Амортенция

Она бежала сломя голову. Чувствовала, как бок под ребрами разрывается от боли, но все равно бежала из последних сил. Слезы заливали глаза, и она не видела дороги, но риск свернуть шею её не пугал, и лестницы замка едва успевали подстраиваться под её ритм. Она не могла заставить себя остановиться, просто неслась мимо изредка попадающихся учеников и ошалелых патрулирующих, не успевающих ей и слова сказать. Неизвестно, куда бы завели её ноги, не врежься она в ученика возле входа в подземелья. Не обратив внимание на удар при столкновении, слизеринка попыталась обогнуть волшебника и ринуться дальше, но тот молниеносно схватил за руку. Она рванулась вперед, не обратив внимания на хрустнувший сустав локтя. — Стой, Энджи! Перестань рваться! — упираясь ногами в каменные плиты, Малфой едва удерживал девушку. — Я везде ищу тебя! — он потянул её на себя, но, несмотря на нехватку сил, слизеринка продолжала сопротивляться, отпихивая от себя друга и пытаясь вырваться. — Эндж, мать твою! — Драко прижал её телом к стене. Лишь после этого она обмякла, и слизеринец почувствовал, что её бьет крупная дрожь. Парень приподнял залитое слезами лицо подруги. — От… сти… — она глотала слова. — Что произошло? — беспокойство в голосе Драко скрылось за жесткостью. Мутно-зеленые от слез глаза взирали на друга и не видели его. Девушка пыталась что-то сказать, но слова тонули в рыданиях, превращаясь в нечто неразборчивое. Слизеринец оглянулся по сторонам и, взяв осторожно, но крепко, подругу за руку, направился в сторону противоположную от подземелий. Энджи, явно протестуя, замотала головой, но старшекурсник настойчиво повел её за собой. — Тебе надо успокоиться, ты же не хочешь плакать в гостиной Слизерина, верно? Застыв на секунду, Энджи сдалась и поплелась за Малфоем, едва переставляя ноги. Под ребром все еще будто резало ножом. Убедившись, что девушка и сама сжимает его руку и не планирует вновь сопротивляться, Драко наложил на них дезиллюминационные чары. Залитая соплями и слезами Энджи, всхлипывая и не замечая ничего вокруг, поняла, что парень привел её на восьмой этаж, лишь когда в стене появилась дверь Выручай-комнаты. Когда двери за ними захлопнулась, девушка хотела заговорить, но поняла, что комок в горле не дает даже нормально дышать. Ощущение, будто голос пропал и воздуха не хватает. Сделав пару шагов к полосатому матрасу возле стены, явно видавшему лучшие дни, Энджи села на него и, прикрыв ладонями глаза, зарыдала. Как в детстве. С воем, морем слез и сбитым дыханием. Парень секунд тридцать стоял, отведя взгляд, прежде чем решился сесть рядом и обнять её. Энджи вцепилась в друга и плакала до тех пор, пока слезы не иссякли. Через несколько минут она почувствовала знакомое тепло, распространяющееся в груди, и услышала вздох облегчения, так и не разобрав, кому именно он принадлежал. — Что случилось? Я никогда не видел, чтобы тебе было так плохо, — тихий проникновенный голос парня действовал успокаивающе, и постепенно её скачущее дыхание исчезало. Теплые руки Драко гладили её по голове, когда через спазм в горле от рыданий, заикаясь, она произнесла: — С-Снейп, — и замолчала, вновь уткнувшись в его грудь. Одной рукой придерживая подругу, слизеринец призвал стакан и наполнил его водой с помощью Агуаменти. — Пей, — короткая команда, и Энджи беспрекословно и жадно осушает стакан. Вымыв чистой водой лицо, она наконец вздохнула полной грудью и ощутила, что наконец может говорить. Впрочем, выбора ей не оставили. — Ритуал заработал, — прошептала Энджи. — Хорошо, что так, — кивнул семикурсник и высвободил из её пальцев стеклянный сосуд. — Да… хорошо… — безучастно подтвердила Энджи, почувствовав, что вдоль разума заскользила крамольная и мстительная мысль, что лучше бы ритуал сработал по-другому, но вслед за ней змеей в сознание скользнуло понимание, что Снейпу будет наплевать, спит она с Драко или нет, и новая боль с силой сжала сердце. Склонившись, Энджи сцепила руки и сжала губы, чтобы те прекратили дрожать. — Снейп обидел тебя? — старшекурсник положил ладонь поверх её сцепленных рук. Энджи зажмурилась и, прикусив нижнюю губу, непроизвольно дернула головой вправо. — Не пытайся сопротивляться. Магия тебя просто сломает. Не переживай, я не побегу устраивать разборки со Снейпом. Девушка слегка кивнула и, расслабившись, выдохнула: — Да, — легкие будто опустели разом. Подтянув коленки к подбородку, она спрятала в них лицо. — Можно и так сказать. Объявил: «финита ля комедия, Гордон, вы мне не нужны». — Он, что, бросил тебя? — неуверенно уточнил слизеринец. — Бросил? Нет, — она стала истерически смеяться, пока не подавилась своим горестным хохотом. Выпив еще полстакана воды, поданного другом, Энджи продолжила. — Кажется, мы никогда и не были «вместе», — она пыталась улыбаться, но уголки губ упорно ползли вниз. Она встала и, протерев лицо, подняла голову к потрескавшейся побелке потолка. — Что ты будешь делать? Голос Драко не выражал ничего. — А что я могу сделать? — дрожь пронизывала её тело против воли. — Я делала все, что могла. Шесть лет делала. У меня больше нет сил повторять раз за разом одно и то же и надеяться… Я больше не верю, что это поможет, — она прикусила изнутри щеку. — Может, ты неверно его поняла? — слизеринец глядел на подругу снизу-вверх, и в свете единственного канделябра, она казалась изваянной статуей. — Он ведь любит тебя. — Не любит, — жестко оборвала его девушка. — Но… Со злостью Энджи скрипнула зубами: — Прекрати! После всего, что я услышала, я не вынесу твоих уверений в обратном… Я не могу, не хочу… Я не хотела тебе всего этого говорить, никому не хотела? А этот чертов ритуал выворачивает тебя наизнанку! — становящийся с каждым словом громче её крик заскользил по стенам Выручай-комнаты, и от этого крика наконец пришло облегчение. Ритуал отступил, и девушка вновь почувствовала себя хозяйкой в собственном теле. Она с горечью посмотрела на друга и, упав обратно на матрас, стала яростно тереть глаза, хотя слезы давно высохли. — Куда ты вообще нас завел? Сидя у стены на старом грязном матрасе, слизеринка прояснившимся взглядом отметила на другой стороне круглый столик с тремя стульями и несколько ящиков возле них. Совсем крохотное помещение по меркам замка, от силы восемь на восемь футов. — Я просил винный погреб, — почесывая затылок, протянул Малфой и с разочарованием окинул комнату взглядом. — Серьезно? — грустный смешок вырвался из Энджи. — А выглядит как ночлежка, — прислонив ладонь к холодной каменной стене, она поднялась на ноги и в два шага добралась до таинственных ящиков, внутри которых увидела бутылки. — Знаешь, на погреб это не похоже, но алкоголь тут вроде есть. — И правда, — раздалось над её ухом. — А почему именно винный погреб? Хотел меня напоить? Смутившись, парень кивнул и склонился над бутылками, изучая их содержимое. — Я подумал, что тебе это может помочь… — Напиться и забыться? — уголок губ приподнялся в такт брови. — Знаешь, это совсем не решит проблем. Ни одну из них. — Я знаю, что это не выход. Энджи горько улыбнулась. — Ну и что там есть? В ящиках? — встретив непонимающий взгляд друга, девушка с хитрой улыбкой продолжила. — Я не говорила, что отказываюсь. — Ладно, только не улыбайся, если не хочешь, — тихо произнес слизеринец, и звон бутылок заглушил его голос. — Сливочное пиво… — Алкогольное? — Ага, написано «шесть градусов», еще огневиски и вино, но кажется какое-то паршивое. Хорошие марки я знаю наизусть. А еще тут записка есть. Кажется, этот «погреб» — дело рук вовсе не Хогвартса, — не оборачиваясь, Малфой протянул руку назад, сжимая обрывок пергамента. Взяв из его рук кусок пожелтевшей бумаги, Энджи поднесла его ближе к канделябру и прочла: «Это пойло честно стащено из Кабаньей головы в январе 1976 года. Наслаждайтесь, Бродяга и Сохатый». — Я нашел стаканы! — промыв их с помощью Агуаменти, Драко вылил воду на пол и поставил на деревянный стол. — Ну и что будем пить? — Давай, огневиски, — несмело прошептала слизеринка. Приподняв брови в удивлении, Малфой ничего не ответил и, сдунув пыль с пузатой бутылки, плеснул в широкие стаканы темную янтарную жидкость. Сев напротив, парень приподнял стакан: — За нас, — и сделал небольшой глоток. Вслед за другом Энджи склонилась над своей порцией алкоголя и, закрыв глаза, вдохнула резкий запах алкоголя. Образ Снейпа против воли втиснулся в разум, и, зажмурившись, девушка опрокинула в себя жидкость и тут же закашлялась. На языке стало сухо и противно. — Какая мерзость… — Еще бы, — тихо прокомментировал Драко. — Знал бы, что ты станешь так пить, не наливал бы на два пальца. — Ловлю момент, — она и не пыталась скрыть толики иронии, — чем пьянее я, тем меньше вероятность, что я уйду отсюда пораньше. Вряд ли у нас получится еще так посидеть… — К слову о ритуале, — парень допил свою порцию и разлил им по новой. — Почему мы не пользуемся зельем забывчивости? Ты должна была первая о нем подумать, — с упреком заметил слизеринец. — Я и подумала, — закатив глаза, ответила Энджи. — Ты его состав видел? Такого в Запретном Лесу не растет. Учет воды из реки Лета в Хогвартсе ведется строже, чем наркоконтроль. Если мы стащим хотя бы ампулу — с нас три шкуры сдерут, а ведь нам зелье понадобится ежедневно. Ты представляешь необходимые объемы? Конечно, я вспомнила о нем, это идеальное зелье — количество выпитого пропорционально забытому, один глоток — и последнего часа твоей жизни в памяти как не бывало, два глотка — два часа… — Ага, а если выпить литр, глядишь в Мунго попадешь… — пробормотал слизеринец. — Когда мы готовили его на зельеварении, я и так тайком отлила себе пузырек, но уже использовала его. В общем, этот вариант не подходит. В Выручай-комнате этой воды тоже нет, я все прочесала. А стоит она состояние. Парень демонстративно прочистил горло: — Вообще-то я — Малфой. — Вообще-то богат твой отец, — саркастически парировала старшекурсница. — Как ты ему объяснишь такие покупки? — Объяснять не пришлось. Вообще я хотел сделать сюрприз, ну да ладно. Отец пришлет со дня на день пару флаконов готового зелья и несколько ампул воды из реки Лета. Думаю, он все понимает, поэтому и не стал уточнять, кому именно из нас оно нужно. Только попросил соблюдать дозировку. — Ты серьезно? Парень кивнул, и Энджи кинулась его обнимать. «Я думала, что останусь совсем одна». Не сговариваясь, они не затрагивали тему Снейпа и говорили о всякой ерунде, вроде занятий, новой странной прически Трелони и Пэнси Паркинсон, которая, улучив момент, едва не вешалась Драко на шею. — Я не шучу! — возмущение сквозило в каждом слове парня, но заливающаяся смехом Энджи явно этого не замечала. — С первого дня твоего отсутствия — никакого спокойствия, она стала садиться ко мне за стол — в Большом Зале, на занятиях, приставать — сначала предлагала помочь мне с рунами, потом просила помочь. А Милисента постоянно смотрела на неё и показывала большой палец. В итоге, мне пришлось бегать от неё. Это было бы комично, не будь так пугающе. Лежа на потертом матрасе, раскрасневшаяся слизеринка хохотала, схватившись за живот, а Драко, лежащий рядом, притворялся, будто дуется на неё за это. Опустевшая бутылка стояла на столе, а стаканы у изголовья подростков. — У огневиски отвратительный вкус. Действительно, пойло, — успокоившись, девушка легла на бок, лицом к другу. Её глаза лихорадочно блестели от выпитого алкоголя. — Сама его выбрала, — румянец ярко выделялся на бледных щеках блондина. — Мне показалось, что и пиво, и вино с восьмидесятых годов пить как-то опасно, — улыбка не сходила с её лица. — Ужасно горько на языке. — Да, — прошептал Малфой и подался вперед, остановившись лишь в паре дюймов от её губ. Грусть блеснула в зеленых глазах девушки. — Скажи, — с придыханием произнесла слизеринка. — Ты ведь… — «Любишь меня?», — пойдешь за мной на что угодно? — Пойду, — его теплое дыхание осело на её губах. — На все? — Да. — Я имею в виду, убийст… — Я понял тебя, — смех Драко шелестел, как осенняя листва за стенами замка. — Я долго думал об этом. Да. Я помогу тебе, — он лег на спину и взял её за руку. — Во всем.