Видения.

Окутанный сигаретным дымом, Шерлок сидит в своей комнате, Окна открыты настежь. И в холодном британском воздухе, Растворился пепельный запах, Въелся под кожу бледную. Шерлок сидит устало, Он не свободен - он пленный. Это - мучение горькое, С привкусом тмина и карри. Он и не думал, что может Проиграть тот, кто вечно играет. И безысходность признания В теле болью горячей разлилась, Когда он увидел, что Мэри С Джоном уже обручилась. Они даже не были парой. Джон отрицал безуспешно. Но любой, кто видел их рядом, Выводы делал поспешно. Они не были вместе, И это калечило Шерлоку душу. Он ведь не думал даже, Что любовь может тело измучить. Как мог не заметить он сразу, Признанный гений! Безумец! Что это не дружба связала Его с Джоном нитью из улиц, Ночных задержаний, погони, Из Лондона, адреналина. Они не друзья. Он ведь любит Безумно и страстно мужчину. Когда осязание с чувством Вернулись, он всё упустил. Он уповал, он надеялся, Но разум ничто не забыл. Шерлок не может избавиться, От чувства измученной бренности. Он похудел ещё больше. Покрылся болезненной бледностью. И Майкрофт решил, что сорвался, Что у Шерлока рецидив. "Нет, братец, нет... Это ломка" Сказал он, глаза опустив. Ему снятся ночные кошмары, Где он стонет от боли в груди, Но никто, даже Джон, не услышит Его зов: "Помоги!" и "Спаси!" Он не спит уже несколько суток. Он нещадно боится уснуть, Ведь вернётся к нему безнадёжный, Разрывающий сердце испуг. По ночам он сидит и смеётся, Смотрит безуспешно на дверь. "Он вернётся! Конечно вернётся! Вот сейчас! Да! Сейчас же! Теперь!" Он уже не считает недели. Он то спит, то не спит. Всё равно. Его жизнь не имеет ведь смысла. Он устал. Он уходит в окно. Это был безрассудный поступок. Вероятность скончаться мала. Но зато он теперь видит Джона, Пусть и боль застилает глаза. Он в больнице. Вокруг много трубок. Боль мешает нормально вздохнуть. Но зато рядом Джон (настоящий), Потому сердце бьётся о грудь. Его видеть до жути приятно. Говорить с ним и слышать его. Но сказать невозможно, конечно, Что шагнул Шерлок из-за него. Официально, всё это случайность. Потому, когда каждый гипс снят, Шерлок может вернуться на Бэйкер. Шерлок может вернуться назад. Джон его навещает два раза, Это только его бередит. Шерлок помнит теперь ещё лучше, Как Джон злится, смеётся, грустит. Джон его одержимость и вера, Его жизнь, его кислород. По ночам Шерлоку вновь являлись, Плечи, губы, глаза, страстный рот. Он проснулся, плача, рыдая, И открыл влажные он глаза. На кровати сидел обнажённый Его Джон. Как в день ясный гроза. Было просто, приятно признаться, Ведь он чувствовал - будет ответ. Шерлок прав, и сейчас он услышал Только да. Да! Да! Да! Нет! Нет! Нет! Это было видением жутким, Лишь химерой. Призрак пустой. Шерлок встал, закурил, открыл окна. "Я сошёл с ума... Не быть с тобой..." Что-то шепчет. Его не услышат. Он не знает: всё сон или явь. К бледной коже окурок горячий он подносит. Боль. Запахи. Гарь. Нет, не сон. Это жутко и страшно. И ему нужно плакать, рыдать. Он сидит и глазами обводит Простыню, комнату и кровать. Ему нужно. Он больше не сможет. Он берёт телефон и, дрожа, Набирает ему нужный номер. Вновь затяжка. Пустил дым не спеша. Джон ответил сию же минуту. Шерлок выдавил лишь "приезжай". Через двадцать минут он на Бэйкер. "Что ж, надежда, на веки прощай..." "Я люблю..." - тихо говорит Шерлок. Джон стоит, цепенея сперва. Он не знал. Он назначил ведь свадьбу, Он ведь шафером Шерлока взял. Это были минуты сомнений. Шерлок думал, что лучше б молчал. Он разрушил их дружбу. Он больше Никогда не... Поцеловал.