Сжигая мосты

POV Белла Я сказала это только потому, что всеми силами надеялась повлиять на поведение Эдварда, оттолкнуть навсегда и заставить забыть все надежды, которые сама же приподнесла ему на блюдечке еще вчера и которые теперь толкали его к действиям. Честно признаться, я до конца так и не понимала причин его поведения, его слова о том, что я нужна ему, никак не могли уместиться в моём сознании, да я и боялась об этом думать, зная наверняка, что стоит моему несчастному сердцу поверить в это предположение, как я снова начну сомневаться в правильности своего решения остаться с Джейкобом навсегда. Страх и недоверие – вот два основных определения, которые охлаждали мой пыл, стоило мне хоть на секунду забыть о том, что сделал с моей жизнью Каллен и в какого бессердечного циника он превратился. Я всеми силами боролась с его настойчивостью выяснить отношения – мне это было не нужно, уже не нужно – зачем, если уже всё решено. Ему нужно мое прощение? Для чего? Я не священник на исповеди, чтобы изливать мне душу и говорить о том, как он сожалеет, если это на самом деле имеет место быть. Но мои слова о моём скором замужестве, к моему огромному сожалению, никак не подействовали на Каллена. Едва уловимая тень сомнения скользнула в его глазах, но тут же исчезла, снова наполняя его взгляд уверенностью и решимостью. Он хотел сказать еще что-то, но сверху послышались быстрые шаги Ренесми, спускающейся к нам и держащей в руках куклу. — Папочка, пойдём? – спросила моя дочь, радостно глядя на Эдварда. От её взгляда на него мне стало не по себе – я чувствовала, как Ренесми любит Каллена, как тянется к нему, и меня это совсем не радовало. — Да, малышка, — ласково ответил Эдвард, беря дочь за руку и направляясь к выходу. Я смотрела им вслед, пытаясь восстановить душевное равновесие, которое при каждой встрече с Калленом значительно пошатывалось, а порой и вовсе падало к его ногам. Он обернулся всего на секунду, выходя из дома, но этого мне было достаточно, чтобы прочитать в его взгляде настойчивость и, мне показалось, недоверие к моим словам. Что-то подсказывало мне, что Каллен не поверил ни одному моему слову, да и глупо было на это рассчитывать – я сама себе не до конца верила. Иногда мне казалось, что мой бывший муж читает мои мысли, настолько хорошо он меня знал, настолько хорошо он мог прочувствовать меня, даже теперь, когда был мне совсем чужим. *** Я не знаю, как мне удавалось избегать Каллена – я буквально скрывалась от него, боясь саму себя и поведения своего сердца при его присутствии. Утешало одно – в будни мы с ним не пересекались – я работала, он тоже, а в выходные я убегала из дома раньше, чем он приезжал, чтобы забрать дочь. Через две недели стало немного проще – Каллен улетел в Китай разбираться с какими-то проблемами, а я с облегчением вздохнула, ощущая какую-то свободу. Смешно сказать, но я так и не разобралась в себе до конца. Нет, я была на сто процентов уверена, что хочу быть только с Джейкобом, но я так и не поняла, что мне делать с чувствами к Каллену, которые так некстати пробудились под действием того поцелуя. Я могла бы вечно избегать его и разговора с ним, но это вряд ли решит мои внутренние сомнения и терзания. Хотелось просто взять и скрыться с его глаз, чтобы не будить в себе лишние воспоминания, чтобы не испытывать снова неоправданное волнение, чтобы отчаянно не бороться с собственным телом, которое реагировало самым постыдным образом на его присутствие. Но я точно знала, что я не смогу вычеркнуть его из нашей жизни из-за Ренесми, оставалось лишь одно – воспитывать в себе уверенность, что это пройдёт, что это не по-настоящему и что у нас нет никакого будущего, потому что у нас уже было прошлое, возвращать которое я не хотела – слишком больно было тогда, слишком спокойно и уверенно мне было теперь рядом с Джейкобом. Это странно, но если бы кто-нибудь спросил меня в мои семнадцать лет, что бы я предпочла: любить или быть любимой, я бы выбрала первое не задумываясь, пусть даже моя любовь была безответной. Теперь же, когда я прошла внушительный отрезок собственной судьбы, научивший меня жизни, я бы выбрала другой ответ. И я знала почему. Потому что не хотела больше испытать ту боль, от которой можно было умереть, потому что так удобнее, когда ты не зависишь от собственных чувств, потому что так спокойнее – знать, что никто больше не посягнёт на то, чтобы уничтожить и растоптать твою гордость. Потому что я поняла, что счастье – слишком хрупкое вещество, которое разбивается вдребезги одним поступком и что эту зависимость от любви нельзя вылечить, она ещё хуже, чем зависимость наркомана, и если тебе вдруг не посчастливится в какой-то момент принять новую дозу – ты погибнешь, мучаясь в невыносимых страданиях, как уже было однажды со мной. Это было хуже, чем ломка наркомана, потому что умирает только душа, а тело продолжает жить с этим. Но мне несказанно повезло – у меня было лекарство – это любовь Джейкоба. И как я могла снова упасть в этот омут зависимости после всего того, что со мной произошло? Нет, только не теперь! Мой доктор, у которого каждый раз была порция лекарства, всегда будет при мне, только с этой уверенностью я могу двигаться дальше, а чувства к Каллену – это очередная доза, которую мне нельзя принимать, потому что я снова пущусь в этот водоворот зависимости и во второй раз уже вряд ли меня удастся спасти – это закон жизни. Подобные размышления очень помогали мне быть уверенной в собственном выборе, но приближался мой день рождения, и я уже наверняка знала, Каллен вернется к этой дате из Китая – об этом постоянно твердила Ренесми. Я хотела одного – скрыться с Джейкобом ото всех и отпраздновать свой день без поздравлений, подарков и прочей мишуры, но всё было против этого. Элис снова пыталась взять на себя обязанность устроить мне праздник, но на этот раз я нашла в себе силы проявить настойчивость и волю, твердо ответив нет. Какого же было мое удивление и разочарование, когда Джейкоб, сам Джейкоб, сообщил мне, что арендовал самый приличный ресторан в Форксе, чтобы отметить там мой праздник. Сказать, что я была зла – ничего не сказать, но памятуя о дне, когда мы так серьезно поссорились из-за того пресловутого дома, я решила, что на этот раз не буду выказывать свой гнев. Джейкоб был счастлив, потому что думал, что угодил мне, хотя я никак не могла понять – когда же он прекратит решать всё за меня, ставя в известность уже по факту. То ли дело было в его упрямстве, то ли он наивно верил, что я люблю сюрпризы, но он не оставлял попыток сделать что-то без моего ведома и огорошить меня этим в самый последний момент. Видимо, с тех самых пор, как он пытался вытащить меня из депрессии после измены Каллена, привычка тормошить меня и веселить так и останется с ним навсегда. Мне снова пришлось соответствовать окружающей среде, подбирать наряд, туфли и макияж, хотя я и сама немного удивилась, когда вдруг словила себя на мысли о том, что мне приятно это делать. Всё-таки я сама до конца еще не могла забыть свою недавнюю привычку - ненавидеть быть в центре внимания, хотя уже давно не ощущала себя неуверенной в себе. А вот что меня на самом деле расстраивало, так это то, как легкое волнение заполняло мою душу всё сильнее, чем ближе был назначенный час торжества. И я уже не могла уговаривать себя, что это из-за праздника, нет, я просто снова боялась встречи с Калленом. Боялась и предвкушала одновременно, если такое сочетание чувств вообще возможно. Я знала наверняка, что Эдвард заявится в ресторан, знала, но всё равно его появление выбило меня из колеи, хотя я всеми силами старалась не подавать виду. Огромный букет из белых роз в его руках напомнил мне о чём-то, и моё сердце ухнуло вниз, а щеки покраснели, когда я поняла, о чем именно – я уже видела точно такой же букет ровно год назад, когда подобрала его на лужайке заднего двора. Сомнений не оставалось – это Эдвард его там оставил. У меня не было времени подумать, зачем ему это было нужно, – Джейкоб подлетел к нему в считанные секунды и буквально прорычал: — Какого хрена ты здесь делаешь, Каллен? Тебя никто не приглашал! Джейкоб был в ярости, а я в растерянности, потому что не знала, как вести себя в такой момент: встать на сторону Джейкоба и наброситься на Каллена с обвинениями или заступиться за Каллена, как за отца моей дочери, и пойти против слов Джейкоба. К тому же безумные догадки о том, что побудило тогда Эдварда бросить букет в мусорный бак, заставляли меня испытывать легкую тошноту. — Я пришел не к тебе, я пришел сюда, чтобы поздравить Беллу, и ты мне не указ, — Эдвард держал себя в руках и говорил спокойно, хотя его взгляд выражал ярость и гнев. Блэк не успел парировать фразу Каллена – подбежала Ренесми и бросилась на шею Эдварду. — Папочка, ты вернулся? Хорошо, что ты успел на праздник! Джейкоб понял, кто позвал Каллена, и буквально заставил себя сдержать свою ненависть. Мне стало жаль его – он выглядел беспомощным в этой ситуации – Ренесми снова была на стороне отца. — С днем рождения, Белла! – наконец вручил мне букет Каллен. — Спасибо, — промямлила я, замечая, как крепкие руки Джейкоба сжались в кулаки. Пока я пыталась прийти в себя от неожиданного открытия, Ренесми уже утащила Эдварда в другую сторону и мой мозг начал понемногу выстраивать логическую цепочку событий. Сердце непослушно продолжало стучать о грудную клетку, когда я осознавала тот факт, что уже год назад, еще до своего отъезда в Китай, Каллен намеревался предпринять попытку наладить отношения. Я могла бы с лёгкостью свалить его нелогичные действия на всего лишь мимолётное желание или старую привычку поздравлять меня с днем рождения, но тот факт, что букет не был доставлен по назначению, сбивал меня с мыслей. Я тряхнула головой, чтобы избавиться от наваждения и прекратить развивать безумные идеи, и только тогда заметила, каким взглядом сморит на меня Джейкоб. Мне снова стало стыдно, и я постаралась вести себя как ни в чем не бывало, переведя разговор в другое русло и пытаясь шутить. Однако после приезда Эдварда атмосфера праздника слегка изменилась. Часть гостей была с ним приветливы, другая – бросала в его сторону колкие взгляды. Каллен же, казалось, не обращал на это никакого внимания и продолжал вести себя непринуждённо и добродушно, вежливо общаясь со всеми без исключения, даже если ему не отвечали или делали вид, что его не существует. Джейкоб не отходил от меня ни на минуту. В середине вечера он направился на кухню, видимо, чтобы проверить, когда вынесут торт, я воспользовалась этим и прошагала в дамскую комнату, чтобы обновить макияж. Когда же я, закончив со своей внешностью, вышла в узкий коридор, то поняла, что не одна я воспользовалась отлучкой Джейкоба. Увидев перед собой Эдварда, я первым делом мысленно поблагодарила проектировщиков здания за то, что коридор, ведущий в женскую комнату, находится в противоположной стороне от кухни. — Привет, — прошептал Каллен и, мне показалось, хитро улыбнулся, словно хищник в предвкушении удачной охоты. — Ты преследуешь меня? – попыталась я строго обвинить его, хотя мой голос снова дрогнул под натиском бешеного сердцебиения. Это было уже смешно, я будто бы превращалась в подростка с переизбытком гормонов в присутствии Каллена. — Иначе ты не даешь мне шанса поговорить с тобой, — произнёс он своим глубоким баритоном, гипнотизируя меня янтарным взглядом, от которого пробирала дрожь. — Я, кажется, уже говорила, что нам не о чем разговаривать, — нарочито раздраженно профыркала я, поражаясь своей способности играть роль стервы, когда сердце трепетало, а руки потели. Просто коридор был слишком узким, Каллен был слишком красивым, а я была слишком влюблённой. Идеальное сочетание факторов, способных подтолкнуть меня к глупым поступкам. — Послушай, Белла, — снова начал Эдвард, а я лишь слушала его, не в силах остановить или сбежать, — я знаю, что никакие мои слова и мольбы о прощении не нужны тебе и что они не помогут мне изменить прошлое, но я хочу, чтобы ты знала – я совершил самую глупую ошибку в своей жизни, когда потерял тебя, и сам не могу себя за это простить. Я уверен, ты ненавидишь меня за то, что я сделал с нашей любовью и с нашей жизнью, но, поверь, я сам себя за это ненавижу лютой ненавистью. Возможно, мои слова покажутся тебе бредом избалованного эгоиста, и это твоё право, но судьба преподнесла мне важный урок, я изменился с тех пор и теперь уже точно знаю, что на самом деле главное в жизни… Каллен говорил искренне, я в этом не сомневалась, но его слова почему-то отрезвили меня. Я вдруг поняла, что словам, как бы искренне или убедительно они не звучали, больше нельзя верить, особенно словам Каллена. Даже Джейкоб, который делал порой глупые поступки ради меня, из-за которых я порой злилась или мы ссорились, был убедительней в своих чувствах. И дело было не в том, что Эдвард врал, нет, просто я уже когда-то слышала от него подобное, тогда, когда он впервые признавался мне в любви. Я смотрела на него, такого желанного, но такого чужого, и не верила, что могу просто пропустить мимо ушей его изливание души, я не верила себе, а он всё продолжал: — Белла, я понял одну вещь – я люблю тебя и всегда любил… — Остановись, — перебила я его, понимая, что разговор заходит в слишком опасное для меня русло. – Зачем ты мне всё это говоришь? Я люблю Джейкоба и выхожу за него замуж, ты уже ничего не сможешь изменить, потому что это уже не важно. — Это важно, Белла! Я знаю тебя, я чувствую тебя, ты пытаешься уверить меня в том, что любишь Блэка – у тебя неубедительно выходит. Что это? – он вдруг приложил ладонь к тому месту на моей шее, где бьется пульс. – Я слышу, как бьётся твоё сердце, Белла, так же, как я слышал его десять лет назад. Я не знаю, что ты к нему испытываешь, но точно не то, что было у нас с тобой, что сейчас происходит между нами. Я ощущаю каждый импульс, который излучает твоё тело, и, поверь, я просто не могу это игнорировать. — Пусти, — промямлила я, убирая его руку, — ты ошибаешься, ты уже ничего не значишь для меня, не льсти себе. — Зачем ты это делаешь, Белла? Чтобы отомстить мне? Да я сгораю в агонии с тех самых пор, когда понял, что натворил, с того самого момента, когда впервые очнулся от наваждения и начал прозревать, но было слишком поздно, ты уже была с Блэком, а я не посмел вмешаться, потому что не имел уже на это права. Я думал, что смогу это пережить, но я не смог. Я люблю тебя, люблю нашу дочь и без вас мне не жить. Я была как в тумане. Он говорил, что любит, что страдает, а я чувствовала, как разрывается моё сердце под натиском здравомыслия. — Слишком поздно, — снова повторила я, не узнавая своего голоса. Эдвард сделал шаг так, что теперь я ощущала аромат его кожи, от которого хотелось кричать. Он слегка коснулся своими длинными пальцами моего подбородка и приподнял его так, чтобы заглянуть мне в глаза. — Просто посмотри мне в глаза и скажи, что ты счастлива с ним, — попросил Эдвард. Я заглянула в этот омут медовых глаз и поняла, что мой единственный шанс отвадить от себя Каллена – это убедить его в том, что только с Джейкобом я могу быть счастлива. Осознав это, я как можно убедительней и тверже ответила: — Да, только с ним я по-настоящему счастлива. Наверное, я хорошо сыграла свою роль, потому что увидела, как после моих слов глаза Эдварда буквально затопила боль, но я быстро отвела свой взгляд, чтобы только не думать об этом. Я уже приняла решение и глупо было менять его под натиском чувств и сумасшедшего влечения к Эдварду. Он медленно опустил руку и произнёс: — Это всё меняет, Белла. Всего несколько недель назад мне показалось обратное... Я не хочу больше причинять тебе боль, я уже однажды это сделал. Я только хочу, чтобы ты была счастлива. От его слов моё сердце сжалось в мизерный комок, потому что я осознала, что Эдвард уже не тот эгоист, которым был два года назад, но этого было недостаточно для того, чтобы я растаяла и бросилась ему на шею. Я всё ещё не доверяла ему и вряд ли когда-нибудь смогу доверять. И дело было даже не столько в его измене, сколько в его отношении ко мне в тот момент. Его бездействие и нежелание понять меня, его эгоистичные поступки, его загруженность работой – всё это я не могла забыть и осознала, в какой степени подобное поведение пагубно влияло на мои к нему чувства только тогда, когда мы расстались. Его измена открыла мне глаза на его натуру, и даже мои чувства к нему не могли убедить меня в том, что он изменился, хотя я не могла не признать тот факт, что он говорил искренне. Просто я уже не была наивной девчонкой, которая верит словам и рисует в голове розовую жизнь с возлюбленным, я уже знала, что верить можно только поступкам и действиям. Не успел Каллен закончить фразу, как из-за угла появился Джейкоб. Увидев, что я нахожусь наедине с Калленом, выражение лица Блэка приняло угрожающий характер. Он гневно сверлил глазами Эварда и открыл уже было рот, чтобы нагрубить ему или наброситься с обвинениями, но Эдвард опередил его: — Тебе повезло, Блэк. Смотри не упусти своё счастье и береги её, — проговорил он мёртвым голосом, от которого моё сердце покрылось льдом, столько страдания и отчаяния слышалось в нём. Джейкоб так и стоял с открытым ртом, недоумевающе наблюдая, как Каллен скрывается за углом, а мне хотелось осесть на пол и зарыдать – столько невыплеснутых эмоций бушевало в моей душе. — Что он хотел от тебя? – спросил Джейкоб. — Ничего, — глухо ответила я. – Я плохо себя чувствую, можешь отвезти меня домой? Блэк недоверчиво взглянул на меня, но, к моему огромному облегчению, спорить не стал. Пришлось соврать всем гостям, что мне неожиданно стало нехорошо. Этот короткий разговор с Эдвардом, мои открытия относительно его чувств и причин поведения разрывали мне мозг так сильно, что голова трещала по швам, а рана на сердце начала кровоточить с новой силой. — Я побуду с тобой, — прошептал Джейкоб, аккуратно укладывая меня на постель. — Спасибо, — прошептала я, зарываясь лицом в гладкую ткань его рубашки. Мне казалось, что Джейкоб понимает истинные причины моего самочувствия, хотя и молчит об этом, боясь усугубить ситуацию. Его сильные руки ласково прижимали меня к себе, тепло его тела согревало, а монотонный стук его большого сердца успокаивал. Я лежала и с каждой минутой всё больше понимала, что поступила правильно, что рядом с Джейкобом мне спокойно и легко, что он заботится обо мне в любой ситуации и что он никогда не предаст меня. Очередная лекарственная доза от моего персонального доктора Джейкоба Блэка действовала неуклонно. Образ Каллена потихоньку выветривался из головы, мысли приходили в порядок, а кровоточащее сердце успокаивалось. Моё солнце было рядом, а значит, всё будет хорошо. Я вновь почувствовала необъятную благодарность к Джейкобу, настолько сильную, что мне тяжело было отличить её от любви. Я оторвалась от его груди, приподнялась на локтях и заглянула в его карие глаза. Они смотрели на меня с теплотой, хотя в них и проскальзывал едва уловимый огонёк тревоги. Не говоря ни слова, я прижалась к тёплым губам Джейкоба и тут же почувствовала его готовность к продолжению ласки. Его язык блуждал по моему рту, пробуждая во мне желание. Я задрала платье и уселась сверху, продолжая целовать Джейкоба и одновременно расстёгивать пуговки на его рубашке, желая ощутить под ладонями его крепкие мускулы и чувствуя, как умелым движением Блэк расправляется с молнией платья на моей спине. Мои руки ласкали мужественную грудь, в то время как руки Джейкоба аккуратно стаскивали платье с моих плеч. Как только я осталась в одном бюстгальтере, горячая ладонь моего мужчины жадно накрыла левую грудь, в то время как другая блуждала в моих волосах, крепче прижимая меня к себе. Я покрывала грудь Джейкоба влажными поцелуями, спускаясь ниже, к стальному прессу, в то время как мои пальцы пытались справиться с металлической пряжкой его ремня. Наконец мне удалось расстегнуть брюки и высвободить уже твёрдый от желания член. Нежно обхватив его ладонью, я аккуратно провела вверх и вниз по всей немалой длине, слыша, как Джейкоб издал стон. Мне неимоверно хотелось подарить ему наслаждение и почувствовать бархатистость его кожи на губах. Я смело обхватила головку его члена губами и провела по ней языком, наслаждаясь страстным выдохом своего мужчины и вкусом его плоти. Я продолжала ласкать его ртом, возбуждаясь всё сильнее от ощущения власти над своим мужчиной. Меня накрывало неимоверное удовольствие, когда я чувствовала, как твердая плоть Джейкоба заполняет мой рот, как безудержные скупые мужские стоны срываются с его губ, как беспомощно он выглядит в данный момент передо мной. Я так увлеклась собственными ощущениями, что опомнилась только тогда, когда Блэк остановил меня: — О Боже, детка, я сейчас кончу... Еще раз проведя языком по всей его длине, я прильнула к его губам, продолжила ласку руками, удовлетворённо ощущая, как Джейкоб изливается в мою ладонь с утробным глухим стоном. — Мне казалось, ты плохо себя чувствуешь, — расслабленно улыбнувшись, прошептал Блэк спустя несколько минут. — Теперь уже легче, — ответила я, обхватывая губами мочку его уха. — Надеюсь, сейчас будет ещё лучше, — промурлыкал он, опрокидывая меня на спину и нависая сверху, а я лишь лукаво улыбнулась. – Расслабься и ничего не делай. Джейкоб целовал меня нежно, медленно наращивая темп и вместе с этим моё и без того разгоревшееся желание и неудовлетворенность. Его горячие губы ласкали мою шею, спускаясь ниже к груди, обхватывая затвердевшие соски, посасывая и слегка покусывая их, заставляя меня тихо постанывать от наслаждения. Его крепкие руки сжимали мою грудь, пока язык прокладывал путь от пупка ниже к эпицентру моего возбуждения и страсти. Добравшись до пульсирующей от желания точки, мой мужчина раздвинул руками мои бедра так широко, как позволяла моя растяжка, но не спешил удовлетворить мои желания, лаская кожу вокруг, нарочно избегая чувствительного бугорка и заставляя меня извиваться от неудовлетворённости. Когда же моё терпение было на исходе, он наконец сжалился надо мной и его горячий язык коснулся клитора, ритмично лаская его и заставляя меня утонуть в наслаждении и забыть собственное имя. Я медленно поднималась в облака, уносимая страстью, и могла чувствовать только горячее тепло, волнами проходящее по моему телу, только дикое возбуждение, нарастающее с каждым движением, только желание почувствовать что-то большее, желание ощутить его внутри себя. Моё измученное тело требовало разрядки, я же могла только бессвязно стонать и молить о пощаде, цепляясь пальцами за прохладные простыни и выгибаясь на встречу блаженству. Не видя ничего вокруг от страсти и не помня себя от возбуждения, я, чувствуя, что больше не могу терпеть эту болезненную муку, наконец собралась с силами и тихо простонала: — Я так хочу тебя, Эдвард, пожалуйста…