Родственные узы

      Вечер, 7 часов после полудня. Солнце лениво пытается скрыться за низкими облаками города Альбукерке. Пение птиц и полная статичность в воздухе. Душно, в воздухе чувствуется дождь и еле слышный запах табака. Все занимаются своими делами, люди, которые так похожи то на хищных ястребов, то на радушных соек, то на спешащих колибри. Но только не в наркобизнесе. В этом своеродном «бизнесе» все выстроено на разрушенных судьбах людей, все, как по кирпичикам. Если в любом другом бизнесе у вас все хорошо, регулярная заработная плата, прекрасные сотрудницы и сотрудники, то только не здесь. Здесь каждый пытается порвать глотку каждому и не упускает этой возможности. Закон крови. Закон баронов и их «шестерок». Закон смерти.       Метамфетамин. Его формула, со всеми своими изъянами и строением атомов напоминает строение этого самого бизнеса по его непосредственному сбыту, изготовлению и получению с этого вещества более большего, чем у всех остальных, достатков. Деньги взамен на разрушенное здоровье людей, коих уволили с работы и они начали красть в магазинах, обворовывать своих товарищей и бедствовать. Таким осталось недолго, дилеры высосут из них все деньги, кои только возможно из них вытащить и оставят умирать на холодном кафеле городского общественного туалета, в собственных выделениях, со слезами на глазах. Людей, чьи судьбы бесповоротно оказались во власти Люцифера. Я уверена, что для этих бедных, низко падших людей есть свое, отделенное от других место в Аду. Смерть нашла исполнителя ее заговоров.       Расскажи мне о своих страданиях, я попытаюсь избавить тебя от них. Ведь из-за чего-то ты пошел этой скользкой тропой, ведущей к Люциферу. Ведь что-то толкнуло тебя в эту бездну. Ты плачешь, заикаешься. Не волнуйся.       Все говорят о Хайзенберге. Тот самый, полумифический для одних и страшный враг для других, в черной шляпе с твидовым бантом. Иногда он носит даже черные очки и любит указывать на свой, чистейшей пробы метамфетамин, по новой формуле и с замененными некоторыми ингредиентами. Его боятся, его боготворят, его ненавидят, его пытаются убить. В конце концов – его ищут. Но, на волоске от смерти человеческий гений своего дела скрывается и все следы его ведут никуда. Загадка. Он и его «сотрудник» Джесси Пинкман поставляют более 90 килограмм наркотика в неделю, забирая на месте сделки около полутора миллиона долларов и уходя незамеченными. Нужно знать места, где время от времени можно увидеть рослых испанцев, что покупают метамфетамин и поставляют на раздачу в Los Pollos Hermanos, как картошку фри клиенту за вторым столиком.       Но что-то, все-таки воздействует на Уолтера Уайта, что носит псевдоним Хайзенберг, морально и по-семейному. Джесси, с тех пор, как они впервые обменялись парой скупых слов о варке мета, сильно изменился. Он стал мужественнее, более сильнее морально и физически. С тех пор, как Уолта бросила жена и запретила любые встречи с детьми он, убитый то ли горем, то ли тем, что его раскрыли, нашел выход в Джесси. Он и раньше чувствовал отцовские чувства к этому матерливому парню, что в каждом своем предложении вставлял либо «йоу, сука», либо просто «сука». Его автоответчик злил Уолта, пока тот его не заменил на более цензурный, по его мнению. Уолт чувствует в нем свою поддержку, что-то родное, совсем родное.       В тот день, когда отчаянный парень попал в притон из-за смерти его девушки, именно Уолт забрал его остуда, обняв совсем по отцовски, прижав его к себе и запустив руки в его мягкие, пахнувшие табаком волосы. «Отец», хоть и был виновен в смерти её, но вины не признавал. «Она слишком далеко зашла» - говорил он себе и сжимал кулаки.       В их жизни много ссор. Почти все из-за сбыта, проблем с отмыванием денег, изготовлением и закупкой ингредиентов. Иногда это заходит дальше, и кто-то из них бросается в машину и уезжает, донося до слуха другого шум жженых шин.

***

      Это самые настоящие родственные узы. Хоть они и не кровные, но, они сильнее, чем у некоторых «родителей и детей их».

***

Семья, - это не только одинаковая кровь в жилах, это те, кто с тобой рядом и готов отдать свою жизнь только ради того, чтобы ты дышал.