Невозможности

Гет
PG-13
Завершён
101
автор
Размер:
15 страниц, 1 часть
Метки:
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
101 Нравится 14 Отзывы 12 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста
      С тех пор, как Румпельштильцхен принёс себя в жертву, а Реджина лишилась сил, спасая Сторибрук, жизнь точно остановилась.       И пусть стрелки на городских часах продолжали меланхолично передвигаться по циферблату, а день и ночь исправно сменяли друг друга, Сторибрук застыл, впал в оцепенение.       Город умирал.       Эмму преследовал запах гниения. Ей казалось, что улицы Сторибрука пропитались затхлым, тошнотворным ароматом смерти. От него кружилась голова, и почему-то закладывало уши.       Свон надеялась на дождь, но и крупные серые капли облегчения не принесли.       В который раз проходя около городской библиотеки, она с беспокойством взглянула на плотно закрытые двери. Где-то там, среди заставленных старыми и новыми томами стеллажей, плачет потерявшая своё чудовище красавица.       То, что Белль заперлась в библиотеке на следующий день после смерти Румпельштильцхена, ни для кого не было секретом. Переживавшая за подругу Руби долго уговаривала её покинуть своё убежище и, получив отказ, даже пыталась выломать дверь, но в конце концов, смирилась с решением Белль. Теперь волчица относила ей еду, искренне надеясь, что когда-нибудь всё-таки убедит красавицу выйти.       Говорят, Реджина, услышав об этом, посоветовала не приносить Белль подносы с лакомствами («Есть захочет – мигом выйдет»). И в глубине души Эмма была согласна с бывшей королевой.       Впрочем, у Свон хватало своих забот, и если бы уже месяц её не преследовали странные видения, в которых Белль, постепенно сливаясь с центральной башней, растворялась в едком зелёном тумане, она бы не беспокоилась так.       Эмма подошла к двери, подёргала ручку, которая, конечно, не поддалась. Потом постучала. И ещё раз. Молчание было ей ответом.       Тем временем дождь усиливался, и девушка предпочла оставить бесполезное занятие. Вероятно, у неё просто разыгралось воображение, и с Белль всё в порядке. Руби бы заметила, если бы еда с подносов перестала исчезать.       А в городе по-прежнему отчётливо пахло гнилью.       Сколько же это длится?       Эмма попробовала подсчитать, мысленно перебирая события прошедшие с того дня, когда Сторибрук лишился двух своих главных магов.       - Шесть месяцев, - пробормотала она, остановившись около офиса.       Целых полгода. И эта чёртова мерзость, не сбиваемая дождём, не выветриваемая, становится лишь сильнее.       Зайдя в комнату, в обстановке которой со времён, когда шерифом был Грэм, ничего не изменилось, Свон запоздало вспомнила, что обещала Мэри-Маргарет зайти к Реджине.       «Навести Реджину, Эмма. Ей плохо, и мы должны ей помогать».       Ага, конечно! Будто королева когда-нибудь позволит им «помочь» ей. Даже думать об этом глупо. За всё это время Свон виделась с ней лишь несколько раз. Новости о состоянии Реджины после потери силы они получали от Генри, который был очень обеспокоен самочувствием матери.       Эмма достала папку с отчётами за прошедший месяц и открыла её, в очередной раз наткнувшись взглядом на единственный лежавший в ней листик – отчёт о каком-то глупом ограблении: сын лесника пытался вынести из магазина две шоколадки. Сторибрук, конечно, никогда не мог похвастаться богатой криминальной хроникой (разве что в те дни, когда пропала мнимая жена Дэвида), но это было уже совсем нелепо.       Свон приготовила себе чашку кофе. Чертыхнулась, обнаружив, что любимая корица закончилась и снова села в кресло.       Крепкий запах любимого напитка помог на время перебить тот, уличный.       Что же с ней происходит?       Может, всё это объясняется психологической травмой, которая непременно должна быть у неё после всех событий прошедших трёх лет? Но этот запах гнили, с каждым днём подбирающийся всё ближе, совсем не похож на иллюзию. Он реален.       Эмма поставила чашку на стол. Она пыталась поговорить с Дэвидом, но он погладил её по голове и велел успокоиться: «Мы все так много пережили, милая. Тебе просто кажется. И, пожалуйста, не говори об этом Белоснежке… Сама понимаешь, ей нельзя волноваться».       Она и не собиралась обсуждать свои предчувствия с матерью, ей действительно незачем волноваться. И отец, видно, тоже целиком поглощён ожиданием предстоящего семейного «пополнения».       Генри бы, наверняка, поддержал бы её, но Свон не хотела тревожить сына. Он и так в последнее время какой-то притихший. Не нужно его пугать.       Оставались ещё Крюк и Нил. Мужчина, с которым они планировали жить вместе, и отец её ребёнка. Порой Эмме начинало казаться, что если бы эти понятия в её случае совпадали, всё было бы раз в двадцать легче. Только вот сердцу не прикажешь, как бы банально это не звучало.       Свон допила кофе и отнесла кружку в мойку. Там она долго оттирала фарфор, пытаясь придать ему первозданную белизну. Просто, чтобы занять себя чем-нибудь.       Тяжёлое объяснение с Нилом состоялось три месяца назад, и Эмме до сих пор было не по себе.       Не хотелось причинять ему боль, тем более после смерти отца, но Свон привыкла играть честно.       И если бог всё-таки есть, то только он знает, как тяжело ей было сказать: «Всё в прошлом».       С Нилом было связано слишком многое. Она никогда не сможет проститься с ним по-настоящему, потому что их история вырезана у неё на сердце, потому что их история – это Генри.       Нил долго молчал тогда, потом вздохнул. Провёл по её щеке горячей ладонью и спросил: «Ты уверена?»       И столько нежности было в его голосе, что Эмма почувствовала, как слёзы наворачиваются на глаза.       Спустя вечность, она кивнула. И Нил ушёл, сказав на прощание: «Можешь положиться на меня».       С тех пор Эмма его не видела. Генри, правда, часто рассказывал об отце. Свон понимала, что мальчик надеется, что она изменит решение. И Крюка Генри не принимал. Разговаривал с ним настороженно и отстранённо, предложение совершить небольшое плавание на «Весёлом Роджере» вежливо отклонил, заметив, что «папа уже научил его управлять кораблём».       И, конечно, они не могли жить вместе, пока отношения Генри с Киллианом не станут менее напряжёнными. Свон подошла к окну и с тоской посмотрела на безразличный ко всему циферблат. В офис она сбегала от родителей, возлюбленного и даже сына. Но от предчувствия беды нельзя было скрыться. Даже на время.       Вчера ночью, когда Генри был отправлен к Реджине (и эта необходимость оставлять сына с женщиной, чьё психическое здоровье было под вопросом, терзала Свон не хуже смутных предчувствий и въевшегося в одежду запаха гнили), Эмма рассказала Киллиану о том, что мучило её уже несколько месяцев.       И Джонс списал это на стресс: «Ты просто переволновалась. Не волнуйся так, красавица».       Пожалуй, именно тогда Свон стало по-настоящему страшно. Крюк всегда прислушивался к ней, доверял её интуиции…       Что-то происходит, и ей решительно не к кому обратиться. Её просто не слышат.       Эмма прикусила палец, с ужасом наблюдая, как одна из стрелок на городских часах покрывается тёмной плесенью. Сморгнув, она снова обратила внимание на циферблат. Стрелка была в отличном состоянии.       Что же это за чертовщина…       Видно, всё-таки придётся заехать к Реджине. Если ведьма ничего не знает об этом, то, вероятно, она действительно просто сходит с ума.       Закрыв офис на ключ, Эмма направилась к дому мэра. Всё-таки оставить «жук» в гараже было на редкость дурной идеей.

***

      Свон несколько раз постучала в хорошо-знакомую дверь. Реджина открывать явно не спешила, и в глубине души Эмма не могла винить её за это: вряд ли бывшей королеве хочется общаться с кем-то, кроме горячо любимого сына.       Наконец, дверь приоткрылась, и Миллс показалась на пороге.       Взглянув на эту красивую и уверенную в себе женщину, сторонний наблюдатель вряд ли бы заподозрил какие-то перемены в её жизни. Аккуратно-причёсанная, с подкрашенными губами и глазами, в новом чёрном платье и бордовом пиджаке Реджина была безупречна. Никаких следов страдания на припудренном лице.       Правда, горечь, затаённая в тёмных глазах её величества, от Свон всё же не укрылась. Осознав, что ей не удалось обмануть спасительницу, Миллс сдержанно улыбнулась и с вызовом посмотрела на посетительницу:       - Чем обязана?       - Есть разговор. Пустишь?       Королева пожала плечами:       - Ты ведь всё равно войдёшь.       Несколько секунд они внимательно смотрели друг на друга, точно играя в гляделки. Наконец, Реджина посторонилась, пропуская непрошеную гостью:       - Входи. Чем скорее ты добьёшься своего, тем быстрее я избавлюсь от твоего общества.       Они прошли в зал. На столе лежали документы и счета. Несмотря на предположения большинства, после потери магической силы Миллс не покинула пост. Все возражения на этот счёт были пресечены, благодаря активному заступничеству родителей Эммы. Знала ли Реджина о той роли, которую в очередной раз сыграли в её жизни Принц и Белоснежка, оставалось загадкой.       Из достоверных источников Свон было известно, что в последнее время мэр почти всегда работает у себя дома, предпочитая не выезжать в офис.       - Кофе не предлагаю, но присесть можешь, - Реджина расположилась в кожаном кресле, - что тебе нужно?       Вопрос прозвучал как-то надломлено, и королева поспешила взять в руки один из листов с цифрами.       Эмму же передёрнуло от явно читаемого подтекста: «Что тебе ещё нужно после всего, что я сделала?»       Свон понимала, что бывшая королева далека от святости, но в тот роковой день Реджина готова была пожертвовать самым дорогим, что у неё было для искупления собственной вины.       То, что в итоге Сторибрук остался цел и невредим, а им с Генри не пришлось покидать свою семью, по сути ничего не меняло. Эмма уважала мадам мэр за проявленное ею мужество и искренне переживала за неё, пусть и не говорила об этом никому.       - Меня преследует запах гнили, - призналась шериф, наблюдая за реакцией бывшей колдуньи.       - Гнили? – Реджина оторвалась от изучения цифр и взглянула на собеседницу.       Свон кивнула:       - Со Сторибруком что-то происходит. Уже не первый день.       Миллс прищурилась:       - Ты уверена, что это тебе не привиделось?       - Уверена.       - И это не какой-нибудь план для возвращения мне интереса к жизни?       - А ты в этом нуждаешься? – Эмма улыбнулась.       Реджина продолжала сверлить шерифа взглядом:       - Нет, - после недолго молчания она продолжила, - я вряд ли смогу помочь тебе. Даже если ты права, мне ничего неизвестно о гниющих городах.       Они ещё немного посидели в тишине, изредка прерываемой шелестом бумаги. Свон была уверена, что мэр ей не поверила. Иначе… чем объяснить подобное безразличие к судьбе города, в котором живёт её любимый сын?       Эмма встала и направилась к двери, Реджина сдержанно кивнула ей напоследок.       - Генри, сегодня переночует у меня, - то ли спросила, то ли просто сообщила Миллс, когда Свон уже стояла на пороге.       - Ладно, - отозвалась она.       Почему Реджина не поверила ей? И Крюк остался равнодушным…       Рассуждая о странностях последних дней, Эмма шла по тротуару, в носу противно щипало, а глаза слезились от мерзкого, едкого запаха.       Внезапно ей показалось, что тёмно-зелёное пятно появилось в нескольких шагах от неё, на асфальте. Оно медленно расползалось по серой поверхности.       Эмма почувствовала странное желание ступить в него. Сейчас же. Немедленно.       Тяжёлый дурман заполнил голову, подчиняя спасительницу своей воле, заставляя её сделать шаг. И ещё один…       Визг тормозов вырвал Свон из вязкого небытия.       Она несколько раз сморгнула, постепенно возвращаясь в реальность. Затем посмотрела в ту сторону, откуда раздался спасший её звук. Чёрная машина. Красивая. Кажется…       Её размышления прервал голос из прошлого, раздавшийся прямо над ухом спасительницы:       - Эмма? А ты что здесь делаешь?       - Лежу на тротуаре, - отозвалась Свон.       Сиплый мужской смех был ей ответом. Эмма улыбнулась. Они с Дином Винчестером всегда понимали друг друга.

***

      Не желая разговаривать посреди улицы, Свон пригласила их в свой офис. И пока она на правах хозяйки разливала по кружкам чай, Дин пытался понять, кем стала Эмма за прошедшие с их последней встречи десять лет.       Внешне она почти не изменилась, разве что во всём облике Свон появилась несвойственная ей раньше уверенность. Нет больше той тщательно скрываемой растерянности в каждом её движении и взгляде. И одновременно с этим появилось в ней что-то мягкое, нежное… Хотя, если рассказать о своих выводах Эмме она, наверняка, обзовёт его «идиотом» и щёлкнет по носу, как когда-то в гранитном штате.       - Так, как зовут твоих спутников, и почему вы решили навестить Сторибрук?       Дин переглянулся с братом, потом переключился на Каса, задумчиво помешивающего чай маленькой ложечкой. Хорошо было бы сказать Свон хотя бы часть правды. Тогда, в Нью-Хэмпшире, он был так близок к тому, что бы довериться хрупкой официантке с тяжёлым прошлым… Она сама остановила его.       Осознание, что молчание затянулось, заставило старшего из Винчестеров оторваться от воспоминаний:       - Это, - он указал на младшего брата, - Сэм. Помнишь, я рассказывал тебе о нём?       Эмма прищурилась:       - Винчестер-младший… Да, я помню. А вы?       Кас, которому был задан данный вопрос, отложил в сторону чайную ложку и произнёс:       - Я Кастиэль.       - Очень приятно, - Свон улыбнулась и сложила руки в замок, всматриваясь в лица своих гостей так пристально, будто искала что-то.       Дина не покидало ощущение, что их присутствие здесь нежелательно. Он чувствовал себя опытным игроком, случайно столкнувшимся со знаменитым шулером. Возможно, откровенность могла бы помочь, ведь Эмме, судя по всему, и самой не очень нравилась эта партия, но есть правила, которые нарушать не следует.       - Мы у вас проездом, - тем временем сообщил Сэм, - здесь есть гостиница, в которой можно остановиться на ночь?       - Да, конечно. Небольшое заведение – «У бабушки».       - Звучит не очень привлекательно, - Дин подмигнул Свон, но она ответила на этот давний дружеский жест без излишнего энтузиазма.       - Там довольно симпатично.       - Думаю, нам пора, - внезапно вступил в разговор Кастиэль, решительно отставив кружку.       Винчестер-старший посмотрел на давнюю знакомую… что же она скрывает? Неужели Эмма замешана в той чертовщине, о которой им рассказывал Кас?       - Я ещё зайду к тебе перед отъездом, - пообещал Дин и вышел вслед за Сэмом на улицу.       Гостиную они нашли довольно быстро. Пожилая женщина с лицом «всеобщей бабушки» окинула их не самым дружелюбным из взглядов, но ключи от номеров дала и даже спросила, по душе ли им Сторибрук. Как только они вошли в номер, Кас, коротко кивнув, сказал, что ему срочно нужно отлучиться и тут же исчез, не потрудившись объяснить что-либо. Дин повернулся к младшему брату:       - И что ты буравишь мой затылок?       Младший Винчестер пожал плечами:       - Интересные у тебя знакомые.       - Тебя удивляет, что в числе моих друзей есть хорошенькие женщины?       Сэм открыл ноутбук и присел на стул. Дин тем временем лёг на кровать и уже решил вздремнуть несколько часов, как услышал голос брата:       - Эмма не просто «хорошенькая женщина», верно?       - Давай лучше поговорим о чертовщине, творящейся в этом городе, - смирившись с тем, что поспать ему не удастся, Дин достал купленный по дороге гамбургер из пластикового пакета и, откусив солидный кусок, продолжил, - приборы зашкаливают, так что Кас, кажется, был прав. В этом Сторибруке не всё чисто.       - Именно, - пальцы Сэма быстро бегали по клавишам, он откинул со лба прядь и снова обратился к брату, - проблема заключается в том, что город значится только в парочке приказов местного уровня. И всё на этом… Даже дата основания неизвестна.       - Намекаешь на то, что нам бы пригодилась помощь шерифа?       - Не знаю. Станет ли она нам помогать?       Дин доел гамбургер и стряхнул крошки на полированную поверхность тумбочки.       - Свон изменилась, Сэм. Десять лет назад я мог безоговорочно доверять ей, но сейчас… тебе ведь тоже показалось, что она совсем не рада нашей встрече?       - Да, - Сэм кивнул и закрыл ноутбук, - пожалуй, я прогуляюсь до местной библиотеки.       - А я попробую проникнуть в участок, только для начала вздремну часок-другой.       Когда дверь за Сэмом закрылась, Дин перевернулся на бок и закрыл глаза. Эмма действительно была «не просто хорошенькой женщиной». Она была женщиной, сказавшей ему «нет». Именно с этого и началось их общение, постепенно превратившееся в дружбу.       Или… почти дружбу.       Если бы кто-нибудь спросил его об этом, то Дин Винчестер авторитетно заявил бы, что дружить с красивыми и очаровательно-печальными блондинками сложно. И даже очень.       Интересно, чтобы вышло из всего этого, если бы Свон тогда согласилась уехать с ним?       Проваливаясь в беспокойный, полный красок и сомнений сон Дин вспомнил, как в тот вечер, десять лет назад, когда он был чертовски зол и хотел бросить всё, забыть, оставить, она, мягко улыбнувшись, сказала ему: «нет». Второе за время их знакомства и первое по значимости.       …Страшно было смотреть в её глаза, точно выжженные неизъяснимой печалью. Это искреннее, почти драматическое «нет» отрезвило его. Злость начала отступать. Она потянулась к нему, чтобы обнять, как всегда при прощании, но, осознав, что, вероятно, это их последняя встреча, Дин поцеловал её. Так, как давно хотел. А Эмма не сопротивлялась, даже ответила, но уже через несколько секунд высвободилась из его объятий:       - Мне действительно жаль.       Ушла, оставив его размышлять о причине её сожалений. Выискивать. Сомневаться.       Во сне Эмма сама притянула его к себе, и Дин довольно улыбнулся.       И почему я не встретил тебя первым, Свон?

***

      Сэм с сомнением посмотрел на городские часы, потом перевёл взгляд на собственную руку. Всё ровно: пять вечера. Странно, что библиотека в Сторибруке не работает в это время.       Он ещё раз подёргал ручку, она не желала поддаваться.       Винчестер облокотился на стену и задумался, вспоминая всё, что им успел рассказать Кас.       Город съедает какая-то жуткая сверхъестественная сила. По словам ангела, Сторибрук «гниёт изнутри». Скорее всего, именно этим объясняется то, что приборы тут почти постоянно находятся на критической отметке…       Чьи-то осторожные шаги, звук которых был едва уловим из-за закрытых дверей, привлекли внимание Сэма. Прислушавшись, он различил прерывистое дыхание.       В библиотеке кто-то скрывался.       Что если здесь притаилось существо, из-за которого умирает город?       Немного поразмыслив, Винчестер отошёл от здания и подождал несколько минут, надеясь тем самым обмануть находящуюся в библиотеке нечисть. С каждой секундой он всё больше убеждался в том, что за дверьми скрывается нечто сверхъестественное и, вполне вероятно, весьма опасное.       Правда, рядом с библиотекой сигнал не усиливался, значит, таинственный обитатель здания ещё не достиг апогея своей силы.       Сэм достал из кармана мобильный телефон и позвонил брату, но Дин, вероятно, спал и трубку брать не собирался.       Нащупав на поясе пистолет и, пожалев, что не обладает достаточной информацией, Винчестер приблизился к дверям, затем огляделся и, обнаружив, что улица пуста и безмятежна, вынул отмычку. Замок легко поддался ему, и Сэм, вытащив пистолет, шагнул в глухую темноту читального зала.       Он выждал несколько секунд, но, по-видимому, никто не собирался на него нападать. Не теряя бдительности, Винчестер направился к стене, нащупал выключатель и тут же почувствовал, как кто-то схватил его за руку.       - Зачем вы это делаете? – прошептали ему в ухо, и Сэм несколько усомнился в том, что таинственный житель библиотеки действительно опасен.       В голосе незнакомца сквозило какое-то отчаянное недоумение, точно Винчестер, сам того не осознавая, чуть окончательно не разрушил его жизнь. Хотя… почему «его»? Голос явно принадлежал женщине.       Правда, расслабляться всё же не стоило. И, рассудив, что всё это может быть лишь частью дьявольского спектакля, Сэм вывернул незнакомке руку и всё-таки включил свет.       Женщина вскрикнула и попыталась вырваться. Впрочем, Винчестер сам разжал пальцы, удивлённый представшим перед ним зрелищем.       Девушка с тёмно-каштановыми волосами средней длины, спадающими на грудь, обхватила себя руками, будто желая защититься. Отброшенная им, она сидела на полу, как-то странно сжавшись. И, пожалуй, Сэм бы не удивился настолько сильно, если бы не её кожа – синевато-зелёного оттенка. Руки, которые она пыталась спрятать под большой жёлтый платок, были сплошь покрыты мелкими язвами. Лицо, же ещё не изуродованное нарывами, блестело в свете лампы, и Сэм мог разглядеть, что на щеке незнакомки цветёт тёмно-зелёный узор.       Её легко можно было принять за ожившую утопленницу, и только глаза, пронзительные, лазоревые, горящие подлинным страданием, кричали о том, что обитательница библиотеки жива.       - Простите… - Сэм приблизился к ней, желая как-то исправить содеянное, а заодно узнать, кто же она такая.       - Ничего, вы ведь не знали, - она попыталась улыбнуться, - я вчера очень расстроилась, когда поняла, что цветы добрались до лица.       Она коснулась узора на щеке и скривилась. Потом подошла к столу и села на один из стульев, машинально поглаживая переплёт одной из книг, которыми была заставлена деревянная поверхность.       Сэм последовал за ней и занял стул напротив своей новой знакомой.       - Кто вы? – спросила она, прервав своё занятие, - я вас совершенно не помню… Из какой вы сказки?       Она улыбнулась, точно последний вопрос должен был способствовать возникновению какого-то особого доверия между ними. Винчестер всерьёз задумался над тем, что, возможно, эта девушка просто сумасшедшая. Но… что с её кожей, и почему её заперли в библиотеке?       - О чём вы? – осторожно поинтересовался он, - я приехал с братом сегодня. Мы тут проездом…       - Вы… Вы приехали? – голос дрогнул, она сжала крышку стола и посмотрела на него так, будто это он поинтересовался, из какой она сказки. А не наоборот.       Сэм кивнул. Люди, страдающие психическими расстройствами, всегда вызывали в нём сочувствие. Он хотел быть деликатным. Зачем расстраивать несчастную?       Девушка же тем временем разглядывала свои руки, так будто видела их впервые.       - Плесень… барьер… - она треснула себя по лбу и схватилась за голову, - какая же я глупая! Почему не поняла раньше?       Винчестер, решительно ничего не понимая, думал о том, что ему, скорее всего, нужно уходить. Жаль, материалы, по-видимому, достать не получится…       - То есть вы, - теперь она смотрела на него пугающе внимательно, - ничего не знаете о истории Сторибрука? Вы из… Нью-Йорка?       - Нет, но о Сторибруке мне действительно ничего неизвестно.       - Я Белль, - неожиданно представилась незнакомка, - а вы?       - Сэм.       Значит, Белль. Красивое имя, но оно ещё не даёт ей права смотреть на него так странно. И устав от сомнений, Винчестер решился:       - Что с вами, Белль?       Она пожала плечами:       - Не знаю, как вам объяснить. Но вы ведь видели вещи и похуже, верно? Вас совсем не смущают эти язвы, - Белль сняла шаль и вытянула руки, демонстрируя свои увечья, - и цвет моей кожи… В тоже время вы не из нашего города, - она постучала указательным пальцем по столу, - кто вы, Сэм? Только честно, я никогда не поверю, что вы простой житель этого мира, ничего не знающий о магии.       Магия! Так, она одна из тех несчастных девушек, решивших поиграть в дьявольский шабаш?       Но это предположение младшего из Винчестеров рассыпалось вдребезги, когда он ещё раз посмотрел на свою новую знакомую. Теперь, когда Белль осознала что-то, одной ей известное, она больше не напоминала сумасшедшую. И на восторженную дурочку, решившую изменить мир с помощью колдовства, совершенно не походила.       Может быть, она тоже как-то связана с охотниками?       - Я не раскрываю своих тайн незнакомкам. Уж простите.       - «Прости», - исправила она его, - думаю, ты не старше меня.       - Хорошо, давай на «ты», - Сэм невольно улыбнулся.       - Я могу рассказать тебе одну историю, Сэм, - произнесла Белль после недолгого раздумья, - но только сначала скажи: я права, ты видел вещи куда более странные, чем узоры на моих руках?       - Да, - он кивнул.       - И ты приехал в Сторибрук не просто так?       Оставалось только догадываться, как она поняла это. В любом случае, глядя в эти пронзительно-честные глаза, соврать было невозможно.       И Сэм кивнул ещё раз, мысленно ругая себя за доверчивость.       Белль долго молчала, потом, точно решив что-то, произнесла:       - Ты знаешь сказку о Красавице и Чудовище?       - Конечно.       Издевается она над ним что ли?       - Дело в том, что Красавица – это я, - уловив его скептический взгляд, Белль покачала головой, - пока Румп… моё Чудовище было со мной, я выглядела гораздо лучше. А историю о Принце и Белоснежке ты слышал?       И снова кивок.       - Красной Шапочке? Они все здесь, Сэм… Мы, жители Зачарованного Леса, который тебе кажется созданием чьей-то разбушевавшейся фантазии, были перенесены в Сторибрук много лет тому назад по воле королевы, оказавшейся не такой уж и злой.       Сэму упорно казалось, что она его разыгрывает. Он действительно многое повидал, но сказочные герои, превратившиеся в реальных людей? Слишком странно.       - Поверь мне, - её голос, такой вкрадчивый, настойчивый, проникал в сознание, убеждал, заставлял сомневаться в собственных убеждениях.       - Даже если я поверю тебе, Белль… Как объяснить то, что ты…       - Позеленела? – подхватила она, и ему послышалось что-то странное в этом вопросе. Будто она смеялась над собой и одновременно пыталась не заплакать.       - На город напали, и мой возлюбленный спас его ценой собственной жизни. А следующий день после всего этого ада, я увидела, что мои пальцы зеленеют. И… - она неожиданно смутилась, - я была так глупа, когда придумала это, но мне казалось, что моё тело умирает таким странным образом, потому что колдовство Румпельштильцхена всегда действовало на меня, отравляя, но он скрывал это от меня или, возможно, сам не знал, но в любом случае защищал от яда. А теперь, когда его не стало, отрава меня настигла.       - Румпельштильцхен – это моё чудовище, он был очень сильным магом - добавила она через несколько минут, вероятно, думая, что эта информация поможет Сэму понять её.       Всё сказанное ею казалось абсолютно нелепым, но, в конце концов, когда-то и общение с ангелом не было частью его повседневности.       - Постой… ты сказала, что эта версия неправильна? То есть ты поняла что-то, когда я пришёл?       - Да, - Белль кивнула, - ты сказал, что приехал в город вместе с братом, но когда Румпеля не было в Сторибруке, я создала защитный барьер. В город никто не должен был попасть. Значит, причина моей болезни в том, что барьер разрушен. Как мне кажется, магия связала меня с ним...       - То есть ты тоже волшебница? Но в сказке… - Сэм отчаянно пытался вспомнить подробности всем известной истории. Возможно, Красавица была колдуньей, а он забыл об этом?       - Нет, - её лицо искривилось, но она тут же попыталась взять себя в руки, - я терпеть не могу магию. Но Румпель попросил меня об этом. Я не могла отказать.       Каждый раз, когда Белль произносила имя умершего возлюбленного, её пальцы сильнее сжимали угол стола. Интересно, что это был за человек? Или точнее – чудовище?       - Теперь твоя очередь, - она взглянула на Винчестера, и ему показалось, что Белль хочет удостовериться в том, что он поверил ей.       - Это всё странно звучит, - признался он, наконец, - но, возможно, то, что я скажу, покажется тебе не менее странным…       И, вздохнув, Сэм начал свой рассказ. Пытаясь не утопать в деталях, он, тем не менее, достаточно подробно объяснил ей, в чём заключается смысл их с Дином «поездок». О прошлом упомянул вскользь, но во взгляде Белль было столько понимания, что у него возникло ощущение, что его тоска не стала для неё тайной.       - Так, ты пришёл в библиотеку, чтобы узнать об истории города? – протянула она, резюмируя всё сказанное им. По её виду невозможно было определить, насколько сильно он удивил её своим рассказом.       - Именно так.       - Тогда получается, что твоя миссия выполнена, - Белль улыбнулась.       Сэм поднялся и направился к двери. Красавица последовала за ним.       - Слушай, Белль, тебе лучше не ходить туда… в твоём состоянии. Неизвестно, насколько сильно эта дрянь с тобой связана.       - Нет, я должна пойти. Хватит прятаться. К тому же… тебе ещё не всё известно.       И порядком ошеломлённый происходящим Винчестер вышел на улицу. Он всё ещё пытался примириться с мыслью о том, что рядом с ним идёт принцесса из сказки.       Белль же обстоятельно рассказывала спутнику о Питере Пэне, злой королеве и, казалось, совершенно не волновалась о том, что будет дальше.

***

      Смеркалось.       Редкие прохожие здоровались друг с другом и кидали в сторону Дина любопытные взгляды. Некоторые даже пытались заговорить, но Винчестер не собирался вести с кем-либо задушевные беседы. Ему нужно было попасть в офис шерифа. Чем скорее – тем лучше.       Дин бы и самому себе не признался в том, что больше всего на свете ему хотелось увидеть Эмму. Позволить ей оправдаться. Окунуться в прошлое. Насладиться им, точно дорогим вином, которое открывают только «по особым случаям».       Поэтому, когда он увидел, что окна её офиса слабо горят болезненно-желтоватым светом, то испытал облегчение.       Присев на скамью, Дин осознал, что проделал путь от гостиницы до офиса за считанные минуты. Он был взволнован, ведь Свон напомнила ему о той развилке, на которой он стоял когда-то, о возможности другого пути.       Точно услышав его мысленные воззвания, Эмма спустилась на улицу буквально через несколько минут. Лицо её отражало глубочайшую задумчивость. Погружённая в свои, явно невесёлые, размышления она бы вряд ли заметила Дина. Он мог бы не подходить к ней, а отправиться в офис…       Но подобный вариант промелькнул и тут же исчез.       - Э… - Винчестер не успел окликнуть её. Прибор, спрятанный в кармане куртки, заверещал. А Свон вдруг попятилась в сторону от одного из зданий, издала какой-то гортанный звук, закрыла лицо руками и начала оседать на землю.       Дин подхватил её, не дав старой знакомой упасть.       Хотелось пошутить, высмеять эти её падения, но все остроты испарились, как только Винчестер вгляделся в её лицо. Слишком много тревоги, даже боли… Что же происходит с тобой, Свон? И не замешан ли в этом город, в котором ты почему-то выполняешь работу шерифа?       Дотащив Эмму до скамьи, Дин склонился над ней, думая о том, как пробудить впавшую в беспамятство Свон. Шальная мысль о поцелуе ещё не успела оформиться в твёрдое намерение, а Эмма уже открыла глаза.       - Дин…       - Что? – Винчестер всё ещё нависал над ней, и ей пришлось оттолкнуть его рукой, чтобы заставить изменить позу.       - Ты видел? – голос Эммы дрогнул. Она казалась растерянной, напуганной. И куда исчезла её утренняя уверенность?       - Как ты упала?       - Нет, - она покачала головой, - пятно… Оно ведь было здесь, на асфальте и на стене дома. И днём тоже.       - О чём ты? – он заглянул в глаза собеседницы, словно надеялся, что так сможет лучше уловить смысл сказанных ей слов.       - Неужели я сошла с ума? – Свон откинула голову назад, - и ты… Дин, почему ты оказался здесь?       Он не успел ничего ответить, но почувствовал, что сейчас Эмма готова рассказать ему всё, открыться.       Идиллию нарушил голос брата, окликнувшего его, чтобы привлечь к себе внимание:       - Дин! Я, кажется, понял!       Винчестер переглянулся со Свон, а затем встал со скамьи и пошёл навстречу Сэму и его спутнице.

***

      Когда Кастиэль оказался у небольшого здания, покрытого наступающей ночной тьмой, точно одеялом, он сразу понял, что интуиция не подвела его.       Церковь.       Место успокоения. Он хотел подумать о грядущем, найти верный ответ. Пожалуй, более тихого места, чем эта церквушка ему действительно не отыскать.       Как выяснилось, он неверно истолковал желание своего «начальства». Очищение Сторибрука в их планы не входило, нужно было ехать дальше. Но Сэм и Дин уже занялись этим делом и вряд ли теперь отступят.       Значит, нужно подождать.       Кас вошёл в домик, предназначенный для вознесения молитв тому неведомому существу, о котором он сам знал весьма мало, и присел на скамью.       Девушку, сидящую на другой стороне длинной лавки, он заметил нескоро. Она была спокойна, но казалась скорее печальной, чем умиротворённой.       «Не похожа на монахиню», - мысленно констатировал Кастиэль и сам не смог объяснить себе этого вывода. Да, её одеяние, джинсы и рубашка, не соответствует духовному лицу, но есть ещё что-то.       Почувствовав его взгляд, незнакомка обернулась:       - Здравствуйте.       - Здравствуйте, - откликнулся Кас, - вы ведь не монахиня?       Она посмотрела на него так, будто сам его вопрос был довольно нелогичным и почти недопустимым, затем улыбнулась:       - Нет, я Тинкербелл, фея из Неверленда. А вы?       Кастиэль не понял, шутит ли она или говорит серьёзно, но в её голосе было столько искренности, что ему не захотелось придумывать что-то:       - Я Кастиэль, ангел.       - Никогда не встречала ангелов прежде, - сообщила Тинкер, не очень удивлённая его откровением.       И полностью удовлётворённый этим мимолётным обменом репликами Кас думал о том, что девушка, вновь погрузившаяся в свои мысли, действительно не похожа на обычного человека. Хотелось спросить у неё о чём-нибудь, продолжить разговор, но ангел не знал с чего начать. И стоит ли?       Тинкербелл пришла ему на помощь. Неожиданно придвинулась чуть ближе и, заглянув ему в глаза, попросила:       - Кастиэль… расскажите мне об ангелах.       Её просьба показалась ему странной, слишком дерзкой и наивной одновременно. И немного подумав, он предложил:       - Хорошо, но тогда потом вы расскажите мне о феях.       И когда она кивнула, Кас начал свой рассказ, справедливо рассудив, что с бедой, обрушившейся на Сторибрук, Винчестеры способны справиться самостоятельно.

***

      Они сидели в офисе шерифа. Белль и Сэм искали необходимые записи в книге, которую незадолго до этого принесли из гостиничного номера Винчестеров. Дин перезаряжал пистолеты, прекрасно понимая, что сейчас это, пожалуй, ни к чему и слушал Эмму.       Свон стояла около окна и смотрела на циферблат, который то и дело прятался под слоем плесени. У Эммы нестерпимо болела голова, а запах гниения теперь вообще не исчезал. Она рассказывала человеку из прошлого о том, во что сама с трудом поверила несколько лет назад и всё пыталась осознать ту правду, которую он поведал ей за пару минут до этого.       Прервав свой рассказ, Свон повернулась к Дину, взглянула на него в упор, не давая возможности отклониться от ответа:       - И от этого ты хотел сбежать со мной?       - Да.       - Мы соединили всё в единую картину, - оптимистично сообщила Белль, и Эмма в который раз попыталась улыбнуться, глядя на неё. Всё-таки внешний вид мисс Френч сейчас мог напугать кого угодно.       Впрочем, младший брат Дина, по видимости, вряд ли бы согласился с таким мнением…       - И что же?       Сэм кивнул, предоставляя Белль право ознакомить Эмму и Дина с результатами их изысканий:       - Скорее всего, в момент смерти Питера Пэна и Ру… - она опустила глаза, но тут же справилась с собой и посмотрела на Эмму, - Румпеля высвободилось большое количество отрицательной энергии. Реджина, злая королева, - уточнила она для Дина, - смогла остановить проклятье Пэна, пожертвовав своей силой, но для того, чтобы уничтожить зло полностью её магии не хватило. Сверхъестественная… зараза начала понемногу съедать город. Из-за того, что я была связана с барьером, произошло это… - Белль вытянула руку, - Сторибрук разлагается, и, вероятно, все его жители одурманены, поэтому ничего не замечают.       - А ты, Эмма, как я понял, - Сэм улыбнулся, - спасительница, поэтому смогла почувствовать, что творится нечто неладное, и сохранила ясность сознания.       - Пятна плесени на асфальте и запах гнили – это ясность? – Свон усмехнулась.       Сэм кивнул:       - Главное, что мы нашли лекарство.       Дин встрепенулся:       - Можем начинать?       Рука Эммы легла ему на плечо:       - Для начала послушаем.       - И без тебя догадался, - Винчестер показал ей язык, и Свон почувствовала облегчение. Ведь если в этом мире ещё есть люди, способные столь беззаботно кривляться, опасность, пожалуй, не так велика, как кажется.

***

      Луна устало серебрила здания Сторибрука, любовалась собой, вглядываясь в стеклянные лужи. Деревья и пожухлые кусты трепетали под редкими порывами беспокойного ветра.       Белль казалось, что если она вытянет руку и раскроет ладонь, ветер приляжет на неё и свернётся клубочком, точно тот рыжий кот, которого она подкармливала тайком от Румпельштильцхена, пока жила в его замке.       Румпель… Сейчас, когда она узнала, что причина её болезни не связана с любовью к нему, былые доводы показались донельзя глупыми. И как эта странная теория проникла к ней в голову?       Френч ведь так гордилась собственной рассудительностью, и тут Если бы не Сэм, она бы умерла, так и не узнав истинной причины своего недуга. Странно будет умереть сегодня.       В близости гибели Белль не сомневалась. Гниль почти полностью завладела ею, осталось совсем чуть-чуть. Самое лучшее, что она может сделать сейчас – стать наживкой, привлечь тот сгусток энергии, который пожирает их город и позволить Винчестерам уничтожить его.       Они, конечно, не хотели использовать её как приманку, но иного выхода, кажется, нет. И разве она против?       Белль посмотрела на Сэма, который сосредоточено чертил что-то на асфальте – какие-то знаки, необходимые для того, чтобы запереть гниль. Френч нужно будет встать в центр круга, когда он будет закончен, и коснуться асфальта рукой. Скорее всего, это привлечёт их врага.       Новый порыв ветра пробежался по щеке девушки, и она прикрыла глаза, стараясь смириться с мыслью о скором конце.       Полгода она думала об этом, призывала смерть, корила себя за малодушие. Она была согласна уйти вчера, но сегодня… Сегодня, когда этот ветер, такой ласковый, светлый, укутывал её с головы до ног, и перед глазами – стоило только закрыть их – мелькала незнакомая раньше улыбка, умирать не хотелось. Совсем.       - Прости меня, Румпель… Я такая слабая, - прошептала Белль, отворачиваясь от остальных. Слёзы душили её, и жить хотелось отчаянно, до боли.       - Если хочешь – живи.       Ей послышалось, или действительно самый дорогой в этом мире голос прозвучал рядом с ней, растворившись в полночном ветре?       И невидимая рука утёрла её слезы. Чувство невозможной, но столь желанной близости переполнило сердце красавицы.       Румпель верил в неё. Так, почему она сама не верит в себя?       Разве имеют значение эти зелёновато-синие разводы на её теле, если душа её переполнена желанием жить? Выйти из библиотеки, насладиться воздухом родного города, пить его не переставая… Встретиться с друзьями, помочь тем, кто нуждается в этом.       Она всё сможет. Она обязана.       И когда Сэм окликнул её, Белль улыбнулась самой искренней из всех возможных улыбок.       - Я готова, - провозгласила она, ничуть не сомневаясь в успехе операции. Румпель был с ней. Он стоял за её спиной, сжимал её плечи и говорил о том, как она изменила его жизнь.       И в этот момент Белль ничего не боялась. Просто не могла бояться.       Она вошла в круг, подмигнув напряжённому, приготовившемуся нападать и защищать Сэму. На Дина с Эммой Френч не посмотрела, их не нужно было подбадривать. К тому же ей ещё в тот момент, когда они с Сэмом застали их на лавочке, показалось, что эти двое как-то особенно нуждаются друг в друге.       Стоило Белль коснуться рукой центра испещрённой линиями поверхности, как раздался слабый вскрик Эммы. Вероятно, она что-то увидела. Френч почувствовала, как холодок пробегает по позвоночнику и с ужасом поняла, что не может оторвать ладонь от асфальта. Её затягивало в неведомый водоворот, и она была не в силах сопротивляться. Таинственной силе, разлагающей город, нужна была та, кто сотворил разрушенное ныне заклинание. И Белль, открыв рот в беззвучном крике, упала к ногам зеленовато-синего существа, материализовавшегося рядом с ней.       Френч подняла голову и попыталась разглядеть то, во что воплотилось всё зло, оставленное Питером Пэном после своей смерти. О том, что в этом существе, лишённом лица, бесформенном и похожем на зловещую тень, было что-то и от Румпеля, Белль старалась не думать.       Существо вдруг протяжно завыло, и у Белль заложило уши. Она огляделась, пытаясь понять, что происходит с остальными, но в этот момент кто-то подхватил её, оторвав от асфальта. А где-то за границами круга раздался голос.       Сэм читал заклинание. Приглядевшись, Френч смогла увидеть, каким странным, почти диким огнём пылает его лицо. Тем временем, Дин опустил её на тротуар, поручив заботам Эммы, а сам направился к брату. Заклинание, найденное ими в отцовской книге с пометкой «уничтожает не оформившуюся сверх. энергию» должно было сработать, но об осторожности забывать не следовало.       Белль ещё раз взглянула на мужчину, сжимавшего в руках потрёпанный блокнот, что-то в нём было… странное. Нестерпимо захотелось дотронуться до его волос. Коснуться его жизни. Узнать. Понять.       - Белль, что с тобой?       Френч не ответила Эмме, сознание покинуло её в тот момент, когда зелёное, покрытое синими язвами, существо исчезло в глубинах ада.

***

      Сэм сидел на кровати и думал о том, что всё закончилось слишком быстро. Нет, он, конечно, был рад спасению Сторибрука и его жителей, но необходимость уезжать давила на плечи.       Девушка, лежащая на белых подушках, та, чей сон он охранял сейчас, воплощала в себе нечто важное. Он и сам не мог подобрать верное определение. Надежда? Свет? Слишком банально, пожалуй.       Убедившись, что Сторибрук вне опасности, и жизни Белль ничего не угрожает, Дин и Эмма уединились в офисе шерифа. Они, правда, предлагали Сэму помочь отнести Френч в гостиницу, но он отказался. Этим двоим не терпелось поговорить, и Винчестер не хотел мешать брату, отбирая у него и без того малочисленные минуты.       «Интересно, где Кас пропадал всё это время?» - лениво подумал Сэм, слушая мерное дыхание своей новой знакомой.       Кожа Белль снова приобрела естественный оттенок, и теперь Винчестер понимал, почему её прозвали «красавицей». Мысль о её чудовище, пришедшая следом, неприятно поразила Сэма, но одновременно с этим пробудила сочувствие к Белль. Чем же она заполнит свои дни теперь, когда её любимого больше нет на свете?       То, что она ожидала смерти в библиотеки на протяжении шесть месяцев, теперь было очевидным. Это осознание ужасало Сэма.       Белль пошевелилась во сне, затем открыла глаза. Сначала она, вероятно, не могла вспомнить, что с ней случилось, и кто сейчас находится рядом с ней, но потом её взгляд прояснился:       - Сэм…       - Всё кончено. Эмма не чувствует запаха гнили, по её словам, Сторибрук начал оживать.       - Я рада.       - И твоя кожа очистилась.       Она улыбнулась. Потом как-то затихла, присела на кровати и сообщила доверительно:       - Я думала, что умру.       Сказано это было легко. Пожалуй, слишком легко.       Сэм сразу почувствовал подвох.       - Не надо так, - взял её руку в свою и подумал о том, что непременно ещё встретится с ней. Когда-нибудь. Чем скорее – тем лучше.       И Белль, вероятно, поняла это его невысказанное желание, облокотилась на его плечо, прикрыла глаза, так чтобы было видно только маленькую полоску света, брошенную луной на тёмный ковёр, и начала свой рассказ.

***

      Они сидели на широком подоконнике, смотрели в открытое настежь окно и курили, как когда-то давно. Очень давно.       - Дочь Белоснежки и Прекрасного Принца? Как ты это пережила, Свон?       Эмма затянулась:       - До сих пор переживаю. Но, знаешь, Дин, мне это переживание нравится.       - Мне кажется, тоже нравится моя жизнь. Или…       - Что? – спросила, заранее зная ответ и от того прислушиваясь с ещё большим вниманием к его словам.       - Я просто не умею по-другому.       Хотелось сказать что-то важное, но «спасибо» давно прозвучало. Эмма выкинула сигарету на асфальт. Ей нравился этот чистый, без гнилых пятен асфальт. И воздух, пусть и насыщенный сигаретный дымом, но восхитительный. Настоящий. Без примеси смерти.       Всё думала – сказать или нет? Признаться, наверное, надо, раз уж такая странная ночь выпала. И Дин, внешне беззаботный, а всё же прожжённый насквозь незнакомым ей горем. Нельзя утаить что-то от него.       - Иногда я задумывалась над тем, что было бы, если бы я тогда ответила иначе.       Он не посмотрел на неё, но Свон заметила, как крепко пальцы мужчины вцепились в сигарету. Права ли она?       - И всегда приходила к тому, что поступила правильно.       - Я что же… совсем тебе не нравился?       - Наоборот.       Дин вздохнул. Совсем тихо, чтобы она не услышала этого знака его разочарования, горечи, обжёгшей лёгкие.       - Мне бы хотелось познакомиться с твоим сыном, - наконец, произнёс он.       - Хорошо. Думаю, завтра с утра можно устроить вашу встречу.       - Ты счастлива? – Дин раскурил ещё одну сигарету.       Свон поправила локон, потом отобрала у него сигарету и выкинула её за окно.       - Да. И ты тоже.       Он согласно кивнул.       Она сделала вид, что не заметила обречённости, сквозившей в этом его движении. В конце концов, всё вышло действительно хорошо. Встреть Дин её раньше, она могла бы и не найти своих родителей… Ведь, кажется, тогда она была бы счастлива с самого начала.

***

      Кас сказал, что будет ждать их на следующей станции, и исчез без объяснений.       Когда Сторибрук остался позади, Дин включил музыку ещё громче. Хорошо было бы заглушить собственные мысли. Эмма, счастливо обнимающая сына, привычно целующая в щёку рослого мужчину с крюком вместо руки, казалась несоизмеримо далёкой, ненастоящей. Винчестер не мог расстаться с ощущением, что та, другая Свон, подрабатывающая официанткой и мечтающая восстановить свою жизнь, всё ещё где-то рядом.       - Этот Генри забавный малый, - сказал Дин, чтобы отделаться от навязчивых видений, в которых Эмма так же привычно целовала не капитана из известной сказки, а его самого.       - Да, - Сэм кивнул, затем помолчав, добавил - кстати, он одолжил мне свою книгу сказок, так что нам надо будет заглянуть в Сторибрук в ближайшее время. Она для него очень важна.       Старший Винчестер понимающе улыбнулся. Должна же быть в мире какая-то справедливость, пусть и весьма относительная.       А дорога, одновременно уводящая и ведущая, была на удивление лёгкой, гладкой, словно масло и даже, пожалуй, сказочной.       Братья переглянулись, со сказками у них теперь были особые счёты.
По желанию автора, комментировать могут только зарегистрированные пользователи.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.