людей не так уж много. Солнце ярко светило, а ночью была такая гроза. Воздух был довольно прохладным, но солнце так приятно грело. Андрей, делая зарисовки в альбоме для эскизов, вдруг замер, глядя на меня, и тут же стал рыться в рюкзаке. — Что ты ищешь? — спросила я, хмурясь. — Нет-нет. — Он встал с фотоаппаратом в руках и подошёл ко мне. — Улыбайся. Просто сейчас… идеальный вид. Он подошёл ко мне и поправил мне волосы. Потом вдруг поднёс фотик к лицу и щёлкнул. Потом снова. Я улыбнулась, и он сфотографировал ещё раз. Сначала он фотографировал только лицо, потом отошёл и сделал полный снимок. — Вот так. Просто блеск. — Он сел обратно и отложил фотоаппарат. Андрей улыбался, когда поднимал на меня глаза, и заставлял улыбаться меня. Он закончил примерно через час и показал мне карандашный рисунок с проработанным лицом, руками, одеждой и даже фоном. Это так… красиво. — Этот я оставлю таким, а по фотографии сделаю другой в цвете. Тебе нравится? — Не то слово! — воскликнула я. — Это превосходно, как… это такой талант! Только… не хотелось бы быть розововолосой на цветной картине. — Не проблема, какой цвет ты хочешь? — Он окинул меня взглядом, потом уткнулся в фотоаппарат. — Коричневый такой. С рыжим оттенком. Я буду такой через пару недель. — Оу. Тебе пойдёт, я уверен. Это не похоже на то, что было раньше. Больше не хочешь экспериментировать? — Он провёл по моим волосам, что лежали на плечах, взял в руки кончик и улыбнулся. — Проводить тебя до остановки? — Да, — кивнула я. Пока мы выходили из парка, я намочила себе ноги, и с каждым шагом вода выжималась из обуви. Если бы не эти туфли, я могла бы прогуляться, но лучше я поеду домой на автобусе. — Ты пойдёшь на вечеринку в честь посвящения? — спросил Андрей, снова хватая мою руку и помогая пройти через лужу. Ох, эти русские тротуары – дыра на дыре. — Я пока не знаю. Не думаю, что мне разрешат родители. А ты? — Я собираюсь, там, правда, будет много людей, но я переживу. Не люблю я ни пить, ни веселиться, как все остальные. Хотя уверен, что вернусь в два часа ночи и пьяный. Таков уж я. — Он рассмеялся и остановился у пешеходного перехода. — С девушкой своей пойду. — У тебя есть девушка? — Ого. Он не говорил. — Да. Уже два года. Училась со мной в художке и живёт недалеко. Я был единственным парнем в классе, и меня хотели подцепить все, кроме неё. Это было… странно. Я даже поверить в подобное не могу сейчас, спустя два года. — Романтично. — Я выдохнула и опустила глаза. Жаль, что у меня такого не будет. Вряд ли кому-то понравится, что меня изнасиловали. Чаще таких людей считают психопатами. Мы перешли через дорогу, и Андрей усадил меня в автобус, обняв напоследок. Я посмотрела на его рисунок и ещё раз улыбнулась. Он отдал его мне, сказав, что цветной сделает только по фото. Всегда хотела, чтобы меня кто-то нарисовал, и я вижу, что я красивая, довольная, улыбчивая. Я могу жить дальше.