Метла и обнимашки

- Стой, где стоишь! Куба замер. Загорелся свет, он медленно обернулся на голос и нос к носу столкнулся с полуголым Пищеком. В руках у него была метла, а на лице – полное замешательство. - Куба? – спросил он. - Ах... Да, – это было нечто среднее между утверждением и вопросом. Он смутно догадывался, что может произойти, если он вот так придет. Но метла – это было неожиданно... - Что ты здесь делаешь? – Лукаш нахмурился. – Подожди-ка, нет, сначала: как ты сюда попал? – он приставил метлу к стене. Куба нерешительно почесал шею. - Я... Хм, я знаю, где ты прячешь ключи, – признался он. – Это не ахти какой тайник, особенно, если ты всегда забываешь как следует прикрыть его ковриком, знаешь ли... Любой найдет. Лукаш задрал брови, некоторое время раздумывая над словами друга, а затем сказал: - Наверно, ты прав. Ладно, с этим разобрались, – он посмотрел на все еще смущенного Кубу. – А почему ты пришел? Тот уже собирался ответить, но Лукаш его опередил: - Я не к тому, что мне не нравится, что ты тут или еще чего, просто я не ожидал, что ты приедешь... – быстрый взгляд на кухонные часы, – в три часа ночи. Куба скривился. - Ну... Лукаш усмехнулся и улыбнулся тому, как смущенно вспыхнул Блащиковски. Это был редкий момент – увидеть, а точнее, даже заставить Кубу покраснеть, и он намеревался насладиться этим зрелищем как можно дольше. - Ну?.. Куба откашлялся и смотрел куда угодно, только не на Лукаша. Затем он начал прохаживаться по кухне, чтобы выиграть время, собраться с силами и наконец рассказать о причине своего визита. Это надо было сделать. А Пищек действительно хорошо знал его и слишком любил эту сторону своего товарища по команде, чтобы не воспользоваться возможностью подразнить его лишний раз. Когда он понял, что если тот ему и ответит, то не скоро, он решил подыграть. - Хочешь, мы обсудим это за чашкой чая или кофе? – спросил он с улыбкой, зная о том, что его друг не является поклонником ни того, ни другого. – Теперь, раз уж я проснулся… Куба закатил глаза. - Как мило с твоей стороны, – сказал он и уселся за небольшой кухонный столик. – Нет, спасибо, не надо. - Хорошо, – Лукаш снова начал раньше, чем Кубе удалось вставить хоть слово, чтобы продолжить. Он сел напротив своего друга, выглядя забавно самодовольным. – А может быть, хочешь съесть что-нибудь? У меня есть мамины печеньки, те самые, которые так обожает Матс. - Нет, я в порядке, – отмахнулся Куба, но потом обдумал это предложение. – На самом деле, может быть, позже. Теперь, что я… - Хорошо, – Лукаш перебил его еще раз. – Моя мать будет счастлива, что ты их съел. Ты же знаешь, ты ей нравишься... О! Тогда как насчет фруктов? Это всегда полезно для здоровья, – он изо всех сил сдерживался, чтобы не рассмеяться над раздраженным лицом Кубы. Боже, как же ему это нравится. Куба холодно посмотрел на него и медленно проговорил. - Да знаю я, что полезно, и я рад, что твоя мама любит меня, но я не хочу никаких фруктов в три часа ночи, я просто хочу, чтобы… - У меня где-то выпивка есть, если хочешь, это поможет расслабиться и спокойно… - Господи, нет! Что ты заладил! Я не хочу сейчас ни есть, ни пить! Все, что я хочу – это сказать тебе, что я пришел, потому что я не мог заснуть, я чувствовал себя таким одиноким и так чертовски страшно скучал по тебе, что не удержался и приехал, Боже мой, всё, что я хотел – это обнять тебя и побыть с тобой немного, услышать твой голос по-настоящему, наконец, а не по этому дурацкому телефону, как в последние несколько месяцев! А теперь я думаю, что я наслушался твоего голоса уже достаточно, потому что, Лукаш, блин, ты же рот не закрываешь, конечно, я должен просто пойти домой! Я получил то, чего хотел, и даже больше, потому что я уверен: теперь, после всего этого, твой голос будет преследовать меня во всех ночных кошмарах! После этой тирады наступило долгое молчание. Куба сидел, шумно дыша, безуспешно пытаясь удержать в легких воздух, а Лукаш смотрел на него – удивленно, но не без удовольствия. В конце концов, он просто был вынужден как-то нарушить эту тишину: – Как ты сказал? Тебе нравится мой голос? - Лукаш, ты невозможен! – рявкнул Куба, резко поднялся и направился к входной двери. Лукаш тут же рванул вслед за ним. - Нет, нет! Подожди! Прости! – он рассмеялся и быстро схватил Кубу за пояс, останавливая его. – Давай я тебя обниму, – с этими словами он положил свои руки на плечи Блащиковски. - Ну, ничего себе, спасибо, – саркастически заметил Куба, и по его голосу Лукаш почувствовал, что он улыбается и тает в этом странном объятии. Тогда Лукаш повернул голову, чтобы поцеловать его в затылок, хотя вообще-то «просто друга» так не целуют. Но вот именно сейчас – захотелось. - Так как там это… насчет печенек?.. Лукаш снова засмеялся, отпуская Кубу. Он отошел, чтобы открыть холодильник, достал оттуда розовую коробку, а Куба вернулся и снова сел за стол. - Пожалуйста, – сказал Лукаш, и улыбка осветила его лицо. Он поставил коробку на стол и уселся. – Но только не всё, я обещал Матсу, что обязательно оставлю и ему. Куба рассеянно кивнул, хрустя печеньем. Ну, что тут скажешь – любая выпечка у матери Лукаша была просто великолепна! - У меня только один вопрос, – сказал он в перерыве между жеванием, изгибая губы в улыбке. Он вдоволь насладился растерянным выражением лица Лукаша и потом неторопливо продолжил: – Метла-то с какого перепуга? Теперь пришла очередь Лукаша заливаться краской – он не знал, куда прятать взгляд. - Что?- промямлил он. – Просто, это было первое, что попалось под руку, когда я проснулся, а я должен был действовать быстро. Куба взял еще одну печеньку и наигранно захлопал глазами в ответ. - Ты спишь с метлой под кроватью?