Мы танцуем словно тени, словно тени у костра.

Звиняйте за задержку. Я сдавала досрочно летнюю сессию, поэтому так затянула с главой. Но я все сдала и полна сил писать дальше :3 Как обычно, я жду новых тапок :33 - Боятся ли демоны, милорд? Себастьян стоял перед плитой, медленно помешивая в алюминиевой кастрюле грибной суп. Сиэль внезапно проснулся в пять утра и заявил Себастьяну о том, что желает грибной суп. Дворецкий, привыкший за долгие годы службы к подобным сюрпризам, никак не выдал своего удивления. Пообещав приготовить обещанный суп днем, Себастьян отправил графа спать, ведь еще было очень рано. Сиэль же сейчас сидел рядом за столом, держа в руках чашку из тонкого фарфора, медленно попивая изысканный черный чай. Графа уже давно интересовал подобный вопрос. Он, хоть уже и не человек, но иногда все же чувствовал страх. Что чувствует Себастьян? Может ли его жестокая демоническая натура ощущать беспокойства и страхи? - Вообще, понятие «чувства» нам не знакомо. Многие, очень многие демоны, ныне населяющие Ад, чувствуют только ярость, злобу и нестерпимый голод, который надо регулярно удовлетворять. Мы не боимся друг друга, мы не боимся ангелов, не боимся Бога, не боимся Дьявола. Мы его вестники и страх не наш союзник. Демоны чаще используют его как оружие против своих врагов. Вот ангелы это другое дело. Они боятся нас настолько сильно, что иногда даже не могут вдохнуть, настолько сильно страх сжимает их сердце. На этой фразе улыбка Себастьяна стала хищной и коварной, и Сиэль поспешил вернуть демона к разговору. - Ну хорошо, с этим разобрались. Почему тогда я чувствую страх? Иногда настолько остро… Такого не было при жизни, - ответил Сиэль, глядя на спину дворецкого. - А Вы, случаем, не забыли, каков Ваш первый дар? Интуиция. И именно она дает Вам прочувствовать все краски человеческих эмоций. Вы будете ощущать страх и другие эмоции даже через тысячу лет, потому что Ваш дар не позволит Вам забыть это. Сиэль задумчиво промолчал. Что он будет делать, когда они встретятся с Люцифером? Ведь наверняка же встретятся. Непременно будет бойня. Не подведет ли Сиэля его дар? Не станет ли он оружием против него самого, в то время как демоническое перерождение дало ему этот дар для борьбы с врагами? Одно воспоминание о худом выцветшем лице с алыми, жадными глазами бросило Сиэля в жар, и он поспешил снова вернуться к разговору, лишь бы не чувствовать неприятный липкий страх. - А ты когда-нибудь боялся? Ну, или что-то вроде того. Себастьян накрыл кастрюлю крышкой и повернулся к Сиэлю. Взгляд дворецкого был задумчивым, рассеянным. Коснувшись подбородка пальцами, облаченными в белоснежный шелк, дворецкий покачал головой. - Нет, милорд, я не знаю, что такое страх. Сиэль кивнул и тихонечко вдохнул. Вдох был полон грусти и печали, и дворецкий не смог пропустить это мимо себя. Наблюдая, как граф поднимается и направляется к выходу из кухни, Себастьян позволил себе задать вопрос: - К чему все эти вопросы, господин? Вы в чем-то сомневаетесь? Сиэль застыл на пороге кухни, не зная, что ответить. Он и правда не понимал, зачем спрашивает подобные вещи у Себастьяна. Но потом в мозгу как будто что-то щелкнуло, и Сиэль вспомнил минувшую ночь. Их крепкие с Себастьяном объятия, удовольствие и наслаждение, которое дарил юному графу его дворецкий, и то болезненно-сладкое ощущение в груди в районе сердца, когда Себастьян вышел из тесного тела Сиэля. Это щемящее чувство до сих пор тревожило графа, когда тот подолгу смотрел на Себастьяна, наблюдая, как черный дворецкий движется по комнате, как берет предметы, как двигаются его мягкие тонкие губы при разговоре, как он смотрит на Сиэля… Закрыв глаза, Сиэль ответил максимально спокойно, стараясь изо всех сил не выдать своих эмоций, захвативших его от одного лишь воспоминания. - Мне было просто скучно, вот и спросил. Покинув кухню, граф направился к себе в комнату, оставив Себастьяна задумчиво смотреть в след юноше. - Я все прекрасно понимаю, но я не смогу Вам ответить, милорд, - произнес Себастьян, поворачиваясь к плите и вновь занимаясь приготовлениями к обеду. – Пока что. К первой половине дня на первый этаж спустилась Тюнрида. На плечах девушки висел небольшой ранец, говоривший о том, что ведьма снова собралась на очередную гулянку. Себастьян неодобрительно цокнул языком. - Снова мне потом тебя переодевать и спать укладывать? - Я не к подругам, - обиженно ответила Тюнрида. – Мне надо к одному человеку, чтобы кое-что выяснить. - Человеку? – переспросил Себастьян, опираясь плечом о дверной косяк, ведущий в кухню. - Ну, не совсем человек. Нужен один совет. Карты путаются, я подозреваю, что скоро произойдет что-то ужасное, но в то же время потрясающее. - Надеюсь, не сегодня. Ангелы прилетят, это точно. Главное, чтобы отец не явился. Я не готов его встретить. Пока что не готов. Себастьян проводил взглядом Тюнриду, которая на пороге дома обернулась к своему брату. - Он не придет. Не сегодня. Ждите меня поздно. С этими словами ведьма покинула дом. Развернувшись, Себастьян направился на кухню, делать последние приготовления к обеду. Граф не появлялся до того момента, пока Себастьян сам не оповестил его об обеденном времени. Сиэль соизволил отобедать у себя в комнате, не желая отвечать на вопрос Себастьяна, почему именно там. Дворецкий заметил, что его господин впал в глубокую задумчивость с того момента, как они поговорили на кухне. Незаметно наблюдая за графом весь день, Себастьян отметил, что мальчик меняется. Он менялся внешне. Нет, конечно, все когда-нибудь меняются, взрослеют, стареют, умирают. Демоны тоже могли стареть, правда очень-очень медленно. У них настолько были замедлены функции старения, что даже через пару тысяч лет невозможно будет сказать, насколько сильно изменился демон. Пребывая бессчетное количество времени в мире живых и смертных, демоны поддались этой силе старения. Если бы они не покидали просторов Ада, то навсегда оставались бы такими, какими были в момент перерождения. Себастьян отметил, что Сиэль чуть вытянулся, его лицо постепенно, едва-едва заметно для человеческих глаз, стало терять мягкие детские очертания. Но должно пройти еще очень много времени, прежде чем Сиэль превратится в прекрасного юношу двадцати лет. Плавно наступал вечер, сумерки накрывали лес своим темным зыбким одеялом. На небе зажигались звезды, где-то в чаще выли волки. Покой, с долькой едва уловимого страха, снизошел на землю. Сиэль читал у себя в комнате при свете свечей, отказываясь от предложений дворецкого выйти прогуляться или же заняться обучением. Себастьян, гадая о причинах такого поведения своего господина, решил более его не беспокоить. Когда же наступила полночь, Сиэль уже мирно спал в кресле с книжкой в руках, которая при неверном движении могла с грохотом упасть на пол. Себастьян, как самый преданный заботливый слуга, переложил господина в кровать, не забыв мягко и легко коснуться губами губ мальчика, а затем покинуть комнату. Когда часы пробили два ночи, Себастьян обеспокоенно поглядел на входную дверь. Она сказала ждать ее поздно, но уже было достаточно времени, чтобы, наконец, явиться домой. Недоброе предчувствие овладело Себастьяном, и молодой черноволосый юноша глядел на огонь, полыхающий в камине. Дворецкому ничего не оставалось, кроме как ждать сестру. А пока ожидание тянулось, можно было поразмышлять о собственных проблемах. Боятся ли демоны? Нет, демоны не боятся, и Себастьян это отлично знал. Чувство, которому было дано имя Страх, деградировало под силой демонической натуры. Поэтому, если демоны и чувствовали страх, то это была больше смесь ярости, гнева и беспокойства. Боялся ли он, Себастьян? Демон прикрыл глаза и попытался вспомнить, когда он испугался. Но, пожалуй, это было так давно, что этот момент стерся из памяти. Копаясь в деталях своего смутного прошлого и неясного будущего, дворецкий вдруг почувствовал сильную волну боли. Настолько сильную, что демону показалось, будто бы это ему больно. В тот же момент случились две вещи: Сиэль неожиданно появился рядом с Себастьяном, и входная дверь с грохотом открылась. В комнату ввалилась истекающая кровью Тюнрида. - Брат, - слабо проговорила девушка, оседая на пол и двумя руками держась за пробитый насквозь бок. Себастьян одним прыжком подскочил к Тюнриде, бережно поднимая ее на руки. Сиэль закрыл дверь. Дворецкий успел отметить, что мальчик снова выглядел весьма странно. Оба глаза мерцали в темноте мягкой синевой. - Я попала в засаду у дома, это ангелы, - шептала Тюнрида, крепко держась за плечи Себастьяна. - Береги силы, я попытаюсь залечить рану, - коротко бросил дворецкий, отнимая руки сестры от раны. - Ее пронзили клинком, - глухо ответил Сиэль, осматривая глубокую кровоточащую рану. – Можно ли излечить раны, нанесенные ангельским клинком? - Можно, - кивнул Себастьян. – Но они будут заживать дольше, чем любые другие. Для нас ангельская сила равносильна смерти. - У меня в сумке возьми… - Тюнрида вдруг захрипела, а затем закашлялась. Сиэль подошел к сумке и открыл ее, осматривая содержимое. Он попеременно вытаскивал баночки с разными жидкостями, показывая их ведьме. Когда та согласно кивнула, Сиэль передал баночку Себастьяну. Демон открыл ее и вылил содержимое прямо на рану, от чего Тюнрида напряглась и глухо простонала, сдерживая крик боли. Испарина выступила на лбу девушки, а жилы от напряжения проступили под кожей. Себастьян врачевал, колдуя над раной. Странное мягкое красноватое свечение исходило из его пальцев, которые аккуратно обводили контур раны. Сиэль наблюдал как зачарованный. Рана постепенно заросла, и кожа выглядела так, будто ее не прорывал острый клинок. Но Тюнриде было еще тяжело шевелиться и передвигаться. - Сколько их было? – Себастьян накрыл девушку пледом, чтобы она не замерла. - Семеро. Я смогла убить только двоих. В темноте они застали меня врасплох. - Вот почему я весь день чувствовал странное беспокойство, - сказал Сиэль и тут же встретился глазами с взглядом Себастьяна. В алых глазах стоял немой укор. – Я не смог определить, когда точно должно было это случиться. - Не вини себя, - улыбнулась ведьма. – Ты еще молод. Лучше подготовьтесь, они скоро будут здесь. Себастьян поднялся на ноги, стянул перчатки с кистей рук, глаза его пылали алым, а губы изогнулись в хищном оскале - Пусть идут. Ни один не уйдет отсюда, если его нога ступит на порог этого дома. Сиэлю было страшно. Он встал рядом с Себастьяном, но все равно чувствовал страх. Он мешал ему выбрать боевую стратегию, сконцентрировать силы и дать отпор идущим ангелам. Их пока не было ни видно, ни слышно, но граф точно знал, что они обязательно придут. Что же он будет делать? Тюнрида, казалось, задремала. Себастьян покинул дом, решив встретить гостей прямо у порога. Сиэль поспешил к нему, взъерошенный и напуганный. - Помните битву на мосту, милорд? – вдруг спросил Себастьян, пристально глядя во тьму. - Помню, - голос звучал немного удивленно, но Сиэль решил не смотреть на Себастьяна. Он один лишь знает, зачем спрашивает это. - Так вот, тогда я испугался. Когда Вы полетели камнем вниз, и пленка Ваших воспоминаний раскрылась, я испугался, что не успею Вас спасти. - К чему ты это говоришь? - Демоны умеют бояться. Но это чувство пробуждается лишь тогда, когда Смерть касается чего-то по-настоящему близкого темной душе демона. - Я… Договорить Сиэлю не дал пронзительный рев. С неба на землю вдруг приземлилось пятеро крылатых существ. Себастьян напрягся, встав в боевую позицию. Сиэль растерянно огляделся вокруг. Они были в кругу из пяти ангелов. Перед глазами вдруг возникло лицо Эша, сменяющее мягкое женское лицо Анжелы, а затем… - Господин. Сосредоточьтесь, - тихо сказал Себастьян. – Помните о наших уроках и о своей силе. Сиэль вздохнул и прикрыл глаза, представляя, что его страх – это пепел, который рассыпается под сильными порывами ледяного ветра. Сразу стало легче. - Сдавайтесь, вам не сбежать, - сказал один из ангелов. Все они были похожи друг на друга, различались лишь комплекцией да цветом глаз. - Вы посмели поднять руку на того, кто мне дорог, - голос Себастьяна звучал приглушенно, страшно, враждебно. Дьявольские глаза полыхали огнем, заставляя отступить ангелов назад. Им было страшно, и Сиэль это видел. – Я не смогу дать вам уйти. Ни одному. Видя, как бравость ангелов улетучивается под аурой, которая исходила от Себастьяна, Сиэль почувствовал себя так, будто сам сможет убить крылатое существо. Лютая ненависть и злоба наполнили сердце графа, его глаза запылали, а губы изогнулись в злой усмешке. Себастьян не стал более медлить. Он стремительно бросился на самого ближнего ангела, посылая в сторону другого огненный шквал. Черный дворецкий пронзил оба крыла ангела длинными черными когтями, разрывая их пополам. Поляну наполнил истошный крик. Лишив ангела крыльев, Себастьян не раздумывая запустил когти в грудь юноше, вырывая его сердце. Бездыханное тело мягко опустилось на снег. Остальные четверо бросились в сторону дворецкого, намереваясь заколоть его своими шпагами. Но Сиэль не позволит умереть своему слуге. Собрав силу в кулак, он заставил четверых ангелов обратить внимание на свою маленькую хрупкую фигурку, используя свою силу подчинения и изгнания. - На колени, - властно произнес граф, и четыре ангела опустилось на колени. – Не пощажу, - прошипел Сиэль и бросился в атаку, выпуская из ладоней огненный шар. Но граф не прицеливался особо, поэтому шар попал в одного из ангелов, заставив его гореть. Остальные трое вдруг опомнились и скинули чары графа, намереваясь ответить ему за смерть только что сгоревшего в адском пламени ангела. Внезапно появился Себастьян, широким жестом распарывая грудь крылатому юноше и срывая белокурую голову с плеч. Голова покатилась по земле, и еще один ангел пал на окровавленный снег. Себастьян повернулся и увидел, что граф борется сейчас один на один. Но ангелов оставалось еще двое, поэтому дворецкий метнулся к другому юноше, целясь ему когтями в горло. Черные когти прорвали кожу, хлынула горячая кровь, и крылатый юноша, захлебываясь в собственной крови, отпустил рукоятку клинка, падая на снег. Себастьян услышал крик. Повернувшись, он увидел, что ангелу все же удалось схватить Сиэля, и теперь он намеревался вонзить клинок прямо ему в грудь, целясь в сердце. Граф пытался вырваться, но сжимающая его горло рука не давала этого сделать. Видя блестящее острие клинка, Сиэль изо всех сил старался призвать свой дар, чтобы спастись. - Господин! – крикнул Себастьян, спеша выручить графа из цепких ангельских рук. Но он не успел добежать. Граф, чьи глаза стали пронзительного синего цвета, выпустил из пальцев голубой огонь, объявший тело ангела. Враг выпустил Сиэля из рук, а сам заметался по снегу, стараясь потушить магическое пламя. Сиэль поднялся и властно протянул руку к горящему ангелу. Из ладони мальчика голубой огонь полился с новой силой. Себастьян остолбенело наблюдал за происходящим перед ним. - Я не боюсь, - услышал дворецкий, когда ангел превратился в пепел, а синий огонь исчез. – Не боюсь. Ноги графа подкосились, и если бы не Себастьян, то Сиэль бы упал. - Вы всегда делаете то, что я ожидаю от Вас меньше всего, - услышал юноша, обнимая Себастьяна за шею. После этих слов Сиэль провалился в беспамятство, а дворецкий собирался многое обсудить с сестрой, наблюдавшей за битвой из окна.