Анорексик

Отвращение, сожаление, боль, вина – это все, что я испытывал с тех пор, как бросил его. Каждую ночь, мне снится этот ребенок. До того, бесячий, что я ушел от него. Я испытываю отвращение к этому зрелищу, смотря на его талию, плечи, ноги, которые совсем исхудали. Выступы костей из бедер, длинные костяшки на пальцах, тонкие щеки. Все это снится мне каждый день. Я испытываю сожаление, потому, что не смог помочь, от этого боль и вина. Боль от того, что все может быть намного хуже, а я оставил его в этой ситуации. А он молодец, в день нашего расставания не показал ни эмоции. Казалось, что самое живое, что осталось на его теле – это глаза. Лишь они выражали, что он испытывает огорчение, печаль и злобу. Но, он тоже виноват. «Бел, у меня начальная стадия анорексии». Первое время я пытался ему помогать. Не пытался, а помогал всем, чем смогу. Я и до этого ему помогал. Но он меня не слушал и делал, как хочет. Если бы я все время был рядом, то такого бы не случилось. А сейчас, я как трус сижу у себя дома. Пытаясь забыть об этом, лежа на диване. Но все равно не забываю, и от этого страшно. Я не могу не думать что с ним сейчас, как он себя чувствует. Стало ли все ещё хуже? Это так тяжело: испытывать отчаяние, что не можешь прикоснуться к нему, в тоже время, когда испытываешь отвращение, прикасаясь к этому телу. Хочется, но противно. В последнее время, я ничем не занимаюсь: лишь хожу в магазин, когда продукты в холодильнике заканчиваются, лежу на диване, смотрю телевизор и сплю. Я много сплю, пытаясь не думать об этом, но все равно все приходит во снах, и, проснувшись, думаю об этом, потом, целый день уходит на размышления. И все по кругу. Сколько прошло с тех пор, как мы в последний раз виделись? Полгода? Несколько месяцев? Я потерял счет времени, думая об этом. Может, предложить помощь? Я не знаю, как надо лечить эту болезнь. Никогда с этим не сталкивался, и очень надеюсь, что он уже лечится. Лениво встав с дивана, я направился на кухню, так как захотелось есть. Из-за всей этой ситуации, мне и самому расхотелось есть. Он отбивает у меня аппетит, и по этому, есть, совсем не хочется. Открыв дверцу холодильника, я начал рассматривать его содержимое. Не пойму, ведь это все у него было, а он вел себя по детски, говоря о том, что есть, не хочет. Надо было привязать его наручниками к батарее и пичкать едой, пока не стошнит. Достаю пакет молока и стакан, ухожу в комнату. Молоко спасает меня, когда меня тошнит, или я вспоминаю историю вроде этой. Но от этого не сбежать. Эта херня доконает меня. Подойдя к своей комнате, и предвкушая момент одиночества и трапезы попивания любимого молока, лежа на диване – раздался телефонный звонок, доносящийся по всей квартире. И на что я надеялся? Я зашел в коридор и подошёл к тумбочке, на которой лежал домашний телефон. Номер был не определен. Кто это может быть? Подняв трубку, я ответил на звонок. – Да, алло. Я сразу же налил в стакан молока, так как в горле пересохло. Сделав несколько глотков, я откашлялся. – Привет. – Послышалось по ту сторону трубки, и я сразу замер, услышав знакомый голос. – Привет. – Несколько секунд мы молчали, не зная, что сказать друг другу. – Я вот что звоню, не мог бы ты прийти? – – К-куда прийти? – Я сделал ещё глоток молока. – Не строй из себя дурака. К нему домой. – – Что-то случилось? – – А ты волнуешься? – – Слушай, сейчас не время для твоих подколов, говори что случилось. – Это был Мукуро. Лучший друг Франа. Сейчас он помогает ему вместо меня. Он выгнал меня из его дома, после того, как я бросил Франа. Я могу его понять. С моей стороны это было эгоистично. Теперь ананасоголовый меня терпеть не может. Ананасоголовый – прозвище, которое мы придумали вместе с Франом. У Мукуро смешной хохолок в виде листьев ананаса. Мукуро доверил мне Франа с целью, что я буду помогать тому, и ухаживать за ним. Но, я его надежд не оправдал. – Ему сейчас не очень сладко, и по этому, я прошу тебя помочь ему. Знаю, что делаю большую ошибку. Дважды. Одна из них – это доверять его жизнь в твои руки. Вторая – это то, что я сам бросаю его. – Слышу, как он вздыхает. – Бросаешь? – Переспрашиваю я его. – У меня стажировка в другой стране, вылет завтра. Мне не на кого больше положиться. Ты и сам в курсе, что у него с родителями. – – Ну да. – – Придешь, сегодня к обеду, я тебе все скажу. – – Хорошо. – – До встречи. – Бросаю трубку. Даже не представляю, что меня ждет, когда я приду. Даже стыдно как-то идти. Боязно что ли. Он сказал к обеду? Смотрю на время на настенных часах. Через час значит. Допиваю молоко в стакане и ухожу на кухню. Значит, Мукуро куда-то уезжает и бросает его. Сам поступает как эгоист. Я ни в коем случае его не упрекаю. Я не имею в виду то, что он мог бы остаться с Франом, а я так и продолжил лежать на диване. Нет. Просто, придется начинать все с начала. И насколько я туда? Там и узнаю. Собравшись с силами, я все же решил, что наведаюсь в гости к больному. Через двадцать минут я уже шел к нему домой. Фран живет через три остановки от меня. Но, я решил, что лучше прогуляюсь и обдумаю все. Времени полно. Надеюсь, исход будет положительный. С каждым шагом, с каждым метром, что я проходил, у меня учащалось сердцебиение. Становилось как-то страшно. Я уже представлял, как он будет смотреть на меня своим взглядом, полным безразличия и упрёка. С каждым разом, приближаясь к его остановке, я чувствовал большую вину на себе. Надо стараться сохранять спокойствие. Вот я и подошёл к его дому. Смотрю на время на мобильнике. Ещё двадцать минут до обеда. Чувствую, что улыбкой меня не встретят. Особенно Мукуро. Подхожу к подъезду. Чудно. Дверь в подъезде открыта: подпёрта каким-то булыжником. Как будто знали, что я приду. Захожу в подъезд, и не спеша поднимаюсь на седьмой этаж. Иду очень медленно. Сердце опять стучит с бешеной скоростью. По телу пробегают мурашки. Я не знал, что так все получится. Я видел такое по телевизору. Как девушки уничтожают свою красоту, чтобы похудеть, но перегибают палку и становятся как прутики. Но, не думал, что это коснется Франа. Хоть ситуация другая. Я уже готов ко всему, что увижу. Может это и к лучшему. Увижу Франа, буду ему помогать и больше не чувствовать вины на себе. Поднявшись на шестой этаж, я снова посмотрел на время. Ещё пятнадцать минут до обеда. Поднимаюсь по лестнице и вот я уже на седьмом этаже. Подхожу к железной двери, номер которой «25», и нажимаю на дверной звонок. Слышу, как по ту сторону раздается мимолетный звон. На шаг отхожу от двери. Сердце уходит в пятки. К двери кто-то начал подходить. Вздыхаю. Дверь открывается и появляется Мукуро. – Привет, заходи. – Он уходит вглубь квартиры, а я закрываю за собой дверь. Зайдя в коридор, замечаю, что везде веет теплом и каким-то вкусным запахом. Всё как всегда. Осматриваюсь, и ловлю себя на мысли, что это место вызывает у меня ностальгию. На кухни слышу, как ложка ударяется об тарелку. Снимаю ботинки и легкую куртку. Плечи мелко подрагивают. Нервно выдыхаю, и направляюсь на кухню. Этого и правда, не избежать. Ещё несколько шагов, и я встречаюсь с парой зелёных глаз. Чуть приоткрыв рот, останавливаюсь у двери, не зная, что сказать. Он смотрит на меня секунд десять, и, опустив глаза, продолжает, есть суп. Сидит за столом и ест суп. Рядом с ним сидит Мукуро и смотрит на меня. Неловкая ситуация если честно. Все что я сейчас могу, так это смотреть. Что я сейчас скажу, все коту под хвост, ибо Мукуро стрельнет в меня пару ласковых словечек. Осматриваю Франа. Лицо слишком бледное, под глазами видны темно-бледные синяки. Он одет в синюю толстовку, и кажется, что он полный. Но, я надеюсь, что хоть что-нибудь изменилось. В лучшую сторону. – Присаживайся. – Мукуро указывает на табуретку, которая стоит возле стола, и я, кивнув, сажусь. Почему-то я даже рад, что мои глаза скрывает челка. Наблюдаю за Франом. Ест какой-то суп. Ведать Мукуро приготовил, потому, что Фран мешает суп ложкой, показывая то, что он ест его с натягом. – В общем, завтра у меня самолет. – Мукуро достает какие-то бумажки из прозрачной папки и осматривает их. – Берёшь на него ответственность. – Смотрит на меня и опять утыкается в какие-то документы. Опять смотрю на Франа. Успеваю заметить, что он изредка поднимает глаза и возвращается к своей трапезе. В ответ указам Мукуро, я лишь киваю и еле слышно проговариваю «Да». – Значит так. В шкафу у его кровати, лежит небольшая коробка с лекарствами. – Убирает документы и поднимает взгляд на меня. ¬– Ку-фу-фу, давай ему каждый день аскорбинки. – Гладит Франа по макушке, а тот лишь ниже опускает голову. – Так, что ещё. А, давай ему Амитриптилин. Ты его сразу узнаешь. Он лежит у него на тумбочке. А ещё два раза в день Ципрогептадин. – ¬– Ши-ши-ши, только от одного названия уши в трубочку скручиваются. – Мукуро посмотрел на меня так, как будто я сморозил какую-то херню. Поджав губы, я продолжил его слушать. Я заметил, как Фран на мгновение улыбнулся. Заметив мой взгляд, он сделал вид, что ест суп. Отлично, теперь я немного уверен, что он хоть чуть-чуть рад меня видеть. От этого легче. – Смешно. – Мукуро встает и подходит к холодильнику. – На верхней полке жирное, на нижней мучное и кисломолочное. Если будет упрямиться, все равно корми. У телевизора в гостиной, лежит Хлорпромазин, каждый день за едой давай. – Пока Мукуро мне объяснял все, я заметил, что Франа уже не было на кухне. – Следи за тем, как он моется. Температура воды должна быть предельная. Не слишком горячая, но и не холодная. Теплая. На водных процедурах – присутствуешь. – – Если мне будет что-то не ясно, то я буду созваниваться с тобой. – – Само собой. – Выходим из кухни и направляемся в гостиную. – Ку-фу-фу, Фран, мне пора уходить. – Захожу в гостиную. Фран лежит на диване и смотрит в телевизор. – Противный малый, даже прощаться не будешь? – Тот лишь мотает головой. За все то время что я здесь, он не проронил ни слова. Лишь еле заметно улыбнулся. Представляю, что будет дальше. Будет молчать, а его таблетками и едой пичкать. Но, я хочу, чтобы Мукуро побыстрей свалил. – Ну что ж, тогда я ухожу. Пошли, проводишь меня до двери. – Я киваю. – Мукуро… – Оборачиваюсь и смотрю на Франа. Он все так же смотрит в телевизор. А голос-то у него не изменился, лишь стал бездушней. Но я рад, что услышал его. – Ку-фу-фу, да? – – Я завтра приду проводить тебя до самолета. – Мукуро подходит к нему и наклонившись к Франу, целует того в макушку. Между ними что –то было? Меня это задевает. Хоть сейчас между мной и Франом ничего нет, но не на моих же глазах. – Договорились. – Уходим в коридор. – Надеюсь ты меня понял? Следи за ним. Если уходите гулять, то пусть одевается теплей. И да.. . – Подходит к двери, открывает её. – Не прикасайся к нему. – – Ши-ши-ши, а вот это уже не тебе решать. – – Я тебя предупредил. Если ему станет как-то плохо, то я тебя прибью. – – Какие мы злые. – – Мой самолет прилетает завтра в десять утра, так что, уложи его спать раньше. – – Такое большое событие, что ты улетаешь? – Так и не ответив, он скрывается за дверью. Несколько секунд постояв, закрываю дверь на замок, и, вздохнув, направляюсь на кухню с целью помыть посуду и начать хоть с чего-нибудь. Зайдя на кухню, я заметил, что Фран так и не доел суп. И что мне с этим делать? А если будет так, что ему невмоготу будет есть? Вот это уже проблема. Но, вес ему кардинально набрать надо. Я вылил суп в помойное ведро и принялся за помывку посуды. С помывкой я справился быстро, так как посуды на столе было мало, и из этого я понял, что ананасник сам его не кормит. Через пять минут я домыл посуду. Взяв полотенце, я направился в гостиную, попутно вытирая свои руки. Фран все так же бездвижно лежал на диване и смотрел телевизор. – Что смотришь? – Первым нарушить тишину решился я. – Телек. – Коротко ответил Фран. Из его ответа я понял, что разговор у нас не пойдет. Зато, он как всегда язвит. Я подошёл к телевизору и взял пачку таблеток. Хлорпромазин. Нерешительно сев на край дивана, я достал из пачки одну таблетку. У телевизора как раз был стакан с водой. – Ты сегодня уже пил таблетку? – Фран мотает головой. – Давай. – Он привстает на одном локте и разворачивает ко мне корпус. Протягиваю ему таблетку, а потом стакан с водой. Запив таблетку водой, ставит стакан на пол. – Спасибо. – – Спасибо, что выпил её. – Он кивает и возвращается к просмотру. А я продолжаю сидеть на краю кровати. – Ну, как у тебя дела? – Смотрит на меня и опять отворачивается к телевизору. – Как у меня могут быть дела, по-твоему? Каждый день под пристальным присмотром Мукуро. Меня ужасно тошнит от еды: кусок в горло не лезет, а тут ещё и есть заставляют. Я даже заплакать не могу, потому, что не выходит. А так хочется. – Выключает телевизор и разворачивает на бок. Смотрит на меня. – С этим можно справится. – – Как? Ходить по врачам с надеждой на то, что они скажут, и посоветую что-нибудь дельное, кроме того, что прописывают таблетки. – А опять не знал что сказать. – Я хочу полежать в ванне. – – Помочь? – – Я сам. – – Нет, я все–таки помогу. – – Спасибо, помог уже. – Фран принял сидячее положение и глубоко вздохнул. – Лучше помоги, а то голова кружится. – Он схватился за мою руку и встал с дивана. – А, да, хорошо. – Потихоньку мы направились в ванну. Дойдя до ванны, я подошёл к крану и начал настраивать воду на нужную температуру. – Эй, помоги мне, а - то я не знаю какая температура воды тебе ближе всего. – Он подошёл ко мне сзади и, прижавшись к моей спине, просунул руки через мою шею, подставив ладони под струю воды. – Переключай режимы, а я буду говорить, что оставить. – Он положил свой подбородок на мое плечо и глубоко вздохнул. Я незаметно от него поморщился, ибо его острый подбородок давил на мое плечо, и было неудобно вот так стоять. Однако мне приятно вновь чувствовать его тепло. – Вот так. – – Тогда я принесу полотенце и …– – Бел. Помоги мне раздеться. – Фран сел на ребро ванны и посмотрел на меня. – Раньше тебя Мукуро раздевал? – Он кивнул и подойдя к нему, я на мгновение застыл, не зная с чего начать. Он приподнял свои руки, намекая на то, что надо начать с толстовки. – И как тебе в ней не жарко? – – Мне слишком холодно, чтобы ходить в майке или футболке. – Я потянул его рукава наверх, оголяя его живот. Его голова исчезла под толстовкой, и я полностью стянул её с него. Не знаю, на сколько я залип, но я был очень удивлен, когда увидел его.. тело. Это как будто сон наяву. Опять я вижу его худые плечи, только на этот раз они слишком худые. На его теле слишком отчетливо видны мурашки.. – Бел? – Из рассуждений меня вывел голос Франа. – Прости, я отвлекся. – – Если тебе неприятно, можешь смотреть в сторону. – – Нет, вовсе не так. – Я отошел от него на шаг. – Ладно, сам справлюсь. – Наклонившись, он принялся снимать с себя джинсы. Даже спина настолько худая, что выпирает позвоночник. Вода в ванне наполовину набралась. Фран стягивает с себя трусы и оголяет гениталии. Худощавые ноги, коленки, как будто в синяках. Скелет. Прутик. Значит, Мукуро видел его в таком виде, без одежды? Он поднимает одну ногу, держась за ребро ванны, и залезает в воду. – Может пены? – – Не откажусь. – Беру какую-то бутылочку с гелем, и, подставив под струю воды, выливаю жидкость в ванну. – Достаточно. – Когда пена скрыла тело Франа, я поставил баночку обратно. – Ну, мне идти, или остаться? – – Как хочешь. – Я решил остаться и проследить за ним, потому, что помощь ему понадобится в любой момент. Он ведь анорексик, а ведёт себя как старик. Естественно ему нужна помощь. Да и неудобно будет его одного оставлять. Я сел на стульчак, который располагался не далеко от ванны и смотрел в стенку. Нам с ним даже не о чем поговорить. Раньше мы все время проводили вместе, а сейчас.. . А сейчас я на роли няньки. Мы знаем друг друга, но делаем вид, что ничего не было между нами. Оба виноваты. – Помоги мне. – Фран протянул мне мочалку желтого цвета и развернулся ко мне спиной. Я взял мочалку и начал намыливать её куском белого мыла. Почти невесомо положив одну ладонь на плечо Франа, я начал тереть его спину мочалкой. Даже сквозь мочалку я чувствовал его кости. Намыливаю его лопатки. Ещё чуть чуть, и крылья появятся. Мочалкой прохожусь по плечам и шее. Рассматриваю его руки и предплечья. Безнадежно худой, и я не представляю, что будет дальше. Ведь одними таблетками не налечишься, да и едой, но буду пытаться сделать из него человека, а не мешок с костями. Оглаживаю его бедра, скользя вверх по талии. Талия такая тощая у него, что я уверен, мне бы не составило труда обхватить её двумя руками. Поддавшись странному порыву, я бросил мочалку в воду и начал размыливать его спину своими руками. Просто захотелось его почувствовать, как это, прикоснуться к тому, к кому испытываешь отвращение. Фран вздрагивает и наклоняет голову вниз. Позволяя прикоснуться и к шее. Подушечками пальцев нажимаю на его ребра, и по телу пробегаются мурашки, и я отстраняюсь от него. – Уйди, прошу. – – Фран.. – – Уйди по-хорошему. Я же вижу, что тебе неприятно ко мне прикасаться. – Ничего не осталось, как выйти из ванны. Как-то обидно даже стало. Я направился на кухню с целью что-нибудь приготовить. Как оказалось, в холодильнике был уже готовый ужин. Мне лишь надо его подогреть. Взяв тарелку, в которой лежала курица и пюре, я поставил её греться в микроволновку, а сам направился в гостиную. Зайдя в гостиную, я достал полотенце и халат. <…> – Можно? – Я зашел в ванну и положил вещи на стиральную машинку. – Ты и так зашел, незачем спрашивать. – Фран уже стоял у ванны и держался за раковину. При мне он не будет стесняться. Подойдя к нему, я начал вытирать его. – А ты уверен? – – Не начинай. – Я услышал, как на кухне что-то щелкнуло, и вспомнил про микроволновку. – Пойдешь ужинать? – Фран кивнул. – У меня побаливают кости, и поэтому я сам не справляюсь. – Я начал обтирать его руки и ноги, тщательно, чтобы и капли воды не осталось. – Разве от этого кости болят? – – Как видишь, у меня болят. – Накинул на него халат. Теперь он не так на умирающего похож. Взяв Франа за руку, я повел его на кухню. – Меня тошнит от запаха еды. – Он вцепился в мою ладонь, и прижался к моему плечу. Усаживаю его на стул, и достаю тарелку из микроволновки. – Меня не волнует, будешь есть, что дают. – Протягиваю ему ложку и сажусь на против. – И когда начало ничего не волновать? – Разделывает курицу и берёт кусок в рот. – Хочешь поговорить об этом? – – Хочу. – Через несколько минут он покончил с пюре, и пытался доесть курицу. – А я ведь тебе говорил, есть больше. Ты и так был хиляком, а сейчас кожа да кости. Вот и не удивляйся, что я тебя бросил. – – Никто не виноват, что в меня больше не влезало. – – Сколько ты сейчас весишь? – – Двадцать пять килограмм. – Сказал как отрезал. – Что? – – Двадцать пять. – – Сколько ты весил неделю назад? – – Тридцать. – Я был удивлен тому, что он быстро теряет вес. Меня все равно это пугало. – Сейчас ты видать, легкий. – Он лишь кивнул. Я взял тарелку и пошёл её мыть. Я надеялся на лучшее, а все без толку. Что ему не говори, слушаться не будет. – За неделю у меня уменьшился желудок, теперь ем в малых порциях. Просто не лезет. Ты просто не понимаешь то состояние, когда резко хочешь много и всего, а когда ешь, тебя тошнит, потому, что желудок столько не принимает, и в итоге, есть не хочется. – Домыв посуду, я подошёл к нему и взяв за руку, поднял. – Пошли, тебе надо поспать. – – Я не устал. – – Не упрямься. – – Но блин, я, правда, не устал. – – Ты похож на смерть. – Взяв его за подбородок, я начал всматриваться в его лицо. Так же как и во сне, у него синяки под глазами. Зато все такие же пухлые и искусанные губы. – Рацион твоего сна? – – Четыре часа.. – – Тогда особенно отправляешься спать. – Я отвел его в спальню и уложил спать, но он упорно не хотел ложиться, и по этому, я просто сидел рядом с ним и молчал, ждал, пока он заснет. Но он не засыпал. – Расскажи мне сказку. – Перевернувшись на бок, и уставившись в мои колени, сказал Фран. – Какую? – – Любую. Я так быстрей засну. – – Я не помню ни одну, из каких либо сказок. – – Ладно, не надо. – Через некоторое время начало темнеть, а он все не спал. Я бы рассказал ему какую-нибудь сказку, если бы помнил хоть одну. За вечер он рассказал мне о том, как о нем заботился Мукуро. Потом встал вопрос о том, где мне лечь спать. Мы поссорились с Франом из-за того, что он решил, что мне неприятно прикасаться к нему и ложиться с ним, ибо я предложил лечь на диване в гостиной. Я начал доказывать обратное, ибо если я лег с ним, то он бы подумал, что я из вежливости к нему лег и просто не хочу его обидеть. В итоге я сказал, что ночью приду к нему, на что он сказал мне идти в задницу. Перед сном я дал ему таблетку. В двенадцать я зашел в его комнату и стал раздеваться. Он по-прежнему не спал. – Надеюсь у тебя нет бессонницы. – – Можешь не переживать об этом. – Я снял джинсы и остался в одной футболке. Фран отодвинулся к стенке, освободив место для меня. Я лег рядом с ним, укрывшись одеялом. Я думал лишь о том, как бы поскорей заснуть, но сон все не приходил. – Можно обнять тебя? – Сейчас его голос не казался таким напряжённым и недружелюбным. Не думая ответил: – Конечно. – Я почувствовал, как он кладёт свои холодные руки на мою талию и всем телом прижимается к моей спине. – Оттолкни меня, если тебе неприятно. Я не обижусь. – Я лишь развернулся к нему и робко обнял за тонкую шею. – Эта анорексия погубит тебя. – – Неужто тебе есть до меня дело? – Утыкается носом в мою шею, а костяшками, которые выпирают из бедра, вжимается в мои бедра. – На мне твоя шкура, а если что не так, ананасник мне голову оторвет. – – Волнуешься только о себе. – – Думай, как хочешь. Надеюсь, не забыл, что завтра рано встаем? – – Нет. – Уткнувшись носом в его макушку, я начал засыпать и провалился в сон. <…> – Ку-фу-фу, Фран, отпусти меня, наконец, я ведь не навсегда уезжаю. – Я наблюдал за тем, как Фран обнимает Мукуро. То ли назло мне, то ли и правда от того, что не хочет, чтобы тот уезжал. Но это порядком меня бесило. – Шишиши, жаба, пошли домой. – Я подошёл к Франу и, взяв его за плечо, начал тянуть на себя, дабы отцепить его от ананасника. – Он ещё вернётся, отцепись же ты от него, наконец. – – Ку-фу-фу, дай парню ещё немного побыть с его другом. – – Ты сам сказал ему тебя отпустить. – Нашей идиллии помешал женский голос, который раздался в аэропорту. « Заканчивается рейс на посадку Италия-Берлин» – Шишиши, какого черта ты забыл в Берлине? – – Не твоего ума дело. Ку-фу-фу, Фран, мне пора. – Он опять поцеловал того в макушку и Фран его отпустил. – Я буду скучать, возвращайся быстрей. – – Не грусти, по возможности постараюсь звонить тебе. Пока. – Фран подошёл ко мне и встал рядом, а мы лишь наблюдали за уходящим ананасником. – Ладно, пошли, нет смысла тут стоять. – – Купишь мне шоколадку? – – С орешками? – – Ты до сих пор помнишь? – Взяв его за руку, мы направились к выходу. По дороге домой, я купил ему шоколадку и мы сели на лавочку, чтобы отдохнуть, потому, что нам пришлось идти пешком до аэропорта. По выходным никакой транспорт не ходит, и обратно мы пошли пешком. «Я буду скучать, возвращайся быстрей» Эти слова мне все покоя не давали. В них явно есть второй смысл, или он просто подразумевал то, что ему будет плохо со мной, или что-то вроде этого. Неужели у него было что-то с этим ананасником? Шишиши, да не за что, Мукуро ведь как мамочка. Да и я вижу, как ему самому не приятен тот факт, что Фран анорексик. В каком-то роде он тоже плохо поступает, но это уже другая история. – Покатай меня на спине. – Я вспомнил, как каждый день катал Франа на спину или на руках. Без этого он не мог. Это для него было что-то вроде развлечения. Каждый день я слышал от него «На ручки» или « Покатай меня на спине» в принципе как и сейчас. Я даже отвык как-то от этого. – Шишиши, ну забирайся. – Встав со скамейки, я развернулся к нему спиной и стал ждать, когда он залезет ко мне на спину. – Ты там долго? – – Я как бы залез. – Я повернул голову в сторону и увидел его. Это же как можно было так похудеть, что я не почувствовал, как он залез на меня? Однако я чувствую его ноги, которые обвили мой живот, и руки, которые держаться за мою шею. – Но-о. – – Сейчас сам пойдешь. – – Ладно, ладно. – До дома мы шли не быстро. Фран пинался ногами, я даже не возражал, лишь по тому, что это было совсем не больно, даже невесомо. Но он смешно злился, когда я смеялся над его неудачными попытками вывести меня из себя. – Завтра мне надо будет зайти к врачу на обследование. Сходишь со мной? – – Конечно. – Закрываю за собой дверь и кладу связку ключей на тумбочку. – Слушай, у тебя есть ноутбук? – Снимаю с него куртку и вешаю её на вешалку. – Где-то завалялся, надо будет поискать. – – Будешь есть? – Фран направляется в гостиную, а я на кухню. – Не хочу. – Открываю холодильник. – У нас есть какой-то суп, котлеты.. – – Я не буду-у. – – Я не буду тебя спрашивать и все тут. – Достаю кастрюлю с супом и ставлю её греться на плиту, а сам ухожу в комнату и сажусь на диван. Дотягиваюсь до упаковки с таблетками. – Шишиши, иди сюда. Таблетку-то ты будешь? – Я достал одну таблетку и подсел ближе к Франу. – Ну, если ты просиишь. – – Не упрямься. – – Ладно, давай её сюдаа. – Он, привстал на колени и вытянул ладонь, чтобы я дал ему таблетку, но, я придумал кое-что по оригинальней. На свой страх и риск быть оттолкнутым Франом, я пошёл на это. Только ради того, чтобы наладить с ним отношения. Только ради того, чтобы он не чувствовал себя одиноким. Взяв таблетку в рот и положив ладони на его плечи, я приблизился к его губам, и, не дожидаясь какой либо реакции углубил поцелуй. Наблюдаю за реакцией Франа. Он явно удивлен, и не собирается меня отталкивать от себя. Он кладет свои руки на мою талию и несильно сжимает их. Дождавшись ответной реакции от него, я проникаю своим языком к нему рот и быстро передаю таблетку, после чего отстраняюсь, глубоко вздыхая. – Какую гадость ты ешь. – Облизываю губы, которые загорчили от таблетки – Какую прописали. – – Обними меня.. – Он обвил своими ногами мою талию, тем самым усаживаясь на мои колени. Притянув его ближе к себе, обнимаю его за шею. – Мне все равно, если тебе неприятно. Всё равно. Просто никуда от меня не отходи и будь рядом. – Я просто молчал и кивал, не зная, что сказать. Все же я рад, что между нами налаживаются отношения, и он до сих пор что-то чувствует ко мне. Я знаю, что сейчас ему нужна поддержка с моей стороны. Я буду делать все что в моих силах, но не оставлю его. Так мы просидели несколько минут, пока Фран не сказал, что запахло каким-то дымом, и я вспомнил про суп, который оставил на плите. Ещё бы чуть чуть, и суп бы полностью вскипел, а там, мы бы и без плиты остались. В итоге суп вылили. – Все у тебя через жопу. – – Шишиши, а что ты на меня бочку катишь? Ты сам говорил, что суп этот приготовил ананасник, а когда я пришёл сюда, то ты вообще нос воротил от тарелки. – – Не правда. – – Жри давай. – Пришлось оставить его без супа и дать котлеты с оставшимся пюре. Надо будет сходить в магазин, и купить ему чего-нибудь. Фран вилкой разрезает котлеты на куски. Он берёт кусок котлеты на вилку и подносит к моим губам. – Я не люблю котлеты. – – Ну, съешь, ради меня. – Он сует этот несчастный кусок мне в рот и я, не пережёвывая его, проглатываю. – Не делай так больше. – – Так ведь ради меняя. – Доедает последние куски. – За все то время, что ты здесь, я ни разу не видел, чтобы ты ел. – – Я где-то читал, что если в семье человек реже ест, он тем самым морально и духовно помогает анорексику. – – Вот как. Я думаю, что ты не должен париться из-за этого. – Откидывается на спинку стула. – Дисморфофобия у меня прошла. Если ничего не изменится, то заболею дистрофией. Недавно звонил мой врач и сказал появится у него завтра. – – Дистрофия значит… Это лечится? – – По этому поводу я и должен пойти к врачу. – Всё оставшееся время до вечера мы не разговаривали. Я домыл за ним посуду, а он как обычно смотрел телевизор. Я много слышал о дистрофии, но не воспринимал это близко к себе, потому, что не знал, что это может случиться с кем-то из моих близких, особенно с Франом. Ведь, дистрофия это медленная смерть, но.. Ведь точно не известно, что он болен именно ей. Этот мальчишка заставил меня ещё больше поволноваться, когда сказал, что не чувствует своих ног. По началу, я подумал, что они у него просто онемели, но они не могли просто так онеметь. Фран сказал, что это просто симптом, который вскоре пройдет. Он попросил меня достать какую-то мазь, и помассировать ему ноги. Я уже не обратил внимание на то, что ноги у него стали худыми, не такие как вчера. На массаж ушёл целый час, пока он не «Ойкнул» и я понял, что он почувствовал мои прикосновения. Перед сном я дал ему таблетку и уложил спать. К часу ночи, когда мне совсем не спалось, я нашёл книгу с детективом и начал её читать. Уловить мысль на происходящих событиях я не смог, потому что сбивало другие мысли. Мысли о том, что Фран заболеет дистрофией. Отложив книгу на стол, я сел на кровать. Прислушаясь к тишине, я понял, что Фран наконец заснул. Я прилег рядом с ним, укрыв и себя одеялом. Его лицо слишком близко ко мне и поэтому я ощущаю его ровное дыхание на своих губах. Надеюсь, ему снится хороший сон. Невесомо прикасаюсь губами к его щеке, и ощущаю, что его кожа совсем холодная. – Мертвяк. – Почти еле слышно произношу я и, отстранившись от него, встаю с кровати, но в меня вцепляются крепкие руки и тянут назад. – Почему ты не спишь? – Пытаюсь развернуться к нему лицом, но он уже прижимается к моей спине, обняв за шею. – У меня чуткий сон, ты меня разбудил и спасибо за комплимент. – – Шишиши. Ты как смерть. – – Я заберу тебя с собой, в ад. – Чувствую, как его губы накрывают мою шею, и коротко целуют её. – Это да, но, для начала тебе надо поспать. – Мне удается развернуться к нему. – Или ты ложишься спать, или я тебя наказываю. – – Как ты меня накажешь? – – Достану суп из помойного ведра и подогрею его тебе. Может, наберёшь вес. – – Иди в задницу. – Отворачивается и накрывает свою голову одеялом. – Шишиши, к тебе? – – Отстань. – – Шишиши, спокойной ночи. – Встаю с кровати и, выключив свет, ложусь обратно. – Впусти под одеяло хоть. – – Нет. – – Хочешь, чтобы я замерз? – – Пущу при одном условии. – – Валяй. – – Скажи, что любишь меня. – – Я люблю тебя. – – Честно? – Выглядывает из под одеяла и смотрит на меня. – Иначе я бы не появился тут. – – Отметим как-нибудь наше воссоединение? – – Выпьем за разрыв? – – Люблю тебя. – – Ложись спать. – – Спокойной ночи. – Фран уткнулся носом в мою шею и замолчал. Поцеловав его макушку, я заснул. <…> Я не помню сколько я спал и как быстро заснул, но поспать мне точно не дали, ибо чей-то голос звал меня, а я не мог разлепить глаза, потому, что хотел спать. – Проснись же ты… – Я приподнялся на локтях, когда услышал, как плачет Фран, срываясь на крик. – Что случилось? – Я пытался разглядеть его в темноте, но потом встал с кровати и включил свет. – Звони в скорую, меня парализовало…– Я побежал на кухню и, взяв домашний телефон, вызвал скорую <…> Через полчаса приехала скорая, и увезла Франа в больницу. Я поехал вместе с ним. В машине ему вкололи наркоз, и он заснул. – Шишиши, с ним ведь всё хорошо будет? – Не отходя от носилки, на которой лежал Фран, я задал вопрос медику, который сидел напротив меня. – Не волнуйтесь, все с ним будет в порядке. – – Шишиши, прости меня.. – Я наклонился над ним и начал целовать его бледное лицо, которое совсем потеряло прежнюю форму. Его кожа стала холодней, а губы стали иметь синеватый оттенок. Почему он такой холодный? Поглаживаю его макушку, вплетая в аквамариновые волосы пальцы. Вскоре машина доехала до места назначения. Всё это время, я шёл за медиками, которые везли Франа к входу в больницу, и до смотровой. В смотровую меня не пустили, и по этому пришлось остаться в коридоре. Через час, когда мне подавно надоело сидеть на скамейке, я подошёл к двери и стал прислушиваться. Я пытался расслышать хоть что-нибудь, но к двери начал кто-то подходить, и я отпрянул от неё. Дверь открыли и из неё вышли все те же медики и несколько мужчин. Ко мне подошёл какой-то мужчина в халате. – Вы знакомый? – – Я.. Я его близкий друг. – – Знаете.. – Он взял меня за локоть и начал медленно отходить от смотровой. – Это хорошо, что вы позвонили раньше, иначе его бы совсем парализовало, Дистрофия ведь.. – – Что? Дистрофия? Так ведь он анорексик.. – – Организм не справился с слишком минимальным количеством физических напряжений. Ликвидация подкожной клетчатки привела мальчика к большой потере сил. Третью стадию он просто не осилит. – – О чем вы? Какая стадия? – – Понимаете, он анорексик, который пережил кахетию, а этой ой как серьёзно. Как недавно у него появились признаки дистрофии? – – Эм.. Я.. Я не знаю. – Врач вздохнул и остановился. – Сейчас ему надо набраться сил и отдохнуть. У него слишком нарушена психика, я уже не говорю о сне. Кто из родителей может приехать? – – Его родители умерли.. – Врач задумался и поправил свои очки. – Вы конечно можете зайти к нему, но не будите, как я и сказал, ему нужен покой. – – Спасибо вам.. – Похлопав меня по плечу, врач куда-то ушёл. Вздохнув, я направился к смотровой, где лежал Фран. Зайдя в палату, я незамедлительно подошёл к носилке. Сев на стул, я взял руку Франа. Она такая легкая и холодная, что мне самому стало холодно. При нашей первой встрече у него было такое же бледное лицо. Такие же покусанные губы.. – Это тебе возмездие за то, что ты издевался надо мной, шишиши. – Раньше, когда я ему что-то говорил, он всегда отвечал колкими фразочками, меня это даже забавляло. За его чувство юмора я его и полюбил. А в последнее время не привычно стало не слышать от него ничего язвительного. Обидно как-то. Хоть бы ты не впал в голодную кому, этого я точно не переживу. В смотровую вновь зашел тот врач и подошёл ко мне. – Вы собираетесь провести здесь всю ночь провести? – На его вопрос я быстро закивал. Надеюсь, мне не придется уговаривать его на счет местечка у койки на стуле, а он добровольно разрешит мне остаться. – Хорошо, вы можете остаться, но, не выходите из смотровой до самого утра. А если придёт медсестра, то скажите ей, что вам разрешил главный врач. – Он подошёл к двери. – Если он проснется, то позовите медсестру. – – Хорошо. Спасибо. – И он вышел из смотровой. – Шишиши, вот видишь, мне разрешили побыть, с тобой целую ночь. Надеюсь, к утру, ты очнешься. – Я вновь взял его ладонь и начал поглаживать в своими, надеясь, что так смогу согреть его пальцы. Но все бес толку. Он как будто умер. От этого становилось хуже и хуже, и к горлу подкатил ком. Я нервно усмехнулся. – Шишиши, как же я тебя ненавижу.. – Сжимаю его ладонь в своей, придая ей красный оттенок. – Задолбал молчать.. – Широко улыбаясь, я приподнял его руки и начал водить их в разные стороны. – Хорошо тебе, ты сейчас спишь, я волнуюсь. Ты эгоист. – Отпускаю его руки и немного оттеснив, ложусь рядом с ним, обнимая за плечи, и носом утыкаясь в его холодное ухо. – Спокойной ночи.. Я люблю тебя. – Прикрыв глаза, я начал засыпать. <…> – Проснись же ты. – Меня начал кто-то толкать и быстро открыв глаза, встал с носилки. – Фран? Где Фран? – Обнаружив, что Франа рядом со мной нет, я испугался. – Я тут, Бел. – Я повернул голову назад и увидел, как за подоконником сидел Фран и что-то ковырял в тарелке. Я подбежал к нему и крепко обнял за шею, щекой терясь о его щеку, я начал улыбаться. – Шишиши, как ты себя чувствуешь? – – Лучше не бывало. – Целую его в макушку. Сейчас он не такой холодный как вчера, даже более теплый. – Я проснулся после того, как почувствовал какую-то тушу на себе, и мне стало тяжело. Потом я увидел тебя и подумал, что пусть ты лучше погреешь меня, и я побуду с тобой. Но, зато я выспался впервые за все время. Приходил врач, и сказал, что я пройду обследование здесь. – – Почему ты не разбудил меня сразу? – – Не хотел будить. – – Заботливый какой. – – Бел, иди умойся и расчешись, а то на свинью похож. – – Это жертва, между прочим, была ради тебя. – Я потрепал его челку и отстранился. – Я поеду сразу домой. Тебе принести чего-нибудь? – – Ноутбук, он лежит под моей кроватью. Щетку зубную, полотенце, ночнушку и книжку на свое усмотрение. – – Ноутбуку больше негде лежать? – – Чтобы не украаали. – – Шишиши, дурак. Ладно, жди, я скоро. – Разворачиваю его к себе и целую в уголок губ. – Люблю тебя, Бел. Не задерживайся. – – Я тоже люблю тебя. – Вскоре я покидаю больницу и направляюсь домой. Я так рад, что ним все хорошо. Теперь мне немного спокойней за него. Перехожу дорогу и слышу вибрацию мобильника. Достаю мобильный. На экране неизвестный номер. Решив ответить, я нажал на зелёненькую клавишу и поднес телефон к уху. – Да алло. ¬– – Бел, не пугайся, это яяяя. – – Как ты позвонил? У тебя же нет мобильника с собой. – – Я в холе, врачи разрешили мне воспользоваться рабочим телефоном, и по этому, я сижу на диване перед телевизором и разговариваю с тобой. Рядом сидят какие-то старушки, ведать они слышат меня. – – Шишиши, лучше бы лежал в смотровой и отдыхал. Тебе надо набираться сил. – – Ещё успею, лучше поговори со мной. – – Слушай, а если мне будет звонить ананасник, что я ему скажу? – – Я думаю, что меня быстро выпишут. Да и он, наверное, в самолёте или на конференции какой-нибудь, по этому, не волнуйся. – – Как скажешь. Как себя сейчас чувствуешь? – – Ты уже спрашивал. – Подхожу к остановке и жду автобуса. – Я волнуюсь. По этому, скажи. – – На удивление хорошо. Неужели это затишье перед бурей? – – Не знаю, не знаю. – Захожу в подъехавший автобус и расплачиваюсь с кондуктором. Сажусь у входа, чтобы по быстрей выйти. – Бел. – – Что? – – Что тебе говорили врачи по поводу меня? – – Шишиши, да ничего… – – Ну ладно. Тут старушки сейчас передерутся из-за пульта. – – Шишиши. Отбери пульт, и спрячь его, поиграйте в прятки. – – Ага, они меня используют в качестве этого пульта. – – Тебе не составит труда. – – Ну, спасибо. – – Ладно, уже моя остановка, мне пора выходить. Не скучай, скоро буду. – – Жду тебя. – Я вышел из автобуса и ускорив шаг, пошел домой к Франу. По дороге к нему домой, я вспоминал, что он просил меня ему взять. Вроде халат, ноутбук, и зубную щётку. Ладно, там разберусь. Зайдя к нему домой, и, не закрывая дверь на замок, я принялся искать по квартире халат. Нашёл я его спустя пять минут. За диваном. И кто из нас свинья? Потом я зашел в его комнату и достал ноутбук, который покрыт двуслойной пылью. Осталось взять его щётки и положить вещи в рюкзак. Рюкзак искать не пришлось, он лежал на стуле. Запихнув в него ноутбук и халат, который еле уместился, я пошёл в ванну и взял зубную щётку. Через несколько минут я был готов и уже закрывал дверь на замок. <…> Дойдя до остановки, я сел на скамейку и стал ждать автобуса. Прошло десять минут, и так не подошло ни одного автобуса. Твою мать, и сколько мне ещё ждать? Посмотрев вперёд, я увидел светофор, лампочка на котором издавала зелёное свечение. Время до конца этого свечения оставалось двадцать пять секунд. Ладно, пройдусь пешком. Время все укорачивалось, и я побежал к дороге. Отлично. Десять секунд, мне ничего не стоит её перебежать. Добежав до середины дороги, меня оповестил пронзительный сигнал, который раздался слишком близко от меня, и, я, обернувшись влево, увидел две больших фары машины и свет погас. Pov – Фран – Спасибо. – Я положил рабочий телефон на медицинскую вахту и вернулся обратно на диван, так как почувствовал, что земля из под ног уходит. – Обе-ед! – Раздается где-то там женский голос, и надоедливые старушки встают с дивана и уходят на званый обед. Я не пойду, потому, что столько был в больницах, что знаю, как тут кормят больных. Я быстрей потолстею, чем буду, есть эту еду. Радует одно: старухи ушли, и теперь пульт с телевизором ненадолго в моем распоряжении. Удобно развалившись на диване, я начал переключать каналы, не спеша, просматривая, что идет на каждом. Переключая каналы, я так и не смог остановится на том, что хочу посмотреть. Ибо по телевизору шли они мелодрамы, боевики, сериалы и мультики. В итоге сдавшись, я оставил какой-то канал на котором шла реклама зубных протезов. Бросив пульт рядом с собой, я уставился в телек. Что-то Бела давно нет. Может позвонить ему? Но придется опять брать телефон у этой противной медсестры. Ладно. Последний раз можно. Собравшись с силами, я таки смог встать с дивана и подойти к вахте. Но на вахте никого не было, и поэтому я как плохой мальчик без разрешения взял трубку и быстро вернулся к дивану. Плюхнувшись на свое место, я начал набирать номер Бела. « Автоавария произошла буквально несколько минут назад на северной улице…» Северной? Я посмотрел в экран телевизора, и, усилив звук в телевизоре, начал вслушиваться. «Bugatti Veyron 16.4, был сбит пешеход. Свидетели утверждают, что водитель скрылся с места происшествия. Личность молодого человека пока не опознана. Репортаж с места происшествия…» Дальше я не слушал. Я лихорадочно держал трубку у уха и ждал, пока Бел мне ответит. Да не может быть.. «Вызываемый абонент в не зоны действия сети» Это шутка.. Опираясь на спинку дивана, встаю и, пошатываясь, направляюсь к выходу. Он не мог.. – Блядь. Бел! – Выбегаю из больницы, пока меня не видит охранник и бегу в сторону дома. Он не мог со мной так поступить.. Вытираю слезы больничной рубашкой и останавливаюсь. Как трудно дышать. Пытаясь привести дыхание в норму, продолжаю бежать. Слышу, как мимо меня проезжает машина скорой помощи, и я ускоряюсь. – А ну стой! – Оборачиваюсь и вижу позади охранника. В глазах начинает мутнеть, и, завернув за перекресток, вижу знакомую остановку. Сейчас ничего не важно, лишь бы добежать и успеть. Вижу, как в машину скорой помощи кладут кого-то на носилки. Нет, только не это. – Стойте! – Пытаюсь ускорится и добегаю до дороги. Красный свет мигает ещё три раза, потом меняется на желтый, а потом на зелёный и я перебегаю дорогу. Вокруг машины скорой помощи столпились люди. Замечаю, как медики закрывают двери машины. – Бел! – Добегаю до остановки чувствую, как изнутри всё сжимается, а перед глазами темнеет. – Бел.. – Меня кто-то ловит, и я отключаюсь. End Pov - Фран – Говорят, он умер от того, что слишком много употребил физической энергии. Вроде он был анорексиком. – Женщина с русыми волосами подходит к яме, и, взяв в ладонь горсть земли, кидает её на гроб, который покоится в яме. – Врачи не смогли что-нибудь сделать? – Отвечает ей девушка, которая стоит возле неё. Кто они вообще такие? Знакомые? Друзья? Родственники? Но, женщина права.. Смерть Франа была мгновенная. Из-за того, что он мало двигался и применял физическую энергию, у него остановилось сердце. До сих пор виню себя за то, что оставил его.. Я приехал через день, после аварии. Мне позвонил врач и сказал, чтобы я приехал для опознания тела Бельфегора. – Мукуро.. – Вздрогнув, я обернулся на голос Хромэ. – Точно.. Подожди меня здесь.. – Она кивает и остается на месте, а я подхожу к яме, в которой лежат два гроба. – Надеюсь.. ты не против того, что я похоронил вас вместе? – Присаживаюсь на корточки и беру в ладони сырую землю. – Не могу поверить, что тебя больше нет.. – Бросаю горсть из левой руки на гроб Франа. – Береги его там.. – Кидаю горсть земли на гроб Бельфегора, и встав на ноги, отряхаю руки. Подхожу к Хромэ и беру её за руку. – Уходим.. – Она кивает и мы покидаем их могилу. Напоследок оборачиваюсь и вижу, как рабочие закапывают яму. Удачи вам.