Работа на заказ

«Хороший вор даже в раю найдет, что украсть» БГ.

Только дождя и не доставало. С одной стороны, дождь служил идеальным подспорьем в его работе, с другой же, погружал его в состояние, близкое к депрессии – уныние, смешанное с тягостными раздумьями о собственной никчемной жизни. Крупные моросящие капли падали на капюшон его ветровки и стекали вниз крохотными ручейками, присоединяясь к другим таким же, скатывающимся по непромокаемой ткани. Он глубоко вдохнул аромат мокрой земли и достал из кармана бумажку с адресом. Бросив короткий взгляд на белый клочок в своей ладони, он еще раз убедился, что не ошибся и сжал руку в кулак. Несмотря на всю мимолетность движения, пара капель всё-таки успели приземлиться на бумагу, оставив на ней крупные пятна. Он скомкал бумажку и бросил ее в палисадник. Во дворе никого не было. Он сунул руки в карманы и пошел в сторону улицы, обходя дом по неровному асфальту тротуара. В неровностях уже скопилось достаточно воды, чтобы топать по ней в кроссовках; он обходил лужи, смотря только себе под ноги, не оглядываясь по сторонам. На небольшой улице припаркованные машины стояли так близко к стенам домов, залезая колесами на тротуар, что он едва не задевал плечом за выпуклые элементы декоративного оформления, украшавшего фасад. Хорошо еще, что дождь разогнал прохожих, и не пришлось ни с кем расходиться в тесном проходе тротуара. Он миновал массивную дверь нужного подъезда, быстро взглянув на конструкцию домофона, и продолжил движение, перепрыгнув на ходу через изливающийся поток воды из выкрашенной в бордовый цвет водосточной трубы. Дойдя до угла, он сделал вид, что замешкался, шаря у себя по карманам. На часах было ровно пол-одиннацатого. Он обогнул припаркованную «Тойоту», черную, мокрую и блестящую, быстро махнул через проезжую часть на другую сторону, миновав большую лужу у тротуара, и обернулся, глядя на дверь подъезда сквозь тонкие струи слегка усилившегося дождя. Не хватало еще ждать здесь по такой погоде. Ему сказали, что клиент должен выйти в половине одиннацатого. Он поправил капюшон, снова сунул руки в карманы и украдкой огляделся. Какой-то прохожий шагал вдалеке по противоположной стороне улицы. Вроде бы ничего не должно ему помешать, кроме, разве что, его собственного отвратительного настроения, которое ему навевал дождь. Не приходилось опасаться, что он не узнает клиента. Он узнал бы его даже среди толпы народу, такую огненно-рыжую шевелюру невозможно было не узнать. Он еще раз оживил в памяти его фотографию. Рыжие волосы, усы и борода, не было ничего проще, чем запомнить и узнать такого человека. Он терпеливо ждал, перебирая в кармане связку магнитных ключей. Когда ему стало казаться, что такое ожидание уже выглядит подозрительным со стороны, и пора сменить точку обзора, дверь подъезда, наконец, распахнулась. Он тут же медленно двинулся вдоль стены дома по противоположной стороне улицы, скосив глаза из-за капюшона на выходящую фигуру. Клиент появился с опозданием на три минуты. Он мысленно поблагодарил заказчика за столь точную информацию. Ему далеко не всегда так везло. Если бы только еще не этот чертов дождь! Как ни странно, клиент был не один. Его об этом никто не предупреждал, и он напряженно пытался разглядеть второго человека, вышедшего вслед за рыжим в яркой куртке с большой белой надписью на спине. Второй был высок, худощав, одет в длинный плащ и широкополую шляпу. Парочка выглядела довольно гротескно, но он не мог для себя определить почему. Рыжий суетливо разворачивал длинный зонт с блестящим острием, тыкаясь в тесном пространстве между стеной, припаркованными машинами и козырьком подъезда. Его спутник с любопытством наблюдал за этими попытками, постоянно поправляя шляпу. Наконец, они двинулись в противоположную от него сторону, машина клиента стояла недалеко за поворотом на другой улочке. «Их двое, - подумал он. – Может быть и третий». Это его несколько встревожило. Он уже было подумал позвонить заказчику, или вообще отказаться от сегодняшней попытки, но какая-то досада, причина которой был, как ни странно, дождь, заставила его перейти через улицу и направиться к подъезду, как только парочка скрылась из виду. Подойдя к двери, он достал из кармана связку, и сразу откинул пару магнитных ключей, выбрав на глаз как наиболее подходящие к этой модели домофона. Подошел второй ключ, красный глазок домофона сменился на зеленый с мягким пиликаньем. Он потянул за ручку, сунул голову в темный зев и вдохнул разбавленную свежестью наружного воздуха прохладную атмосферу подъезда. Это был старый дом, и длинный коридор выводил на массивную лестницу с чугунными перилами, огибающую древний по виду лифт с решетчатыми стенками. Конечно, такое большое пространство рождало гулкое эхо от его шагов, когда он поднимался на второй этаж, даже мягкие подошвы кроссовок звучали здесь словно сапоги. Ему бы очень не повезло, встреть он кого-нибудь в подобном подъезде, где каждый наверняка знает соседей наизусть. И даже невзрачная одежда его не выручит. Наоборот, вызовет еще больше подозрений. Он поднялся на второй этаж и остановился – руки в карманах - перед металлической дверью, покрытой отделкой под черное дерево, с золотистой цифрой двенадцать выше уровня глаз. В подъезде по-прежнему царила тишина, он оглянулся по сторонам. Внизу не было консьержа, но, вполне возможно, могли быть видеокамеры, о которых не знал ни он, ни заказчик. Сперва он подумал замазать глазки на дверях, но потом решил, что мало что от этого выиграет. Ему не особо важно было, увидят ли его или нет потом, когда дело будет сделано, а сейчас времени у него было полным-полно, по крайней мере, так утверждал заказчик. Он вспомнил, как тот вручил ему несколько быстрых, «телефонных» фотографий дверного замка, и удовлетворенно хмыкнул. Благодаря этому у него сейчас за пазухой лежали почти что готовые ключи. Он вытащил парные подборки, соединил две и сунул в отверстие. Первые никогда не подходили, это было железное правило. Даже когда он тысячу раз пробовал это у себя на купленных замках, ему никогда не везло. Вот и сейчас, бородки немедленно ткнулись в ограничители, так что он даже не стал их регулировать, а сразу вытащил подборки из отверстия и взял две другие, как ему показалось, более подходящие. Те тут же вошли на полную длину, и он сперва подумал, что всё получится даже быстрее, чем он ожидал. Но бородки упорно не доставали до штифтов, как он их не регулировал. Это кропотливое действие разом заставило его вспотеть, в такие моменты приходилось забыть обо всем, целиком сосредоточившись на выборе нужной конфигурации, он даже не мог себе позволить сделать движение, чтобы откинуть с головы мешавший ему капюшон. Промучившись минут пять, он понял, что и эти подборки не годятся. Он заменил одну из них и начал сызнова, закрыв глаза. Он словно сам забирался в эту чертову замочную скважину, ползал внутри нее как червяк, нащупывая расположение штифтов, регулируя подборки миллиметр за миллиметром. На этот раз он чувствовал, что выбрал правильно, оставалось только положиться на свои руки и терпеливо работать, отбросив в сторону опасения. Наконец, ему показалось, что конфигурация полностью удалась. Он зафиксировал подборки, обхватил их поплотнее руками, готовясь повернуть замок. В этот момент с капюшона упала крупная капля прямо на кожу ладони. Он дернулся, и чертыхнулся от злости на самого себя. Работа проще некуда, а он так нервничает, словно лезет в сокровищницу джиннов. Это сравнение отчего-то развеселило его, с чего вдруг ему пришли в голову какие-то паршивые джинны. Он усмехнулся и вновь попытался открыть замок, но тот даже не шелохнулся. Он попробовал подвигать подборки и вдруг понял, что они намертво застряли в замке. Он похолодел, поняв, что, видимо, от резкого движения одна подборка вылетела из паза другой. И в тот же самый миг, когда он это понял, за его спиной стала открываться соседская дверь. Он и раньше попадал в неприятные ситуации и умел выкручиваться из разных положений. Да и сейчас, захоти он сбежать, никто бы ему не помешал. Он даже сделал движение в сторону лестницы. Но проклятые подборки торчали прямо из замка – можно было бы забыть о работе, хуже того, теперь и кому бы-то ни было другому ее было сделать почти невозможно. «Будь что будет», - подумал он, делая вид, что гремит ключами у двери. - Вы к Олегу Николаичу, - раздался сзади женский голос, и это был не вопрос. Это было явное утверждение, так, словно обладательница голоса ничуть не сомневалась, что стоящий перед ней не может быть никем иным, кроме как гостем Олега Николаича. - Конечно, - буркнул он, не оборачиваясь, продолжая делать вид, что гремит ключами. Интересно, какого рожна ей надо?! Он прямо-таки воочию представил себе эту женщину, стоящую сейчас за его спиной, достроил по голосу ее облик. Небольшого роста, пухлая пожилая домохозяйка, в цветастом халате, с высокой прической на голове, с толстыми губами, большим носом и маленькими неприятными глазками, смотрящими так, словно готовы пробуравить тебя на месте. - Так вот, передайте Олегу Николаичу, когда он придет, чтобы перестал громоздить свои коробки у нас на лестничной площадке. Я устала уже повторять. Неужели так трудно дойти до мусорки?! Его второе «конечно» утонуло в грохоте хлопнувшей двери. Он выдохнул и облизал пересохшие губы. Повезло. Теперь бы только достать инструмент. Он снова взялся за подборки и выругался про себя. Они вовсе не заклинили, просто сидели очень туго в замке. Он приложил больше усилия и понял, что замок проворачивается. От радости он снова вспотел и очень осторожно принялся поворачивать свою отмычку. Ригели натужно заскрипели и вышли из пазов. Он оказался в квартире. Он убрал инструмент и машинальным движением поправил пистолет за поясом. Всё говорило о том, что хозяин часто принимает гостей. Конечно, будь кто дома, наверняка уже отреагировал бы на то, что кто-то столько времени копается со входным замком, но ситуации бывали разные. Гость мог, например, спать. Или принимать душ. Он быстро вошел из просторной прихожей в комнату и огляделся. Дверь в дальнюю комнату была заперта, он с размаху жахнул в нее плечом и высадил с одного удара. Комната оказалась почти пустой, кроме захламленных шкафов и демонтированной душевой кабины в углу, в ней ничего не было. Судя по всему, в квартире было пусто. «Ну и ладно», - подумал он, удовлетворенно кивая. Похоже, эта работа оказывалась действительно легкой, как он и предполагал. Окна комнаты выходили на улицу. Он зачем-то глянул туда, сквозь решетку, как будто ожидал там увидеть что-то новое. Дождь всё так же продолжал идти. Высокие старинные шкафы под потолок занимали весь дальний угол комнаты. Он прошел к ним по густому ковру, оставляя на нем влажные следы. По таким следам его не отыскать, усмехнулся он про себя, вынимая из кармана тюбик супер-клея. Он выдавил клей себе на пальцы, растер и подождал несколько секунд, пока клей застынет. За это время он внимательно оглядел антикварные безделушки в серванте напротив, экзотические маски на стене, и довольно скромную коллекцию холодного оружия. Похоже было на то, что хозяин несколько раз менял свои увлечения. Вообще, обстановка не показалась ему слишком богатой. Он был в квартирах настоящих богачей и прекрасно знал цену вещам. Ну, пусть не прекрасно… Но знал. Когда тонкая пленочка клея засохла на его ладонях, он обернулся к шкафу, открыл неожиданно тяжелую дверцу и уставился на сплошные ряды огромных книг с золоченой отделкой корешков. Названия на корешках ничего ему не говорили. Отсчитав десять от начала средней полки, он вынул сразу четыре фолианта и грохнул их на журнальный столик. Всё было так, как и сказал заказчик. Фолианты были фальшивкой, футляром для больших кляссеров с монетами. Проще всего было сейчас покидать все их в пакет и пусть потом заказчик разбирается сам. Но это было бы непрофессионально. Он открыл кляссер и стал быстро переворачивать страницы, которые извивались под тяжестью вложенных внутрь монет. Он не был знатоком нумизматики, но его друг детства был. Да и сам он за время работы навиделся подобных коллекций достаточно. Поэтому листал он быстро и без особого интереса. Коллекция не была ни уникальной, ни даже редкой. За такой обычно не посылают подобных ему специалистов. Впрочем, заказчику, как он догадывался, вся коллекция и не была нужна, только какие-то отдельные экземпляры. Странно, что, несмотря на свой такой удачный для него педантизм, заказчик не дал ему никаких конкретных данных на этот счет. Быть может, и стоило бы взять всё. Он прикинул, как будет тащиться с этими фолиантами по улице… Они еще, чего доброго, порвут его пакет. Нет, времени у него достаточно, он успеет осмотреть все кляссеры. Во втором тоже не было ничего особенного. Коллекции металлической валюты разных экзотических стран. Это почти ничего не стоило. Когда он уже взялся за третий кляссер, вдруг завибрировал его мобильник во внутреннем кармане. Он понял, что забыл его отключить, хотя должен был это сделать, когда зашел в подъезд. Неужели дождь настолько выбил его из колеи, что он перестал помнить об элементарных мерах предосторожности! Внезапно его охватила беспричинная злость, он едва не швырнул кляссер в прозрачную дверь серванта. Вместо этого он просто бросил его на столик и полез за мобильником. Звонил заказчик. И это уже ни в какие ворота не лезло. Он должен был сам с ним связаться, когда работа будет завершена, какого черта тот решил проявиться сейчас, в самый неподходящий момент?! Пару секунд он раздумывал, отвечать или нет, потом решил, что, возможно, это решит его проблемы по поводу коллекции. - Вы там? – спросил голос в трубке. - Какого хрена, - прорычал он в ответ, - я же сказал мне не звонить! - Я звоню предупредить. Клиент изменил планы, возможно, к нему вот-вот явится гость. - Что, какой гость?! Уговор был… - Я не могу учесть экстренные случаи. Послушайте, вам надо убираться оттуда как можно скорее. Вы поняли меня? - Понял, не дурак. А как же работа? У меня уже всё на мази, осталось только решить… - Бросайте всё и убирайтесь оттуда немедленно! – взвизгнула трубка. - Придурок! – процедил он в пустоту комнаты. Впрочем, каким бы придурком не был заказчик, и каким бы растяпой не был он сам, забыв отключить мобильник, всё оборачивалось крайне удачно для него. И почти сделанную работу он бросать тоже не привык. Вместе с деньгами, которые за нее причитались. Два кляссера уже были им проверены. Он распахнул пакет и быстро запихал в него два оставшихся фолианта. Если заказчик прав, надо действительно поспешать, чтобы не столкнуться с гостем клиента в подъезде. Он подхватил пакет и бросился к двери. Уже в прихожей, он услышал довольно странный звук за спиной, как будто что-то тяжелое стукнулось об пол. И тут же сильно запахло озоном. «Это еще что?!» – подумал он с недоумением и прислушался. И в один момент буквально прирос к полу, когда понял, что слышит, как кто-то ходит. Но не за входной дверью. А в дальней комнате. «Этого быть не может», - мелькнула в голове такая естественная мысль и тут же пропала. В дальней комнате никого не могло быть, там спрятаться-то негде, не в окно же, черт его подери, он залез, да и на окнах решетки же… «Какого грёбаного хрена ты тут стоишь!» – взорвался в голове чей-то голос. Его словно отпустило, он распахнул дверь, бросился вниз по лестнице, одержимый каким-то совершенно инстинктивным, всепоглощающим страхом и вылетел из подъезда под дождь с остановившимся лицом, едва не помчавшись прямо по улице, только многолетняя привычка сдерживала его, твердя на ухо: «Не беги, не беги!» Но он всё равно несколько раз едва не срывался на бег, пока не удалился от проклятого дома на достаточное расстояние. Он спустился в метро, и окружающая толпа как будто слегка растворила терзавшую его панику. Стоя у двери в вагоне, он смотрел в темноту тоннеля сквозь собственное лицо и всё никак не мог отдышаться. Дома он прошел, даже не разуваясь, прямо на кухню и бросил свою добычу на стол, доставая из холодильника ледяную бутылку. Сперва он приложил ее к своему виску. Потом к другому. И только потом опрокинул в стопку прозрачную жидкость. Выпив стопку залпом, он прислонился к холодильнику и уставился на лежащие перед ним кляссеры. Конечно, он еще расспросит заказчика. Нет, он всю душу из него вытрясет, уж будьте уверены, и про то, откуда тот узнал про гостя и про то, что вообще в этой странной квартире творится. Но сперва он обязательно сам взглянет на то, что же всё-таки жухнул. Он взял поддельный фолиант и вдруг понял, что у него трясутся руки. Вот дерьмо! А не могло ли ему всё это показаться? Да с чего бы? Выпивал он в меру, не ширялся, ничем таким не болел. Но как иначе объяснить–то… Это еще что такое?! Сувенирные монеты? Да нет, обычные рубли. Кой черт обычные, никогда таких не видывал! Он вытащил металлический кружок из прозрачного кармашка, повертел в руках. «Десять рублей. Банк России. 20…» какой год?! Нет, это просто чья-то шутка. Сувенир. Он взглянул на ровные ряды монет на странице. Их было там чертовски много. Разных номиналов. И это всё ужасно напоминало точно такие же рубли. Других годов. Настоящих. Он перевернул страницу. Там были еще. И еще. Страница за страницей. Годы и годы вперед. Он крякнул. То ли у кого-то явно поехала крыша… Тут он вспомнил, сколько ему было предложено за работу. Похоже, заказчик не напоминает шутника, раз готов отвалить такую сумму. За эти деньги ему бы напечатали каких угодно сувениров. И не таких, а в сто раз похлеще. Он захлопнул кляссер и бросил его на стол. Глядеть остальное всякое желание пропало. В голове уже и так вместилось за сегодня слишком много загадок. В конце концов, какое ему дело до чужих тараканов?! Он опустился на табурет и уставился в окно на непрекращающийся дождь. Что бы он еще когда вышел работать в такую погоду? Да ни в жисть!