Две галки на клеверном поле

— Итак, мистер Малфой, объясните, наконец, что за мотив был в этом нападении? Они что, пришли просто поиздеваться над вами и вашей семьей? Отомстить? Люциус попытался нахмуриться, скривился и ответил: — Меня поражает ваша наивность, мистер Поттер! Неужели вы считаете, что та регулярность и основательность в отношении определенного круга семей, которую проявляют эти, по вашим словам, «мстители», может исходить только из личной неприязни? — Отец, — вставил Драко, — насколько я слышал, Поттер провел последний месяц взаперти, не вылезая наружу. Неудивительно, что он не в курсе. — Не в курсе чего? — Той охоты, которую развязали на чистокровные семейства по всей магической Британии, под предлогом борьбы с упивающимися смертью. Всё новые и новые маги объявляются вне закона, как приспешники Темного Лорда. — Но зачем? Кому это нужно? — Да грязнокровкам же, Поттер! — воскликнула Белла. — Пожалуйста, только не надо начинать по новой эти песни! — Мистер Поттер, всё гораздо банальней и проще, — вступила Нарцисса, увидев, как ее муж гневно пристукнул пальцами от восклицания Гарри. — Им просто нужны наши деньги. — Это грабители, Поттер, — добавил Драко, — обычные грабители в форме. — Хуже всего, — сказал Люциус, — что с ними невозможно даже заключить сделку, потому что они не держат своего слова. Я думал, что мне удалось договориться, чтобы они не трогали мою семью, когда вложил почти все свои сбережения в этот их, так называемый, фонд. Помощи жертв войны… или как он там еще называется! — Помощи невинным жертвам, — подсказала Нарцисса. — Да, — раздраженно кивнул Люциус, — так вот, очень скоро им этого показалось мало, и они стали требовать, чтобы я продал свои активы «Малфой и Малфои», угрожая иначе отобрать наше поместье. Я никак не мог выполнить это требование, потому что оно напрямую затрагивало интересы наших родственников во Франции и Италии. Такое действие покрыло бы всю английскую ветвь семьи несмываемым позором, а нас полностью лишило бы всякой поддержки с континента. Все мои объяснения не возымели на этих людей никакого действия. Я уже, было, собирался обратиться за помощью к своим родственникам в Париже, даже послал письмо, но в этот момент нагрянули эти громилы и стали буквально вышибать из меня согласие подписать все бумаги. Когда это не подействовало, они перешли к моей жене и сыну… Впрочем, последнее вы и сами могли пронаблюдать. — Так значит всё это из-за денег? — Ну конечно! Из-за денег и активов. Эти люди захватили власть, и обнаружили, что у них нет ни средств, ни собственности. Тогда они обратились к грабежу. — Подождите, значит Аврорат… — Да при чем тут Аврорат! — воскликнул Драко. — Ты как ребенок, Поттер, в самом деле! — Тогда кто же, я не понимаю. — Аврорат — только исполнители, — пояснила Нарцисса, — конечно, кое-что им тоже перепадает, но основные средства идут не им, а тем, кто их посылает. — Да кто же это, в конце концов? — Так твои же сородичи-полукровки, Поттер, — сказал Драко с досадой, — просто взгляни, кто сейчас засел в Визенгамоте! — Так и есть, — кивнул Люциус, — грязнокровные, уж простите за тавтологию, делают грязную работу. А управляют ими разные серые людишки, коих всегда полным-полно водилось в Министерстве, и которые сейчас пробились в самые верха. Там есть, конечно, кое-какая рыба покрупнее, типа Амоса Диггори, сейчас возглавляющего Аврорат, но, в основном, это всякая мелочь, типа Джонсонов, Фоссетов, Вудов, Спиннетов и прочих полукровных магов, возомнивших себя после смерти Лорда хозяевами жизни. Ваш хороший приятель — Артур Уизли — тоже примыкает к этой компании. — У вас есть какие-то доказательства их вины? — Блядь, Поттер, какие тебе еще нужны доказательства?! — завопила Белла. — Это что тебе — не доказательства? — Пока что я видел только то, что случилось с тобой и Малфоями. Относительно прочего… — Относительно прочего, мистер Поттер, — вмешалась Нарцисса, — я могу вам рассказать. Итак, Эйвери — по спискам числится после битвы при Хогвартсе заключенным в Азкабан. Его жена и сын были вызваны на допрос в аврорат и пропали. Дом и всё имущество конфисковано. Позднее миссис Эйвери обнаружена мертвой со следами пыток в подвале собственного дома новыми жильцами. Объявлено, что ее убили сообщники мужа. Тело сына не найдено, но маггловские газеты района Хаунслоу писали, что в Темзе выловлен труп неизвестного с многочисленными ранениями, как две капли воды похожий на молодого Эйвери. Селвин — официально в списках заключенных в Азкабане. Его сестра вызвана на допрос в аврорат и больше не вернулась домой. Ее беременная дочь отправилась в Министерство наводить справки о своей матери и не вернулась. Позже тело дочери найдено в одной из подворотен Лютного переулка. Судя по характеру ранений, ее били в живот, пока у девушки не случился выкидыш, после этого ей перерезали горло. Ее мать так и не найдена. Всё имущество Селвинов арестовано. Старшая дочь Гойла-старшего, погибшего в битве, без всяких оснований обвинена в пособничестве упивающимся, арестована и, согласно спискам, помещена в Азкабан. На имущество семьи в тот же день наложен арест, оба несовершеннолетних ребенка якобы помещены в приют. — На самом деле, изнасилованы и убиты, — вставил Люциус, — в газетах об этом не писали, но об этом знают все, кто имел отношение к делу. — Наконец, самый свежий пример, — продолжила Нарцисса, — сестры-близняшки Флора и Гестия Кэрроу. После битвы при Хогвартсе их тетя и дядя Амикус и Алекто помещены в Азкабан — пожалуй, один из редких примеров, когда это действительно можно проверить, потому что их имущество не было конфисковано, так как подписи под документами не поставлены, а из Азкабана выдачи нет, даже авроры не могут придти туда просто так, без оснований. Однако находящиеся на свободе родственники по закону могут управлять имуществом заключенных или передавать его в управление доверенным лицам. Сестрам Кэрроу пришла бумага из Министерства с предложением отдать в управление имущество семьи в некий фонд благосостояния, а после их отказа, Гестия была похищена среди бела дня прямо из аптеки Малпеппера на Диагон Аллее. Найдена мертвой буквально позавчера в тридцати километрах от Лондона в заброшенной сельхозпостройке маггловской молодежью. У трупа выжжен глаз, выбиты почти все зубы, многочисленные переломы и ссадины по всему телу. Увидев тело Гестии, ее сестра Флора тем же вечером повесилась у себя дома на крюке для верхней одежды. Трэверс -… Она продолжала перечисление, и ее лицо при этом не менялось. Гарри видел злобный оскал Беллы, страдальческую мину Драко, потухший взгляд Люциуса, но Нарцисса как будто оставалась той же музейной статуэткой — невозмутимая, спокойная и уравновешенная. Ее губы не искривились, голос не дрогнул, как будто бы она рассказывала прогноз погоды. И от этого было еще хуже. Она перечисляла, перечисляла, не было конца этому перечислению, и всё так же смотрела на него открытым взглядом, а на него как будто наваливались кирпичи — один за другим, один за другим. Эта ноша становилась всё невыносимее, он чувствовал, что больше уже не в состоянии ее выдерживать, но она продолжала и продолжала, видимо, ожидая, когда ему уже будет достаточно примеров. А он сидел и не мог вымолвить ни слова, потому что состояние шока постепенно сменилось у него всё возраставшим гневом и возмущением. И это возмущение и гнев так заполняли внутри всё пространство, что не давали возможности вымолвить ни слова. Он и рад уже был заорать: «Достаточно!», но не мог прорваться через свои же собственные чувства. Всё закончилось, когда он вдруг понял, что его правая ладонь сырая, а в воздухе появился резкий запах вина. В этот момент Нарцисса замолчала, прервавшись на полуслове. Он взглянул на свою ладонь и увидел, что серебряный бокал в его руке смят, а пальцы так впились в блестящую поверхность, что их невозможно разжать. Несколько секунд он с изумлением смотрел на свою руку, потом с большим трудом разжал пальцы. Бокал стукнулся о поверхность стола и чудом сохранил вертикальное положение. Спустя мгновение он увидел перед собой руку Нарциссы с салфеткой. — Вот, возьмите, мистер Поттер, мне кажется, вы пролили вино. — Ты достаточно услышал, Поттер? — спросил Драко, пока он стирал следы вина. Он быстро закивал головой, жест напоминал, скорее, не согласие, а опасливое нежелание услышать что-нибудь еще из того ряда, о котором говорила Нарцисса. — Репаро! — заклинание Беллы исправило бокал, который как будто выжал себя изнутри. — Слабо смять еще раз? — ухмыльнулась она. Но он ничего не воспринимал сейчас. Гнев кипел в нем как зелье в котле Снейпа. — Что теперь скажешь, Поттер? — Белла встала за его спиной и положила руки ему на плечи. — Веришь Цисси? Или опять скажешь, что это чистокровная пропаганда? — Верю, — выдавил он и уцепился за последний аргумент, подняв глаза на Люциуса. — А как же Кингсли? Он же министр, неужели он ничего не может сделать с… со всем этим? — Шеклболт — воин, а не политик, — ответил Малфой, — те, кто выдвигал его кандидатуру, знали это прекрасно. Ему не под силу разобраться в тонкостях министерских интриг. Он видит только то, что ему показывают. — А ну-ка, встань-ка, Поттер, — дернула его за вихор Белла. — Зачем? — Сейчас узнаешь. Он покорно встал перед нею. И тут же получил с размаху такую пощечину, от которой едва не полетел на пол. В голове аж загудело. Драко хохотнул. — Белла… черт, — он схватился за щеку, — что ты творишь? — Это тебе за «бред»! А это… — он не успел увернуться и получил еще одну пощечину с другой стороны, — …за «это только у тебя в голове»! В следующий раз будешь верить моим словам. — Ох, Белла, откуда я мог знать… — Лучше заткнись, Поттер! А сейчас я пойду и сделаю то, что уже давно пора сделать. Ты и так продлил жизнь этих ничтожных тварей почти на полчаса. — Белла, стой! — он схватил ее за руки. — Даже и не думай! Я сделаю это, Поттер! Или тебе мало? — Белла, остановись, я прошу тебя, Белла. БЕЛЛА!! Отдай мне палочку! — НЕТ!! — Отдай! Мне! Палочку! Казалось, в этот момент между ними повисла какая-то незримая нить. На его лице была непоколебимая уверенность, на ее — законченная решимость. И стоило только кому-нибудь оторвать друг от друга взгляд, сделать резкое движение, и… всё что угодно могло произойти. — Я убью их, Поттер! И ты меня не остановишь. — Белла, если ты хочешь, чтобы я тебе доверял, научись доверять мне! Отдай! Ее глаза расширились, на секунду взгляд стал совершенно безумным, словно какая-то сила в этот момент овладела ею изнутри и подчинила себе. Потом вдруг она отвернулась и нехотя протянула ему палочку. — Я ненавижу тебя, Поттер, — пробормотала она. Он взял палочку аврора, бросил ее на стол, потом полез за пазуху и достал оттуда причудливо изогнутый орешник 12 и три четверти дюйма с сердечной жилой дракона. — Хотел отдать на хранение твоей сестре. Держи! Она официально считается пропавшей. Вряд ли аврорам покажется достоверной версия, что их коллеги поубивали друг друга. — Моя палочка… — прошептала Беллатриса, — моя палочка! Моя палочка!!! Она выхватила ее из рук Гарри и исполнила какой-то дикий пируэт, крутанувшись на месте. Сейчас она больше всего была похожа на пятилетнюю девочку, которая нашла своего пропавшего щенка. Он испугался, что Белла от переполнявших ее чувств, бросится, чего доброго, ему на шею на глазах у всех. На его счастье, этого не случилось. — Поттер, я быстро! — пообещала она, кидаясь к связанным пленникам. На полдороги она вернулась, схватила со стола десертный нож, двузубую вилку для рыбы и побежала обратно. Распахнув носком туфли дверь, она перекидала туда тела и скрылась. Он присел, ноги его не держали. Сейчас он совершил поступок, обратного хода которому не было. Официально он стал преступником, сообщником убийцы. Ему давно не было так плохо. Вокруг всё рушилось, и не на кого было опереться. — Вы ведь и раньше сражались с несправедливостью, Поттер, — вдруг сказал Люциус. — Да… Сражался. И раньше ее олицетворяли вы. Или такие как вы. — Ну, вот видите, а сейчас уже мы — жертвы, а преступники в официальных мантиях — ваши бывшие союзники. Ничего не изменилось, Поттер, для вас ничего не изменилось. Вы как боролись с не устраивающей вас властью, так и боретесь. Так что не берите в голову. — Вы поступили правильно, мистер Поттер! — поддержала мужа Нарцисса. Из-за двери послышался жуткий вопль. Он вздрогнул. Драко поежился и сделал два больших глотка из своего бокала. Нарцисса молча встала, подошла к двери, наложила на нее заглушающие чары и вернулась к столу. — Выпейте еще, Гарри, — сказала она, наливая в его починенный бокал. — А что мы будем делать, когда они явятся сюда задавать вопросы? — спросил Драко. — Сошлетесь на меня, — сказал он. — На вас? — удивился Люциус. — Да. Это единственный выход. Скажете, что авроры зашли к вам, начали задавать вопросы, тут появился я. Скажете, что пришел за одеждой для Беллы. Про нее саму, естественно, упоминать не надо. Когда авроры увидели меня, они по какой-то причине ушли и сказали, что явятся позднее. Больше вы ничего не знаете. — А если они найдут тела? — нервно поинтересовался Драко. — Не трясись. Они их найдут далеко отсюда, — пояснил Люциус, — со следами заклинаний официально потерянной палочки на телах. Получится, что они нарвались на засаду, к примеру, бывших егерей. — Но как же ваша палочка, мистер Поттер? — обеспокоенным тоном спросила Нарцисса. — Старшая палочка не регистрируется. Она не перенимает индивидуальность хозяина, а лишь подчиняется ему, поэтому ее следы безличны. Фигурально выражаясь, ее настоящий владелец до сих пор — Смерть, — повторил он по памяти пояснение Гермионы, вычитанное в каком-то умном трактате. — А если они снова решат напасть? — не унимался Драко. — Думаю, нет, — ответил Гарри мрачным голосом. — По крайней мере, какое-то время. Им достаточно уже того, что я обнаружил и вытащил Беллатрису из их лап. Поэтому лишнее напоминание ее имени — это дополнительная гарантия. Конечно, вся эта история покажется им подозрительной, но… — Белла рассказала, что произошло, — сказала Нарцисса, глядя на него очень внимательно, — я глубоко признательна вам за то, что вы смогли преодолеть свою прежнюю ненависть и спасти ее. Вы — редкий человек, мистер Поттер! — Редкий придурок, — фыркнул Драко. — Вот и всё! — Белла распахнула дверь и зашагала к столу. — Ты как-то удивительно быстро на этот раз, Беллатриса, — впервые обратился к ней напрямую Люциус. Она пропустила эти слова мимо ушей и уселась за стол, вертя в руках свою палочку. Казалось, она никак не может наглядеться на нее. Пальцы рук и вся правая половина лица у нее была забрызгана мелкими каплями крови. — Белла, — прошептал Гарри, — у тебя на лице кровь. — Серьезно? — удивилась она. — Ну так предложи даме платок, Поттер, какого хера ты сидишь как чурбан?! Он полез в карман и вытащил… платок Гермионы. С тех пор, как платок попал к нему, он каждый день стирал его и постоянно таскал с собой. Почему-то ему казалось, что таким образом он как будто всё время ощущает ее присутствие. Отдать его сейчас для подобной цели было чем-то вроде кощунства. Он смотрел на белый кусочек ткани в своей руке, и ему представился символическим этот момент, как будто он навеки готовился отдать что-то сокровенное, практически часть своей души. — Ну? — нетерпеливо сказала Белла, протягивая руку в окровавленной перчатке. У него не было ни одного внятного повода, чтобы ей отказать. Он протянул платок и смотрел, как его белоснежную поверхность покрывают длинные красные полоски. — Чисто, Цисси? — Чисто. Она скомкала платок в руке и бросила его на пол.