«Мама» для Дракона.

«Там все живы, кто любил меня, Где восход, как праздник бесконечной жизни. Там нет счёта рекам и морям, Но по ним нельзя доплыть домой……» Ария-Закат За окном унылое серое небо, редкие рваные облака плывут по нему. На улице наступила поздняя осень. Последняя, которую я увижу в своей жизни. Из окна мне видно только небо. Одно и тоже, день ото дня, оно словно не меняется. Я больше никогда не почувствую ритм жизни и не пройдусь по улицам родного города. Эта палата мое последнее пристанище. Эти серые, унылые стены последние в моей жизни. Ужасный, потрескавшийся потолок, вода, капающая с крана. Вот мои последние спутники. Я уже еле двигаюсь и практически не ем. Но осталось немного. Чуть потерпеть, и я буду свободен навсегда. Я не верю в реинкарнацию, в рай и ад - тоже. Я верю в себя, а мене осталось немного. Меня зовут Саша Игнатов, мне 18 лет, и я умираю от рака крови. Таких как я - миллионы. Каждую секунду кто-то умирает, а кто-то появляется на этом свете. Таков закон жизни. Суровый закон выживания сильнейшего. А я слабое звено в ее цепи, вот она и выкидывает меня на свалку. Сколько помню себя, почти все время болел. Простейшая простуда могла свалить меня с ног на месяц. Родители не понимали, что происходит, бесконечно таскали меня по разным врачам. Но они лишь разводили руками, смотря на показания исследований. Как потом оказалось, это были первые звоночки серьезной болезни. О том, что болен, я узнал после аварии. Это произошло первого июня. Мы только прилетели из Франции, где довольно продолжительное время гостили у наших родственников. Ехали на машине из аэропорта по трассе домой, и строили планы, ведь приближался мой день рожденья. Был солнечный и погожий день, и ничего не предвещало беды. Отлично помню тот момент, когда папа смеялся над шутками мамы о том, что я стал почти что французом и очень забавно картавил. А ведь мне действительно понравилось там. Во Франции все по-другому, и я искренне полюбил эту страну. Как часто говорил мой дядя: "Франция - это страна поцелуев, флирта и вина". Когда я спросил что это значит, мне сказали, что поживи я там побольше, то понял бы. Я даже немного научился говорить по-французски. Папа тогда долго смеялся над моим произношением и попытками самостоятельно сделать заказ в ресторане. Эти воспоминания греют душу, ведь от моей семьи остались только они. Жизнь моих родителей перечеркнул фургон с древесиной. Я практически ничего не помню из последних секунд, только резко обрывающийся папин смех и удар, который отбросил меня в бок. А дальше наступила темнота. Когда я вышел из комы, то, как потом оказалось, в этом мире я остался совсем один. Тогда, прикованный к больничной кровати, я под действием лекарств не мог понять, почему все отводят глаза и переводят разговор при вопросе о моих родителях. Только через неделю врачи посчитали безопасным, для моего здоровья сказать страшную правду. Судьба отняла у меня все. После аварии выжил я один. Мои родители умерли еще до приезда скорой. Меня же от силы удара выбросило из машины в придорожный кювет. Там меня и нашли. Но это оказалось только началом. После следующей новости я пожалел, что не умер в той аварии. Мой дядя Андрей с семьей разбился в авиакатастрофе. Они летели на похороны родителей, а после них он планировал забрать меня с собой во Францию. Моя жизнь в тот момент стала казаться сценарием дешевого драматического фильма. Желание умереть терзало мою душу. Словно робот, я каждый день выполнял надлежащие предписания, безвольно плывя по течению жизни. Известие о своей болезни я принял спокойно, мне было все равно. В палату вошла Мария, молоденькая медсестра из онкологического отделения, где я сейчас находился. С момента аварии прошел уже год, а я перехожу из больницы в больницу. Эта, наверно, последняя. - Привет, Сашенька, тебе пора на процедуры, - она ласково погладила меня по горящей от жара щеке. Моих сил хватило только на вялый кивок, сознание опять стало меркнуть. В последнее время это постоянное мое состояние. Уже проваливаясь в небытие, я чувствовал, как меня перекладывают на каталку. Сознание возвращалось толчками. Какой-то гул стоял в ушах, заторможенный мозг не мог разобраться во всем происходящем. Мне казалось, что я плыву, но только в океане обжигающей боли. До меня с запозданием доходило осознание услышанного. - Машуня, пойми, мест не хватает, к нам перевели половину больных из соседнего онкологического отделения. Там произошла какая-то проблема и их временно закрыли, - прокуренный мужской голос принадлежал Ивану Сергеевичу, заведующему нашего отделения. - Но Сашенька... - довод Марии был перебит. - Мария Александровна, он уже умирает и мне кажется, что ему все равно, кто будет его соседом по палате. Парень тоже плохой. Он впал в кому утром. Они оба долго не протянут. - Тогда я хоть ширму поставлю. - Хорошо, делайте что хотите. Но, по-моему, это лишнее, - послышались шаркающие шаги, Иван Сергеевич ушел. Я почувствовал легкое прикосновение ко лбу. Сладкий аромат духов Маши ударил в нос. - Бедный мальчик, скоро ты перестанешь мучаться. Знаешь, а доктор подселил к тебе соседа, - она прерывисто вздохнула и, наклонившись, зашептала мне на ухо, - Боже, Сашка, тебе бы жить и жить. Такой молодой и красивый парень, а болезнь сжигает. Почему так? Вот смотрю на тебя, и сердце кровью обливается. Пусть хоть в последние минуты ты не будешь один. Что-то мокрое упало мне на щеку. Слеза. Ну почему она плачет? Глупая! Ведь скоро я встречу родных и, наконец-то, буду счастлив. Дышать становилось все тяжелее. Наступала агония. Маша, еще пару раз всхлипнув, ушла, оставив после себя легкий шлейф духов. Океан боли становился все больше, он словно омывал меня. Сжигал адским огнем мое иссушенное болезнью тело. Мыслей уже не осталось. Стало казаться, что в мире существует только я и эта боль. Сердце стало прерывисто биться, пропуская удары. Вроде и болеть стало меньше. У меня уже просто не осталось сил дышать... - Саша, не смей! - мое горящее тело обняли. В теле появилась легкость. Еще немного и я взлечу. Взлечу к самым небесам. - Даже не надейся, что я дам тебе умереть, дорогой. Какой красивый голос. Мне нестерпимо захотелось посмотреть на его обладателя. Я просто посмотрю, а потом взлечу. Ну, тело повинуйся мне в последний раз. Я почувствовал возле своих губ легкое дыхание. Неимоверным усилием разлепил веки. Темно. Почему так темно? Прикосновение к губам. Да меня же целуют. Странный холод проник в меня, прокатившись по телу волной. Вспышка нестерпимого света. Я вижу глаза. Пугающие, но такие прекрасные - серебристые в обрамлении белоснежных ресниц. Они манили, звали с собой. Кто он? Наверно ангел. Я услышал свое имя. В глубине этих глаз стала разворачиваться воронка. Меня словно затягивало туда. - Ты пойдешь со мной? - чарующий голос словно околдовал меня. Мне просто захотелось свои последние минуты провести с этим ангелом. В душе, с его появлением, воцарился такой покой. Моих сил хватило только согласно моргнуть. Снова вспышка ослепительного света. Открытые глаза больше ничего не видели. Только обрывки фраз достигали моих ушей. - Приветствую Вас, Пресветлые. - Мы слушаем вас. - Я представляю вам своего избранника Александра Палладина. Брачный ритуал уже проведен, - ответил мой ангел. - Приветствуем нового члена семьи Палладин. Совет засвидетельствовал то, что брачный ритуал был проведен по всем правилам. Совсем не понимаю происходящего. Я что вышел замуж за ангела? Абсурд... Сознание опять стало уплывать от меня. Последней мыслью было: «Вот это агония. Не знал, что посмертные глюки такие интересные...» Вот так началась точка отсчета моей новой жизни. Хотя на тот момент я этого еще не знал. Не знал, что судьба приготовила мне новые падения и взлеты. Но знаете, я не жалею, что у меня появился шанс жить. Я расскажу вам все. Снова переживу эти моменты с вами. Надеюсь, вам понравится...