Часть 1
7 марта 2014 г., 22:08
Вечеринка по поводу назначения Павла полковником лейб-гвардии все набирала обороты. Гости все больше хмелели, разговоры становились все более развязными, движения более порывистыми, а мысли короткими и резкими. Сам Павел тоже веселился, постоянно требуя еще вина.
— Ну что, Павел?! – вскричал один из его друзей, поднимая кубок, — За полковника!
— За полковника! – вторили гости, поднимая кубки и стаканы.
Самому же Павлу с каждой минутой становилось все более душно. Вино ударило в голову, от чего все лица у него слились в одно сплошное пятно, где уже нельзя было различить, кто перед ним.
Пересилив себя, Павел Васильевич нетвердой походной пошел к балконной двери. Оказавшись на балконе, он наконец-то вздохнул полной грудью. Закрыв глаза Павел подставил лицо холодному ночному воздуху. Шум пиршества остался в доме, здесь же он был совершенно один и, не смотря на то, что его друзья сейчас остались там, он был рад возможности сделать небольшой перерыв.
— Нравится должность, Павел Васильевич?
От тихого голоса мужчина вздрогнул и глянул на говорившего. Одет он был прилично, хоть и не дорого: темный шерстяной фрак с высоким воротником-стойкой, светлые панталоны и, совершенно ему не шедшие ботфорты. На правом глазу у него была повязка, а в руке он держал трубку. Хотя нет, больше похожа на казацкую люльку. Петро нахмурился, глядя на гостя. Он отчаянно пытался вспомнить, кто он, но ответ все не вырисовывался.
— А кому не нравиться! – фыркнул он, — А мы с вами, простите, знакомы?
— Нет, — ответил незнакомец, — И, сказать по правде, вам бы не хотелось иметь со мной знакомства. Мои друзья говорят, что я приношу им удачу в азартных играх.
Павел моргнул, ошарашенный неожиданным признанием.
— Если вы приносите удачу, — продолжал он, чувствуя, как неумолимо трезвеет от ночного воздуха, — Тогда почему же я не захочу иметь с вами знакомства?
Гость глянул на полную Луну, выплывшую из-за тучи. Он посмотрел на свою люльку и сделал затяжку, после чего пустил дымное кольцо в небо. Павел заметил, что черты его лица как-то неуловимо изменились, стали плавными и тонкими, словно незнакомец вдруг помолодел.
— Потому что только в азартных играм им и везет, — наконец ответил он, — В остальном их ждут неудачи.
Он повернулся к Павлу, разглядывая его взглядом единственного левого глаза. Павел Васильевич многое повидал на своему веку, много всего в жизни с ним приключилось. Не раз и не два ему доводилось сталкиваться с людьми, которые одним взглядом могли заставить оппонента отступить, замолчать или уничтожить. Однако все они меркли и бледнели по сравнению с ледяной мертвенностью этого взгляда.
— Хотите, сыграем в азартную игру, а, Павел Васильевич?
— Отчего бы не сыграть разок, — натянуто улыбнулся он.
— Правила будут довольно простыми, — произнес незнакомец, делая еще одну затяжку, — Вы можете выполнить мои условия, и тогда вас ждет приличная награда, а можете и ослушаться...
Он уставился на балконную дверь, за которой веселились его друзья и жена Софья.
— Я знаю, что вы богаты, могущественны, — продолжал он, — Как-никак одна из четырех багатейших семей…
— Что вам нужно?
Настроение было безнадежно испорчено. Если в первые минуты разговора, гость забавлял Павла, то сейчас он чувствовал себя на редкость неуютно. Даже начинал злиться, что тот пришел без приглашения – в этом сомнений не осталось – так еще и ведет какие-то туманные разговоры. Это начинало выводить Павла Васильевича из себя.
— Что вы передали кое-что одному мальчишке, — ответил незнакомец.
Незнакомец пошарил рукой под фраком и вытащил небольшой сверточек. Он протянул его Павлу, который не знал, злиться ему или удивляться.
— Мальчишку зовут Тарасом, — произнес незнакомец, вложив сверток в руку заставшего Павла, — Отдадите ему это без всяких слов и потом ваша услуга окупиться старицей.
Он улыбнулся самими уголками губ.
— Только потом не продешевите, господин Энгельгард.
Следующим утром Павел Васильевич Энгельгард очень пристально расспросил всех домашних слуг, кто же приходил на пиршество. Особенно дотошно он расспрашивал о неком одноглазом мужчине с люлькой. Но у кого бы он ни спросил, у кухарки ли Насти или у своей жены Софьи Григорьевны, никто не видел такого человека. Хоть большинство его друзей помнило вечер отрывками, но и они сказали, что никого похожего вчера не видели. На вопросы, кого же пан Энегельгард ищет, Павел Васильевич только отмахивался, бурча что-то про то, что видимо перепил.
Но про сверточек он не забыл. Следующим вечером, дождавшись удобного момента, он развернул его и увидел карандаш и перо. Только лишь взяв предметы в руку, он мигом понял, что не должен их трогать. Словно кто-то ему на ухо нашептал, что если Павлу Васильевичу дорога его жизнь и душевное равновесие, лучше будет просто не трогать их. Целее будет. Ведь они принадлежат ни ему, а значит, и брать их в руки он не имеет никакого права.
Тем более, что их настоящий владелец скоро должен был появиться.