***
- Я же просил надеть что-то потеплее, Чонин, - брат пытается замотать меня в шарф, только разница в росте немного мешает. - Знаешь, иногда ты настолько мил, что я еле сдерживаю себя. Хочу обнять, прижать крепко и вдохнуть запах твоих волос. Глупо, но ты меня успокаиваешь. На мои слова Кенсу не отвечает, лишь отводит взгляд, когда шарф оказывается удачно завязанным на моей шее. А потом брат и вовсе быстро покидает дом, оставив меня в легком недоумении. А на улице морозный ветерок беспощадно дует в лицо, что приходится укутываться в теплую ткань сильнее. Охота при этом сказать Кенсу спасибо, но тот спешно идет чуть впереди. Надеюсь, он только смущен моим словам, а не зол. - Давно не было так снежно, - Кенсу останавливается, чтобы взять в руки снег, - Так много людей выбралось на улицу, но Чонин, чего-то я замерз. - Хочешь вернуться? - Нет, просто забираю свои слова назад насчет кафе. Ужасно захотелось горячего кофе, давай сходим? - Я не против. Кафе мы находим быстро. Поблизости, оказывается, есть милое местечко, украшенное уже рождественскими гирляндами. Скоро рождество, атмосфера вокруг навевает воспоминания о прошлых годах, отчего на душе становится чуточку тоскливо, но от этого нисколько не плохо. У входа я встречаю знакомого в компании своей девушки. Прошу Кенсу зайти внутрь, пока буду обмениваться парочкой слов. Говорить-то особо нам не о чем, только вместе играем в баскетбол в университете. Поэтому разговор быстрый. Меня знакомят с девушкой, спрашивают про планы после сессии, и вот уже прощаются. Совсем чуть-чуть злит вопрос о второй половинке, но я пропускаю это мимо ушей, желая как можно скорее вернуться к Кенсу. В помещении тепло, что приятно покалывает щеки. Удивительно, но на улице не обращаешь внимания на холод, хотя сейчас, правда, осознаю, что замерз. Пускаю беглый взгляд по столикам в поисках Кенсу, пока пытаюсь размотать огромный шарф. Брат находится быстро, за столиком у окна. Он мило беседует с официантом, что вызывает маленький укол ревности. Даже смешно. - Я решил заказать шоколад вместо кофе, не против? - Мне все подойдет, лишь бы было горячим, - присаживаюсь напротив Кенсу. – Черт, не думал, что замерзну в такую погоду. - Снег вокруг, температура минусовая, а он все также предан своей кожанке, - брат улыбается лучезарно, поэтому невольно засматриваюсь, не особо улавливая смысл его слов. – Ты, правда, удивлен, что тебе холодно? Чонин, эй, я же с тобой разговариваю? Перед глазами появляются чужие руки. Безумно хочется сжать их своими, что я и делаю. Его молочная кожа создает офигенный контраст с моей смуглой. А маленькая ладонь идеально ложиться в моей, это судьба, никак иначе думать не хочу. - Знаешь, иногда мне кажется, что мы идеально подходим друг другу, - я продолжаю перебирать его пальцы. - С кем ты разговаривал? – после секундного замешательства, Кенсу пытается поменять тему разговора (я особо не против, но все равно неприятно колет в груди). - Да так, знакомый по баскету, - отвлекаюсь на горячие напитки, которые ставят нам на стол. – Даже говорить особо не о чем было, обмолвились про экзамены, он познакомил с девушкой. Милая особа, только не думаю, что подходит ему, он все-таки парень ветряный, хотя кто знает, может именно благодаря ей одумается. - Как думаешь, а какая девушка подходит тебе? – Кенсу отпивает шоколад, и невинно коситься в мою сторону. – Давно пора обзавестись какими-нибудь отношениями, не для длительных планов, так хотя бы для опыта. - Я уже говорил, что мне идеально подходишь ты. Может мне опять не стоит гнуть свою линию про любовь к нему. Может Кенсу надо больше времени, чтобы принять это. Но я устаю. Мне больно слышать от него подобное. Каждый раз, когда такое происходит, хочется накричать на него. Только от этого толку будет еще меньше. Мы молча сидим оставшееся время, лишь изредка пытаясь начать разговор. Точнее, я задаю вопросы, но Кенсу отвечает на них однозначно, что дальше продолжить беседу не получается. На улице начинает вечереть, и брат просится домой. Я лишь киваю в знак согласия, пытаясь скрыть внутреннее огорчение от сложившейся ситуации.***
Дома находится записка от родителей, повествующая о том, что ночевать нам придется одним. Свадьба знакомых в другом городе – чем не предлог остаться там на несколько дней, отдохнуть от детей и побыть наедине. Да и мне по вкусу такие моменты, когда мы с Кенсу остаемся вдвоем. Вечерами брат наготавливает различных вкусностей, а потом мы переходим с кухни в зал, где нас ждет заранее заготовленный фильм. В этот вечер все происходит по давно сложившемуся плану: Кенсу готовит нам закуски, а я тем временем выбираю фильм. Хотя, честно признаюсь, до последнего боюсь, что настроение брата изменится, и все пойдет не так. Кстати о фильмах. Кенсу терпеть не может ужасы, и не потому, что страшно, а потому что скучно и неинтересно, как он выражается. Только раньше меня это не останавливало. Сегодня же не рискую, выбрав фильм о печальной любви. Чувствую себя девчонкой, но от собственных переживаний думаю отвлечься переживаниями героев фильма. Вдруг сработает? Фильм все-таки оказывается не настолько трагичным, как я мог рассчитывать. Но того хватает, чтобы Кенсу едва заметно всхлипнул. У меня даже сердце екнуло, что без разрешений позволяю прижимать его к себе. Поглаживания по спине для брата действуют как снотворное, поэтому конца фильма он не дожидается, засыпает. Будить его не хочу так же, как и разрывать объятия. Только взгляд на часы заставляет меня подняться на ноги, подхватить Кенсу на руки и отнести в его комнату. Уже достаточно поздно, но самому заснуть не удается. Я долго ворочаюсь, обдумываю вариант пойти спать к брату, но не решаюсь. Терпеть сердитый взгляд утром от него не хочется. Это просто мука – бесконечно ворочаться по кровати в попытках уснуть. А затекшая спина вообще заставляет подняться с постели и пойти на кухню. Стакан холодной воды картину не меняет. Только в горле першить перестает. Резко хочется на улицу, вдохнуть свежий воздух. Вот только я не настолько отчаянный человек, поэтому просто накидываю толстовку, почему-то валявшуюся на кухне, и выхожу на балкон. Ночной вид завораживает, что утренняя картина блекнет в памяти. - Почему ты не спишь? Я вздрагиваю от тихого голоса позади себя. Но оборачиваться не спешу. Кажется, если обернусь, посмотрю на него, то только хуже станет мне. Ночью становишься каким-то слишком чувствительным, ранимым. Поэтому не думаю, что выдержу, и не накинусь на него с объятиями. - Боже, как же тут холодно. От неожиданных рук, сложившихся кольцом вокруг моей талии, вновь вздрагиваю. Кенсу же прижимается ко мне, утыкаясь носом в область лопаток. И это так божественно, что боюсь вообще думать об этом. Мне страшно предположить, почему брат так сильно тянется ко мне сейчас. Как мне достучаться до тебя, раз до сих пор остаюсь лишь младшим братом? - Знаешь, я долго размышлял над тем, что ты мне сказал, - его голос дрожит, а у меня сердце вырывается наружу. – В голову лезут только мысли о том, что это не правильно – любить брата. Я все корил тебя, да и себя тоже, за подобные чувства. Только никогда не задумывался, что любить – это ведь не плохо? Почему я не могу любить тебя чуть-чуть иначе, чем положено в обществе? Разве, я обязан чем-то всем этим людям, которые будут осуждающе смотреть в нашу сторону? - Кенсу-я, вот почему ты такой? - Какой? Вместо ответа, я разворачиваюсь к нему лицом. Его слова внушают уверенность, теперь я не буду сдерживаться. Не буду пытаться приглушить свои «неправильные» чувства. Кенсу сам дает разрешение, возможно, даже не понимая этого. Только теперь все не так уж и важно. Главное, что его чувства похожи. Он любит меня. Не так, как брат может любить брата по дурацким общественным законам, а как дорогого ему человека, возлюбленного. - Чонин, мне теперь плевать, слышишь? – я аккуратно беру его лицо в свои руки, не отрывая взгляда. – Плевать на чужое мнение, на тихую спокойную и «правильную» жизнь. Я люблю тебя, хочу быть с тобой. Интересно, Кенсу вообще догадывается, как долго я ждал таких слов от него? Как уже разочаровывался во всем, и терял надежду на взаимность? - Теперь все будет по-другому. Я тихо шепчу ему куда-то в губы, оставляя едва заметный поцелуй. Мне хочется нежиться в объятиях с этим человеком всю свою жизнь. И кажется, моя мечта вот-вот сбудется. Чувствую себя дураком. Как же я мог не верить в него, когда все чувства так рвутся наружу.