...
3 мая 2014 г. в 00:13
Даниэлю кажется, что куда проще перебрать коробку на четыреста шестом Пежо, чем разобраться в человеческих чувствах. И уж куда как легче поставить турбонаддув. А так же заменить свечи, ремень ГРМ, да и, кажется, стойки сзади начали стучать. Ну, так вот, о чем это я?.. Ах да, чувства.
Для Эмильена, чувства - это нечто витающее в воздухе, нечто открытое и понятное, мягкое, почти осязаемое. Как туман весной в порту. Только они не воняют рыбой. Они пахнут знакомыми духами, шампунем или ароматизатором с запахом лаванды.
Для Даниэля чувства это - возмущенный визг шин переднеприводного Пежо, вибрация и рычание мотора, звенящая в ушах сирена пытающегося догнать его полицейского Ситроена. Ну, еще, может, бурлящий внутри адреналин, слышимое в ушах собственное сердцебиение и граничащий с первобытным инстинкт – показать, кто лидер. Так, чтобы перед тобой все в страхе перестраивались в крайний правый.
Эмильен - как открытая книга. Как классическая книга французского автора. Что-то такое легкомысленное, беспечное, но оставляющее ощутимый привкус Франции и запаха Прованса. Яркого солнца летом, бликов на белом капоте и чувства, что вот-вот должно случится что-то хорошее. Такое же веселое и приятное, как это ходячее невезение, по недоразумению звавшееся инспектором полиции города Марселя.
Даниэль - это закрытый томик с огромным количеством страниц, исключительно черной обложкой и непереводимым названием. Ты не знаешь, что от нее ожидать. Хотя думаешь, что если книга хороша, то ей ни к чему аляпистые картинки на развороте. Главное запомнить пару правил. Правило первое - он добр, но не мягкосердечен. Правило второе - он будет ворчать, но поможет. И третье правило – пристегните ремень!
Когда у Эмильена неприятности, он сидит с грустным видом обиженного ребенка. Чистой наивностью во взгляде и непроизнесенным вопросом – почему я виноват? Почему со мной постоянно такое происходит? Я ведь хороший? Скажи мне, что я хороший. Я ведь не сделал ничего плохого, я ведь хотел как лучше. Абсолютная безалаберность и преследующее по жизни невезение, словно какие-то звезды так сошлись в момент его рождения или же просто судьба решила провести эксперимент.
Когда неприятности настигают Даниэля, он принимает серьезный и задумчивый вид. Может уставиться в одну точку, куда-то сквозь лобовое стекло, и думать. Думать, думать, думать. Довольно громко думать. Так, что Эмильену иногда начинает казаться, что он слышит шуршание шестеренок в мозгу у друга.
Для Даниэля неудачи Эмильена выглядят как побывавший в аварии Фольксваген Жук. Вроде маленький, вроде и ремонт обойдется дороже самой машины, но выкидывать жалко. Поэтому ты аккуратно отвинчиваешь болты, на которых держится разбитый в хлам бампер, решетку радиатора, вынимаешь тут же рассыпающиеся стеклянным дождем фары и снимаешь погнутый капот и крылья. Чтобы выправить, покрасить или купить новые. Собрать и настроить на идеальную работу.
Для Эмильена проблемы Даниэля выглядят не иначе, как мчащийся на бешенной скорости Мэн, у которого отказали тормоза. Водителя надо спасти, но ты не знаешь как.
И только когда они вместе, все проблемы начинают казаться абсолютно не значимыми и легко решаемыми. Только когда они вдвоем, они могут нормально мыслить. Эмильен без истерик и обиды на весь мир, из-за несправедливости последнего к себе. А Даниэль без злости на самого себя, за то, что не досмотрел, не додумал, не понял раньше.
Только когда они остаются наедине, понимают, что весь остальной мир такая мелочь, что все тревожащие мозг мысли такая глупость. Для Эмильена во всей Франции сейчас существуют только солнечные блики на белом капоте и ненавязчивый запах лаванды в салоне. А Для Даниэля все сужается до яркого и теплого, а сейчас и по-особенному летнего Марселя, и точно такого же яркого и теплого неизменного пассажира рядом.
В какой момент нежная дружба переросла в молчаливую и чистую любовь никто из них не знает.
Может, слишком часто один находился на грани.
Может, слишком много проводили времени вместе.
Может, кроме первого никто так хорошо не понимает второго.
Может, дело во вкусах, которые имели странность часто совпадать.
А может, все дело в каштановых волосах с запахом Прованса, или ярко-голубых внимательных глазах.
А может и встретились не случайно…
Остается лишь надеяться, что Даниэлю не надоест спасать Эмильена, а Эмильену не надоест терпеть вздорный характер Даниэля. И что еще немного, и золотой ободок на пальце скоро начнет оставлять светлый отпечаток на коже. А Эмильен перестанет спотыкаться о валяющиеся по всей квартире запчасти. Которые Даниэль, конечно же, потом уберет, чтобы, не дай Бог, это чудо не поранилось. Таксист очень скоро привыкнет, что полицейский будет работать даже дома, будет ломать голову над очередным делом до тех пор, пока обессиленным не упадет на свою половину кровати в пятом часу утра, и устало не вздохнет: «Я не понимаю». И тогда снова вместе, снова двести семнадцать километров в час и спасение инспектора Эмильена Кутана-Корбадека.
И пусть будут ссоры, и пусть будут масляные отпечатки грязных рук на чистом запястье, громко хлопнувшая входная дверь и «абонент временно не доступен» в течение нескольких дней. Два стаканчика кофе, несколько часов ожидания около ненавистного комиссариата и неловкое: «Прости меня. Поехали домой?»
Пусть будет бурлящая в крови страсть и нежность, от которой в другой момент хотелось бы отвернуться. Теплое тело под боком, невнятное мычание, при попытке прижать к себе. Бестолковые разговоры в одну сторону, ободряющее молчание и уверенное чувство, что так и должно быть.
Остается лишь такой солнечный сегодня Марсель, никуда не спешащие в праздник люди, задорная радуга около фонтанов и что-то такое стандартное, но исключительно правильное. И пусть запах Прованса смешается с лавандой, голубые глаза сияют чистым светом, и немного детское поведение никогда не покидает инспектора. Пусть сегодня небо будет голубым, сердце занятым, а выбор всегда верным.