Allure

Намджун колебался. Парень стоял напротив двери в свой класс, сжимая и разжимая кулаки, пытаясь решить для себя, хочет он зайти или нет. Коридор был пуст, даже учителей не было видно. Намджун попал на первый автобус этим утром, чтобы побыть в одиночестве, и это ему удалось. Он, водитель, один старый мужичок, который сидел в сломанном кресле на местах для инвалидов, и одна женщина средних лет с обнаженными руками, стучащая своими красными каблучищами. Пока ехал, Намджун смотрел в окно, разглядывая зеленый смог Сеульского неба, и терялся в своих мыслях. Однако в классе уже кто-то был. И этот «кто-то» уже в который раз опередил его. Он был там. Сидел, склонившись над учебником и поддерживая голову руками. Его волосы были ненатурального коричневого цвета, ноги скрещены под партой, открытый рюкзак висел на спинке стула, а сам он сидел в первом ряду, за самой крайней левой партой рядом с окном. Намджун медлил еще с минуту. Глубоко вдохнув и проведя рукой по своим серым волосам, тем самым приглаживая их назад, он выдохнул и открыл дверь. Он быстро проскользнул до своей парты в середине класса, избегая взгляда единственного человека. На столе лежала пустая пачка из-под чипсов, поэтому ему пришлось пройтись ещё раз и донести её до мусорной корзины. - А я все думал, зайдёшь ты или нет, - рука парня застыла на половине пути к мусорке. - Или же пойдёшь на улицу и там будешь ждать звонка. Намджун выкинул упаковку и повернулся на голос. Теперь же шатен сидел, выпрямившись на стуле, скрестив руки на груди, а его губы исказились в ухмылке. - Ты смелее, чем я ожидал, - глумился Намджун, - но не думай, что я вижу в тебе угрозу. - Тогда почему ты провел столько времени у двери? – сидящий сочувственно выдохнул сквозь ухмылку. – Или ты был ослеплен тем, как я хорошо выгляжу? Намджун закатил глаза и, стараясь не смотреть на парня, пошел обратно к своей парте: - Думай, как хочешь. Я просто удивлен, что красивеньких мальчиков вообще заботят уроки. - Не у всех есть папин кошелек для оплаты обучения. Некоторым приходится получать хорошие оценочки, чтобы остаться в школе. - Ты не похож на тех, кто любит учиться. - Напомни-ка мне, кто занимает первое место в классе? Намджун начал что-то строчить в своей тетради. Сокджин улыбнулся и положил голову на свою руку: - В чем дело, Денежный Кошелек? Память потерял? Или гордость? В этот момент остальные одноклассники начали заходить в класс. Звонок прозвенел раньше, но никто этого даже не заметил. Намджун продолжил строчить, слово за словом выливая на страницу. Сокджин смотрел вперед. Его триумфальное выражение лица сменилось на мягкое, честное, которому учителя слепо верили. Класс ожил, перемешался в собственном хаосе, и школьный день начался. В первый день учебного года Намджун был единогласно выбран старостой класса. Позднее, когда он рассказал об этом матери, она улыбнулась, или что-то наподобие того - из-за ботокса ей сложно было выражать истинные эмоции. Реакция же самого парня была коренным образом противоположной, потому что в тот день, прямо перед голосованием за старосту, его класс выбрал Ким Сокджина, как помощника старосты. Голосование было закрытым. И хоть у шатена и было лицо, которому доверяли, не все были готовы принять Плебея во властной позиции, даже в такой незначительной, как помощник старосты. Он всегда носил длинные рукава, но все и так знали. И всегда будут знать. Поэтому парень был удивлен, когда Сокджин обошел сенаторскую дочь на два голоса. Для Намджуна статус старосты был очевидным, он занимал первое место по успеваемости в классе. Во время голосования шатен лениво поднял руку, как если бы его выбор был результатом долгих раздумываний. Но когда их отпустили на перемену, Сокджин подошел прямо к Намджуну и, улыбнувшись, произнес: «Давай проведём хороший год, староста». Тот сжал кулаки, ответив: «Взаимно». Не то что бы у Сокджина была плохая репутация - для Плебея к нему относились довольно-таки хорошо. Учителя могли попросить его ответить на вопросы и прощали, если он отвечал неправильно, в то время как старосту ругали за его ошибки. А на втором году старшей школы, когда Сокджин пришёл в класс с каштановыми волосами вместо его обычной черной копны волос, директор сделал ему комплимент вместо того, чтобы сделать выговор за нарушение школьных правил. На следующий день Намджун пришел в класс с волосами цвета серебра. Он знал, что шатен не принял бы вызов, но, тем не менее, волосы были посланием. Посланием, которое Сокджин получил. С того момента Намджун и Сокджин боролись за первое место в списке успеваемости, перескакивая то туда, то сюда, и когда первый стал главным редактором школьной газеты, второй стал президентом клуба хорового пения. В этом году они попали в один класс, активно соперничая друг с другом. Это было похоже на перестрелку, где парни были главными врагами, а остальной класс - заложниками, молящимися лишь о том, чтобы их ненароком не задело.

***

Город был разделен. Элита - те, у кого были чистые руки, - жили в центре города, Синие - те, у кого были тату в виде синих полосок, - жили в Эмали, в кольце между центром и Трущобами. А последние, те, на ком были штрих-коды, жили на окраине города, в изношенных зданиях, что составляли из себя Трущобы. Семья Намджуна жила в одном из центральных зданий. Его дедушка был директором самой кассовой электронной компании в Южной Корее. Из всех привилегий, которые получал парень, будучи самым старшим внуком, блестящие новые тачки были его самой любимой. Сегодняшний автомобиль - серебристый Эклипс - отражал огни Хондэ во всей их блестящей искусственной красоте. Юнги и Хосок сидели на заднем сидении, решая, кто получит апартаменты на сегодняшнюю ночь. Юнги тяжело вздохнул, когда рука Хосока, сжатая в кулак, победоносно взлетела вверх. - Мы должны были взять с собой Чонгука, - сказал Юнги, играя с висящей на джинсах цепочкой. - Его отец недавно получил повышение в твоей компании, так ведь? – спросил Хосок. - В компании отца, а не в моей, - отпихнул его Юнги, - и, да, он получил. Этот ребенок реально хорош в английском, он жил в Америке три года. - Я проверю, - парень за рулем усмехнулся. Губы Юнги скривились в ленивой кошачьей улыбке. - Тебе уже лучше? - Да, прости, что ударил тебя вчера. - Да не в обиду, тяжело, наверное, быть наследником. - Дело не в этом, - сглотнул Намджун, - школа выводит меня из себя. - Я думал, профессор Кан - один из тех преподов, у кого проще всего получить хорошие оценки, - присоединился к разговору Хосок. - Только не мне. Думаю, моя мать сказала ему быть со мной строже или что-то вроде. - Или этот Плебей и вправду умнее тебя. Спасибо Господу, что загорелся красный. Намджуну хватило времени, чтобы ударить Юнги в плечо. Хосок засмеялся: - Не зря же он стипендию получает. Расслабься, парень. - Нет, пока я не буду первым. - Ну все, тайм-аут, - Юнги выставил свои руки, - почему мы разговариваем о школе в эту прекрасную воскресную ночь? Не будем больше об этом. С этого момента нам разрешено пить бухло и трахать блядей. Хосок оскалился. Юнги закатил глаза: - И трахать парней тоже, я так понимаю. - Тебе стоит попробовать когда-нибудь. Я уверен, этот ребенок из первого класса, который в твоей баскетбольной команде, сможет показать, как это делается. Юнги впихнул Хосока в дверь машины. Намджун улыбнулся. Они словно вернулись назад, в начальную школу, споря о том, кто первый прокатится с большой горки. Хотя, по мнению Намджуна, ничего и не изменилось. Их любимый бар был спрятан на шестом этаже одного из тех ярких зданий, украшающих горизонт. Вышибалы были более чем готовы впустить нескольких Чеболь*-детей, пока их чаевые составляли около десяти тысяч вон или даже выше. Им была предоставлена их обычная комната наверху, из которой можно было просмотреть весь клуб, где мигающие огни, освещающие танцпол, и сигаретный дым по всему залу не влияли на них. Стены были декорированы граффити, чтобы придать ощущение городского гранджа, которое ни один из них на самом деле не испытывал, но делал вид, что он часть этого. Когда у твоей семьи имеется девятизначное состояние, ты не представляешь тяготы трущобной жизни. Но Намджун и не хотел этих тягот, он хотел хрустальные стаканы, наполненные тёмным европейским ликером и уважения, полученного без называния имен, а заработанное лишь харизматичным взглядом. У парня всё это было, сущность власти над кем-то. Хосок однажды сказал, что он выглядит, как босс мафии, с его приглаженными назад волосами и черным блейзером. И даже его ямочки на щеках не могли этому помешать. Юнги и Хосок остались в комнате, в то время как Намджун спустился вниз к бару, где ночные люди танцевали, становясь из одиночек толпой мокрых тел. Они наслаждались этим, а Намджун наслаждался разглядыванием их. "Может я подцеплю кого-нибудь сегодня," - думал он, отпивая из стакана, который дал ему бармен. Его глаза сканировали зал, оценивая людей в толпе, в их неприятных цветных костюмах и с различными штрих-кодами или синими полосками на предплечье. В тот момент Намджун заметил его. Он стоял, оперевшись на стену, с растрепанными волосами и в свитере с глубоким вырезом. Один его вид можно назвать грешным для этого мира. На цепочке, которая украшала шею, висел большой металлический крест. О, ирония. Его полузакрытые глаза смотрели на танцующих, а затем резко переключились на свои ноги. Длинные пальцы обвивали стакан, наполненный янтарной жидкостью. Он пил, медленно и методично, показывая всем на обозрение дразнящую гладкую кожу шеи. Намджун сглотнул. Сокджин. Парень почувствовал, как сжались его кулаки, когда Сокджин поймал его взгляд. Губы его расплылись в ухмылке. Этот ублюдок ухмыльнулся, облизал свои губы, вызывающе вскидывая одну бровь, и глядел из-под прикрытых век на одноклассника, попивая алкоголь из бокала. Ногти Намджуна впились в кожу. Он вполне мог бы разорвать зрительный контакт, но три шота, громадный клуб с громкими басами и окружение незнакомцев сделали свое дело. Песня сменилась на более медленную, пока Сокджин пробирался к бару, не разрывая при этом зрительного контакта. Его глаза до сих пор были наполовину закрыты, и в них поблескивало нечто танцующее. Черные узкие джинсы, обтягивающие его ноги, делали его визуально почти таким же высоким, как и Намджун, поэтому выбора другого не было, кроме как смотреть в большие подведённые глаза и на розовые губы. - Так-так, Денежный Мешочек достаточно смелый, чтобы выползать ночью, - сказал он с ухмылкой, опираясь на барную стойку, - без охраны, я полагаю. Намджуну потребовалась минута, чтобы прийти в себя и вернуть себе голос: - Я со своими. - А, и вправду, - Сокджин указал на второй этаж, где Юнги и Хосок сидели на диване, флиртуя с какими-то танцовщицами. - Если бы на меня напали, они бы не помогли, - напел он. Парень посмотрел на бармена и заказал еще выпивки, играя с воротником своего свитера. Намджун, не отрываясь, следил за его рукой, его взгляд скользил по обнаженной коже возле ключиц, иногда застревая на тех немногих позвонках, которые остались не прикрытыми. - Так ты часто сюда приходишь? Намджун моргнул и посмотрел обратно в глаза шатену, оперевшись одной рукой на барную стойку, другой же играясь со стаканом виски. - Иногда, когда стресс. - И что же может довести великого Ким Намджуна до стресса? - Нереальные ожидания, положение экономики, то, как долго Корея будет самодостаточной страной перед тем, как мы выйдем из пещеры и снова начнем разговаривать с другими странами. - Бедный ребенок, столько же у тебя проблем, - с издевкой усмехнулся Сокджин, легонько поглаживая руку Намджуна. - У тебя какие причины? Ты ведь даже несовершеннолетний. Сокджин улыбнулся. Намджун почувствовал, как ритм его сердца участился. - Ты удивишься, сколько всего можно получить, если ты родился с таким лицом, как у меня. Намджун прыснул: - Милое личико не вытащит тебя из тюрьмы. - Нет, но дело не только в лице. Это также бледная кожа, тонкие запястья и длинные ноги, - шатен распахнул глаза еще больше и наклонил голову так, что Намджуну это совсем не показалось милым - совсем нет, что вы. – Не согласен? - Ты просто пользуешься людьми. - Ты не сказал «нет». Парень отвернулся обратно, глядя на толпу на танцполе. Он услышал смех Сокджина где-то рядом и практически мог чувствовать, как близко были их руки. - О, Намджун, тебя так легко прочесть. - Тебе не стоит меня так называть, это неуважительно. - Почему? Потому что я Плебей, а ты внучок директора? - Нет, потому что мы едва знаем друг друга, - Намджун взглянул на него недружелюбно. Сокджин удивился. - Действительно, мы не знаем друг друга. Не знали и в первом классе старшей школы, когда мы оба сидели на задних партах в классе Миссис Мун. И в следующем году, когда ты покрасил волосы в серый сразу же после того, как мои стали коричневыми. И даже в этом году, когда у нас с тобой есть обязанности после уроков. - Это не считается. Ты работаешь очень медленно. К тому времени, пока ты закончишь подметать, я уже вытру доску, протру парты и помою окна, - Намджун поднял бровь. Сокджин наклонился ближе, не поднимая глаз на парня: - Да, - его рука едва касалась предплечья второго парня, вычерчивая детально прорисованную красную татуировку, - но тебе это нравится. Намджун сглотнул: - Что ты имеешь в виду? Рука Сокджина до сих пор очерчивала черного по контуру ворона. Он пожал плечами: - Не знаю, - он поднял свои огромные глаза на одноклассника, - просто большую часть того времени, что ты якобы убираешься, ты просто пялишься на меня. Кулаки Намджуна сжались, шатен коснулся вен на предплечье. Другой рукой, наполовину прикрытой рукавом, подпирая свою голову. - Ты не сказал «нет». Намджун разжал кулаки и, схватив свою выпивку, прикончил все, что от неё осталось, перед тем как столкнуться со взглядом Сокджина: - И что ты собираешься делать? Сокджин указал на себя: - Я ничего не собираюсь делать, - он наклонился ближе, Намджун мог посчитать его ресницы, трепещущие напротив его лица, - а вот что ты собираешься делать, зная, что мне было это известно, и я ни разу тебя в этом не упрекнул? – ухмыльнулся он. Ублюдок ухмыльнулся, играя со свитером, обнажая еще большее пространство кожи гладких плеч. Намджун сглотнул, прежде чем наклониться к Сокджину, едва касаясь его губ, а потом прошептал уже на ухо: - Что если я хочу тебя? Что если я хочу снять с тебя этот дурацкий свитер и положить свои руки на то, что он так тщательно скрывал? – он схватил шатена за бедра, и он бы солгал, если бы сказал, что тот маленький стон, который при этом издал Сокджин, не завёл его. – Что если я хочу кусать и целовать тебя везде, склонить на стойку бара и трахать? Схватить тебя за волосы, наслаждаясь твоими криками? Ты бы остановил меня? - Почему бы тебе не попробовать? – Сокджин уткнулся носом в мягкий участок кожи под ухом Намджуна. – И я скажу тебе, когда остановиться. Парень прижал его сильнее: - Что если я не остановлюсь? Намджун почувствовал, как Сокджин улыбается куда-то ему в шею: - Посмотрим, что будет.

***

Намджун никогда не был благодарен за приватную комнату в клубе так, как сейчас, потому что он был достаточно уверен в том, что не смог бы выдержать двадцатиминутную поездку в свою съемную квартиру. Ибо то, как рот Сокджина гулял по линии челюсти парня, то, как его рука касалась там, где нельзя, то, как его ногти царапали загривок Намджуна. И на этой чувствительной части его шеи… Да пошло оно к чёрту. Как только дверь оказалась закрыта, парень толкнул Сокджина на диван и забрался прямо между его ног. Подняв этот чертов свитер до подбородка шатена, он начал водить языком по обнаженной коже. Намджун видел уже её однажды, в раздевалке перед уроком физкультуры. Но есть разница между смотреть на это хорошо сложенное тело через всю комнату или же видеть его под собой, под своим покровительством, иметь в своей власти. Вблизи оно было намного лучше. У Сокджина дыхание перехватило, когда парень впервые дотронулся языком до его соска, а потом ещё раз и ещё раз. Намджун снова и снова обводил языком сосок шатена, просто чтобы слышать эти прекрасные полустоны. Его рука в это время игралась с другим, и стоны Сокджина стали более частыми. "Боже, почему я не делал этого раньше? У нас всегда была куча времени в классе перед первым звонком," - мысль быстро проскочила в голове Намджуна, после чего его мозг отключился, потому что острые ногти Сокджина опять царапнули его шею. Парень оторвался от груди одноклассника и полностью снял с него свитер. Растрепанные волосы Сокджина, его огромные глаза, немного потекшая подводка и тяжелое дыхание смешали всё в Намджуне, ибо как шатен мог выглядеть так невинно и так порочно в одно время. Сокджин облизнул свои губы: - Ты не собираешься продолжить? Если же нет, я сам это сделаю. Он потянул футболку Намджуна кверху, но последний моментально схватил его запястья и расположил их над головой парня, справляясь с ними одной рукой и используя другую, чтобы держать Сокджина за талию и целовать его. Его язык блуждал во рту шатена, а он сам получал удовольствие от каждого стона и всхлипа, которые издавал любовник. Намджун посасывал язык Сокджина и чувствовал, как тот прогибается под ним. Боже, он был таким худым. Намджун даже мог обхватить его талию одной рукой. Парень снова вовлек язык Сокджина в своеобразный танец. Он почувствовал, как запястья шатена задергались в его хватке. Намджун отпрянул от губ и прошелся поцелуями от скулы до подбородка: - Еще рано. - Джун-АХ! – Сокджин вскрикнул, как только второй прикусил его шею, ту шею, которая издевалась над ним всю ночь. Выбрав мягкий участок кожи, парень оставил на нем свой след. Словно раскрывающаяся красная роза, засос красовался на шее шатена. Но роза выглядела одинокой, поэтому он решил оставить ещё несколько следов и принялся покрывать ключицы, шею и плечи поцелуями. Он буквально чувствовал растущее отчаяние одноклассника, он чувствовал его дергающиеся запястья и тело, извивающееся под ним. Но в следующий момент он ощутил, как Сокджин потерся своим бедром между его. Намджун будет отрицать в последующем тот звук, который он издал. - Тебе помочь с этим? – шатен тяжело выдохнул, сделав акцент на последнем слове. - Заткнись, - произнес парень сквозь зубы. Но после этого Сокджин потерся бедрами снова и Намджун отпустил его. Сокджин снял с любовника жилетку, а затем в порыве оторвал пуговицы на рубашке. Шатен поцеловал надутые губы второго. - Ты можешь позволить себе новую, - прошептал он, закусывая нижнюю губу Намджуна, гуляя руками по его груди и касаясь теперь уже оголенной кожи. Неделями позже, Намджун не будет помнить всех деталей. Он будет помнить Сокджина, момент, когда он заметил его, прислонившегося к стене, облизывающего свои губы. Воплощение одного большого греха. Через некоторое время они окажутся в комнате. Намджун будет помнить лишь то, насколько отчаянным и жаждущим он был. Он будет помнить пьянящий взгляд, лицо тяжелодышащего Сокджина и чувство гордости за то, что именно он довёл его до такого. Но Намджун никогда не забудет всё то, что связано с руками шатена; все те места, которых они касались, будут также гореть спустя несколько недель. И если прикосновения Намджуна были грубыми, оставляющими царапины, возможно даже синяки, на бедрах и ляжках любовника, то прикосновения второго были нежными, едва ощутимыми. Как если бы он боялся, что Намджун может в любой момент сломаться. Как если бы он был хрупким. Потому что нечто в Намджуне действительно разбилось на осколки. Его решимость. И после той ночи он не мог прожить и дня без мыслей о Сокджине. О его руках. О его улыбке. Но это осознание придёт позже. После того, как Намджун разденет Сокджина. После оставленных засосов на коже. После того, как почувствует Сокджина изнутри, ощутит, как он сжимается вокруг его члена. После криков в обоюдном оргазме. Осознание пришло после того, как оба в поту, со сбитым тяжёлым дыханием, упали на кровать прямо поверх покрывала, потому что сил, да и времени, чтобы забраться под него, не было. Намджун до сих пор не имел понятия, как тело его держало на плаву, ведь что кости, что мышцы были на пределе. Всё, что занимало его мысли, был один единственный парень, который лежал рядом, то, как чертовски хорошо он смотрелся под ним минуту назад. Намджун открыл ящик тумбочки, достал оттуда сигарету и поджег её. При виде этого Сокджин пытался посмеяться, хотя лёгким чрезвычайно недоставало воздуха. - А ты и вправду часто здесь бываешь. Даже после секса есть чем закурить. Намджун выдохнул дымок, уже чувствуя, как никотин медленно уменьшает сердцебиение. - Они здесь не для "после секса" или ещё чего подобного. Просто я не могу курить дома, мои родители приезжают раз в неделю, и моя мать отреклась бы от меня, если бы узнала. Хотя эта лицемерка сама выкуривает три пачки в неделю. Сокджин слегка улыбнулся, до сих пор находясь в эйфории: - Ты должен накричать на неё в следующий раз. Их тяжелое дыхание приходило в норму. Намджун посмотрел в сторону шатена, когда ощутил чужую руку на себе. Сокджин же, смущенный тем, что его застали врасплох, резко одернул руку и уставился в потолок, краснея. Его подводка размазалась, губы распухли, и там, где Намджун целовал его шею, остались яркие пятна, но, кроме этого, Намджун был уверен, что на его спине есть красные линии от ногтей Сокджина, когда он впивался ими в кожу. Позже Намджун увидит себя в зеркале и обнаружит, что никаких следов на самом деле не осталось, что это было лишь фантазией. Но настолько реальной, что он до сих пор может их чувствовать. Но сейчас парень ухмыльнулся и притянул шатена ближе к себе. - Если хочешь пообниматься, так и скажи. Он не видел его глаз, но он кожей чувствовал улыбку Сокджина, который положил свою руку на его грудь. Шатен уговорил Намджуна залезть под одеяло, а потом сам устроился головой на плече парня. - Кто б знал, что холодные городские парни любят обниматься, - пробормотал Сокджин, почти проваливаясь в сон. Намджун гулял своими пальцами в мягких влажных от пота волосах. Потом спустился вниз, перебирая каждый позвонок шатена. Он затушил сигарету, не желая мешать любовнику дымом: - Да, кто б знал. Легко поцеловав Сокджина в макушку, Намджун сам провалился в сон с улыбкой на лице.

***

Клуб был почти пуст, когда они проснулись. Единственными, кто проявлял признаки жизни, были уборщики и несколько пьяниц, обнимающих барные стулья или же спящих в кабинках. Ни Юнги, ни Хосока в гостиной не оказалось, но машина все также стояла на парковке. Намджун быстро скинул им пару сообщений, спрашивая, всё ли с ними в порядке. - Где ты живешь? - Я возьму автобус. - Это не вопрос. Сокджин продиктовал адрес, потирая заспанные глаза. Свитер больше не соскальзывал, и даже если так происходило, Сокджин раз за разом одёргивал его, второй рукой прикрывая синяки на шее. Пока горел красный свет, Намджун откинулся назад и стянул с заднего сидения дизайнерский шарф Юнги. - Держи, если хочешь спрятать, - сказал он, протянув его шатену. Загорелся зелёный. - Я не могу это взять. - Не волнуйся, у Юнги еще сотня подобных. Сокджин облизнул губы - привычка, которую заметил Намджун - и поблагодарил его. Они подъехали к захудалому многоквартирному дому на окраине Сеула. - Далековато от школы, - заметил Намджун. Сокджин даже не взглянул на него: - Ближе я себе позволить не могу. Не у всех есть папины деньги, которыми можно всё оплатить. Намджун кивнул, постукивая по рулю. Шатен повязал на себя шарф, разглядывая красные черепа на нем. - Спасибо за то, что подвёз, - тихий голос нарушил тишину, когда рука Сокджина потянулась к дверной ручке. Но Намджун остановил парня, схватив его за запястье: - Подожди.. Сокджин замер, посмотрев на парня за рулем. Их взгляды встретились. Парень снова потянулся к ручке двери, чтобы уйти, но Намджун притянул его ближе, затягивая в поцелуй. Он был мягким, немного сладким. Таким, каким должен быть первый поцелуй. Он полностью отличался от тех, страстных, похотливых, голодных, тех, которые заполняли вчерашнюю ночь. Шатен наклонился ближе к ночному любовнику, опуская свою руку на его шею, аккуратно касаясь нежной кожи. Когда воздуха уже не хватало, Сокджин отпрянул от парня и облизнул губы, получив мягкий поцелуй в нос, а потом услышал: - Увидимся в понедельник. - Увидимся. Но не так, как сейчас, - Намджун отстранился, Сокджин не смотрел ему в глаза, продолжая говорить. - Нам не следует больше встречаться... - Почему нет? - Я начну ходить в другой клуб по выходным. - Сокджин, не увиливай. Объясни толком, почему нельзя? - Подумай сам, Денежный Мешок! – шатен наконец-то посмотрел на него. – Я со штрих-кодом на руке, который автоматически определяет меня, как принадлежащего к Трущобам! Для меня просто получить стипендию было великим делом. А ты! У тебя и у твоих элитных друзей даже нет обязательных татуировок - ты недосягаем! Парень за рулем бездумно смотрел на него: - Намджун. Сокджин свел брови вместе: - Что? - Меня зовут не Денежный Мешок, а Намджун, - пояснил тот. Сокджин сжался под его взглядом, - И вообще, к чёрту эти общественные пометки. Если я хочу тебя увидеть, то так оно и будет. Единственное, что может меня остановить, это ты сам. Ты действительно хочешь, чтобы мы оба вели себя так, будто произошедшее между нами вчера - это так, перепих на один раз? Шатен облизнул губы, уткнувшись взглядом в свои руки, после чего прошептал: - Нет. Намджун улыбнулся, пробегаясь рукой по волосам Сокджина: - Я приглашу тебя на ужин в следующий раз. Сойдёт? Сокджин улыбнулся, всё также не отрывая взгляда от рук: - Конечно, ужин звучит здорово. - Мы можем продолжать так же ненавидеть друг друга в школе. Уверен, профессор Кан оценит это. - О да, он постоянно спрашивает, не задираешь ли ты меня, и следует ли ему доложить на тебя. Я же говорил, милое личико может дать тебе всё, даже если ты Плебей. - Конечно-конечно, - убрав руку с волос, Намджун провел ей по щеке любовника и приподнял его за подбородок так, чтобы их лица оказались на одном уровне. Они поцеловались в последний раз перед тем, как Сокджин окончательно покинул машину и дошёл до лестницы в разрушающееся здание. Черные узкие джинсы действительно ему шли. Намджун улыбался по пути домой. Он уже представлял себе класс ранним утром в понедельник. Две ранние пташки в классе перед началом уроков. Их школьные обязанности после всех занятий. Лёгкие прикосновения рук. В общем, всё, что включает Ким Сокджина.