If you're going through hell keep going

— Ты могла бы хотя бы позвонить! Я всех на уши подняла, слышишь, всех! Неужели, так сложно набрать номер и сказать, что с тобой всё в порядке, и ты у друзей в Бэйкон Хиллс? Мать орёт в трубку так громко, что мне приходится убрать её от уха как можно дальше, чтобы не оглохнуть. Мы едем домой к Эллисон на двух машинах — я с парнями на джипе Стайлза, а девочки — на автомобиле Арджент. Я ловлю на себе взгляд Стилински через зеркало заднего вида и виновато пожимаю плечами. Я не знаю, как объяснить матери тот факт, что хмурый волк сломал мой телефон, и потому лишь слушаю, как она отчитывает меня, как маленькую девочку. — Мам, пожалуйста, не кричи так, я всё поняла, — я пытаюсь вставить слова между мамиными причитаниями. — Я сама не знала, что так получится ... — С кем ты? — Со Скоттом МакКоллом и Стайлзом Стилински. Ты помнишь их? — Да, конечно. Мелисса, Джон — я знаю их родителей. Да, и сами ребята, вроде, тоже не плохие. Я слышу, что тон матери становится спокойнее, и мысленно выдыхаю. — Во сколько ты будешь дома, Брук? Я чуть подаюсь вперед и бросаю взгляд на часы на приборной панели автомобиля — 17:31. — Может, часов в 11. — Это так поздно! Будет уже темно ... Может, мне за тобой заехать? — Нет, мам, не стоит ... Всё будет хорошо, правда. — Не знаю, Брук, не нравится мне идея того, что ты поедешь на автобусе в такое время. Я тяжело вздыхаю. — Меня отвезёт кто-нибудь из ребят. — Как родитель тебе говорю — никого не отпустят так поздно ехать в другой город. В общем, я передумала, и сейчас буду выезжать за тобой. Тебе завтра в школу. Так что, ваши дела с друзьями ты можешь решить и в выходные, не думаю, что к тому времени кто-нибудь умрёт. — Я в этом не уверена, — уже скорее сама себе говорю я. Я поднимаю глаза на сидящих впереди парней, произнося одними губами "Она собирается приехать за мной", а затем не успеваю даже закончить это предложение, как телефон у меня выхватывает Стайлз. Он не с первого раза крепко удерживает его в руках, и сначала трубка падает куда-то между сидений, отчего Скотт тут же начинает возмущаться: — Чувак, осторожней, мне новый телефон с такими-то оценками не скоро купят! Стайлз шустро шарит рукой и, наконец, спустя пару секунд, находит мобильный. — Хэй, миссис Роджерс! — он радостно здоровается с моей мамой. — Миссис Тэрасава, — шепчу я. — Хэй, миссис Тэрасава! — повторяется Стайлз с ещё большим энтузиазмом, на что я хмыкаю. — Это Стайлз Стилински ... Да, спасибо, всё замечательно, как вы? Как в новом городе? ... Вы знаете, папа хорошо, спасибо ... Да, насчёт Бруклин ... Он, кстати, сможет ее отвезти. Нет, сегодня он не работает ... Да, конечно, не против! Хорошо, до свидания! Стилински нажимает на отбой и подбрасывает телефон в руках. — Слушай, как насчёт того, чтобы работать послом доброй воли между мной и матерью? Я погляжу, у тебя это неплохо получается! Стайлз прыскает, а затем довольно откидывается на спинку сидения. — Погоди, — Скотт бросает быстрый взгляд на друга. — Твой отец же сегодня на дежурстве. — Ага, — Стилински кивает. — То есть, он не сможет отвести Брук? — Дважды ага. — То есть, ты обманом заставил мою маму разрешить мне остаться с вами, не думая о том, как я потом буду добираться до дома? Стайлз поворачивается на меня и виновато приподнимает брови, но я лишь протягиваю ему ладонь в ожидании того, что он отобьёт мне "пять". — Спасибо, — улыбаюсь я, и Стилински тут же хлопает меня по ладони своей пятернёй. Как только наши пальцы соприкасаются, я начинаю ощущать леденящий холод, исходящий от кожи Стилински. Не знаю, ощущает ли это он сам, но вижу, что что-то в его взгляде тут же меняется. Мы резко убираем ладони, словно нас обоих одновременно поразил заряд тока. *** После моего долгого рассказа, мистер Арджент встает с места и скрещивает руки на груди. Он смотрит на меня долго, буквально пытаясь пробуравить дыру в моём лбу. Кажется, даже Эллисон это начинает не нравится, потому что из всех присутствующих, она лучше всего знает своего отца. — Я позвонил Кире, — Скотт входит в комнату, где уже находится Стайлз, Эллисон, Лидия, мистер Арджент, я и оглушительная звенящая тишина. — Похоже, ей есть, что рассказать нам о ногицунэ. Но Крис, кажется, именно так зовут отца Эллисон, не обращает внимание на МакКолла, и лишь продолжает изучать меня. — Мистер Арджент, — произношу я. — Я не собираюсь вас убивать. Или убивать кого-либо другого. И вообще, мне кажется, что я за эту долгую минуту вашего презрительного взгляда успела тысячу раз пожалеть, что приехала сюда. Крис приподнимает бровь, а затем расслабленно опускает руки. Однако, его лицо серьезности не меняет. — Извини, Брук ... Брук ведь, да? — я киваю, а мужчина тем временем открывает ноутбук, стоящий на столе. — Просто, если раньше нам нужно было разобраться лишь с одним одержимым японским призраком подростком, то теперь ещё и ты с ... рейко. Мистер Арджент быстро щёлкает по клавиатуре. Эллисон обходит всех нас и встаёт за спиной своего отца. — Рейко — пограничный демон. Что-то среднее между добром и злом, между жизнью и смертью, между ... — Кицунэ и ногицунэ, — заканчиваю за мужчину я. Он кивает и продолжает читать по электронным манускриптам: — Легенда о рейко имеет начало ещё в истории о Древней Японии, с тех времён, когда люди и духи существовали в мире. Согласно ей, преследующая лиса — это особенный вид демона. Невозможно родиться рейко, но так же невозможно и быть одержимым им. Лишь по доброй воле, человек может принять его ... Проще говоря, стать для него хозяином. Рейко помогает своему человеку, не причиняя никому вреда, но лишь до того момента, пока ... Мистер Арджент переводит взгляд на стоящую рядом дочь, а та поднимает глаза на меня. — Пока человек не будет испытывать жажду мести. Я пытаюсь придать своему лицу вопросительное выражение лица, хотя каждый из присутствующих здесь людей наверняка понимает, о чём идёт речь. Не проходило и дня, чтобы я не представляла смерть кого-нибудь из тех, кого я винила в гибели человека, который был мне семьёй. — Эмм, — мычит Стилински, поднимая руку, словно он хочет ответить на вопрос учителя, — Мне одному сейчас кажется, что мы что-то подобное уже проходили. — Джексон, — произносит Скотт, подводя итог всего сказанного. И тут я вспоминаю историю, что ребята рассказали мне на днях. Уиттмор стал Канимой — ящерицей, нуждающейся в хозяине, которым стал Мэтт — парень, жаждущий отомстить команде по плаванию за шутку, что чуть не кончилась летальным исходом. Не нужно быть аналитиком, чтобы провести параллель. Рейко — моя версия Канимы. — Рейко впитывает эмоции, словно губка. Если его окружает добро — он сам становится добрым духом. — А если зло? — спрашиваю я, хотя сама прекрасно знаю ответ. — То он превращается в демона ровно до того момента, пока жажда мести его и его хозяина не будет утолена. Я опускаю глаза на свои колени, куда кладу сцепленные в замок руки. В голове всё перемешалось, и от новой информации вопросов стало больше, чем ответов. Я поджимаю губы. — Брук? — зовёт меня Скотт. — Я в порядке, — отрезаю я, пытаясь взять себя в руки. — Есть там что-нибудь ещё, о чём мне стоит знать? О чём стоит знать всем нам? Я не поднимаю глаза, ожидая услышать еще что-то, что выбьет меня из колеи. Волосы немного скрывают лицо, и, хотя и знаю, что мои слёзы они не утаят, но, хотя бы, выглядеть буду не так жалко. — Ты что-то говорила про хвосты ... Так вот, у рейко их нет, но при этом, интересно то, что, в отличие от других лис, он изображён с ... несколькими головами. Если быть точнее, их шесть. Шесть абсолютно одинаковых лисьих морд. Я поднимаю голову и ловлю на себе взгляды всех, кто находится в комнате, за исключением Скотта, который стоит чуть позади. — Ничего не понимаю, — произношу я. — Зачем тогда Мастер отдал мне два своих хвоста? И почему тогда подействовал тот, благодаря которому удалось на пару дней вырубить ногицунэ? И, вообще, голова у меня, вроде, только одна! Я всплескиваю руками, чуть ли не подскакивая на месте. Вся эта путаница раздражает меня еще больше того факта, что во мне сидит демон, готовый разорвать глотку любому моему обидчику. — Похоже, ни одно из слов этого японца не было правдой, — подаёт голос Лидия. Она обхватывает себя руками и прислоняется плечом к шкафу с книгами. — А ты уверена, что он мёртв? Я пожимаю плечами. Я не знаю, что случилось с ним после того, как мы виделись последний раз в том самом саду. — А вообще, в чём смысл этих хвостов для кицунэ? — спрашивает Стайлз. — Что они могут? — Многое, — произносит женский голос за моей спиной. Я оборачиваюсь вместе со всеми и вижу Киру. Её ярко—оранжевая аура светится, словно за спиной у девушки находится солнце. — Здравствуйте, мистер Арджент, — тут же добавляет девушка, мило улыбаясь и на секунду уводя взгляд на Скотта. Я смотрю на неё, и всё, что я вижу — это чистая невинность и доброта. Она, в отличие, например, от Эллисон, которая точно сможет позаботиться о себе, если будет нужно, выглядит так, словно ей требуется защита. — Это Кира, пап, — произносит Эллисон. — Я рассказывала тебе о ней. — Да, я помню, — Крис обводит взглядом каждого подростка в комнате. Я не знаю, что творится у него в голове, но могу представить, кем он видит каждого из нас — едва ли дети, а, скорее, жертвы обстоятельств, что не дают нам жить обычной жизнью. *** Мистер Арджент и Эллисон исчезли за дверью кабинета мужчины. Краем глаза я замечаю оружие, висящее на стене в той комнате, и чувствую, как в животе что-то сжимается узел. Кто знает, промелькнёт ли у них идея попробовать воспользоваться им против меня или Стайлза? Я барабаню пальцами по мягкой обивке дивана, прокручивая в голове сказанные Кирой слова. — Хвосты хранят в себе не только энергию, но и силу кицунэ. Самые сильные могут так же оставлять в них свои воспоминания. — У оборотней тоже так бывает с этим, — произнёс Скотт и, распрямляя пятерню, продемонстрировал всем присутствующим свои когти. Я перевожу свой взгляд на разговаривающих Скотта и Лидию. Они стоят у окна так близко к друг другу, словно не хотят, чтобы их кто-то услышал. И под "кто-то" они явно имеют с виду меня и Стилински, что сидит сейчас напротив. Я перевожу на него взгляд — парень вертит в руках телефон и задумчиво поглядывает на дверь кабинета, где заперлись Ардженты. — Тебя не бесит? — я наклоняюсь чуть вперёд, и Стайлз тоже подается ко мне навстречу. — Вот эти все секретики, словно ты какой-то умалишённый ... В смысле, мы какие-то умалишённые. Стилински пожимает плечами. — Я с вами всего несколько дней, а меня это уже раздражает больше, чем шуточки тренера Финстока. — Есть такое дело, — улыбается Стайлз. Я откидываюсь обратно на спинку кресла и бросаю взгляд на часы на стене. — Я только что опоздала на последний автобус. Теперь твоему отцу действительно придётся меня везти, а иначе буду ночевать на улице ... И эта перспектива меня не особо радует, если честно. Рядом со Стайлзом на диван плюхается Кира. Она одаривает меня лучезарной улыбкой. — Можешь остаться у меня, если хочешь. "Это еще с какого перепуга она меня к себе зовёт? Если считать, что мать её — кицунэ, то мало ли, что она со мной сделать может", — тут же задумываюсь я. — Нет, спасибо ... Мне как-то неловко будет. — Тогда у меня, — произносит Стайлз и демонстрирует мне оттопыренный вверх большой палец. Я фыркаю. — Я так понимаю, мне рядом с тобой вообще находиться нельзя. — Ага, но при этом ты единственный человек, который может мне помочь, похоже. Я провожу ладонью по лицу. Не уверена, что Стайлз действительно думает так же, как и говорит, ведь согласно тому, что вычитал мистер Арджент — рейко питается окружающей его энергией. А энергия Стилински в данный момент — чёрная, хоть глаз выколи. Однако, при этом, пока что лишь я одна могу точно сказать, когда Стайлз перестанет быть Стайлзом, что хотя бы обережёт всех от нежелательных и иногда смертельных проделок ногицунэ. — Скотт! — Эллисон появляется в комнате так резко и неожиданно, что я подскакиваю на месте два раза — когда она восклицает, и когда распахнутая настежь дверь кабинета хлопает о стену. — Это Айзек! Они нашли близнецов! — Близнецы? — не соображая, что делаю это вслух, размышляю я. — Какие близнецы? А потом, как по щелчку, я вспоминаю о стае альф, которой они принадлежали раньше. — Они пропадали? — снова спрашиваю я. — Их не было в школе, и Айзек с Хейлами искали их до и после твоего визита, — отвечает МакКолл. — Скотт, нужно ехать. Айзек сказал, что они искалечены ... С ними сделали что-то страшное. И чтобы освободить их, нужна наша помощь. МакКолл бросает мимолётный взгляд в сторону меня и Стайлза. — Не волнуйся, — говорит Стилински, вставая с места. — Езжайте. Я отвезу Брук. — Ты уверен? — Скотт сокращает расстояние между собой и другом, оставляя между ними не больше шага. — Иди, друг, серьёзно. Я не хочу, чтобы они пострадали, несмотря на то, что они оба смертельно меня бесят. Слова Стайлза не вызывают улыбки ни на одном из лиц. Они лишь переглядываются между собой в каком-то определенном порядке: Кира со Скоттом, Скотт с Эллисон, Эллисон с Лидией. И лишь в последнюю очередь они все переводят взгляд на меня и Стайлза. — Мы в порядке, — произношу я, приподнимая руки вверх. Ребята тут же направляются из гостиной. Я вижу, как Эллисон хватает переданную ей отцом сумку и перекидывает её через плечо. Скотт еще раз оборачивается на Стайлза в дверном проёме, а затем исчезает за порогом вместе с остальными. Мы со Стилински покидаем гостиную, а затем и квартиру Арджентов, последние. На улице мы провожаем взглядом машину Эллисон и её отца, который решил тоже не сидеть на месте, а затем садимся в джип. — Ты уверен, что в состоянии довести меня до дома? — спрашиваю я, глядя на Стайлза. Его аура становится всё темнее и темнее. Быстрее, чем я думала. — До своего — да, — произносит он так, словно всё идёт по плану, и заводит мотор. — Эй! Мать с меня шкуру спустит! — я пытаюсь придать голосу побольше обиды и возмущения, хотя домой мне ехать совершенно не хочется. — По крайней мере, ты сможешь проследить, чтобы я ни с кого шкуру не спустил, — роняет Стайлз как бы невзначай. Я ёрзаю на сидении. — Давай не будем об этом, ладно? Стайлз ничего не говорит, и лишь давит на педаль газа. *** — Скотт звонил, — сообщает мне Стайлз, когда я выхожу из ванной комнаты, всё еще продолжая вытирать лицо полотенцем. — И лучше тебе сесть. Я медленно убираю мягкую ткань и гляжу на Стилински. В голове сразу же возникают страшные картины, и я даже не могу понять, жалею ли я при этом близнецов или нет. Всё-таки, именно они были частью той стаи, что убила Эрику. Да и, я даже не знаю, может убийцами были именно они. Я прохожу вглубь комнаты и присаживаюсь на кровать, в то время, как Стилински расхаживает взад и вперёд передо мной. — Их нашли в старом доме Хейлов в подвале. Они связаны верёвками, пропитанными рябиной и волчьим аконитом до такой степени, что стоило только Скотту зайди в дом, как он начал задыхаться. Я тут же вспоминаю про верёвку, которая оказалась у меня в рюкзаке, и поджимаю губы. — Скотт или Дерек знают, кто это сделал? — Дерек знает ... И он уверен в правдивости своих слов ... Я крепко сжимаю в руках мокрое полотенце. Мне не то, чтобы страшно, но я понимаю, что, вероятно, всё это моих рук дело ... Точнее, дело рук рейко. Все факты налицо — верёвка, моя потеря памяти, новые факты о том, что рейко очень любит мстить. — Он думает, это я, — вслух констатирую я. Стайлз присаживается рядом. Я поднимаю на него глаза. — Ты в порядке? — спрашивает он. — Да, просто ... — сказать правду или нет? — Просто я очень устала ... Пойду уже спать ... Стилински кивает, и я встаю с кровати и направляюсь к двери. Сегодня мне предстояло провести бессонную ночь в гостиной его дома. — Эй, Брук, — окликает меня Стайлз, когда я уже пересекаю дверной проём. — Прости меня. Я разворачиваюсь одним плечевым корпусом. Всё еще сжимая в руках треклятое полотенце, я поднимаю глаза на Стайлза. Он выглядит более, чем жалким — даже, если бы я не видела его ауры, я могла бы с лёгкостью заметить перемены в его лице. — За что? — спрашиваю я. — За то, что не сумел сберечь её ... Я поджимаю губы. Я никогда и ни с кем не разговаривала о смерти Эрики. Мать пыталась заставить меня посетить психолога, но я всегда сопротивлялась, как могла. Потому что, вряд ли кто-то мог бы поверить мне в случае, если я скажу, что мою лучшую подругу, практически сестру, убил оборотень. — Ты не виноват, Стайлз, — произношу я, разворачиваясь полностью. — Поверь мне, ты бы был последним, кого она винила в собственной смерти. — Но от этого мне не легче, — шепчет Стилински. — Не надо, Стайлз, — произношу я, возможно, более грубо, чем хотела. — Не знаю, сколько времени должно пройти, чтобы я смогла спокойно говорить об ... этом. Я не отвожу взгляд в сторону, всё еще продолжая смотреть на Стайлза. Я вижу, как он вжимает голову в плечи, а затем запускает свои длинные и тонкие пальцы в каштановые волосы. — Извини, — добавляю я. — Это было довольно грубо с моей стороны ... Особенно, если учесть, что ты не оставил меня на остановке ночевать. Стайлз хмыкает, а затем поднимает свои карие глаза на меня. И тут я вижу, как они расширяются от ужаса. Стилински приоткрывает рот, чтобы что-то сказать, но лишь хватает им воздух буквально с секунду, словно рыба. Я чувствую, как подкашиваются мои ноги — то, что испугало парня, определенно сейчас находится за моей спиной. Я медленно разворачиваюсь и вижу перед собой, буквально в десятке сантиметров от лица, два горящих желтых глаза. Я не знаю, кто это или что это, но оно протягивает ко мне руку и хватает меня за голову. — Нет! — слышу я голос Стайлза за собой, но затем тут же вижу, как это нечто в чёрном свободной рукой вытаскивает откуда-то из под собственной одежды длинный меч. — Стайлз! — вскрикиваю я, в надежде на то, что он догадается не делать резких движений. Прикосновение этого существа странно сильное, но при этом какое-то невесомое, словно не рука держит сейчас мою голову, а воздушное давление. Я чувствую, как температура моего тела стремительно падает, а саму меня покрывает непонятная истома, будто бы я медленно вхожу в наркотическую кому. Я гляжу в два жёлтых огня перед собой и ощущаю растущий внутри животный страх. Всё, на что мне хватает сил — это закрыть глаза. А затем я вдруг слышу голос в своей голове. — Если ты позволишь мне, я спасу нас. И я говорю "Да". Произношу это неосознанно, не размыкая губ, где-то у себя в сознании. Я тут же чувствую, что давление прекращается. Затем кто-то хватает меня за руку прежде, чем я падаю на пол, и тянет назад. Я утыкаюсь плечом во что-то твёрдое, и это что-то дышит часто и резко. — Брук? Брук? — собственное имя произносят где-то прямо над моих ухом. Голос тихий, и он напуган. Это Стайлз. Сквозь внутренний холод я, наконец, начинаю ощущать его руки, обнимающие меня за талию и удерживающие от падения. Я приоткрываю глаза и вижу, как несколько светло-зелёных теней окружают чёрную фигуру. Они мелькают очень быстро, создавая вокруг нежданного гостя кольцо. — Что это? — еле произношу я. — Кажется ... Кажется, это ты ... Я полностью открываю глаза и вижу, что эти тени имеют очертания человеческой фигуры. Я прищуриваюсь, стараясь сфокусировать зрение на хотя бы одной из них, и охаю, когда, наконец, вижу, о чём говорит Стайлз. Это действительно я. Шесть моих полу—прозрачных копий кружат в вихре вокруг чёрной тени ровно до тех пор, пока она совсем не исчезает за светло—зелёной пеленой. — Шесть голов рейко, — произносит Стилински. — Вот что это значит! Холод не проходит, а я чувствую, что начинаю проваливаться куда-то далеко. — Стайлз ... — я пытаюсь позвать на помощь, но мой голос почему-то совершенно не мой. — Стайлз ... Имя юноши становится последним, что слетает с моих губ прежде, чем я отключаюсь. А последнее, что я вижу — это светло—зеленые копии самой себя.