Гарри Поттер и Чертоги Разума

Первым делом после возвращения в замок Шерлок ревниво проследил, чтобы Гарри достал из волшебного кошелька коробку с бумагами Присциллы. - Скажите, Гарри, каковы шансы, что в наше отсутствие кто-то зайдет сюда и пороется в вещах? - уточнил Холмс, наблюдая, как Поттер аккуратно устраивает тяжелую картонку на столе перед окном. Гарри замер. - Вы считаете, что есть такой риск? - нахмурился он. - Я могу поставить на дверь сигнальные чары, они зазвенят, если кто-то без вашего сопровождения попытается войти. Холмс очаровательно улыбнулся: - А можно ли поставить чары, которые беззвучно впустят каждого желающего, но при этом опознают или запомнят его? На лице Поттера вспыхнула догадка: - Ловушка? Ну что ж, да, можно организовать. Опознавательные чары достаточно мудрены, но обучение в аврорате не было таким уж бессмысленным. Несколько сложных пассов сделали Гарри похожим на слегка безумного дирижёра, но дверь по контуру вдруг на мгновение заискрилась лиловатыми бликами, и Джон испытал непонятное щемящее чувство близости магии. Магия была повсюду в замке, но почему-то именно манипуляции с волшебной палочкой и заклинаниями казались самыми что ни на есть настоящими чудесами. - Ну вот, - удовлетворенно кивнул Поттер, - теперь каждое открытие двери будет фиксироваться, а визитер - оставлять легкий след своей магии. Как отпечатки пальцев, - Гарри ухмыльнулся, будто сама мысль о маггловских детективных методах казалась ему такой же привлекательной, как и Джону - волшебные манипуляции. - Правда, вы сами не сможете проверять, были ли у вас гости, придется мне. - Ну, не всё сразу, - вполне мирно согласился Шерлок. - Обед уже окончен? Мисс Эббот у себя? *** Легкий аромат трав чувствовался еще на подходе к медицинскому крылу, но не было того острого, специфического запаха маггловских лекарств, к которому Джон привык на своей работе. Ханна нашлась в длинном белоснежном помещении, служившем, как стало понятно гостям, одной огромной больничной палатой. Кровати пациентов отгораживались друг от друга белоснежными же ширмами, но сейчас ширма была всего одна. - Крис Харт со второго курса, - пояснила Ханна в ответ на вопросительный взгляд профессора Поттера. - Утром съел на спор кусок бородавчатого кактуса на травологии, а у него оказалась тяжелая аллергия. Я уж молчу о том, сколько бородавок вылезло! Гарри понимающе и немного грустно усмехнулся, повернувшись к Шерлоку и Джону: - Большинство пациентов в больничном крыле - это жертвы магических экспериментов, чужих или собственных. Я в свое время тут провел немало ночей. Шерлок мягко отмахнулся: - Мисс Эббот, мы можем пройти куда-то, где можно спокойно поговорить? Не хочется тревожить вашего юного пациента беседами об убийстве. Ханна снова посуровела, ее светло-серые глаза потемнели, но голос оставался спокойным: - Так я и знала, что вы захотите поговорить об убийстве. Мы можем присесть прямо здесь. Бородавки очень зудят, поэтому я залила в Криса столько снотворного, сколько позволяют физиологические нормы, иначе он раздерет кожу в кровь. В углу, недалеко от двери в больничное крыло, стоял длинный белый стол, несколько стульев и узкий твердый диван. Поверхность стола с трудом угадывалась под исписанными мелким почерком листами пергамента. Шерлок, пододвигая себе стул, бросил на документы рассеянный взгляд: - Пишете научную работу? Чуть покраснев, Ханна кивнула: - Да, материал в Хогвартсе богатый. Я не планирую работать тут всю жизнь, как мадам Помфри, моя предшественница, но для дальнейшего профессионального роста мне нужен опыт. - Промежуточный пункт в карьере? Понимаю, - Холмс улыбался неясно чему, и Джону это совершенно не нравилось. Ханна была симпатична ему: оттенок русых волос мог бы показаться скучноватым, лицо - простоватым, а глаза - слишком круглыми, но это лишь в том случае, если бы кто-то имел глупость оценивать каждую черту в отдельности. Все вместе во внешности молодой целительницы так гармонично сочеталось, что Джону не хотелось отводить от нее глаз. В какую-то секунду он поймал себя на том, что желает защитить Ханну от нападок Шерлока, и нахмурился. - Не говорите так, - укоряюще произнесла Ханна. - Хогвартс для меня второй дом, а не промежуточная ступень. Что вы хотели знать про убийство? - Все, что вы помните: как тело лежало, какие повреждения вы заметили, в каком состоянии была одежда жертвы, - Шерлок чуть наклонился вперед, а из голоса пропали нотки умиротворенной задумчивости. Эббот подобралась, сложив руки на коленях и выпрямив спину. На пару секунд она закрыла глаза, словно вызывая перед внутренним взором картину недавнего преступления: - Кроме глубокой вмятины в затылочной части черепа, физических повреждений не было. Удар был один, крови было очень мало и почти вся она запеклась в волосах. Одежда была, - Ханна чуть заколебалась, - пожалуй... одежда в порядке. - Ну же, мисс Эббот, обойдемся без фальшивой деликатности - что не так с одеждой? - нетерпеливо спросил Шерлок, взмахнув рукой. Ханна отвела взгляд, потом снова упрямо подняла голову: - Несколько пуговиц на рубашке Хетти было расстегнуто - не до конца, но многовато для ночной прогулки. Мантию она, видимо, сняла еще до этого, потому что тело лежало на ней, как на пледе. - Ночной пикник в лесу на мантии, - хмыкнул Шерлок. - Что еще? - Она выглядела спокойной, - наконец выговорила целительница, - словно не боялась умирать. - Такая лирика вряд ли может оказаться полезной, мисс Эббот, лучше скажите, в каком состоянии были руки жертвы? - Руки? - переспросила Ханна недоуменно. - Не было ли царапин на руках, сломанных ногтей, словом, признаков самообороны, - пояснил Шерлок довольно спокойно, но по некоторым голодным ноткам в голосе Джон понял, что Холмс больше не рассчитывает тут ничего получить и мысленно уже двигается дальше. После паузы Ханна покачала головой: - Ничего подобного я не припомню. - Я так и думал, - протянул Шерлок, - последний вопрос. Как бы вы оценили состояние здоровья мисс Дейвис? - Присциллы? - девушка приподняла брови. - Она производила впечатление крепкой, энергичной дамы, но я все-таки колдомедик, так что для меня ее больное сердце не было секретом. Я предлагала ей лекарство, но она отказалась, так что иногда я даже чувствую себя виноватой: если бы я настояла, может, Присцилла была бы до сих пор жива. - Замечательно, мисс Эббот, премного благодарен, вы мне очень помогли, - воскликнул Шерлок, вставая, - больше не смею вас отвлекать от вашей научной работы. - Чем же я помогла? - слегка растерянно переспросила Ханна. - Мне казалось, вы хотели еще поговорить о магической медицине. - Я слышу не только слова, но и то, что между, - загадочно ответил Холмс, - а медицинские вопросы с вами хотел обсудить доктор Уотсон - как коллега с коллегой, что называется, но он зайдет в другой раз. Джон понятия не имел, что его партнер имел в виду, но подтверждающе кивнул и вежливо попрощался с прекрасной целительницей, надеясь, что в ближайшие дни сумеет найти время пообщаться с ней в менее напряженной обстановке. - Ну вот видите, я уже рассказал вам все, что Ханна говорила мне, - заметил Гарри, когда все трое покинули больничное крыло. Теперь они направлялись к библиотеке, чтобы Джон мог провести там некоторые документальные изыскания, как окрестил этот процесс Шерлок. Холмс усмехнулся: - Запомните, Гарри, два человека никогда не расскажут о событии одинаково, даже если оба были свидетелями одного и того же. Вы же, как третье лицо, вообще не можете быть надежным источником. Беседа с мисс Эббот оказалась очень полезной. Теперь нам надо проводить Джона в библиотеку, а меня ждет директор Снейп. Встретимся за ужином, полагаю? Гарри объяснил Джону, как попасть в библиотеку - она располагалась недалеко от больничного крыла - а сам стал провожатым для Шерлока, так как лаборатория зельеварения находилась почти в противоположном конце замка, в подземелье. Найти огромные темные двери, украшенные богатой резьбой, труда не составило - как и открыть эти монструозные створки. Заклинание, почему-то удовлетворенно подумал Уотсон. Студентов в библиотеке было человек тридцать, но они сидели маленькими группками на расстоянии друг от друга, вели себя тихо, поэтому создавалось впечатление, что в помещении почти пусто. На Джона с любопытством оглядывались, несколько девушек приветливо и открыто улыбнулись, а одна из старшекурсниц даже кокетливо поправила прядь длинных темных волос. Уотсон вежливо кивнул всем сразу и прошел к светлой конторке из резного дерева, за которой сидела сухонькая старушка неопределяемого возраста. Вместо седого пучка, столь распространенного для дам ее типажа, миниатюрную голову украшало темное, неожиданно пышное каре. Очки в роговой оправе держались на самом кончике носа и не закрывали близко посаженные пронзительные глаза, до того черные, что зрачка было не разглядеть. Глаза эти следили за визитером пристально и почти сердито: - Вы тот маггл. Это прозвучало несколько обвиняюще, так что Джон даже смутился: - Боюсь, вы правы, я маггл. Меня зовут Джон Уотсон, а вы, я полагаю, мадам Пинс? У вас тут потрясающие владения, просто потрясающие. Джон обвел рукой бесконечные стеллажи, уходящие куда-то в глубину помещения. Старушка горделиво выпрямилась: - Библиотеку собирали веками. Здесь хранятся такие сокровища, которые не снились лучшим книжным коллекциям магглов. Джон понимающе усмехнулся: - Есть ли кто-то, кто лучше вас ориентируется в здешних богатствах? Мадам Пинс, на чью долю нечасто выпадали даже такие незатейливые комплименты, вдруг слегка порозовела: - Если вам хочется почитать по определенной теме, я могу подобрать вам литературу любого уровня - от школьного до энциклопедического. Правда, книги из Запретной секции показать вам не имею права - только в сопровождении кого-то из профессоров. - Запретная секция? Звучит очень загадочно и грозно. Книги о недавней войне случайно не хранятся в ней? - уточнил Джон, оглядываясь, словно в поисках неоновой вывески “Магглам вход воспрещен!”, но не находя ее. - Нет, эти книги в свободном доступе. Что именно вам хочется знать? О том, какие злодеяния творились у нас? Или о том, как герой войны Гарри Поттер победил самого могущественного темного мага? - Гарри Поттер, занятно, - вежливо улыбнулся Джон. - Они родственники со здешним профессором Поттером или просто тезки? Брови мадам Пинс медленно, но верно поднялись так высоко, что почти достигли линии роста волос. - Доктор Уотсон… Забрезжило понимание. - Погодите-ка… Вы хотите сказать, что этот Гарри - герой вашей войны? Он… О, боже, я понятия не имел… Он же был еще ребенком! Семь лет назад - сколько ему было? Девятнадцать? - Семнадцать, - тихо ответила Пинс. - В войне участвовали даже несовершеннолетние. *** Через пару часов Джон, с аккуратно переплетенной подшивкой “Ежедневного пророка” (все публикации военного времени и послевоенной аналитики) и “Краткой историей магической Британии”, оттягивающей простреленное плечо (страшно было подумать о полной версии издания), вышел из библиотеки и буквально наткнулся на Поттера: - О, Джон, я как раз решил вас проведать, скоро ужин, но директор и Шерлок просили их не беспокоить, и я подумал… Что? - Гарри, почему вы сразу не сказали? - спросил Джон, понимая, что это звучит нелепо и вообще-то даже не касается его. Поттер напрягся, обшаривая взглядом книги в руках Уотсона. - А, вы про это… Ну что ж, почти два полных дня - один из самых длинных периодов, когда я общался с людьми, не знавшими меня как Избранного, Золотого мальчика или еще какого уродца. Гарри говорил отрывисто, его голос звучал так глухо, что походил на кашель. Джон не мог взять в толк, что именно вызвало такую реакцию - словно аллергия на слова, грозившая перейти в анафилактический шок. - Гарри, прекратите, - скомандовал Джон негромко, но так твердо, что Поттер вздрогнул. - Сейчас время ужина? Мы можем поужинать не в Большом зале? После долгого молчания Гарри выдохнул: - Да, можем. Я, собственно, и хотел пригласить вас к себе, чтобы спокойно пообщаться. - Тогда пойдемте, пока нас не снесла толпа голодных студентов. Джон перехватил книги поудобнее и потянул Поттера за локоть. Тот, будто опоенный сонным зельем, пошел неохотно, но через несколько секунд вроде бы очнулся, тряхнул головой и зашагал рядом с Уотсоном увереннее. - Вы считаете меня идиотом, - заметил он утвердительно. - Вовсе нет, Гарри, - Джон бросил на спутника короткий оценивающий взгляд, но Поттер, кажется, полностью взял себя в руки. - Если вы после нашего ужина захотите, я расскажу, кем вас считаю, но не раньше, чем мы оба поедим. И я бы, с вашего позволения, не отказался немного выпить. Комнаты профессора Поттера находились на этаж выше, чем апартаменты для гостей. Джон с любопытством осмотрел квадратную гостиную, в которой царил легкий беспорядок и какой-то бесшабашный молодой уют, неуловимо напомнивший квартиру на Бейкер-стрит. Пол был полностью укрыт толстым темно-бордовым ковром с золотым орнаментом; ножки низких кресел и блестящего лакового столика перед камином утопали в ворсе. Гарри позвал домового эльфа, попросив сервировать ужин на двоих, пока Уотсон изучал корешки книг в узком, но высоком - от пола до потолка - шкафу. - У вас тут очень много обычных книг. Маггловских, - заметил Джон, с теплотой оглаживая взглядом полное собрание сочинений Марка Твена в кожаном переплете с серебряным тиснением. Гарри неслышно приблизился и предложил гостю стакан с огневиски. - Да, с ними меня знакомила Гермиона. В детстве у меня книг почти не было, а во время учебы в Хогвартсе было не до чтения… по большей части. - Я кое-что прочитал о вашем детстве, - Джон развернулся к Поттеру всем телом, взял один из двух стаканов, слегка согретых теплом рук мага, и пригубил огневиски. - Вы не идиот, Гарри, вы герой. - Так меня часто называют, - поморщился Гарри. - Но все-таки было очень приятно почти два дня общаться с людьми, которые не читали о тебе в газетах. В нашем мире для меня не существует мест, где я мог бы побыть один в толпе, если вы понимаете, о чем я. Оборотное зелье, маскирующие заклинания - это все помогает, но представьте, что вам все время приходится носить маску, если вы хотите просто прогуляться в солнечную погоду. Больше не было той резкой, болезненной реакции, которую Джон наблюдал перед библиотекой: теперь Поттер успокоился и говорил о своей славе с едва уловимой грустью. Причины его скрытности стали понятны, но Уотсона царапала какая-то мелочь, непонятый нюанс, словно пропущенная буква на прочитанной в книге странице, когда глаз вроде запнулся о шероховатость, но мозг не успел ее зафиксировать, и приходится мучительно долго искать смутившее слово. Джон сделал еще один медленный глоток, рассматривая Гарри так пристально, что тот смешался под изучающим взглядом и, торопясь избежать неловкости, пригласил гостя к столу. Ужинали в молчании, изредка обмениваясь пустяковыми замечаниями о жарком или пышных сдобных булочках, которые - Джон ни за что бы не произнес это вслух - были даже вкуснее, чем у миссис Хадсон. После ужина Гарри налил им еще огневиски - щедро плеснул, больше, чем по полстакана - и оба перебрались на плюшевый, немного потертый диван. - Вы пьете редко и мало, - заключил Джон по очевиднейшим признакам: молодой волшебник раскраснелся, его движения стали более порывистыми, а взгляд чуть расфокусированным. - Из чего я могу сделать вывод, что сейчас вы поступаете нехарактерным для вас образом. Неужели это попытка залить стресс от раскрытия того факта, что я теперь знаю о вашей роли в мире магов? Гарри виновато отвел глаза. - Нет? - Уотсон напрягся, пытаясь скомбинировать свое знание человеческой натуры и те мелкие приемы, которым успел научиться у Шерлока за все годы их совместной работы. У неожиданной ситуативной тяги к алкоголю могла быть и еще одна причина: - Вы хотите поговорить о чем-то деликатном? Гарри, вы пытаетесь таким образом набраться смелости для разговора? - Вы можете быть детективом и без мистера Холмса, - кривовато усмехнулся Поттер, но на его лице ясно читалось облегчение от этого крошечного разоблачения. “Какой же он все-таки еще юный”, - подумал Джон, чувствуя разливающееся в груди тепло. - А вы можете говорить со мной и без посредничества алкоголя, - с легким укором парировал Уотсон. Гарри замялся. Глубоко вздохнул, открыл рот - и ничего не сказал. Вздохнул еще раз, сделал слишком большой глоток огневиски, закашлялся до выступивших слез, отставил стакан подальше и попытался отдышаться. Джон наблюдал за этой сценой с терпеливой улыбкой старшего друга. - Перед вашим приездом я читал маггловские газеты, - наконец выговорил Поттер хрипловато. - Я и раньше слышал о Шерлоке Холмсе, но тут специально полистал кое-что. Некоторые газеты, которым я бы не стал сильно доверять, пишут не только о его расследованиях, но и… - Гарри снова смутился, вероятно, пожалев, что далековато убрал стакан, - но и о его… как бы сказать… - Ориентации? - деликатно подсказал Джон, догадавшийся, куда может клонить настолько покрасневший юноша, которому в руки попалась беспринципная гадость типа “Сан”. - Мерлин, да! - Гарри закрыл лицо руками. - Простите меня, я лезу не в свое дело, только не говорите мистеру Холмсу, что я спросил, пожалуйста… - Гарри, посмотрите на меня, - Джон протянул руку, чтобы отвести от лица собеседника плотно прижатые к глазам ладони. - Посмотрите, я сказал. Прекратите же извиняться чуть что, несносный вы человек. Я отвечу на ваш вопрос, если вы прежде ответите на мой: вас подтолкнуло простое любопытство или что-то большее? Неопределенно помотав головой, Поттер решился: - Не просто любопытство. Я сегодня… перед тем, как идти за вами в библиотеку, зашел к профессору Снейпу, а они там с Шерлоком… они были совершенно поглощены друг другом, директор сказал, чтобы их никто не смел беспокоить и что ужинать они не станут. Джон, мне кажется, Шерлок очень красивый человек - красивый мужчина, - поправился Гарри, словно нужно было еще какое-то уточнение для его слов, которые и так впивались в грудь Джона маленькими отравленными дротиками. - Умоляю, скажите мне, что Шерлок Холмс - не гей, потому что то, что я видел, больше всего походило на самое лучшее в мире первое свидание!