Game over

Я просыпаюсь, прижавшись к прохладному телу. Вампир ещё спит, он неспокоен. Рейнар то что-то шепчет, то стонет, то судорога пробежит по телу. Мне даже становится жаль его, но я вспоминаю о Льюне. Тот точно будет не в восторге, что его брат у меня в руках. Я отстраняюсь от Рейнара, а он бессознательно во сне сразу же придвигается ближе, обхватывая меня, словно боится потерять. Мне запомнилась наша «брачная ночь» во всех подробностях — как я стремился дарить ему удовольствие, не причиняя физической боли, заставить раствориться в ощущениях и потерять связь с действительностью. Возможно, мне удалось этого добиться, но… впечатления вчерашнего дня, похоже, не отпускают Рейнара во сне. Впрочем, это неудивительно: я ураганом ворвался в его жизнь, сломав ему все планы, унизив и подчинив. Он судорожно всхлипывает, и я не выдерживаю, обхватываю его, притягивая ближе к себе. Рейнар просыпается и резко дёргается, ещё не осознавая, где находится. — Тихо! Успокойся, – шепчу я ему и разворачиваю к себе лицом. Непонимание в его глазах сменяется ненавистью, и на лице появляется отчаянное выражение. Я властно целую его, заставляя разжать зубы, проникаю языком и жёстко, требовательно изучаю его рот. Рейнар в смятении, но не сопротивляется, а я одной рукой держу его голову, чтобы он не смог отстраниться, а другую опускаю на пах и начинаю возбуждать. Он быстро сдаётся и всем телом подаваясь навстречу, толкается мне в руку. Я чувствую, что он близок к разрядке и, ненадолго отстраняясь, быстро одеваю на основание его члена кольцо, не давая желаемого. Он стонет от разочарования, но ещё не приходит в себя, глаза затуманены желанием, тело возбуждено – горячее, отзывчивое на каждое прикосновение. А кольцо всё больше и больше причиняет ему дискомфорт и, возможно, боль. Рейнар тянется, чтобы его снять, но я не позволяю и, перевернув его на живот и использовав смазку, медленно и осторожно вхожу. Он теряется в ощущениях, распалённый, чувствительный, отвечает… Неукротимая стихия, огненный смерч бьётся у меня в руках, даря наслаждение, сгорая сам. Вымотанные, мокрые от пота, мы лежим, тесно обнявшись, слыша, как бьются сердца, и восстанавливается дыхание. Стук в дверь нарушает кажущуюся идиллию, и, натянув на нас одеяло, я разрешаю войти. Посетитель — вампир красив, но, по-моему, у него слишком субтильная, женская внешность. Он тонкий и гибкий, лёгкий и грациозный, только в глазах его вселенский холод. — Я Эрни, мой господин. – Он склоняется в глубоком поклоне, обращаясь ко мне, словно здесь больше никого нет. Я чувствую, как напрягается тело Рейнара, каменеют мышцы. — Мой господин, я прошу меня выслушать. – Эрни с надеждой смотрит на меня, я киваю, и он продолжает: — Рейнар хотел загнать вас в ловушку. Брак по старинному обряду в часовне Тотерана обращает одного из супругов в бесправного раба. Это выгодно для влиятельных лордов, так как они не несут никаких обязательств перед избранником, отдающим себя в их полное распоряжение. Более того, с помощью этого же обряда вы можете завести хоть целый гарем и даже вступить в настоящий брак с любым из нас. — Подожди, ты хочешь сказать, что мой супруг на самом деле всего лишь наложник?! — Ну да, если говорить вашими словами. Он раб, причём добровольный. Вы стали властелином его поместья и всех богатств. Вы можете его продать… или сделать равным себе, если конечно этого захотите, но в последнем случае должны будете пройти ещё одну церемонию бракосочетания… — Тааак. Это становится интересным, – задумчиво тяну я, разворачивая к себе лицо Рейнара и заставляя смотреть себе в глаза. Он шокирован настолько, что я даже не замечаю злости, которая уже казалась привычной для него. Рейнар мелко дрожит, но не пытается оправдаться. — Господин! Все в недоумении, что произошло в часовне. Сам обряд заключается в выяснении главенства, и кровь сильного вампира всегда поглощает кровь слабого или человека, показывая, кто должен подчиниться, но ваша… она оказалась уникальной, расправившись за какие-то мгновенья с одним из тех, кто должен быть непобедимым. Наши жрецы до сих пор не могут прийти в себя. — Мне нет дела до жрецов, хотя за подробности спасибо. Только я не понимаю, зачем ты мне об этом рассказываешь? — Мой господин, наверное, хочет подчинить себе всю армию и всех вампиров? — А разве я уже не стал правителем? – отвечаю, глядя в глаза Рейнару. Он дёргается так, словно его ударили, в глазах мелькает страх, и появляется какое-то загнанное выражение. — Нет, к сожалению. Рейнар должен передать вам власть на специальной церемонии. Причём не позднее двух недель, с момента бракосочетания. Иначе она автоматически переходит к его ближайшему приемнику лорду Интре. — Вот кааак… это уже интересно. И что ты хочешь за эту информацию? – Я выпускаю Рейнара и поворачиваюсь к Эрни. — Господин, я хочу… чтобы вы сделали меня своим… советником и любовником. У меня при этих словах отваливается челюсть и, возможно, начинаются галлюцинации, потому что я чувствую, как в меня с каким-то обречённым отчаянием и… ревностью вцепляется Рейнар?! Я потрясённо оборачиваюсь и вижу в его глазах такую боль... Но я снова заставляю себя отвернуться. Мне становится интересно, если бы не пришёл этот Эрни, смог бы я узнать такие пикантные подробности моего брака, или нет? Скорее всего, нет — Рейнар пытается бороться. Он упрямый, хотя и кажется послушным. Однако то, что он в меня сейчас вцепился, раздражает, злит и в тоже время вызывает какоё-то сочувствие... — Вон! Марш на подстилку, раб! Пошёл прочь! – рычу я. Рейнар как замороженный отпускает меня и медленно, словно его тело налито свинцом, не смея смотреть мне в глаза и прикрыть свою наготу, уходит. Он почти бесшумно ложится на постилку и затихает. Я встаю и вижу, что он свернулся калачиком, будто стараясь защититься от взглядов и отрешиться от мира. Мне стоит усилий сделать пару шагов к Эрни и жёстко поцеловать его в губы, сминая их и получая покорный ответ. Я первым разрываю поцелуй и обещаю: — Что же, твоё предложение очень заманчиво. Как только я получу власть над вампирами, подумаю над этим. — Господин, вы не будете разочарованы! Но прежде мне бы хотелось гарантий… — Это каких же?! – зверею я — Что ваша шлюшка не встанет на моём пути, — он кивает в сторону скрючившегося и побледневшего Рейнара. До этого момента я не мог себе представить вампира в подобном состоянии. Ведь кожа у него и так почти что белая. — Отдайте его мне! Я хочу сейчас поставить на нём свои метки, а после церемонии, прошу, подарите его навечно. — И что ты с ним сделаешь? — Заточу в подземелье, чтобы все забыли имя – Рейнар! – выплёвывает он со злобой имя. Вот это новости! Оказывается, здесь тоже нешуточная борьба за власть и это-то при клятве Крови?! Возможно, моё появление её уже нарушило и сквозь заверения в преданности бывшему властителю прорывается ненависть. Вот из-за этого я терпеть не могу быть у власти! Один неверный шаг, и все шакалы пытаются разорвать тебя, смешать с грязью, предать забвению… Я возвращаюсь, сажусь на кровать и, прикрывшись одеялом, зову: — Раб, ко мне! Рейнар встаёт и мелкими шажками идёт ко мне, он шатается и тяжело дышит. Его почерневшие глаза кажутся стеклянными. Подойдя, он бессильно опускается на колени и, опустив голову, не смея прикоснуться ко мне, выдыхает: — Да, господин. Я вижу торжество в глазах Эрни, он, поддавшись своим желаниям, делает шаг к моему рабу и тянет в предвкушении руки, но я решительно это пресекаю, резко откидывая одеяло, и приказываю: — Удовлетвори меня! – рявкаю я и, обращаясь к ринувшемуся было вампиру, бросаю: — Эрни, я обещал подумать, но только после передачи власти. Здесь я диктую все условия! Рейнар, дрожа всем телом, тянется ко мне, возможно перебарывая чувство отвращения. Схватив его за волосы и оттянув голову назад, не давая прикоснуться ко мне, я продолжаю, смотря ему в глаза: — Эта шлюшка сейчас только моя! Я не делюсь игрушками! – и резко повернувшись к Эрни: — Ты понял?! Свободен! Он вспыхивает от ярости, однако быстро подавляет это чувство и уходит. А Рейнар дрожит, но не пытается вырваться из захвата. — Встань! – он подчиняется, и я притягиваю его к себе, сажая на колени. Обнимаю его и говорю: — Тебе придётся передать мне власть, но я не отдам тебя Эрни, скорее… я сам тебя убью. Рейнар вдруг обнимает меня так сильно, что даже дышать тяжело. — Я откажусь от всего. Мне не нужна власть, но я прошу, не продавай меня, пожалуйста. Делай со мной что хочешь, но будь только моим… хозяином. Похоже, у меня сегодня богатый день на разные эмоции. Так просто… ещё чуть-чуть и ты, Рейнар, станешь зависим от меня? Я не надеялся на столь быстрое развитие событий. — А ты не боишься осуждения других, когда подчиняешься мне, раб? – спрашиваю я его, поглаживая по спине. — Нет, у нас другие ценности в отличие от людей. Меня никто за этот брак не будет осуждать… — Тогда пошли купаться! – Подхватив Рейнара, я отношу его в бассейн, где мы долго смываем следы бурной ночи и этого утра. *** Сегодня наконец-то состоится эта чёртова церемония! Я устал от постоянного пребывания в замке. Вампирские рожи мне порядком надоели, и если бы не четверо моих людей, я бы уже, наверное, выл волком. Эрни всем демонстрирует свою исключительность и видимо не ощущает направленных на него злобных взглядов, а может быть, просто их игнорирует. Я в какой-то мере его поощряю и чувствую, как Рейнар сходит с ума от ревности, впрочем, я ведь не обещал ему, что не стану жениться на Эрни. Мне это можно, и в присутствии своего незадачливого супруга я то смачно шлёпну мелкого по заднице, то подарю поцелуй, правда в постель его не пускаю и на пушечный выстрел. Ссылаюсь на то, что я ещё не получил всей полноты власти. Забавно наблюдать, как Рейнар бесится в течение дня. И это тот, кто готов был меня уничтожить? Зато вечером… ммм… Он такой страстный, горячий, что я иногда даже сомневаюсь в его вампирской сущности — скорее это один из огненных богов. Только в эти мгновения я теряю голову и растворяюсь в ощущениях, порой не в силах вспоминать о своей цели здесь, о мести. Но я всё же стараюсь, чтобы в его воспоминаниях осталась только страсть и нежность, разбавленная острым чувством ревности. Главы вампирских кланов уже собрались в замке. Сегодня в полночь я стану во главе клыкастых, а их так много. Они противостоят Льюну, то побеждая, то проигрывая в битвах, я надеюсь с их помощью уничтожить колдуна. Но это будет ещё не скоро. Рейнар приходит из ванной. Он завернулся в полотенце, мокрые, тяжёлые волосы как плащ закрывают спину. Красив, зараза. Как ни странно, я его… боюсь. Когда смотрю на своего вампира, в груди сжимается и перехватывает горло. Порой мне кажется, что я зависим от него, и это меня злит. Надо быстрее заканчивать со всей этой местью, а то мне как-то не по себе от этих странных чувств. — Рейнар, ты остаёшься в комнате, оденешь вот это, — протягиваю я прозрачную лёгкую сиреневого цвета одежду для наложника, — и ждёшь, пока я не приду. Всё понял? — Да, господин. Мне не нравится его голос, он какой-то отрешённый. Я подхожу к нему, и, развернув к себе, обнимаю: — Ты волнуешься? — Да, господин, — он неожиданно нежно целует меня в губы и прижимается ко мне всем телом. — Джей, я люблю тебя! Я вздрагиваю, и ненависть затапливает разум. Не думая, влепляю ему пощечину и быстро ухожу. Страх сковывает всё внутри, переплавляясь в злобу. Он любит! Тварь! Как ненавижу всех. Чёрт, надо с ним кончать. Я не хочу его больше видеть. Боюсь тех чувств, которые пытаются прорваться сквозь черноту в душе и заставляют сжиматься сердце. Я ураганом уношусь из спальни и в первый раз за всё это время выхожу из замка. Сейчас уже полдень. Солнце ласкает своим теплом, а у меня перед глазами всё плывёт. Не может быть! Я плачу?! Нет, наверное, это глаза слезятся, отвыкшие от яркого дневного света. Я нахожу какой-то камень и долго, ни о чём не думая, сижу на нём… Какое-то предчувствие заставляет меня подскочить, и я бегу в замок, в спальню. Распахиваю дверь и застываю от сквозняка и света. Окно! Оно открыто, распахнуты шторы, и в ярком свете солнечных лучей на полу на коленях стоит мой Рейнар! Он сгорит!! Я мгновенно оказываюсь рядом с ним, но ожогов нет, а он… он плачет? Я вижу, как судорога сводит плечи, и слышны рваные вздохи. Больно… как больно его видеть таким. Почему я не могу его оттолкнуть, растоптать, уничтожить? Я поднимаю его и несу на кровать, и только слышу шепот: «Почему… почему… почему я ещё жив?» Мне становится не по себе. Он хотел умереть, но зачем? Хотя это глупый вопрос. Я бы сам предпочёл смерть бесправному рабству. — Рейнар, я сегодня сделаю тебя равным. Тебе больше не нужно будет унижаться. Ты освободишься от меня… — Нет! Джей, я хочу быть с тобой, не бросай меня… — Замолчи… Это правда, что твой брат — Льюн? Тебя зовут Рем? Он потрясённо смотрит на меня, и в его глазах на мгновение мелькает понимание, а затем взгляд становится холодным: -Тебя послал Льюн… Да, он мой брат. Ты доволен? Отдай ему меня. — Понятно, значит, он не врал. Льюн хотел заставить меня привести тебя, но я решил, что не буду с ним делиться. Ты принадлежишь мне. Весь. Целиком. И больше не пытайся умереть, твоя жизнь принадлежит мне! – собственнически и как-то пафосно объявляю я, а в его глазах мелькает… радость? Он что, сдурел совсем?! Я бы на его месте попытался возразить на такое заявление. Он прижимается ко мне плотнее и затихает. Чёрт, вот уж вляпался я во всё это! Мститель хренов! Теперь не знаю, как себя с ним вести. То прибить хочется, то защитить… Мы бы так и просидели до вечера, если бы Рейнар не спросил: — Джей, что у тебя за кровь? Почему она поглотила мою? И сейчас я не сгорел на солнце… раньше оно было для меня опасно!! — Подожди, ты хочешь сказать, что выпив мою кровь, стал нечувствительным к свету?! — Похоже, что так. Мы проигрывали сражения с Льюном потому, что его мертвецы не боятся солнечных лучей, а вампиры уязвимы для них. Джей, я не имею права просить, но если ты сможешь дать своей крови… то возможно у нас появится реальный шанс победить в этой войне… а тогда делай со мной, что хочешь. — Хорошо, я подумаю над этим, но ты мне не нужен. – Я встаю и ухожу из спальни, которая теперь мне не принадлежит. Ответом служит лишь тишина. *** В часовне Тотерана я договариваюсь со служителем, чтобы на церемонии клятвы всем досталась моя кровь, смешанная с вампирской. Для этого обряда у них оказывается всё необходимое. Договорившись, выхожу и натыкаюсь на высокого, для вампира весьма накачанного, и разъярённого субъекта. Жуткое зрелище, надо сказать. Глаза кроваво-красные, клыки огромные, оскал такой, что аж мурашки по спине. — Ты Джей?! – выплёвывает он. — Ну, я. А что, какая-то проблема? — Нет, проблема будет у тебя! – он резко дёргает меня и, захватив мои запястья как в капкан, насильно тащит в… комнату к Рейнару.