Брату
7 марта 2014 г. в 22:20
Склоняю голову с клеймом я обреченного.
Дышу сквозь силу, жизнь – не дорога.
Мой брат, погибший в мае, Богом проклятом –
За что к тебе, ма шер, была строга Судьба?
Мы вместе были в вихре бурь стремительном
В простонародье названном «война»,
Когда весь мир, казалось, Смерти был обителью,
А мы? Что ж, ведь к нам «строга Судьба»!
Народ английский, как гласит предание,
Вел войны сотни лет тому назад.
Он воевал всегда, отринув прочь страдания,
А Волдеморт устроил здесь кромешный ад…
***
Передо мной плывет воспоминание:
Горят дома, в овраге стонет Аврорат,
А Шеклботт ведет нас на задание,
И слышится приказ: «Не отступать назад!»
И мы не отступали. Мы сражались
За Англию, за Родину, за мать.
Мы воевали яростно, отчаянно
И все же не хотелось умирать…
Хотелось жить! Да так, чтоб жизнь сияла радугой;
Чтоб не было войны, чтоб Смерть прошла другой тропой.
Чтоб были дети, жены и работа,
За два неполных года ставшая родной.
Сражались мы – но были и другие,
Ребята, в первой павшие Войне,
На фотографии, казалось бы, живые.
На самом деле – мертвые вполне.
Они – герои. Ничем не хуже ты, братишка,
Склонивший голову в суровый, страшный час.
Когда шрамоголовой глупенький мальчишка
Повел нас в бой, и сам дрожа подчас.
***
Лежите вы, герои битвы страшной,
В гробах, в земле сырой. И сгнили уж тела.
А все-таки я помню, как сияли
Твои каре-зеленые глаза
Когда очередное зелье получалось,
Когда был вопль «шалость удалась!»,
И как котлы, конечно же, взрывались,
Но, впрочем, нам не принося вреда…
***
И вот стою у гроба. Мама плачет.
Отец, в мгновенье поседевший,
Вцепился мне в плечо.
И дождь идет, как будто понимает,
Как будто и ему не все равно,
На то, что погасла на губах твоих улыбка,
На то, что смеха в доме нашем больше нет.
Твоя ведь смерть – досадная ошибка?
И я, глупец, ищу в дожде ответ…
Повсюду слышу шепот: «Вот бедняга!
Погибнул рано, в самом цвете лет!»
«Как же случилось так, ребята?»
«Жалейте брата – вот вам мой совет!»
Прошел я за три дня все круги ада,
Какие многим не пройти и за десятки лет.
И жалости мне показной уже не надо,
Сидите молча, ваша жалость – просто бред.
***
Когда-нибудь я также кану в Лету,
Сотрутся все мои надежды, мысли, сны.
И проживу я жизнь, подобную шуту-валету.
А, впрочем, что теперь? Мосты уж будут сожжены.
И шутки наши больше не сорвутся,
И шалость будет вовсе не чужда,
И может быть, котлы опять у нас взорвутся,
Но нам уже не принесут вреда…