I wish you would just be real with me.

- Есть существа, которые глядят На солнце прямо, глаз не закрывая; Другие, только к ночи оживая, От света дня оберегают взгляд. И есть еще такие, что летят В огонь, от блеска обезумевая: Несчастных страсть погубит роковая; Себя недаром ставлю с ними в ряд. Я сидела в кресле в позе лотоса и с выражением, с чувством, вскинув руки в патетическом жесте, вслух читала сонеты Петрарки, периодически заглядывая в лежащую на скрещённых ногах книжку. - Если я приготовлю завтрак, это, вероятно, заставит тебя замолчать? – Шерлок, только вышедший из спальни, но уже одетый в брюки и рубашку под синим халатом, застыл на пороге кухни, скептически глядя на меня. – Ведь сначала ты просто потеряешь дар речи от проявленной мной заботы, а потом полный рот помешает тебе говорить чисто технически… - О, отринь сии профанные мысли и наслаждайся прекрасным – прекрасная девушка читает прекрасные стихи… А если желаешь упорствовать в своём невежестве, то сделай кофе, еды и со вчерашнего вечера осталось много. Холмс фыркнул, но всё же направился к столешнице, щёлкнул кнопкой чайника. - Почему ты опять надела мою рубашку, прекрасная девушка? Я разгладила на груди пурпурную ткань, поправила манжеты, неожиданно сама задумавшись над этим вопросом. Хм, почему?.. Да безумно нравится потому что, создаёт ощущение близости, защищённости… - Ну, знаешь, не вечернее же платье мне с утра надевать. Я для этого слишком хорошо воспитана… Так, всё, не отвлекай меня, коварный, слушай дальше: Красою этой дамы ослепленный, Я в тень не прячусь, лишь ее замечу, Не жажду, чтоб скорее ночь пришла. Слезится взор, однако ей навстречу Я устремляюсь, как завороженный… - Чтобы в лучах ее сгореть дотла. Последнюю строчку одновременно со мной произнёс ещё один, мужской голос. Его обладатель как раз только вошёл в гостиную, высокий, представительный, хм, это же… Ну, он ещё допрашивал меня тогда, брат Шерлока, вроде… - Доброе утро, мисс Стоун. - Ой, здравствуйте… Пискнула я, смущённо улыбаясь и пытаясь придумать, чем бы прикрыть ну очень голые ноги, полы рубашки и небольшой томик явно перестали справляться с этой задачей. - Майкрофт, какой ветер тебя занёс сюда, ещё и в такую рань? Шерлок вышел с кухни, коротко взглянул на брата, а затем подошёл к креслу и спокойно, непринуждённо, возможно, даже чуть демонстративно снял с себя халат, накидывая шелковую ткань мне на плечи. Я благодарно запахнулась в него, снова несмело поднимая глаза на утреннего посетителя. - Государственные интересы, разумеется, – губы мужчины изгибались в идеально-доброжелательной улыбке, но серые глаза блеснули холодной сталью. – Джон Олдхем, один из секретарей Кабинета Кэмерона, пропал вчера из своего загородного дома. Ты должен найти его. Детектив чуть свёл брови, а затем медленно приблизился к представителю британского правительства, не отрывая острого взгляда от его лица. - Должен ли я? – тихий, почти риторический выдох. - Да, Шерлок, должен. Братья стоят друг напротив друга, просто глядя друг другу в глаза, голоса тихие, спокойные… но напряжение, сгустившееся между ними, заполняет комнату, кажется, физически ощутимыми электрическими разрядами пробегает по коже. Я невольно съёжилась, нервно сглотнув и ожидая неминуемого взрыва… Однако буквально уже через пару секунд Шерлок проходит мимо брата, отводя глаза в самое последнее мгновение, и возвращается на кухню, как ни в чём не бывало проговаривая: - Будешь кофе? Со сливками и сладкими сдобными булочками. Есть торт. - Чёрный без сахара, спасибо. То, что завтрак в такой компании мне явно не по чину, я поняла сразу, поэтому сидела молча, уткнувшись в свою кружку, растерянно слушая разговор двух Холмсов о подробностях исчезновения некого Олдхема и крайней важности его скорейшего обнаружения… Но только минут через пятнадцать, когда до меня дошло, кто такой Кэмерон и что его кабинет – не просто кабинет, а Кабинет Министров Великобритании, желание оказаться где угодно, но как можно дальше от сидящего сейчас справа от меня и гипнотизирующего вазочку с печеньем Британского Правительства сформировалось окончательно. Приглушённая песня моего мобильного, донёсшаяся из спальни Шерлока, показалась мне одним из самых прекрасных звуков во вселенной. Я пробормотала «извините» и буквально сбежала с кухни. - О, привет, Молли, ты не представляешь, как я рада тебя слышать! Нет, я не дома, я… М-м-м, слушай, я думаю, нам надо поговорить. Нет, ничего не случилось, в смысле… Слушай, мы можем встретиться сегодня? Отлично, я могу к пяти с работы уйти и подъехать… Угу. Пока. Неожиданно повисшая в лаборатории госпиталя святого Варфоломея пауза грозила затянуться. Невысокая девушка с забранными в хвост русыми волосами чуть качала головой, как будто всё не могла поверить только услышанному… а затем горько усмехнулась, поднимая глаза на стоящую напротив стройную блондинку, скрестившую руки на груди и нервно кусающую губы, сосредоточенно глядя в пол. - Мне, наверное, тебя поздравить нужно. - Молли, ну, пойми… - А я всё прекрасно поняла. Кстати, спасибо за доверие, подруга. Блондинка расстроено морщится, с усилием проводя ладонью по лбу, её оппонентка отводит взгляд в сторону, в очередной раз горько усмехаясь. - Знаешь, а я ведь знала это. Знала, видела, в тебе, в нём… Признавать только не хотела. Думала, что Мери бы не поступила так со мной, рассказала бы… Ой, а ты даже рассказывала, что вместо бесчувственного трудоголика идеал мужчины увидела вдруг, это ведь о нём было, да?.. – пересечение взглядов: в серо-голубых глазах дождевыми лужами на асфальте плещется отчаяние, орехово-карие заполнены тёмными горькими отблесками обиды. – А хочешь знать, когда я на самом деле поняла? В тот вечер, когда тебя похитили. Я позвонила… ему… Не знаю зачем, от отчаяния, я была уверена, что это бесполезно, что он просто протянет в трубку своё «ску-у-ука»… А он приехал. Примчался, – девушка на мгновение спотыкается, губы нервно передёргиваются. – И обнял меня. Представляешь? ОБНЯЛ. В этот вечер он был таким… Человечным, близким… Для тебя. Из-за тебя. Мери прерывисто выдыхает, вскидывая глаза, явно желая что-то сказать, но Молли не даёт ей сделать это, резко отворачиваясь в сторону. - Не чувствуй себя виноватой, ясно же, что Шерлок никогда и не посмотрел бы на такую серую мышь, как я… - Молли, ну что за глупости, это просто… - О, не смей жалеть меня, слышишь! Не смей. Иди, тебе явно пора. Напряжённое молчание висит в лаборатории ещё около минуты, затем Молли слышит тихие шаги и негромкий хлопок закрывшейся двери. И только после этого она со злостью сметает на пол стоящую перед ней мензурку, позволяя вырваться из груди первому глухому всхлипу. Настроение было ужасным. На душе с небывалым энтузиазмом скребли кошки, никакого облегчения от того, что тяжёлый, но неизбежный разговор остался позади, я не чувствовала. Чувствовала усталость и противное тянущее ощущение предательства. Если объективно рассудить – ну не виновата я ни в чём, просто влюбилась, потеряла голову и благодаря невероятному стечению обстоятельств была удостоена чем-то, похожим на взаимность. А по-человечески взглянуть, так я последняя стерва, сука и предательница. Предательница, предательница… Это слово противным эхом отдавалось в душе, заставляя горько кривиться и глубоко вздыхать. Ох, чёрт подери… Я в очередной раз тоскливо взглянула на экран ноутбука, на котором висела и наполовину недоделанная презентация, срок сдачи которой прошёл ещё вчера, и захлопнула его, засовывая в сумку. Нет, тишина родной квартиры явно не то, что мне сейчас нужно… Дверь поддалась от первого толчка, я поднялась по лестнице, привычно скинула кеды в угол… - Передай мой телефон, Джон. Шерлок сидел в своём кресле, пристально вглядываясь в стену над камином. Висевшее там зеркало сейчас было полностью залеплено фотографиями каких-то людей, дома, интерьеров, копиями каких-то бумаг, картами… Он не повернул головы, но фраза явно относилась ко мне – я обменялась быстрым понимающим взглядом с сидящим в другом кресле и читающим книжку доктором Ватсоном, а затем просто взяла мобильный Холмса со стола и положила в его протянутую ладонь. - Спасибо. Меня он явно не заметил, тут же уткнувшись в телефон. Я бросила сумку с ноутом на стул, села на подлокотник кресла доктора, тяжело вздохнула. - Не самый лучший день? – дружелюбно поинтересовался он, откладывая книжку. – Будешь чай? - Лучше кофе с коньяком. День был определённо не самый лучший.