Event Reborn

      С наступлением вечера Том начал ерзать. И чем ближе подходила полночь, тем меньше ему нравилось то, во что он впутался. Не стоило позволять Биллу уговаривать себя. Том уже тридцать раз пожалел, что подписался на это, и сто раз раскаялся в том, что так и не решался сказать матери, как у него на самом деле сильно болела голова. У Симоны было успокоительное, которое прописал врач, хотя мать и прятала его подальше от сына. Но Том не хотел беспокоить ее из опасения вызвать лишние вопросы.        К ее приходу мальчик уже успел переделать все, что мог — он походил, полежал с книгой, попил лимонада. Успел снова подумать, не стоит ли рассказать Симоне обо всей этой истории, чтобы она просто арестовала его и не выпускала делать глупости. Потом он снова передумал, вспомнив, какими глазами смотрел на него Билл, с надеждой, что новый друг не подведет его ожиданий. Потом снова вспомнил про маму и решил, что все же скажет ей, потому, что совесть ела его гораздо сильнее, чем желание показаться крутым и утереть нос задаваке Тайлеру. Потом он снова решил, что не ябеда, и не побежит жаловаться мамочке на плохого взрослого мальчика… Сомнения терзали его душу сильнее, чем когда-либо.       В итоге, Том счел, что соображает достаточно для того, чтобы на ходу дать старшему из братьев Мёрфи отпор самостоятельно. В конце концов, сказал же ему врач, что он необыкновенно сообразителен для своих лет и рассуждает почти как взрослый человек?       В борьбе интереса и здравого смысла последнее потерпело безоговорочное поражение.       Когда щелкнула собачка входной двери, Том встретил Симону, сидя за столом в кухне. Он смотрел в стену и был угрюм, подобно грозовой туче. Книга так и лежала перед ним, раскрытая на той же странице, что и два часа назад.       Симона оставила свои туфли-лодочки у двери и заглянула в кухню. — Читаешь? — она улыбнулась сыну, однако улыбка ее тут же померкла. Том выглядел плохо. — Что с тобой?       Том поднял на мать больной взгляд — череп его ломило так, что он еле мог говорить. Симона и сама выглядела уставшей, и мальчику стало вдруг безумно стыдно за свое поведение. — Привет, мам, — сказал он, съезжая под стол и скользя пустым взглядом по обоям. — Все нормально, просто что-то голова разболелась.       Симона, нахмурившись, зашла в кухню и присела перед сыном на табуретку. Будь ее ребенок нормальным мальчиком, она бы не стала особенно беспокоиться и просто дала бы ему аспирин. Но не в этом случае. — Сильно болит? Где? — Нет, не сильно, спереди ломит. Мам? — Что, малыш? — Симона обеспокоенно смотрела на сына. Сегодня он ей казался каким-то особенно грустным.       Том посмотрел на нее, приоткрыл рот, слегка выдохнул… И сдрейфил: — Я… Мне… Ты… Не беспокойся за меня, — он накрыл теплые ладони своими, поникая в ее руках. Это была последняя попытка во всем сознаться, и он ее только что провалил. С блеском.       Симоне так почему-то не казалось. Самым большим упущением, которым для них обернулся переезд, стала потеря лечащего врача Тома. Он уже довольно хорошо знал мальчика, так же как и Йорга, чьими проблемами занимался всю свою практику. Теперь, для того, чтобы получить его консультацию, пришлось бы проехать на машине все расстояние обратно до Сиэтла. Совершенно невозможно делать это в такое позднее время.       Был ли это тревожный звоночек? Дурное предчувствие не оставляло женщину. — Малыш, я не могу тебе давать таблетки без указания доктора. Тебе нельзя, ты же знаешь — ты у меня особенный, — она с сожалением погладила ребенка по голове. — Попробуй полежать и не читать сегодня книжек. Может, оно пройдет к утру? — Может быть, — сказал Том, опуская глаза. Еще никогда ему не было так стыдно смотреть матери в лицо.       Симоне все это совершенно не понравилось. Опустив нос, Том удалился в направлении своей комнаты, но ощущение того, что мальчик что-то не договаривал, не покидало миссис МакГрат.       Том тихо поднялся по лестнице, пробираясь в коридоре мимо все еще неразобранных коробок, и, оказавшись наверху, осторожно притворил за собой дверь. Там он подошел к окну и уставился в даль. Алый горизонт догорал яркой полоской, скрывая последние солнечные лучи угасающего дня. Они осыпались блестками, оставляя за собой след в небе.       Взгляд сам собой скользнул по часам. Было уже около девяти вечера, и время икс приближалось неумолимо быстро. Том посмотрел на соседский участок и отметил, что там стояла необычайная тишина — как будто весь дом застыл в предвкушении. Только Бастер ползал по заднему двору, уткнувшись носом в землю и вынюхивая что-то в аккуратно подстриженной зеленой траве. В остальном — спокойствие и гладь, окрестности затихли, навевая очень неопределенные ощущения. Крикнула в деревьях какая-то птица, и звук ее щебета залетел в открытое окно, вселив в душу тревогу, еще более сильную, чем та, что терзала Тома до этого. Начиналось что-то неправильное.       Промучившись головной болью, угрызениями совести и сомнениями до двенадцати часов, Том дождался, когда внизу смолкнет шум маминых шагов, звук телевизора, и Симона, пройдя мимо комнаты, скажет свое: «Спокойной ночи, дорогой». В этот раз она, правда, решилась еще и заглянуть, проверить самочувствие сына. Том к этому моменту завалился на кровать, приложив руку ко лбу, чтобы пульсация и тик в виске все же отступили. Это не помогало, хотя с одной стороны он был даже рад, что спать ему придется еще не скоро — он бы просто не смог. — Малыш, с тобой все нормально? — Симона просунула голову в дверь.       Том не стал раздеваться, поэтому заслышав ее шаги вверх по лестнице, быстро накрылся одеялом по самый подбородок, чтобы скрыть тот факт, что он не снял уличную одежду. — Жить буду, наверное. Хотя не факт, что хорошо… — мрачно сострил мальчик, устало прикрывая глаза.       Мама прошла через всю комнату, и Том задрожал, побоявшись, что если она откинет одеяло, лишних вопросов будет точно не избежать. Но миссис МакГрат всего лишь поцеловала его в висок и тихо прошептала: — Постарайся заснуть. Завтра будет лучше…       Том кивнул и мама вышла, еще раз обернувшись на него и покачав головой. Дом погрузился в тишину очень скоро. Том осторожно, прислушиваясь к малейшему шороху, поднялся с кровати и на цыпочках, стараясь не дышать и не делать лишних телодвижений, покинул комнату. Дверь неслышно прикрылась за ним.       Коттедж был относительно новый, и Том был просто счастлив, что ступени и петли не скрипели. Мальчик медленно спустился, тихо обул у двери свои кроссовки, натянул куртку. — Не могу поверить, что я на это согласился… — Том покачал головой, выскальзывая на улицу.       Ночь была теплая, даже душная. Ладони тут же вспотели, а по спине уже через пять минут побежали противные липкие капельки пота.       Столько диких вещей начало происходить в последнее время. И все началось с дружбы с этим Биллом…       Том обогнул свой дом справа, углубляясь в участки. Быстро найдя тропинку, которая проходила за их с Мёрфи домами, он свернул на нее, оглядываясь по сторонам. У Тома еще оставалась в запасе слабая надежда, что Билла и Тайлера накрыли на подходе ко входной двери. Но и она развеялась, как только мальчик, пригнувшись, преодолел препятствие в виде нижних ветвей ели, что высилась последним рубежом на пути к шалашу.       Билл, Ханна и Тайлер стояли там, негромко переговариваясь и понижая голос до шепота. Как только Том начал приближаться, старший из братьев Мёрфи навел ему в лицо луч фонаря, моментально включив его и тут же выключив, чтобы убедиться, что сомнительный МакГрат был один и не привел взрослых.       Том заслонился рукавом от яркого света. Ему вдруг показалось, что он стоит на ночной трассе и на него со всей дури несется грузовик, моргая в лицо передними фарами. Головная боль усилилась в разы, пульсируя прямо по нервам. — Черт бы тебя побрал, Мёрфи, — прошептал Том недобрым голосом. Он откровенно пожелал придушить старшего братца Билла на месте. — Надо же. Я думал, ты струсишь, малыш, — осклабился Тайлер.       Когда зеленые пятна померкли, и Том, наконец, проморгался, он заметил, что лицо Тайлера зачем-то вымазано черным — то ли краской, то ли грязью, то ли еще какой гадостью. Том фыркнул. Партизаны времен вьетнамской войны. Все друзья надели черные вещи, чтобы их не заметили в темноте. — А с чего мне трусить, — пожал плечами Том. — Это ведь не я сегодня облажался и пытаюсь восстановить свой авторитет в глазах друзей?       Билл и Ханна его услышали и прыснули от смеха, вызвав этим у Тайлера просто ненормальный приступ бешенства. — Вам смешно, малявки? Посмотрим, как вы будете ржать дальше! — глаза его зло сузились, это было видно даже без фонарика. Не говоря больше ни слова, Тай развернулся на пятках и отправился прочь, сунув фонарик в карман.       Том слабо себе представляли дальнейшие планы старшего из Мёрфи. Куда его теперь-то понесло? — Ты в порядке? — тихо пробормотал Билл, кинув на Тома подозрительный взгляд и заметив, что он как-то странно пошатывался.       Билл и сам выглядел не лучше, явно пребывая на пределе напряжения. Он глубоко засунул руки в карманы толстовки. Благодаря тому, что черная челка почти полностью прятала лицо, его было сложно разглядеть в темноте. — Да уж. В порядке, — проворчал Том, опуская ниже козырек кепки. — Не беспокойся, когда я вступала в клуб, меня заставили пойти на городскую свалку и найти там все материалы, подходящие для постройки нашего шалаша, когда некоторые из них пришли в негодность… — пожала плечам Ханна. Она сегодня зачем-то надела резиновые сапоги по колено и темную кофту, которая делала ее фигурку совсем тоненькой.       Девочка шла сейчас, низко опустив нос. Эта вылазка доставляла мало кайфа всем присутствующим. Кроме Тайлера, разумеется. Старший парень шагал вперед весьма уверенно, кулаки его были сжаты, пока он маршировал далеко впереди. Только его спина мелькала, когда он пересекал лучи редко расставленных придорожных фонарей. — Куда мы идем? — тихо поинтересовался Том, но Ханна и Билл только пожали плечами. — Я не знаю, Тайлер всегда придумывает что-нибудь новое… — шепотом пробормотал Билл. — Прошлой зимой он проколол колеса соседской машины, чтобы посмотреть как та будет вести себя в гололед. Миссис Симонс попала в больницу после этого…       Русые волосы Тома едва не встали дыбом от такой новости. Это было уже больше похоже на преступление, чем на милую детскую шалость. — Почему ты сразу не сказал? — накинулся он на Билла. — Не знаю. Подумал, в этот раз Тайлер не станет выделывать ничего такого!       Том очень надеялся, что еще поймает тот момент, когда можно свернуть назад.       Они вывернули с Виктор-Плейс и двигались теперь по Волнат, вверх, мимо 17, 18, 19 улицы. Том уже примерно знал, в каком направлении — именно сюда им с Биллом придется ходить в школу, когда наступит сентябрь. Кажется, путь пролегал вдоль реки Снохомиш, в честь которой и носил название весь округ. Ветер немного изменился и начал пробирать теперь под куртку, весьма ощутимо охлаждая кожу.       Тайлер все шагал. Он явно направлялся в  дальнюю часть города. Наконец, загадочно улыбнувшись, он обернулся и затормозил прямо на перекрестке 15 улицы с Волнат-стрит. — Ну, вот мы и на месте… Насколько я знаю, нам сюда.       Он схватил запыхавшегося младшего братишку за рукав и подтащил его ближе к себе. — Не отставайте, хлюпики, нам нужен дом номер 3005.       Том и Билл переглянулись, глянув затем на Ханну. К их удивлению, девочка застыла, вытаращившись на Тайлера так, будто видела его впервые в жизни. — Ну-ка погоди. Разве не там живет этот парень, как его, Марк… Марк Спайер? Тот, что в прошлом учебном году … — взгляд Тайлера заставил ее осечься на полуслове и замолчать. Ханна захлопала ресницами. — Тайлер, оставь ты эту идею в покое, он ничего тебе не сделал! — прекрасно все поняв, тут же начала отговаривать она, сводя брови к переносице.       Ощущение того что происходило что-то неправильное все усиливалось, теперь даже Билл завелся, вырастая на дорожке перед девочкой в очках. — Ханна, в чем дело? Ты расскажешь?       Он уже понял, что сейчас Тайлер вел их не то, что бы на обычное задание. Он задумал что-то более глобальное. — В прошлом году этот Спайер разбил плеер Тайлера когда они подрались… Ты помнишь эту историю, это была самая новая модель, подарок вашего отца на день рождения! Обоих вызвали к директору, с угрозой исключить из школы, если это повторится. Хотя, как ни странно, Тайлер был не виноват, он только защищался. А в результате влетело им обоим! — быстро затараторила Ханна, замедляя шаг. — Тайлер, вернись, нам не нравится твоя идея!       Ее рука полезла в карман и она, достав ингалятор от астмы быстро вдохнула лекарство. Руки ее мелко дрожали от волнения. Тайлер не думал притормаживать, он решительно шел к белому дому на углу улицы. — Сдрейфили, детишки? — зло сузив глаза, подначил он. — Если ссыкотно, так и скажите. Только если ваши родители потом случайно узнают, где вы были ночью, не удивляйтесь.       Том, Билл и Ханна исподлобья смотрели на него, не решаясь подойти. Что бы это ни было, у Тома создавалось впечатление, что Тайлер собирается нарушить закон. Гнев Симоны, по сравнению, был меньшим из двух зол. — Смотрите сюда, мелочь. — Тайлер повернулся, плотно сжав челюсти. — Меня из-за этого козла чуть из школы не исключили, он мне плеер ухайдокал. Я думаю, пришла пора с ним разобраться!       У этого участка дворик располагался со стороны входа, отсюда отлично просматривалась вся площадка. Тайлер окинул взглядом местность, и глаза его сфокусировались на беседке. — К счастью для вас, я уже побывал тут днем. Нас интересует вон та штука, — Тайлер указал на открытую летнюю постройку, что стояла ближе к дальнему углу сада. — Тайлер, если ты собрался моими руками пакостить кому-то там за то, что он тебе сломал технику, — начал было Том, но его тут же перебили. — Ты же собрался доказать, что годен для нашего клуба? Ну вот и давай. Я хочу, чтобы ты принес мне вон тот проигрыватель, что стоит на столике в беседке.       Билл и Ханна застыли с расширенными от ужаса и непонимания глазами. — Тайлер, — напряженно вздохнула девочка. — Это уже чересчур, пойдем домой… Одно дело — таскать вещи со свалки, они там ничьи. А тут — воровство! — Тайлер, серьезно… Воровство — это статья, — Билл вышел немного вперед, оглядываясь по сторонам и проверяя, чтобы никто не шел по улице в этот час.       К счастью, окрестности пустовали, даже машин не наблюдалось в отдалении или рядом. Район словно застыл, как и четыре фигуры посреди дорожки. Лишь одна стояла чуть поодаль от остальных трех. Откуда–то донесся лай собаки и прохладный ветер вновь налетел с реки, ероша волосы ночных путешественников. — Какая статья, придурок, — Тайлер хладнокровно посмотрел на своего брата. — Ты несовершеннолетний, ничего тебе не сделают, если ты не будешь стоять тут и тупить. Тогда нас даже никто не заметит! — чувствовалось, что он уже начинает злиться, его голос начал звенеть от бешенства. — Черт, как знал, не стоит связываться с малявками!       Том вышел немного вперед. Это был именно тот момент, когда настала пора прекращать. — Тайлер. Катись ты со своей идеей, знаешь куда? — отчетливо произнес он. — То, что ты пытаешься сделать — это элементарный развод, ты собираешься подставить нас, чтобы самому не попасть! — Что, повтори? — брат Билла повернулся к нему. Он очень удивился тому факту, что с ним кто-то может разговаривать в подобном тоне, тем более новенький член их коллектива. — Что слышал, — Том повернулся, чтобы уходить. — Никому из нас это не нужно.       Рука легла ему на плечо и быстрее, чем он успел договорить его резко развернуло обратно. Мальчик, сам того не ожидая, оказался лицом к лицу со старшим Мёрфи. Тот дышал противным несвежим дыханием и подтаскивал Тома за грудки. — Ты пойдешь. И сделаешь это! — раздельно и четко прошептал он так, что у мальчишки зашевелились на затылке волоски. — Я никуда не пойду, — произнес Том с ледяным спокойствием.       Билл и Ханна стояли, не зная, что им делать. Обстановка явно накалялась. — Тайлер, — раздался откуда-то сзади Тома тихий голос через несколько секунд напряженного молчания. — Ты обещал принять его в команду и без этого …       Билл вышел на шаг вперед. Лицо его казалось бледным и встревоженным и во мраке. — Если я это сделаю, ты оставишь его в покое? — закончил он. Его шепот смахивал на ветерок, который долетел до Тома, вселяя в него страх. — Что? — одновременно спросили Том и Тайлер. Куртка Тома все еще была намотана на кулак Мёрфи, но оба они на секунду даже забыли про эту проблему. — Ты? Ты ведь цыпленок, ты боишься даже своей тени … — захохотал Тайлер. — Даже в туалет ходишь, не смотря вниз! — Билл, брось. Мы идем домой, — Том нахмурился. — Это не стоит того… — Тайлер, ты выполнишь свое обещание? Если я сделаю, как просишь ты? Вместо него… — Билл стоял во мраке, худенький, словно фарфоровый, но такой несгибаемый в своей решительности.       Тайлер от удивления даже разжал свой кулак. Том получил шанс освободиться из захвата, вырвав из лап Мёрфи свою куртку. — Знаешь, — сказал Тайлер, — это будет даже более эпично, я такого никак не ожидал. — Вали. Только быстро и смотри, не навернись на лужайке, когда коленки затрясутся.       Он засмеялся как глупая обезьяна, и у Тома зачесались кулаки кинуться на него и ударить прямо в это смеющееся лицо. Билл не обратил на веселье брата внимания. Он поднял голову и, ни на кого не оглядываясь, смело пошел вперед — делать одну из самых больших глупостей в своей жизни.

Blinding darkness surrounds me And I am reaching for you only This hopelessness that drowns all that I believe Will be the one thing that I need For you only Keep on running farther, faster And keep on searching for this haunting has an answer And, I know you will find me in orbit For I am breathing only for this For you only (Trading Yesterday — For You Only)