***
Всё то, что свершилось, не изменить никак. Заря полыхает алым, идет война. В разорванных стягах тает смертельный знак: на ложе его обманом взошла она; случилось то год назад, на крылах весны. И с каждым мгновеньем ближе твой рок, Артур. ...всё яростней пламя, всё безнадежней сны, и кровь вытекает из-под звериных шкур... А в землях Оркнейских нынче поёт труба, король возвратился с боя за рубежи. Но стынут слова любви на его губах – весь воздух вокруг отравлен дыханьем лжи и зыбкой постыдной тайны. В просторный зал в прозрачной вуали входит его жена. Но Лот уже видит правду в её глазах – она не была в разлуке ему верна. И месяц назад покров окропила кровь, и в тайне ночѝ родился чужой бастард. Оркнейский король не верит давно в любовь, но только измену не повернуть назад, не отменить, что врезано на ладонь. Во взгляде супруга только слепящий гнев, и, значит, вину чужую пожнёт огонь. Сгорают пускай дотла и село и хлев! Пускай же младенцев кровью напьется меч!.. ...который из них – бастард, не узнать теперь. Но только судьба сумеет его сберечь и перед крылатой смертью захлопнуть дверь. А я, как всегда, отчаянно опоздал; насмешкой небес – на каплю бегущих рос. Младенцев и всех, кто выглядел слаб и мал, кидают на баржу и отпускают трос, и баржа уходит в море под плач и стон оставшихся матерей... Я иду к воде. Судьба мне рисует знаки; я вижу – он, убийца-бастард, спасётся всегда, везде. Волна принимает жертву; погибнут все, но он, несомненно, выживет – вопреки. А гибель уже начинает кровавый сев, и воля судьбы стекает с её руки. Артур, мой король, прости меня... Я огнём крестил и твою корону, и твой клинок. Где мы Камелот с тобой возвели вдвоём, отныне и навсегда воцарился бог, отныне и навсегда пребывает свет. И ты воплощал ту искру в самом себе, надеждою-честью-правдой всегда храним. Я был бы твоей защитой в любой борьбе, но лишь не могу спасти в поединке с ним.***
Доносятся граем крики: "кровавый бич". Та правда, что тонет в море, обречена. Людская молва уже подхватила клич, и шёпотом злым наполнена вся страна. Народ, обвинять готовый во всех грехах, шагает за тем, кто громче других кричит. Артур, твоя честь растоптана будет в прах. Король, наступает время точить мечи. Удача владык, я знаю, всегда слепа – и тот, кто отдал приказ, отступает в тень. Тебя же, Артур, убийцей зовет толпа, за то, что случилось в тот беспощадный день, за то, что в Оркнейских землях лишь скорбь и плач, за сотни невинных жизней чужих детей... Ты станешь для них не избранный, но палач. И ветер молчит и не подаёт вестей. Мой мстительный бог, ты знаешь, я так устал сражаться с людским невежеством вновь и вновь... На рифы выносит баржу свирепый вал, и вместо дождя я чувствую только кровь. Артур, мой король, я верно тебе служил и сердце своё с оммажем тебе принёс. Я выбрал – пускай мне в спину летят ножи, лишь тьма не задела б над Камелотом звёзд, не дрогнул ни на мгновенье драконий стяг. Лишь только бы светлой снова была земля. Ликуй же, мой бог, я делаю этот шаг – ведь исстари честь бесценна для короля. Пусть имя моё закроет тот страшный час, остовами чёрно-выжженный ряд домов. Я не убивал и не отдавал приказ, но пусть на меня ложится же их клеймо, меня ненавидят – право же, не впервой. Пускай обвиняют – я признаю̀сь во всём. Их злоба дрожит натянутой тетивой. Но правда одна – мой город уже спасён, и ты, мой король, сумеешь остаться вне обманного слова, что источает яд. Я волю свою в драконьем калил огне, чтоб больше ни разу в жизни не прятать взгляд ни перед толпой, ни перед лицом богов, когда открывалась в ветре судьба и нить. Артур, мой король... я, правда, на всё готов. Я даже бы мог отдать тот приказ - "убить".