Метаморфоза

Кто-то плакал у него над ухом и повторял: — Боже, мне так жаль. А ещё кто-то монотонно стонал, и Деклан всей душой желал, чтобы эти двое заткнулись к чёртовой матери, потому что у него раскалывалась голова, а спина и руки болели, словно по ним проехался асфальтоукладчик. Он с трудом разлепил один глаз. Рядом с ним суетилась Эшли, и несмотря на то, что она резала веревки, связывающие его запястья, когтями, Деклан подумал, что в этот момент она больше походила не на вампира-убийцу, а на ту пятнадцатилетнюю девчонку, которая когда-то приехала в Лондон на рождественские каникулы. Хелен и Джеймс пропадали в лаборатории с утра до вечера, и почти всё своё время Деклан проводил с Эшли: они катались на коньках, ходили по музеям, ели пиццу на лавочке, а когда Деклан работал над отчетами, Эшли сидела в углу и тихо делала домашнее задание. Впрочем, из школы её после каникул исключили, поэтому оно вряд ли ей пригодилось. В Сочельник Эшли умудрилась поругаться с Генри; почти весь день она и Деклан пытались найти достойный подарок, чтобы Эшли могла с ним помириться. В процессе они вляпались в эпицентр разборок между оборотнями (не стоило срезать дорогу дворами) и домой заявились перемазанные от макушек до пят грязью и собачьими слюнями. В довершение всего опоздав на праздничный ужин. Деклан был уверен, что Хелен не убила их обоих на месте только благодаря вмешательству Джеймса, который прошептал: «Идите мыться, черти», – и утащил Хелен в лабораторию под предлогом, что генератор электромагнитных волн барахлит и вот-вот взорвётся. Что было, конечно, полнейшей чушью – хотя бы по той причине, что указанного генератора в лондонском Убежище отродясь не водилось. — Потерпи, – всхлипывала Эшли. – Чуть-чуть осталось, я почти закончила. Деклан открыл второй глаз. Из тумана выплыл низкий металлический потолок, а вместе с ним – воспоминания. Джеймс вернулся из Балассама помятым, но живым: в подземелье у него прихватило сердце, но Тесла не растерялся, и изобразить дефибриллятор у него получилось весьма достойно. Деклан угрозами и шантажом загнал Джеймса в кровать, а Хелен пообещала достать наручники, если тот хотя бы попытается встать. Пока они пререкались, Деклан воспользовался моментом и сбежал. Тесла и Друитт действовали ему на нервы, и он не хотел знать, какие отношения связывают с Хелен их обоих: воздух вокруг (не очень) дружной троицы просто трещал от напряжения. До Кроули, где жили его друзья-эмпаты, Деклан так и не доехал. Очнувшись в лаборатории Даны Уиткомб, он понял, почему. Правда, было не совсем ясно, зачем Дана вынудила Хелен и компанию гоняться за колбой с Ключевой кровью, если эта кровь у Культа уже имелась, причём в промышленных количествах. По крайней мере, на создание многочисленной армии вампиров со склонностью к геноциду и способностью к телепортации им точно хватило, и ещё осталось. Чтобы остатки не пропали даром, Дана решила посмотреть, что получится, если этой кровью накачать обычного человека, без всяких там генных модификаций и сывороток. Сука. Деклана без лишних церемоний раздели, привязали к койке и поставили капельницу. Он обозвал бы их варварами, которым нельзя доверить банальное переливание крови, если бы мог перестать кричать. Вены на руках и всём теле вздулись, готовясь лопнуть, и Деклан чувствовал, как его сердце и лёгкие увеличиваются в размерах. Он задыхался то от недостатка кислорода, то от того, что его было слишком много. Раз или два его стошнило желчью. И судя по стойкому запаху мочи, как минимум один раз он напустил лужу. Казалось, что чужеродное вещество, которое по недоразумению называли чистой кровью древнего вампира, вело себя как токсин, отравляло его своим медленным ядом, растворяя эритроциты и занимая их место. Спина горела факелом; Деклан мог поклясться, что его рёбра вставали дыбом, изгибались под немыслимыми углами, выворачивались наизнанку, наплевав на физику и анатомию, а кожа трескалась, как пересохшая земля. Он надеялся, что рано или поздно потеряет сознание (желательно до того, как умрёт от болевого шока). И разве Джеймс и Хелен не должны были уже начать волноваться? И придумать какой-нибудь гениальный план по его спасению? Внутренний голос ехидно заметил, что Хелен не согласилась рисковать Убежищем даже ради дочери, так что Деклану рассчитывать можно было исключительно на трогательный некролог (и шикарный гроб, если все сотрудники лондонского отделения скинутся, разумеется). А потом его наконец-то накрыла долгожданная тьма. — Прости, – продолжала всхлипывать Эшли. – Я знаю, тебе больно, но потерпи ещё немного… Тут Деклан сообразил, что раздражающий скулёж принадлежал ему самому. Он честно попытался замолчать и взвыл, когда Эшли нечаянно задела его руку когтями, снимая с него обрывки веревки. — Извини, – сказала Эшли несчастным голосом. — Ничего. Мы где? — В тайном бункере Культа. — Как оригинально. Эшли закинула его руку себе на плечо, помогая ему встать, и Деклан не удержался от нового крика: любое прикосновение било по нервам, как удар током. От неожиданности Эшли выпустила его из поддерживающих объятий, и он рухнул на четвереньки. — Господи, твоя спина! — Что с моей спиной? – пробурчал Деклан. Очередной приступ боли скрутил его внутренности в тугой узел. — Из неё что-то растёт… — В смысле? — Буквально растёт. И это не горб. Больше похоже на наросты… «Спасибо, обрадовала», – хотел ответить ей Деклан, но неведомая сила согнула его в дугу и бросила на стену, по которой он сполз на пол, оставляя алые разводы. Что-то действительно рвалось на волю из его грудной клетки, и он живо представил себе вариацию фильма «Чужой»: ребра расходятся, разрывая кожу, и наружу медленно выбирается нечто скользкое и длинное. Оно противно чавкает, пожирая плоть своего носителя, а затем уползает прочь по коридору, размазывая по металлу желтую слизь и гной, сочащиеся из змееподобного тела. Боль внезапно утихла, и теперь спина дико чесалась. Деклан с трудом распрямился. — Ничего себе! – выдохнула Эшли… с восхищением? — Что, что там? Эшли взяла его за руку, завела её назад и приложила его ладонь к… перьям? — У тебя выросли крылья! – воскликнула она. — А нимб у меня случайно не вырос? — Нет. Ты можешь ими пошевелить? — Понятия не имею. — Попробуй. — Как? — Ты у меня спрашиваешь? Это твои крылья! — Блядь. Мысленный приказ не сработал. Деклан рассудил, что раз на его спине появилось нежданное «украшение», то к нему были обязаны прилагаться соответствующие мышцы – иначе крылья не имели смысла. Ведь предыдущие способности, полученные в результате экспериментов с Ключевой кровью – невидимость, долголетие, IQ-столько-не-бывает, мгновенное перемещение в пространстве, – оказались достаточно практичны, чтобы их можно было применить в обыденной жизни (вампиризм не считается). Он напряг спину, и крылья послушно развернулись. — Они чёрные! — И? — А я голый, чёрт побери! — До тебя это дошло только что? — Как думаешь, эта штука складывается? Меня не прельщает перспектива разгуливать с обнаженным торсом всю оставшуюся жизнь. — Походишь в спортзал, подкачаешься – и никаких проблем. Расслабься, МакРей. Жди, я найду тебе штаны, и мы уберемся отсюда. — Осторожно. — Мы так шумели, что если бы здесь кто-нибудь был, нас бы давно схватили. — Куда они делись? — Сбежали, наверное.

*****

Эшли перенесла их куда-то в горы, и они вскарабкались на дерево. Чем-то оно им приглянулось. Эшли пригрелась у Деклана под крылом и сейчас изо всех сил старалась не заснуть. — Твои перья мягкие и тёплые, – мечтательно протянула она. — Это комплимент? — Ну, с ними смерть от холода нам не грозит. — Что делать будем? Я не могу показаться в Убежище в таком виде, – вздохнул Деклан. — А я, по-твоему, могу? Мама мой новый маникюр явно не оценила. — Как ты снова стала собой, кстати? — А хер его знает. Но мне повезло, что в лондонском Убежище нет щита. А то меня по нему размазало бы, как джем по рельсам. Ты как, бодрячком? — Меня срубает, если честно. — Хреново. Если мы рухнем, то костей не соберу даже я. — Зачем мы вообще сюда забрались? — Здесь безопасно. — Ага. — Сарказм можешь оставить при себе. Чем займемся – перекинемся в картишки или… убедимся, что с нами всё в порядке, за исключением крыльев и когтей? На практике. Очень тщательно. Удовольствие получим. — Ты предлагаешь мне секс на дереве? — Тебя локация не устраивает? — Спасибо, я пас. — Я тебе не нравлюсь? Мне давно не пятнадцать. — Я в курсе. — Не дрейфь, МакРей. Заодно узнаем, умеешь ли ты летать. — Перестань меня трясти, я не перьевая подушка. — Один поцелуй. — Без клыков, ладно? — Ничего, мы ещё сделаем из тебя фетишиста. – Эшли рассмеялась, обняла Деклана за шею и душераздирающе зевнула. – Допустим, про секс на дереве я пошутила, – пробормотала она. – Но есть старинный способ согреться… — У нас нет палатки. И одеял тоже нет. — У нас есть это, – Эшли чувствительно дёрнула его за перо. – Раздевайся. Обещаю не покушаться на твою честь. Ветки скрипели, но держали. Деклан на всякий случай страховал Эшли крыльями, пока она стягивала с себя свой кожаный наряд – с неё станется навернуться, – и старался не пялиться на её грудь. И бёдра. И стройные ноги. Одежду они аккуратно сложили и подсунули Деклану под голову. Эшли завозилась, устраиваясь на нём поудобнее, и Деклан ощутил, как на его щеках разгорается румянец. И что кровь прилила не только к щекам. — Ну, в общем, того, не обращай внимания, – промямлил он. — Стояк – это естественно, – безапелляционно заявила Эшли и отрубилась. Деклан не удивился – он тоже устал. Да и денёк выдался безумный. «Боже, сделай так, чтоб мы отсюда не свалились», – мысленно взмолился он, засыпая. Утро обещало быть весьма интересным.