ЭПИЛОГ, ОН ЖЕ ВБОКВЕЛ, ОН ЖЕ ПОЛЕЧИТЬ НЕРВИШКИ И ЧИТАТЬ ЭТО НЕ ОБЯЗАТЕЛЬНО, В ПРИНЦИПЕ, ФИК УЖЕ БЫЛ ЗАКОНЧЕН. НО ЧЕГО УЖ, ВЫЛОЖУ.
Отпустив однажды, можно найти намного больше при другой возможности; счастье не стоит пытаться удержать насильно — это будет так же бесполезно, как зачерпывать воду пальцами, ловить солнечного зайчика на полу комнаты или верить в то, что в жизни все сложится словно по мановению волшебной палочки. Увы, стечение обстоятельств не станет прислушиваться ко всяким «хочу» и «пожалуйста», оно будет бесконечно трясти свою капсулу с кубиками, выкидывая разные комбинации и играя с людскими жизнями, словно с легкими песчинками и лишь сделав все правильно, пожертвовав всем ради других, можно достичь желаемого результата.
Наверное, до конца Том понял глубину этой иронии только через пару дней, когда прилив времени окончательно принес Билла в его объятия. Кто-то из двоих парней (ни один из них позже не мог сказать, кто именно) поднял взгляд и внезапно поцеловал того, второго, потянувшегося за ответной лаской. Прижимаясь друг к другу всем телом, и целуясь, торопливо и жадно, оба думали лишь об одном: какое прекрасное чувство эта нахлынувшая внезапно теплота, та волна, что поглощала их с головой в эти минуты. Их губы не размыкались, оба молодых человека теряли самих себя в безумных объятиях и не понимали, как все произошло так быстро. Том в это время задавался вопросом: не сошел ли он с ума? Сомнения мучили его до конца вечера.
Билл тоже немного сдвинулся со своей оси. Ему казалось, будто он знает Тома целую вечность, даже несмотря на то, что с их встречи прошло всего три дня. В тот раз он всего лишь задержался, чтобы сказать свое «пока», но вместо этого прощание растянулось гораздо сильнее. Том даже думал, что сердце не выдержит и разорвется напополам от переполнявшего его счастья. Билл растворялся на коже своего друга, сходя с ума от его близости. Он тоже не ожидал от самого себя такой напористости.
Разорвав сладкий поцелуй, темноволосый художник, конечно извинился за несдержанность, признавшись, что никогда не вел себя так с людьми, которых знал от силы несколько суток. Встрепанный Том смотрел при этом только на его губы. Он хотел бы рассказать Биллу так много, о всех тех чувствах, что мучили его, о том, как он скучал по нему, по его дыханию, и по его голосу, по его рукам, но не мог выжать из себя и слова. Он не хотел его пугать. Ему хватило сил разве что извиниться в ответ, выждать ради приличия секунд тридцать, и наброситься на Билла снова. Парни не прекращали поцелуй, пока им обоим не стало плохо от нехватки кислорода. Том едва не выдавил спиной Билла стекло в двери у подъезда, и, если бы кто-то не вышел и не прервал их «прощание», он точно довел бы дело до конца.
Они ухнули с головой в один и тот же омут и, точно так же — вместе, не захотели выныривать из него. Уходя, Билл зажал пальцами прокушенную губу, а Том опасливо потрогал свои синяки на ребрах. Оба взглянули друг на друга очень озадаченно. Том сказал лишь одно:
— Билл, я увижу тебя завтра? Пожалуйста.
— Конечно увидишь. Вечером?
— Вечером.
Так все это началось в тысячный раз.
Том добрел до дома как в тумане, с трудом разбирая дорогу. Он не знал, что чувствовал Билл, но лично на себе он поставил большой и жирный крест, потому что с этого вечера его душа снова не принадлежала ему. Он никогда не отпускал мысли о Билле до конца, а теперь сдерживающая цепь оказалась слишком слаба, и старые, едва забытые эмоции хлынули наружу с прежней силой. Красивый черноволосый парень, пришедший к нему из новой реальности, забрал его всего. Дома Том долго смотрел в стену, содрогаясь от перспектив. По старой памяти он представлял себе многие и многие цепи случайностей, которые могли привести его к страшному исходу, и тогда просто не верилось в то, что момент счастья так долго ждал его, что он наконец дожил до него после стольких лет тьмы.
На следующий день он даже боялся звонить Биллу, боялся, что происходящее, лишь мерещится ему, однако, тот первый нарушил молчание. Он набрал среди дня и попросил подтвердить, что все, что происходит — правда. Том сидел в своем кабинете, и уговаривал себя в том же. У них с Биллом были разные причины сомневаться, но Том тогда сказал ему:
— Билл. Все будет правдой, если мы сами того захотим. Правда?
— Правда, — раздался тихий шепот в трубке.
С этого дня они не расставались. Том боялся дышать, боялся спугнуть счастье по неосторожности, но каждый день Билл разуверял его, рассеивал все опасения, когда целовал и позволял ласкать себя в ответ. Том любил его гораздо больше, чем отдавал отчет самому себе. Понадобилось время чтобы прекратить сомневаться в собственном решении. Когда схлынула неуверенность, а юный врач начал понимать, что Билл не уходит, он по заново научился верить его темным глазам, его губам, его ласковым и горячим поцелуям. Он не сомневался в его чувствах, потому что Билл, хоть и боялся это признать, тоже влюблялся в своего «нового знакомого» все сильнее. Это было видно по его глазам и по тому, как он все дольше задерживал поцелуи, по тому, как он дышал и даже говорил, по тому, как он улыбался. Прекрасный сон становился все больше похожим на явь для обоих, а Том с удивлением понимал: им
никогда не сбежать друг от друга.
Поначалу, ему было страшно от мысли, что лучший друг не сможет полюбить его так сильно, но он смог, и оттого хотелось закричать на весь мир о своем безумном счастье. Обоим парням не понадобилось много времени, чтобы сблизиться и заново влюбиться друг в друга без памяти. Том привыкал к этому и успел тысячу раз попросить у судьбы прощения за свое вмешательство, а заодно поблагодарить ее за счастливые карие глаза, которые открылись в его постели в одно утро, сблизив две души навечно.
***
В один солнечный выходной день, неделю спустя после первой встречи, двое парней шли рядом по парку, засунув руки в карманы джинсов и глазея по сторонам — на залитые солнцем лужайки, на детей, весело играющих в траве, на собак с их хозяевами, проходивших мимо. Жизнь казалась такой замечательной в моменты, вроде этого. Том искоса посмотрел на высокого брюнета рядом с собой.
Его рука потянулась и вытащила из кармана ладонь Билла, которую тот будто нарочно держал при себе. Он переплел его пальцы со своими, любуясь на то, как их руки смотрятся вместе. Утонченные пальцы художника идеально ложились в его широкую ладонь. По сравнению с ладонью Билла, собственная рука казалась Тому грубой и наспех вытесанной из дерева. Он ласково провел большим пальцем по его мягкой коже, и Мерфи улыбнулся ему.
— Не могу поверить, что мы вместе, — внезапно выдал он, тоже опуская взгляд. — Я в жизни никогда не думал, что у меня однажды появится парень. Причем… Такой как ты.
Том ответил на его улыбку.
— Какой это, как я?
Билл задумчиво прочесал копну черных волос.
— Такой. Не похожий на других. Такой красивый и уверенный, такой умный…
— И что, есть много с кем сравнить? — заинтересованно спросил Том.
Они пока не обсуждали эту тему. Молчание послужило ему ответом. Взглянув на друга, Том заметил, что тот быстро отворачивается.
— Не много. С этим сложно. Я очень любил рисовать, много посвятил карьере. Скажем так, у меня было не много романов.
— Один-два?
— Скорее ближе к нулю.
На этой ноте он закончил свое повествование и неловко пожал плечами. Том не поверил своим ушам.
— Что? Но Билл… От тебя ведь глаз оторвать нельзя! — молодой человек вышел вперед и заглянул ему в лицо. — Ты такой невероятный. Как это возможно?
— Наверное именно потому я не хотел ничьего общества. Я никогда не мог отличить — чего они хотят. Меня самого? Мою внешность? Чего-то серьезного или просто одну ночь? Не было такого парня, которому я мог бы стопроцентно доверять. Не знаю, назови мои взгляды средневековыми...
Том крепче сжал его руку. Вся степень доверия Билла только сейчас показала свою внушительность.
— Это самое прекрасное, что я когда-то слышал. Но как ты понимаешь, чего хочу я? — в прострации спросил Том, скорее у самого себя, чем у Билла, однако, получил свой ответ:
— Не знаю. Но при всей своей осторожности, я чувствую, что твои намерения — светлые. Не знаю почему, просто чувствую и все. Я доверяю тебе.
Том перевел взгляд на деревья. Своим откровением Билл убивал его последние нервные клетки.
— Жизнь такая удивительная штука, — сказал Том вслух, когда справился с собой. — Она иногда оборачивается так, что ты сам не понимаешь, как это случилось. Я убеждался в этом так много раз. Мы будто ждем тех, кому суждено пойти с нами по одному пути, и пока они не окажутся рядом, мы не можем идти дальше. Ты понимаешь, о чем я говорю?
— Я прекрасно понимаю, Том. У меня такое чувство, что… Не знаю. Я словно ждал именно этой встречи. И тебя…
— Ну и… Как ты думаешь? Ты нашел кого-то особенного?
— Мне бы так хотелось в это верить.
Вереница мурашек побежала по спине Тома.
— И мне. Если что, для меня это так же ново, как для тебя, я не планировал ввязываться в долгие отношения. У меня даже рыбки в аквариуме дольше двух дней не живут. Но ты нарушаешь все мои планы.
— Как и ты мои. Я ведь приехал сюда всего на месяц, пока проходит моя выставка. Но вместо этого я провожу чуть ли не все свое время с тобой.
— Я помню о выставке, — Том прищурился.
Он пока не знал, к чему они с Биллом шли. Технически, Мерфи все еще жил во Флориде, теперь он был художником и путешествовал туда, куда забрасывала его работа. Конечно, Том верил в то, что ничто теперь не разлучит их, однако, не мог не признать, что его немного тревожил тот факт, что Билл и сам не знал, чего ждет от завтрашнего дня. Том хотел бы увериться лишь в одном:
— Но ты же не жалеешь, о том, что происходит с тобой сейчас? Этого бы не было, если бы ты не остался здесь, — на всякий случай спросил он.
— Жалею? Как тебе могла прийти в голову такая мысль? Я просто не представляю, как все это получилось так… незаметно?
— Я тоже.
Они помолчали. Глаз Тома немного дернулся от тика. Тремор всегда проявлялся, когда молодой человек начинал нервничать. Чтобы успокоиться, он решил сократить дистанцию. Рука его незаметно перекочевала на талию брюнета. В ответ Билл согласно обнял своего парня за плечи.
— Сегодня жарко. Хочешь, я тебе куплю мороженого? — прошептал Том ему на ухо, нежно сдувая черные волосы.
Он не хотел думать ни о чем плохом сегодня.
Они бродили еще некоторое время, просто болтая обо всем на свете. О работе, о детстве, об интересах. Том узнавал много нового о Билле, и не мог отделаться от чувства, что при всем, что разделило их, при всех жизненных новшествах, его друг мало изменился. Он все так же любил рисовать, любил свою семью и своего пса. Он остался добрым и мягким, немного застенчивым и в то же время таким притягательным. Тому было легко угадывать его мысли, и знать наперед все, что он собирался сказать в следующую минуту. Это грело его душу. Их связь лишь крепла с каждым днем, а чувство становилось все более глубоким.
Парни вышли на оживленные улицы города и зашли в какое-то кафе, объевшись там десертов. Билл сказал что-то смешное, и Том едва не упал носом в тарелку. Друг тоже смеялся от одного его вида. Он потянулся через столик и стер пальцами клубничные усы от мороженого, что остались у Тома после их обеда.
— Ты такой смешной, — Билл продолжал улыбаться другу невыносимо приятной улыбкой.
— Сам иногда ржу, — отшутился Том, довольно и сыто откидываясь на спинку стула.
Билл снова рассмеялся. Колокольчики его голоса тронули Тома до глубины души. Оба парня были счастливы, что провели этот день вместе.
Вечером, взявшись за руки, они тихо брели к дому. Том всегда провожал Билла, чтобы тот не ходил по темным закоулкам один. За своей приятной встречей, они совершенно не заметили, как день склонился к закату, а затем и вовсе перевалил за полночь.
Парни остановились у подъезда. Ресницы Билла, смущенно опустились.
— Ну вот. Я тебя задержал. Тебе же завтра на работу рано вставать, — негромко объяснил он асфальту.
— Да какая разница. В любом случае, если я просплю, это будет стоить того, — Том подошел ближе к нему и обхватил за шею. Их прощания перед подъездом каждый раз становились все дольше. Карамельные глаза посмотрели прямо на него и молодого врача как и всегда прошило разрядами электричества. Он не мог смотреть на Билла спокойно.
Брюнет потянулся и коснулся губ, соблазнительно маячивших перед его лицом. Ему кружил голову аромат одеколона, руки, которые легли и сразу же пробрались под его футболку. И он и Том были слишком напряженные, но с каждой секундой они прижимались все ближе, расслабляясь в объятиях друг друга. Это был самый простой способ снять усталость после трудного дня или долгой рабочей недели — просто побыть рядом, передать тепло своего тела человеку, который легко забирал все себе. Билл увлекался, все больше и больше отдаваясь процессу. Поцелуй так не хотелось разрывать. Том провел языком по губам парня, доставляя им обоим очень приятные ощущения.
— Том, я… Немного не договорил тебе сегодня… кое-что… — Билл нежно потянул его за брейды. — Это я к вопросу о своей выставке.
Том издал какой-то утвердительный звук. Прямо сейчас его интересовал только сам художник. Он целовал его шею, чувствуя, как Билл шевелится и пытается сделать так, чтобы его слушали.
— На самом деле, пару дней назад они предложили мне остаться и продолжать рисовать здесь, — выпалил брюнет, все же оттягивая Тома за ворот.
Зрачки последнего чуть расширились. Его руки замерли на полпути до задних карманов Билла.
— Что? Но… Это… Значит… Почему ты мне сразу не сказал? — с трудом найдя слова, спросил Том.
— Не знал как ты отреагируешь. Я до последнего старался держать при себе свои планы, но не могу молчать, когда ты так целуешь меня. Я таю, как масло, Том. Рядом с тобой все решается как-то само собой.
— И что ты сказал им, Билл? — парень прижал его к двери подъезда.
Он уже слышал подобное. Неужели они с Биллом снова шли все по тому же заезженному пути? Мерфи выглядел немного растерянным, словно боялся реакции.
— А что я мог сказать. Андреас, ты помнишь, я говорил про него? Он мой деловой партнер… Он не дал мне и слова сказать, он мечтал о Нью-Йорке так давно. Но я думаю, я поддерживаю его решение…
Том не дослушал. Он схватил Билла за голову, несильно ее сжав.
— Какое решение? Билл, я не хочу на тебя давить. Пожалуйста, делай так, как считаешь нужным! Так, как хорошо для тебя!
Брюнет ласково сжал его пальцы.
— Я уже подумал. С каждой секундой, что я провожу с тобой, я понимаю, что не хочу оставлять тебя. Но я верю, что мне стоит принять этот шанс. Это звучит безумно, я знаю…
Том тоже знал. Точнее, он верил, что они оба не в своем уме. Он хотел этого всеми силами своей души, но как же он боялся, что Билл снова навредит сам себе.
— Билл, скажи мне пожалуйста, что ты все обдумал!
— Я обдумал, — Билл прижался спиной к стеклу подъезда, ощущая широкие ладони на собственной пояснице. — Я хочу быть с тобой.
Том удивился, как у него не пошла носом кровь. В голове вдруг запульсировало, точно мозг увеличивался внутри, и он начал серьезно опасаться, что ему придется нанести очередной визит к врачу и пожаловаться на нервы уже там.
— Я тоже этого хочу. Но еще я хотел бы сделать все, что угодно, лишь бы ты был счастлив, — прошептал Том Биллу в губы.
— Я счастлив. С тобой.
— Билл...
Они целовались, уже не отрываясь друг от друга в порыве страсти, охватившей их тела и души.
Оба парня начали терять контроль. Их дыхание становилось все горячее. Билл, кажется, перешел через внутреннюю границу, которую поставил сам себе. Облегчение — вот что проскальзывало теперь в его поцелуях.
Он сильно прижимался к Тому, начавшему плыть от его напора. Пальцы заползли под одежду, нежно поглаживая контуры тела. Лопатки брюнета прижались к входной двери сильнее, а Том начал сдавать позиции и ощущать, что его сейчас возьмут прямо здесь, на коврике перед входом. Билл все для себя решил. Они оба дошли до состояния нервной дрожи.
— Мне было сегодня очень хорошо с тобой, — сумбурно прошептал брюнет, — Ты странно на меня действуешь. Как алкоголь или наркотики. Так сложно сдерживать себя, если бы ты только знал…
— Если это ты так сдерживаешься, то я вообще мать Тереза. …Билл… Стой, — Том прикрыл глаза. — Ты… сегодня слишком буйный. Я… не смогу себя держать в руках.
— Я буйный. Да, я очень буйный, — несвязный шепот. Ладони под футболкой поползли наверх и коснулись сосков парня. — Я не хочу, чтобы ты уходил. Уже поздно.
Том удивленно оторвался от нежной ямочки на его шее. Поздно. Что он имел в виду?
— Ты хочешь…?
— Пойдем ко мне? Пожалуйста…
Они безумно и горячо обменивались укусами. Это было уже даже не похоже на поцелуи, скорее на попытку раствориться друг в друге, без остатка. Обильное потоотделение и дрожь помешали Тому внятно выразить мысль вслух. В голове, криво начертанная словно на белом листе бумаги, висела только одна мысль: «О. Боже.»
Том заглянул в доверчивые глаза, которые сейчас казались глубокими, как бездна. Каким уверенным и твердым выглядел Билл.
Настойчивые объятия тянули его в самое пекло. В туманной дымке непрекращающихся поцелуев они поднялись на этаж. Темнота и тишина городской квартиры, которую Билл снимал, пока оставался в городе, обступала их со всех сторон. Все, что помнил Том были горячие и жаркие объятия. Его лопатки, прижатые к двери. Руки, бесконечно ищущие самые чувственные точки на теле.
Триггер, радостно кинувшийся навстречу хозяину, удивленно застыл на пороге, склонив голову набок. Он не очень понимал, что происходило, и Том отчасти разделял его чувства.
— Марш к своей миске, — неразборчиво прошептал псу Билл. Ему сейчас было не до питомца.
Четвероногий друг попятился и послушно закосолапил куда-то вглубь квартиры. Ему происходящее тоже было совершенно не интересно.
А поцелуи все менялись, они медленно превращались из плавных в страстные и откровенные, а в следующий момент Билл уже стягивал с Тома рубашку прямо в прихожей.
— Билл, — безумный шепот в темноте, больше похожий на полуобморочный выдох.
И снова поцелуи и объятия, родные и такие знакомые. Том приложился затылком о дверь, когда откинул голову слишком резко.
— Не ускользай от меня, мы же еще не закончили, — Мерфи положил пальцы на шею парню, умиравшему под его касаниями.
— Ты не представляешь, что ты делаешь со мной, — еле слышный ответ.
— Тогда… Как насчет того, чтобы принять душ. Вместе? Перед тем, как продолжать.
Том кивнул. Ему действительно надо было остудиться. Он не знал, как от его кожи еще не валил пар. Его трясло при одной мысли, что он снова сможет видеть его тело, гладить его и любить до потери чувствительности всех нервных окончаний.
— Ты чего там застрял? — майка полетела прямо в него. Оказалось Билл стоял уже в дверях ванной. На фоне квадрата света был виден силуэт парня, ни секунды не сомневающегося в правильности происходящего.
Том пошел за ним, собравшись с мыслями. В глаза бросилось сразу все. Хаотично наброшенные на полотенцесушитель джинсы. Отдернутая занавеска. Пар, струящийся оттуда. Том видел перед собой Билла, открывающего краны.
— Слишком много одежды, — укоризненно заметил он повернувшись.
Том не мигая смотрел на брюнета.
— Ты боишься? — спросил Билл и протянул ему руку.
— Нет. Я… У меня такое чувство, что я уже видел это. В каком-то далеком-далеком сне.
— Может, твоему сну пора стать правдой?
Они снова поцеловались. Так было чуть менее страшно шагать в неизвестность. Вместе. Соприкасаясь губами. Скользя по разгоряченной коже. Прижимаясь друг к другу.
Руки Билла настойчиво стащили с Тома футболку. Тот не стал возражать, он сумасшедше водил руками по телу своего парня, на котором осталось значительно меньше одежды. Они пошатывались и едва не падали, углубляя поцелуи. Пар в ванной валил уже не от воды, а от поверхностей их кожи. Том вбирал в себя язык Билла как можно глубже, демонстрируя свое намерение перейти к самым близким отношениям прямо здесь. Билл медленно стащил с него джинсы. Том заглянул ему в глаза, словно спрашивая разрешения пойти дальше, а брюнет только прикусил губу.
— Не бойся. Я знаю, что ты везде красивый, — уверил его Том. Его пальцы скользнули по бедрам Билла, настойчиво сжимая их. Смущенно опущенные ресницы стали чем-то вроде сигнала к продолжению. Ткань боксеров плавно поползла вниз. Том не отрываясь смотрел на открывшуюся ему картину, ту самую, что загоняла его на пик возбуждения каждый раз. Тысячи жизней, тысячи времен, одинаковых образов неслись мимо, но из всех из них только один имел значение сейчас. Билл немного напрягся в обнимающих его руках. Том поспешил накрыть его губы ртом.
— Даже лучше, чем я ожидал, — шепот в губы трепещущему от нервов брюнету.
Через момент и Тома решительно освободили от всего лишнего. Он почувствовал пальцы на своем теле, знакомые проглаживания. Мускулатура пошла спазмом от приятных, тянущих ощущений.
— Полагаю, раз мы в равных условиях, то можем продолжать, — неуловимо прошептал ему на ухо брюнет.
Том охватил петлей рук его шею, наслаждаясь легким касанием губ и языка. Его кожа была сейчас слишком чувствительна, а возбуждение зашкаливало за грань.
Они оба шагнули под душ. Том сразу же оказался припертым к запотевшей кафельной плитке. Бегущие дорожки воды ласкали кожу, еще сильнее распаляя желание. Влажные волосы прилипли ко лбу Билла, когда он нырнул под теплые струи вслед за своим другом. Том перехватил его за талию и крепко обнял, меняясь местами. Теперь уже Билл оказался у стенки, с прижатыми к ней руками. Том завел их за голову и продолжал целовать его, не думая останавливаться ни на минуту.
В глазах было темно от страсти. Туман липкого возбуждения окутывал их, погружая в атмосферу этого приятного вечера. Погружая их друг в друга. Том сжимал тело в своих руках так крепко, что обоим не хватало дыхания. Он боялся сейчас даже моргнуть, только бы не оставаться без его присутствия даже на миллисекунды. Вода смывала все границы и теперь было уже не так страшно продолжать.
— Ты не представляешь, как долго я тебя хотел, — зашептал Том, ласково касаясь его щеки. Его глаза были теперь напротив, можно было говорить ему все, что было на душе.
— Представляю, — Билл гладил его плечи, продолжая улыбаться.
Все остальное стало не важно. Билл выдавил немного геля на ладонь, лаская пальцами широкую спину Тома. Они хотели смыть с себя весь жар этого дня, чтобы на чистой коже остался только след их новой жизни. Том нежно водил руками по животу, по бедрам парня, ощущая под ладонью его возбуждение. Все было, как в прекрасном сказочном бреду.
Они не заметили, когда вышли из душа. Том подхватил брюнета под ягодицы и поднял его вверх. Он смотрел на Билла прямо, честно и открыто, не оставляя никаких сомнений в своих намерениях. Он обнял его руками за талию, а Билл в свою очередь обвился ногами вокруг его бедер.
Том перерождался внутри, чувствуя ладони на своей пояснице и быстрое, взволнованное дыхание на щеке. Плавно опустив Билла на лопатки он заглянул в его нервное лицо, белеющее в полумраке спальни. В его взгляде отразилось слишком много всего. Брюнет провел пальцами по скуле, отводя с плеч влажные брейды и отвечая на этот долгий взгляд.
Склонившись к брюнету, Том очертил языком контуры его губ. Билл послушно раскрылся для его поцелуя, чтобы больше не отрываться от своего партнера. Том скользил по его щеке, по нёбу, лаская их кончиком языка. Билл тихо замурлыкал от его поцелуев. В памяти снова вспыхнул многие моменты, проведенные вместе. Самый первый поцелуй в шалаше. Самый первый раз перед расставанием. Все те грустные и счастливые мгновения, которые оставили неизгладимый след на здоровье и памяти. И все же Том ни о чем не жалел. Билл стоил всего этого.
Брюнет дрожал от нервов и возбуждения. Влажные дорожки от языка, оставались на тонкой коже. Том вдыхал свежий аромат геля для душа и продолжал свои настойчивые действия, впивался пальцами в горячую кожу, вызывая безумное, клокочущее наслаждение, которое Билл не скрывал. Спина брюнета покрылась испариной. Под своими ладонями Том чувствовал капли его влаги. Подсунув руку под грациозно извивающее тело он сжал в кулаке его ствол, начиная медленно двигаться вверх и вниз. Ответом был хриплый, тягучий стон, который поджег все тело и сделал его пластичным, как воск.
— Перестань… Перестань, все, хватит, — не выдержал лишенный чувств брюнет уже через несколько томительных секунд. — Ты мне всю душу наизнанку выворачиваешь. Я не хочу закончить так.
Том послушался. Он подтянулся на руках и лег на растянувшегося под ним парня, осторожно отодвигая волосы с его уха.
— Немного расслабься, — Том провел ладонями по его матовой коже. — Я буду осторожен.
Он прижался ко входу во влекущее его тело и молился, чтобы его хватило хотя бы на пару движений, прежде, чем волна дури накроет с головой. Обстоятельства были слишком возбуждающие, а Билл под ним — слишком красив. Капельки естественной смазки текли по напряженному стволу не переставая. Том сжал зубы.
Билл под ним дернулся и подался назад. Его тихие, короткие стоны оседали на коже шелковой паутиной. Том толкнулся вперед до самого упора. Это было удивительно ощущение, совсем как в первый раз, когда он не мог пошевелиться, чтобы не бояться кончить сразу же. Пульс не проходил по телу. Все вокруг застыло. Существовали только два тела, бешено двигающиеся друг другу навстречу. Движения становились все более раскованными, в некоторые моменты даже немного грубыми. Надо было входить осторожнее, Том помнил про это, но после первых пяти минут обволакивающего все тело наслаждения уже не мог сказать себе «стоп». Мерфи еле дышал, его бедра плавно терлись о живот, заставляя Тома хотеть терзать их еще резче. Протяжный голос брюнета немного дрожал. Он все еще стоял на коленях, стараясь полностью отдаться процессу.
Том просунул руку и снова сжал его под животом, чтобы немного придержать. Это было слишком эротично. Он продолжал медленно надавливать бедрами, пригибая парня к кровати еще ниже. Билл зарычал, ощущая, как его соски проехались по грубому одеялу.
Удовольствие волнами проходило по телу, нарастая, как девятый вал. Руки, губы, вздохи слились воедино в темноте комнаты, ставшей свидетелем дикой и сумасшедшей влюбленности, нашедшей, наконец, свой выход в немыслимом упоении. А еще, городская тишина стала свидетелем того, как время вернуло все на свои места. Как затерлись старые ошибки и шрамы. Как уходили самые большие страхи, уступающие место новому, прекрасному моменту. И как с последним выдохом:
— Как же бьется сердце, боже, — Том рухнул на содрогающегося под ним брюнета.
Это было безумие. Этот первый раз был не менее сладким и прекрасным, чем все остальные. Проплывающие мимо картины создавали ощущение полного динамичного бреда. Том не пытался их поймать, что бы они ни значили. Все самое нужное находилось сейчас в его дрожащих руках. Мокрый и встрепанный, как воробей, Билл еле дышал под его ладонями, пока Том все еще прижимал его сверху.
— Где я, — приходя в себя, осведомился брюнет. — Том это… должно быть так хорошо? Каждый-каждый раз? Меня чуть не парализовало…
— Нет… это… ненормально, — такой же рваный ответ. — Как будто мир на секунду умирал.
Том скатился с влажной спины парня, укладываясь рядом и отводя черные волосы, чтобы открыть кожу за ухом. Глаза Билла раскрылись на секунду, как у засыпающего кота.
— Обними меня. Меня всего колотит, — тихо попросил он.
— Это от нервов. Я тоже дрожу, — Том прижался к нему. — Не бойся. Я буду с тобой.
Билл обхватил его и уперся носом ему в грудь, вдыхая приятный естественный запах.
— Я кажется очень сильно влип, — шепнул он. — Для меня все это становится серьезно, Том. Надеюсь, что я такой не один.
— Для меня все это стало серьезно, как только я тебя увидел. Если бы ты только знал, насколько.
— Ты ни о чем не жалеешь?
— Билл. Как тебе могла прийти в голову такая мысль?
***
Когда наступило утро, Том проснулся раньше первых лучей света. Он почему-то сразу дернулся. Билла не было рядом, ни на подушке, ни в пределах комнаты, и молодой человек сел, скидывая с себя остатки сна. Он точно помнил продолжительные и сладкие поцелуи, не прекращающиеся до глубокой ночи, помнил затихающее дыхание и подрагивающие веки, закрывающиеся от внутренней и физической усталости. Помнил парня, засыпавшего в кольце его рук.
От его отсутствия стало неприятно, потому что под утро вернулся старый кошмар. Тому снилось, что он снова держал в руках дневник, а время жидкостью вытекало из него, синими чернилами, пачкая руки и оставляя на одежде пятна, напоминавшие кровь.
На секунду ему показалось, вокруг снова воцарилась другая реальность. Как это было возможно?
— Том, ну ты все испортил! — возмущенный выдох раздался откуда-то со стороны окна.
Том посмотрел туда. Билл сидел на широком подоконнике, замотанный только в простынь.
— Зачем ты проснулся. Ты был такой идеальный!
— А сейчас? — Том выдохнул и расслабленно опустил плечи, поняв, что ему только показалось. Это был просто сон.
— А сейчас ты всю позу уничтожил. Мне придется начинать заново! — брюнет опустил руки и отложил свой планшет. Том только сейчас заметил, что в руках его был карандаш.
— Чего тебе не спится? Мне без тебя холодно, — Том поежился и натянул одеяло, сползшее чуть ниже его бедер.
— Не знаю. Думал. Обо всем… Потом посмотрел на тебя и мне пришла в голову мысль.
Том закончил с процессом утепления и провел рукой по кровати рядом с собой, подманивая парня, который улыбнулся одним уголком рта. Билл слез с подоконника и пошел в его сторону, придерживая на поясе простынь. Он лег рядом, моментально принося тепло своего присутствия. Том прочесал пальцами его встрепанную черную гриву.
— И какие же идеи посещают теперь твою голову? — спросил он с ласковой усмешкой.
— Я хочу тебя нарисовать, — Билл открыто глянул на него.
— Угу, — очень сурово сведенные брови. — И потому ты даже не спросил моего разрешения?
— Я не должен, — брюнет намотал на палец одну из его косичек.
— Это еще почему?
— Потому, что ты теперь моя собственность, — серьезно заметил он. — Я могу делать с тобой, что хочу.
Улыбка сползла с губ Тома при виде его абсолютно серьезного лица. Они оба знали, что Билл прав.
— Поэтому сделай вид, что ты все еще спишь. Пожалуйста, — Билл коротко поцеловал его в щеку.
— Ты наглый тип, Мерфи. Тебе только палец протяни, ты всю руку откусишь.
На его глазах Билл взял его ладонь и подтянул к своим губам. Том замер. Брюнет несколько секунд внимательно смотрел на руку, которая вчера ласкала его тело, а затем поочередно облизал пальцы, не отрывая взгляд от лица парня. Внизу живота немедленно стало твердо. Том застыл от вида его розовых губ, влажных и таких притягательных. Том хотел потянуться и поцеловать его, но тут же получил отпор.
— Да, так отлично видны все твои выгодные черты. Ложись обратно, — тихо потребовал брюнет. — И чтобы ни звука в ближайшие полчаса. Я собираюсь подарить его тебе, на нашу… эээ незначительную дату с первой встречи.
Билл толкнул парня на кровать, оставляя его удивляться переменам, произошедшим после вчерашней ночи. Он отсел на окно и критично осмотрел свою натуру.
— Поднимись выше, голову чуть вниз. И закрой глаза, — скомандовал Билл деловым тоном.
— Когда я до тебя доберусь, ты пожалеешь, Мерфи, — угрожающе прошипел Том, смотря на него очень горячим взглядом. Строгий художник поспешно опустил ресницы. Краска залила его щеки.
— Потом — может быть. А сейчас помолчи.
Том послушался. Он не закрывал глаза, пожирая ими Билла и гадая, что с ними будет дальше.
Ни единого сомнения, ни в словах, ни в действии. Как будто так было всегда. Взгляд брюнета периодически поднимался на модель, которая, лежала и смотрела на него через всю комнату. Под косой челкой Тому было трудно поймать направление его взгляда или мыслей, но одно он знал наверняка: с этого момента они с Биллом были снова связаны. Просто теперь их время было совсем в другой системе, где не нужно было считать дни, спешить, бояться того, что может не произойти. Они могли просто быть.
Согнав с себя истлевшие остатки дурного сна, Том откинулся на простыни в послушном ожидании того, когда Билл закончит свое очередное произведение. По крайней мере, в это время никто не мешал прокручивать в голове зловещие планы о том, что можно сделать со своим парнем, как только тот соизволит отложить карандаш.
И Биллу действительно стоило опасаться: все эти идеи были крайне неприличного содержания.
***
Когда первый страх немного схлынул, а Том позволил времени течь в своем темпе, дышать стало немного легче. В один момент, некоторое время спустя, он понял, что с того памятного момента, прошло уже полгода, а он и Билл все еще были вместе.
Они преодолели самый сложный период — период неопределенности, резкого начала отношений, период сомнений в будущем и даже в самих себе. На протяжении долгого времени Том еще испытывал трудности с восприятием, ему иногда казалось, будто он уснул, и все, что окружало его, оказалось лишь прекрасным сном. Прошлое было сложно вспоминать без дрожи. Иногда страх сживал молодого человека со свету, но он старался не давать ему контролировать свою жизнь. Его Билл все так же оставался с ним, и это все, что имело значение. Том закрывал глаза вечером, а когда открывал, друг не исчезал. Он никогда не говорил ему о своих кошмарах и вообще избегал разговоров о прошлом, не обсуждал свои медицинские проблемы и всегда отшучивался тем, что теперь он будет жить, возможно, лучше, чем любой другой человек на этой планете. Если Билл спрашивал в чем причина редкого угрюмого настроения, Том попросту ссылался на переутомление от работы. Он не впутывал в их жизнь собственных демонов.
Со временем их с Биллом влюбленность переросла в любовь, дружбу и доверие, и уже через год они оба оказались уверенными в том, что нашли того единственного — ту вторую половину, которую многие ищут в течение всей жизни.
Том делал все возможное, чтобы Билл был счастлив. У него получалось, так сказал однажды сам Мерфи, распаковывая некоторые свои вещи в его квартире через восемь месяцев после их встречи. Билл действительно остался работать и жить в Нью-Йорке, вместе со своим другом Энди. Иногда он оставался дома, но со временем, все чаще и чаще, Том утаскивал его к себе, потому Биллу было проще иметь запасной комплект предметов первой необходимости.
Том с неохотой отпускал его от себя даже на полдня, когда им обоим поневоле приходилось уходить на работу. В остальное время он следовал за другом неотступной тенью, вызывая очень частые вопросы: чем можно было заслужить такое внимание. Том только пожимал плечами и ничего не отвечал, пряча лицо в любимую шею.
Кошмаром для него оборачивались те дни, когда Биллу нужно было ездить домой к своей матери, на временные семейные встречи. Так случилось одним летом, когда Мерфи в очередной раз уехал во Флориду на две недели, пока ему не нужно было оставаться в Нью-Йорке по работе. Тогда Том не выдержал. Прометавшись весь вечер от стенки к стенке, он выкурил целую пачку сигарет за пару часов, от паники возобновив вредную никотиновую привычку. Боязнь одиночества и загадочных игр судьбы загоняла его на стену, он звонил Биллу не переставая, чтобы убедиться, что с ним все хорошо.
Когда Мерфи вернулся, его едва не хватил удар — Том обнаружился у них с Энди дома и взирал на мир парой красных, выдающих полное отсутствие отдыха, глаз. Энди потом говорил Биллу, что Том невменяем, он не спал последние трое суток и только ждал своего друга, сжимая в руке телефон. Билл хотел спросить, в чем дело, но Том втолкнул Мерфи в его комнату и очень доходчиво объяснил ему, что он не собирается больше жить отдельно. Билл только стонал и слушал его горячие претензии, уже перебирая в своей голове, что он возьмет с собой, потому что аргументы Тома были слишком глубокими и убедительными.
Билл проснулся на следующее утро и увидел, что его чемоданы уже собраны, а Том, ждет его у двери. Он оказался непреклонен. Ему надоело просыпаться в ледяном поту, и потому он слышать ничего не хотел про отдельную жизнь. Он был сыт ей по горло за многие годы.
Больше всех эта история расстроила Андрэ, которому срочно пришлось искать нового соседа, потому что прежний, виновато опустив глаза, взял за руку своего сумасшедшего бойфренда и ушел с ним.
Том был очень доволен, что получил Билла в свое безграничное распоряжение. У него возникли очень серьезные планы на друга, и он осознавал всю глубину своего сумасшествия с каждым днем, как и его вторая половина, потому что Билл тоже никогда не испытывал к кому-то настолько сильной привязанности.
Они были счастливы вместе, и не заметили, как с их знакомства прошли полтора года, а затем два. И тогда Тому в голову пришла одна затея. Он не стал откладывать ее в долгий ящик и однажды решил исполнить их с Биллом давнюю мечту, которую они делили на двоих в далеком, к сожалению, несуществующем в этой реальности детстве.
***
Морской бриз ласкал кожу, пока два молодых человека смотрели на закат. Билл улыбался, сидя в объятиях Тома и любуясь на гладкую поверхность моря. Сегодня наступил третий день их чудесного отдыха, и они провели этот день только в компании друг друга.
— Я очень сильно люблю тебя, Билл, ты ведь знаешь это, да? — вдруг сказал Том, положив голову ему на плечо.
— Конечно знаю. Ведь это более, чем взаимно, — ветерок донес до него тихий голос.
Парень уткнулся в его влажную шею. Брюнет все еще тяжело дышал, потому что предыдущие полчаса они провели за активными телодвижениями, рваными и протяжными выдохами и крайне приятной расслабленностью.
Солнце припекало нещадно. Том поводил ладонями по плечам своего друга. Теплые руки, скользнули по животу чуть верх. Билл легонько выгнулся, давая больший доступ к своему телу, зависая в состоянии невесомости и позволяя Тому обнять себя. Темнота никак не отпускала его сознание. Он был более чем счастлив со своей второй половиной и на самом деле не хотел никуда уходить с этого берега. Его волосы набрали белоснежные песчинки. Они, будто хлопья снега, налипали на черные, влажные от жары пряди, а Том раздул их, игриво прячась от солнца.
— В номер сам меня понесешь, — сказал ему разомлевший от жары Билл. — Я не хочу никуда уходить отсюда, да и не могу двигаться.
— Я понесу тебя, куда скажешь, — привычно отозвался ему Том.
Безлюдный пляж позволял им обоим даже не брать с собой одежду, когда они выходили из номера. Том хотел сделать все именно так: только для них вдвоем.
— Ты крупно выложился за этот отдых, да ведь? — тихо поинтересовался Билл, чуть поворачивая голову.
— Какое это имеет значение. Я просто обещал тебе, что мы будем вместе и однажды уедем далеко. Я хотел, чтобы так оно и было.
— Когда я просил тебя о таком? — Билл сполз по его груди, наслаждаясь лучиками солнца.
— Во сне, — Том обнял его крепче.
— Мне такого и присниться не могло. Даже Тайлер сказал, что мне невозможно повезло с тобой, ты слишком хорош, чтобы быть правдой.
— Просто он нам завидует, — Том хмыкнул. — Но он же нашел себе, наконец, работу? Пускай тоже свозит куда-нибудь свою семью!
— Куда ему, с двумя детьми, ему придется подождать, пока они не вырастут, — сказал Билл, поворачиваясь назад.
Он столкнул Тома с себя, заваливая того на лопатки и внимательно изучая тонкие красивые черты, обрисовывая глазами его задорную мальчишескую улыбку. Он отбросил книжку, которую читал до того, как на него подло набросились со спины. Том поймал краем глаза фотографию автора на задней обложке. Улыбающаяся светловолосая девушка в очках была знакома ему.
— Эй… Это же Ханна! — Том подобрал издание, удивленно рассматривая счастливое лицо.
— Да, а что… Ты тоже знаешь ее? Я читаю потому, что Тайлер прорекламировал. Мы с ней дружили в детстве, когда еще в Вашингтоне жили, но недолго. Я почти не помню ее.
Том усмехнулся уже второй раз, удивившись, как тесен этот мир и тому, что ему в руки попала эта книжка. Конечно, Билл читал именно ее. Он поднял томик, легонько хлопнув им брюнета по носу так, что тот смешно поморщился.
— Много будешь читать, скоро состаришься.
— Так откуда ты знаешь Ханну? — продолжал допытываться Билл.
— Ниоткуда, кто-то из моих клиентов упоминал… ее как автора. Откуда я могу ее знать?
— Вот и я думаю. Ты ведь не жил в Эверетте.
— Конечно нет. Я жил в Сиэтле, я тебе говорил.
Билл помнил тот разговор. Том мало что рассказывал о себе, словно его жизнь до встречи имела для него мало значения.
— Ты полон тайн, Том. Когда-нибудь я смогу узнать их все?
— Ты и так их знаешь. Ты — самое главное, что есть в моей жизни, вот мой самый большой секрет.
— Иногда это пугает меня. Ты сконцентрирован на мне почти на сто процентов. Что было бы, если бы мы не смогли быть вместе? Что бы ты делал тогда? — Билл нежно провел пальцем по его щетине.
Том аж вздрогнул от его вопроса.
— Не хочу даже думать об этом, — уверенно сказал он, мотая головой. — Ты должен быть со мной. Я просто знаю это.
— Это еще почему? — Билл засмеялся от его убежденности.
— Потому что. Ты сам это знаешь. Я бы тебя достал и получил бы, даже если бы ты был занятым. Или натуралом. Даже с того света бы достал, только чтобы ты был рядом.
Том поиграл пальцами с темной прядкой его волос, пощекотав ею Биллу нос и заставив его поморщиться. В такие моменты Биллу казалось, что его друг говорит вполне серьезно, как будто он уже переживал нечто подобное. Но как это было возможно?
— Я так и знал. Ты что-то скрываешь. Я всегда подозревал, что ты завербовал меня не случайно, — брюнет легонько подул перехватил ладонь Тома. Тот только таинственно пожал плечами оставив без ответа и эту реплику.
Билл улегся набок, подкладывая его руку себе под ухо и подползая к нему, максимально близко.
— Ну, а если серьезно. Какой он, твой секрет? Ты никогда мне не рассказываешь… Откуда ты знал меня до нашей встречи?
Том мягко обнял его, прижимая к себе, слушая его расслабленное дыхание.
— Я не знал тебя. Я просто увидел тебя и понял, что мое сердце уже не будет биться так же. Мой секрет в том, что я не помню и не хочу помнить ничего до тебя. Я был тенью, всего лишь наполовину живой и всего лишь тихо скользящей по этому миру. Мой мир был не интересным, скучным. Думаю, мне не нужно тебе это объяснять.
Ни следа улыбки не было на его лице, когда он говорил эти слова. Билл тоже стал серьезным. Ему показалось, что Том хочет сказать что-то еще.
— Хотя, наверное, ты прав. Есть одна вещь, которую я тебе еще не говорил, — Том свел брови на переносице, очень сурово посмотрев на брюнета, — Ты о ней даже не знаешь. Она могла бы изменить многое в наших жизнях.
Взгляд Мерфи стал настороженным, а сердце дрогнуло в предвкушении.
— Какая? — он слегка пододвинулся к Тому. Его сердце гулко забилось в горле от предчувствия.
Том кивнул, соблюдая торжественность церемонии. Он поманил друга пальцем.
— Это большой секрет. Ты никому не скажешь?
— Конечно нет, — Билл пододвинулся к нему очень близко, так что Том смог потереться носом о его щеку.
— Ты не догадаешься, о чем будет разговор?
— Том? Я начинаю нервничать…
Вместо ответа Том дотянулся до покрывала и достал из-под него заранее припрятанную вещь. Билл не мигая смотрел, как его друг открывает коробочку. В руку Билла опустились безумно красивые и дорогие часы, на которые он когда-то честно собирался променять половину своей квартиры. На ободке блеснула надпись: «Я очень люблю тебя. Том»
— Ты что с ума сошел? — дыхание Билла тут же исчезло при виде такого дорогого подарка.
— Они твои. И я тоже, — Том поцеловал Билла в щеку. — Это все, что имеет для меня значение.
— Том…
— Просто прими это как есть, хорошо? Я хочу, чтобы ты был счастлив.
Билл замолчал. Его ресницы опустились, а затем снова поднялись. С минуту они с Томом не говорили ничего. Затем руки брюнета обвились вокруг шеи молодого человека.
— Том тебе не нужно было. Ты ведь и так знаешь, как сильно я тебя люблю!
— Я всегда это знал, — Том обхватил его в ответ. — Но я хочу, чтобы мы сделали самый последний шаг вместе, Билл. Ты примешь мои руку и сердце?
На этом моменте Мёрфи подозрительно замолчал. Он больше не задавал никаких вопросов, и только его пальцы сжались на плечах Тома чуть крепче. Для того, чтобы выразить все, что было на душе, ни ему, ни Тому не было нужно слов, было достаточно просто того, что они могли оставаться рядом. Оба мысленно запомнили этот момент, как одну из тех картин, к которой можно всегда возвращаться в своей памяти. Для двух людей этот миг уже не собирался меняться никогда. Билл едва нашелся в словах, когда заговорил:
— Конечно я приму, всего тебя. Как ты мог подумать что-то другое?
Они оба не пытались гадать, что будет дальше, этого никто не мог знать. Но они точно могли сказать, что как бы не повернулась их жизнь, их счастье вряд ли могло стать больше.
— Это то, что я хотел услышать от тебя. И ради чего я прошел свой путь, — сказал ему Том, крепко зажмуривая веки.
All this time
I can make it right
With one more try
Can we start again?
In my eyes,
You can see it now,
Can we start again, can we start again?
Emptiness inside me, wonder if you see
It's my mistake and it's hurting me
I known where we've been
How did we get so far?
What if, what if we start again?)
(RED — Can We Start Again?
И последнее, что я имею вам сказать на прощание с этой историей =)
Я хотела поблагодарить сим слешерским творением замечательных читателей — Dark Sun и North Star, которые со скалкой подгоняли выкладку фика, сопереживали героям и грызли ногти вместе с автором. Поверьте, девочки, без вас было бы намного скучнее все это выкладывать, я рада, что с вами познакомилась и спасибо за то, что вы такие отзывчивые читатели! *любит* Спасибо, что вы во всем помогали и поддерживали мои начинания, огромное спасибо за ваши регулярные отзывы к этому фику, со временем они ничуть не потеряли своей прелести!
А так же Panda Killer — которая присоединилась под конец)) коммент убил меня по объему, честно О_О (да, это будут долго вспоминать!!!) И спасибо за бетинг, в моем запущенном случае это очень нелегкое дело!
LaVirus — за то, что тоже поддерживала и присутствовала при развитии событий!!!
Спасибо всем читателям, кто решит оставить отзыв после фика!
Конец этой истории все же свелся к тому, что все в жизни все равно возвращается к одному и тому же, если этому суждено произойти =) Вот так вот!
Автор надеется, что нервные клетки пострадали не сильно))
Спасибо всем девочкам! Мне повезло с такими читателями!!!
Щастья вам! =))) Ваш я =)
