Время чуть за полночь. На открытой площадке пентхауза двое о чем-то спорящих мужчин.<right>
***
— Джозеф, тебе просто нужно отдохнуть, съездить куда-нибудь, развеяться. Благо ты вампир, иначе давно бы загнулся со своей работой, — произнес тот, что стоял возле входа. Он был не слишком высокого роста, волосы чуть вились, взгляд был устремлен куда-то в сторону от собеседника. Но, несмотря на это, весь его вид выдавало какое-то волнение, будто он находился наедине с врагом, а не с лучшим другом. Он облокотился на косяк и посмотрел на друга; тот стоял, опершись на парапет, и смотрел вниз на ночной город. Он был расстроен?! А может напряжен?! В любом случае, даже если это и так, то он этого не показывал. — Джозеф… — Мик, — произнес Костан, поворачиваясь к другу лицом, — Со мной все в порядке, и дело тут совсем не в работе. Ты ведь тоже зациклился, только не на работе, а на этой своей репортерше, Бетт Тернер. Джозеф произнес это как-то зло. Он даже немного потерял контроль, выдавая себя изменившимся цветом глаз. — Я за нее просто волнуюсь, но… наверное, да, слишком зациклен, — согласился Мик. — Значит, это тебе нужен отдых, а не мне. — Тогда нам обоим, — настоял Мик, подойдя к другу. — Не хочу я отдыхать, — резко произнес Костан, отворачиваясь. Ему надоело намекать, надоело, что Мик ничего не понимает. Сколько ему еще мучиться? Еще эта репортерша появилась так не вовремя, Джозеф ведь почти сказал Мику правду. — Мик, ты любишь Бетт? — Да, наверное, да, — ответил друг, не удивившись вопросу. — Но у нее есть Джош, и, как я заметил, они счастливы. — Тогда забудь ее, один раз у тебя же получилось. — Джозеф посмотрел на Мика, — Забудь. — Джозеф, ты же… Но он не смог договорить, точнее Костан не дал ему договорить, впившись поцелуем в его губы. От неожиданности Мик не сопротивлялся, чем не преминул воспользоваться Джозеф, углубляя поцелуй. Мик опомнился, но не оттолкнул друга. Прежде чем Мик успел ответить, Костан разорвал поцелуй. — Мик, я… я люблю тебя. Для чего-то поправив Мику воротник, Джозеф еще раз легонько поцеловал вампира, и, отпрянув, ушел в помещение. Мик прикоснулся кончиками пальцев к губам, которые еще чувствовали чужое прикосновение, и невольно улыбнулся. — Джозеф, — произнес он в никуда.