Послушай меня - я просто любила...

"– Хочешь послушать?.. – Нет, спасибо... Как-нибудь в следующий раз..." Послушай, ты был прав, Послушай, мне не больно, И сердце без тебя Стучит спокойно. Послушай, я ушла, Послушай то, что было... И скажет тишина, Что я любила... Дать человеку возможность воспользоваться миелофоном – неминуемо открыть ему свои мысли. Жертва, и достаточно серьёзная. Такое уже было – в этой жизни и в этом времени. Я приносила жертву ради победы на шахматной доске, и отклонял её гроссмейстер Владимир Аркадьевич. Слова иные, суть одна: "Нет, этой жертвы я не приму". Только партия моей жизни заканчивается не победой и не поражением. Она обречена на ничью. Ничья вечным шахом - один приближается, другой уклоняется. И никто не сделает ошибки. " – В будущем не станет обыкновенных людей. На Земле будет жить пять миллиардов исключительных, знаменитых, одарённых людей. И среди них... будет только один обыкновенный человек – Коля Сулима. К нему специально будут приезжать на экскурсии из других стран. Он будет самым обыкновенным в истории человечества чемпионом мира по шахматам и изобретателем машины времени..." Он улыбается, а моё сердце разрывается в клочья от мысли, что я его больше никогда не увижу. А его глаза, как обычно, скрыты стёклами очков – по ним мало что можно прочесть... И самое страшное, что я не могу даже проститься с ним, назвав по имени. По той же причине, по которой я надолго задержалась не в своём времени. Я никогда не верила в любовь ни с первого, ни со второго взгляда. Вот только... не пора ли мне начинать сомневаться в слепом отрицании самой возможности таких чувств? На этот вопрос ответит моя патологическая честность. Здесь и сейчас, пока у меня ещё есть время, я скрупулёзно проанализирую каждый момент моего пребывания в прошлом и честно признаюсь себе, когда моё сердце впервые сбилось с нормального ритма в присутствии Николая Сулимы... Когда он, заметно нервничая и путаясь в словах, пытался рассказать, что Фима Королёв знает мой секрет и защищает друга, а мы с Юлькой подозревали его в краже миелофона? " – Мы должны были Сулиму взять с собой!.. Ты знаешь, где он живёт?.. – ...Я у него не была, но можно позвонить Кате Михайловой, она все адреса знает... А может, как-нибудь его вызвать сюда?.. – Нет, звать его сюда – значит отдать в лапы пиратам..." Нет, могло ли это чувство быть только что вспыхнувшим, если даже Грибкова раскусила меня, как орех?.. И неизмеримой, неоценимой после бессонных переживаний была та лёгкость, с которой я выметнулась из школьного окна, заметив исчезновение Наумова... Ох, не первые это были дни, когда любовь угнездилась в глубинах моей души... Тогда – на сеансе одновременной игры, когда я никак не решалась сесть за соседнюю с ним доску, и сделала это, только когда Владимир Аркадьевич обратил на меня внимание всего зала словами "Не стесняйся"? А сказал бы он эти слова, зная, чего я стеснялась?.. " – Если туго станет, я тебе постараюсь помочь... – ...Конём на эф-шесть!.. Пешкой на аш-четыре!.. – ...Сулима с гроссмейстером вничью сыграл!!!" И снова нет! В актовый зал я спешила с единственной чёткой мыслью и на ватных ногах, глаза мои среди собравшихся школьников высматривали знакомое, даже снившееся лицо, а сердце билось о грудную клетку, стремясь вырваться наружу... А как не могла оторваться от соседней доски, не забывая и о позиции на своей?.. Может, на первом занятии?.. Когда этот... Королёв пытался настроить против новенькой весь класс, рассказывая душераздирающую историю о том, как они с Колей помогали мне сбежать из психиатрической больницы? " – Сулима, подтверди, что Алиса из сумасшедшего дома сбежала... – И не подумаю. – Спасибо... – Не за что. Зачем же меня благодарить, если я сказал, что считал нужным? Хорошо, что ты будешь у нас учиться." Нет, нет и нет! Честная, нескрываемая благодарность вырвалась у меня даже раньше, чем я успела обдумать, стоит ли вмешиваться и какими словами... И снова искреннее облегчение, когда он не подтвердил художественное враньё известного любителя выпендриться Королёва... А до этого была всего лишь одна встреча... "– Спасибо, не надо... Сам замёрзнешь. Ты же в одной рубашке остался... – Мне не холодно..." Так вот чем обернулась протянутая вовремя рука помощи... "Гремучая смесь" благодарности, невольной вины и ушедшего было в историю после выписки Юльки и нападения пиратов, но теперь вернувшегося не-одиночества в чужом времени... И равная статистической погрешности вероятность повторной встречи. Иногда я думаю: а если бы он, а не Коля Наумов, оказался незваным гостем из прошлого в моём времени и похитителем миелофона, что бы изменилось? Любила бы я его и дальше?.. Может, и лучше, что всё сложилось так, как сложилось... Я ничего не должна. И он – ничего. Я сохраню его в сердце, первую свою запретную любовь. Не на первом месте, не в центре и не поперёк всех... А там, в дальнем уголке, где отъезжает от остановки "Дом учёных" пятнадцатый троллейбус, бегают по Москве двадцатого века космические пираты без страха и упрёка стыда и совести, шелестят замусоленные страницы учебника шахматных дебютов, и горькой правдой звучат слова Николая Николаевича: "Это не игрушка. Это Время." Всё Время без меня, Всё Время, то, что лечит... И на прощанье взгляд Тебе на плечи – Оставлю для тепла, Оставлю след над крышей... Сегодня я ушла, А ты не слышал...