*
– Клэр, у меня для тебя маленький сюрприз, – загадочно улыбается Марс, протягивая Перо руку. – М–м, интересно. Только, Мел, я должна тебе кое–что сказать. У меня тоже есть маленький… сюрприз, – тушуется, отводя взгляд. – Сейчас скажешь, – подмигивает та, увлекая девушку за собой в гостиную. – Что ты задумала? – Я подумала, что нам не помешает немного… расслабиться после тяжелого трудового дня. Мелисса заводит Клэрри в комнату, в которую наспех перенесла припасённую бутылочку хорошего французского вина, пару бокалов, и вазу с фруктами и шоколадом. Полумрак рассеивает мягкое свечение пары десятков зажжённых свечей. – Мне нравится начало, – улыбается Перо, притягивая её ближе к себе. – А есть повод? – Ты у меня самая–самая удивительная, разве этого не достаточно? – мурлычет Мел, обвивая тонкую шею руками, и касается губами губ.*
– Ребята, – Дов стоит возле стола со своим сопродюсером, за его спиной стоит, склонив голову, словно провинившаяся школьница, Клэр. – Я собрал всех вас, чтобы сообщить о… небольших изменениях. – Простите, – как всегда, последним в кабинет без стука врывается Локонте, привлекая всё внимание к своей персоне. – Надеюсь, я не сильно опоздал? Перо и Мелин не могут сдержать короткого смешка по этому поводу. – Он когда–то и на собственную свадьбу опоздает, – закатывает глаза Флоран, подпирая подбородок рукой. Микеле бросает на него удивлённо–заинтересованный взгляд и, молча, опускается на диван возле Солаля. «Папочка» грозит «цыплёнку» кулаком. – Вернёмся же к нашей теме. Мы с Альбером решили, что лучше поставить в известность вас всех разом, чем потом каждому разъяснять. С началом зимы, с первого декабря, роль Констанс будет исполнять Диан Дассини. Диан, – мужчина протягивает блондинке руку, приглашая стать рядом с собой. – Прошу любить и жаловать. Пару секунд все в комнатке поражённо молчат. – Но… почему? – самый логичный вопрос задаёт Маэва, потому что Мелисса безотрывно смотрит в глаза Перо, не в силах произнести даже слова. Как же так? – Потому что Клэр покидает нас. Будто ножом по сердцу. Неприятно щиплет глаза и отчего–то внезапно подкативший под горло горький комок мешает дышать. – Доигрались, – присвистывает Микеланджело, переводя взгляд с продюсеров на «виновницу», потом – на Мота. Тот, в свою очередь, пялится куда–то в стену за спиной Марс. – Что значит «покидает»? – поднимается на ноги Маэва. – Это значит, – приходит на помощь другу Альбер, – что мадмуазель Перо получила вакансию в новом – другом, – тяжёлая пауза, – проекте, и мы посчитали неразумным, не целесообразным, неправильным, – если хотите, – лишать её такого шанса. Съемки в полнометражном фильме и… Мелисса не слушает, даже не пытается. Значит, вот оно всё как? Вот так просто – раз, и отказалась от всего, что было, ради какой–то роли? Ради денег? Или ради… чего? Клэр умоляет её взглядом, смотрит виновато в самую душу, которую в этот момент, кажется, вынули, раскромсали на лоскуты и бесцеремонно запихнули обратно. Безмолвно просит о понимании и доверии – как было до этого, просит дождаться объяснений, а не верить всему, что слышит. Но… как же все обещания?.. Как же «всегда рядом»? – Репетиции начинаем сегодня, чтобы Диан успела обжиться в «шкуре» жёнушки, – продолжает Дов. – Ещё какие–то вопросы есть? Нет? Вот и пре… Мел, ты куда? Но её силуэт, тенью скользнув вдоль стены, молниеносно исчезает за тихо скрипнувшей дверью. – Я сейчас вернусь, – бросает Перо на ходу, срываясь за Мелиссой. В небольшом кабинете нарастает шум обсуждений насущного и животрепещущего вопроса. – Стой! Стой, Мел, прошу! Стой, пожалуйста! Выслушай меня! – Клэр бежит по коридору, задыхаясь, чувствуя, как сердце бешено колотится под самым горлом. Нужно успеть. Один поворот, второй – чёрт, да кто так строит! – и она настигает беглянку. – Подожди, я хочу всё объяснить… – Не трогай меня, чёртова эгоистка! – зло шипит Марс, брыкаясь, избавляясь от объятий, в которые её так и норовит заключить запыхавшаяся девушка. – Пожалуйста, не плачь. Я должна была сказать тебе раньше, но… Послушай, послушай, мы заживём, слышишь, не зажатые в рамки контракта. Слышишь? Поедем отдыхать на острова, как ты хотела. И больше не будем вздорить из–за того, что Локонте на кого–то не так посмотрел или крепче поцеловал, – пытается перевести всё на шутку Клэр. – Ну же. Мелисса замолкает, стирая слёзы с лица, и смотрит в глаза. «Я же верила тебе!» – Вот видишь, – облегчённо улыбается бывшая коллега, снова обнимая хрупкие дрожащие плечи. – Теперь мы сможем быть настоящей семьёй, нам не придётся прятаться от начальства, грозясь нарваться на выговор или увольнение. Ты ведь понимаешь, что это действительно новая возможность для меня, для нас… Мел медленно отнимает от себя чужие ладони, освобождается из объятий и делает несколько шагов в сторону. Ей до рези в глазах больно смотреть на девушку… И эта улыбка… её можно возненавидеть только из–за этой улыбки… «Для нас»… Были ли когда–то эти самые «они», если сейчас она так легко отказывается от того, за что обе боролись почти год? – Не надо. Ты же хотела эту роль? Ты её получила... А я больше не хочу тебя видеть. – Не говори так, Мел, – спохватывается Перо и снова старается прикоснуться к ней, но Мелисса срывается с места, и через пару мгновений её силуэт уже невозможно угадать в лёгком движении кулис. «…больше не хочу тебя видеть» – разносит эхо, будто издеваясь, поднимая, сорвавшиеся фальцетом слова, к высокому потолку.*
– Клэр, ты мне тоже очень… нравишься, но… – Марс запинается, пуще краснея, отводит взгляд. Сидящий рядом объект её терзаний давит не совсем уместную довольную улыбку. – «Но» что? – терпеливо интересуется девушка, держа в своей руке её ладонь. – Я не знаю… – наконец выдыхает она. – Ты боишься осуждения? Или того, что это ненормально? – Перо внимательно смотрит ей в глаза. Кажется, ответ на самой поверхности. – Или ты боишься, что влюбишься в меня сильнее, чем я в тебя? – Да… – почти шепчет Мел, но быстро исправляется: – Всего этого. – Хочешь, я поклянусь? – коллега склоняется ближе, почти касаясь губами щеки. – Нет, – фыркает она. Отчего–то от такого «проявления» любви ей становится смешно. – А я всё же поклянусь, – произносит Клэрри, подсаживаясь совсем близко. Обнимает её лицо ладошками и продолжает: – Я всегда буду рядом, – заставляет смотреть в глаза. – В счастье, – мягкое прикосновение губ к правой скуле. – В горести, – к левой. – Когда буду нужнее всего на свете, – целомудренный поцелуй в лоб, туда, где между бровей залегла едва заметная напряжённая складочка. – И даже тогда, когда ты откажешься это признавать, – мимолётная улыбка и игривый чмок в нос. – Всегда. Ты мне веришь? – Верю, – шепчет Мелисса, не в силах больше отказывать себе в таком желанном поцелуе.*
В дверь беспрерывно стучат, мобильный готов взорваться от напора такого количества звонков, ежеминутно терзающих его. Но она не отвечает. Мелисса лежит, свернувшись в клубочек, на большой постели, с которой часом ранее в гневе было содрано и разорвано бельё. Прячет лицо в ладошках, зажимая рот, не позволяя себе разрыдаться, ей кажется, что она скорее задохнётся, чем издаст более хоть звук. До её слуха долетают приглушённые обрывки просьб человека, который еще утром делал её самой счастливой. – Прочь, – молит она, закрывая глаза. – Прочь из моей головы. Вон из моего сердца…*
Но на следующую репетицию явиться её обязывает сам Коэн. С таким приказом не поспоришь… Мелисса избегает Клэр вплоть до обеда, достаточно искусно избегает, стоит отметить. Еще всего три дня, всего три спектакля – и всё, Перо больше не будет частью их мюзикла… До слез обидно, что Клэр ей не сказала о своем решении… это ведь не одного часа дело, так же? Это важно в равной степени для обеих. Должно быть… В конце концов, неужели нельзя было хотя бы намекнуть? Ведь её «ухожу» меняет ещё, как минимум, одну жизнь. На прогоне перед самым спектаклем Марс старательно изображает головную боль, за что и получает от Дова разрешение на отдых. Пока гримеры трудятся, «рисуя» Алоизию на её, кажется, измученном лице, Мел пялится в потолок, не желая встречаться взглядом с ней. Перо сидит на соседнем стульчике рядом и точно так же сверлит взглядом потолок, и просит всего об одном разговоре, всего об одном шансе всё объяснить. Но не получает его. Мелисса демонстративно разворачивается, придерживая причёску руками, и уходит в костюмерную к мальчикам. – Мел, ты что–то хотела? – интересуется Микеле, наблюдая за подругой в зеркальном отражении, продолжая подкрашивать глаза. Всё же не перед каждым спектаклем девушки врываются к ним в комнату. – Нет, я… Я тут посижу немного, можно? – она смущенно отводит взгляд от Флорана, которому одна из помощниц помогает облачаться в красную сутану, и опускается в стоящее близь двери кресло. Ничего не имеет против её присутствия ни Лоран, ни Рим, ни тот же Мот. Но Микеланджело предпринимает попытку разговорить непривычно тихую «первую любовь», абсолютно искренне полагая, что ей это сейчас необходимо. – Всё в порядке, – она отвечает так на все вопросы, которые итальянец ей задаёт. – Всё в порядке, нет, я не приболела. – Всё в порядке, нет, нормальное у меня настроение. – Всё в порядке, нет, уход Клэр тут не причём… – Всё в порядке, ни капли лжи, – на его замечание, что старшим врать не хорошо. Мелисса сидит на месте вплоть до грозного возгласа в наушниках, призывающего актёров приготовится к выходу. Хотя и его она пропускает мимо ушей, погружённая в мысли о том, что теперь будет с ней… раз уж «их» больше нет. Она не умеет быть сама. Она не уметь быть ни с кем, кроме Перо. Она не может перебороть ужасное чувство, что её предали – ведь предали же! – ради чего? Каких–то денег?! – смерить свою гордость и действительно всего пару минут выделить на этот, возможно, главный разговор в её жизни. Нет. Луна внутри разбилась и теперь холодные осколки царапают то, что когда–то было душой. Она не пересекается с Клэр нигде, помимо сцены. Сегодня её «Алоизия» невероятно ядовитая, ироничная и холодная… но всё же продолжает оставаться той маленькой растерянной девочкой. Особенно это чувствуется на «Бим–бам–бум», когда её глаза блестят не от «нарисованной» гримерами влаги. Весь антракт Марс торчит на служебке, будто готовая в любой момент сорваться и убежать прочь. О чём ей и сообщает вышедший на перекур Флоран. – Я была бы не прочь, знаешь… – едва заметная горькая усмешка скользит по тонким губам. – Слушай, я понимаю, что это шок и Клэр не права, но, может, стоит её выслушать? Всё же на подобный шаг должны быть веские причины, – мужчина внимательно смотрит на коллегу, выпуская изо рта облако дыма. – Не стоит лечить мне душу, герр Сальери, это явно не ваше, – немного язвительнее, чем хотелось бы, отвечает она и поскорее скрывается от грозящегося обрушиться на неё потока нравоучений. Ей не пять, в конце концов, и она не первая, кому выпадает пережить подобное.*
После спектакля она первой покидает Дворец Спорта, ловит первое попавшееся такси, чтобы поскорее оказаться в квартире. «Мой дом – моя крепость» – очень кстати вспоминает она, запирая дверь. Нет, всё, хватит! Больше ничего общего с этой лгуньей ей иметь не хочется. Ближе к полуночи её телефон обрывают приходящие одна за другой смс–ки. 23:18 «Мел, пожалуйста, прости меня. Давай поговорим?» 23:24 «Мел… не обижайся, позволь мне всё объяснить». 23:30 «Мелисса, не будь таким ребёнком! Мы же взрослые люди, почему нельзя разобраться по–взрослому, без этого тупого игнорирования?» 23:31 «Ну что за детский сад?» 23:54 «Мел, я под дверью. Открой». 23:56 «Пять минут, слышишь? Дай мне всего пять минут!» 00:48 «Ладно, я уйду! Но ты не сможешь избегать меня вечно!» Марс удаляет их, даже не глядя. Это впредь не должно касаться её. Не должно – и не касается. Впрочем, где–то по краю сознания всё же скользит мысль об опрометчивости и глупости, ведь не на другую же планету переезжает жить Клэр. Нет–нет, да и столкнёт их судьба лбом ко лбу… разве так будет лучше? Не лучше – она осознаёт это, но… сейчас у неё нет сил, чтобы сделать шаг навстречу. Эта независимая кошка слишком спутала её сердечные струны, чтобы всё спустить ей с рук.*
Следующие три спектакля роль «Алоизии» отыгрывает Маржолен. Мелисса же, ссылаясь на простуду, сидит в квартире, в четырёх стенах и истребляет запас алкоголя, который собрался в её баре. Увы, ничего крепче ликера и вин там никогда не водилось. Но эти градусы пьянят никогда не злоупотребляющую выпивкой Марс, позволяя отключиться до того, как наступит стадия «написать бывшей». А написать ей есть о чём, более того, даже очень хочется. «Но это так глупо» – решает она, опустошая очередной бокал десертного вина. 15:47 «Мел, я хотела тебе сказать… Не смотря на то, что ты не желаешь со мной разговаривать, пожалуйста, дай мне последний шанс все объяснить…» Не прочитано. 22:01 «Я была не права, признаю! Твоя взяла! Перестань делать вид, что меня не существует!» Не прочитано. 01:53 «Мне плохо без тебя, слышишь?..»*
На запланированное интервью тридцатого ноября Марс тоже не приходит, вместе с Перо в студию NRJ направляется и отдувается там не сумевшая отказать месье Аттья Маэва. – Она по–прежнему не отвечает? – участливо спрашивает Мелин, наблюдая за тем, как нервно Клэр теребит в руках свой телефон. – Нет. – Похоже, ты серьёзно её зацепила… – Похоже, – брюнетка растягивает губы в грустной улыбке, заправляя чёлку за ухо. – Спасибо, Маэва, спасибо, Клэр, это было чудесное интервью, – обращается к девушкам ведущая, возвращаясь из зала на свое место на сцене. – Надеюсь, что и вам у нас понравилось. – Конечно! – улыбается Мелин, толкая коллегу под столом по ноге, отчего та тоже «клеит» на лицо подобие радостной улыбки. – Безусловно! Мы приятно провели время. – Тогда ещё раз спасибо и с нетерпением снова будем ждать вас в нашей студии. Девушки спешно собираются, Эва чехлит гитару и забирает из комнаты отдыха спортивную сумку, Клэр даёт несколько автографов – так сказать, напоследок – группе девчушек, которые кружатся стайкой по залу, не позволяя охране себя выдворить. Каждая из них покидает здание канала с чувством преисполненного счастья. – Маэв, – Перо перехватывает тяжеленную сумку из рук подруги, – ого… – невольно выдыхает, – ты там кирпичи носишь? – Не совсем, – благодарно отвечает она, растирая уставшие ладони. – Маэв, – снова начинает, – я хотела тебя попросить… Я не уверена, но… может, тебе она ответит. Ты не могла бы ей позвонить? Пожалуйста, мне нужно знать, что с ней всё в порядке. – Сейчас попробуем, – согласно кивает Мелин, набирая номер из телефонной книги. Трубку снимают после пятого гудка. – Мел! – обрадовано восклицает она, бросая быстрый взгляд на Клэр. – Привет. – Как ты себя чувствуешь? Мы все переживаем, – брюнетка рядом только нетерпеливо кивает, не то подтверждая её слова, не то торопя. – Всё в полном порядке. Если не сложно, передай, пожалуйста, Дову, что завтра я буду. – Конечно–конечно, не беспокойся за это, – «Наннерль» растерянно теребит прядь волос, выбившуюся из причёски. – Тут… – запинается. – Со мной рядом один человек, который хочет с тобой поговорить… Но договорить ей не удается, потому что, бросив сумку на пол, Перо выхватывает из её рук мобильный. – Мелисса, пожалуйста, послушай… Гудки.*
Около девяти вечера в дверь её квартиры снова звонят. – Сколько можно? Тебе не надоело?! – рассерженной кошкой шипит Марс, торопясь спровадить нежданного надоедливого гостя. Но на пороге стоит всего лишь молоденький парень, который просит её расписаться в каком–то бланке и передаёт в руки тонкий длинный конверт. Пожелав приятно вечера, он быстро исчезает в полумраке подъезда. В конверте пара пестрых листков. 21:15 «Мел, тот сюрприз, помнишь?.. Я купила два билета в Рай. Помнишь, как мы мечтали? Пляж, пальмы, солнце. И мы только вдвоём? Пуэрто–Плата – рай, воссозданный на земле. Я хочу полететь туда с тобой, чтобы от утра до вечера и от вечера до утра быть рядом. Дов дал согласие на мини–отпуск. Следующая неделя в нашем расположении». Марс кривит губы в усмешке, разглядывая яркий буклет о столице одной из северных провинций Доминиканской Республики, и не чувствует никакого внутреннего подъёма. А всего лишь месяц назад за подобную поездку вдвоём она была готова подписать не только с Аттья бессрочный контракт на актёрскую эксплуатацию, но и заключить контракт с самим дьяволом, потому что хотелось убежать от всего мира, чтобы проводить дни и ночи, наслаждаясь только обществом друг друга. Потому что хотелось чувствовать, что там, далеко позади, за спиной осталась суета предрассудков, взгляды осуждения и горы нерешённых, как всегда кажется, проблем. Но сейчас… Она без капли сожаления рвёт конверт вместе с его содержимым и отправляет в мусорный бак. «Я всегда буду рядом». А потом опускается на пол прямо там, где стоит, и плачет, потому что чувство потери, которое сковывает, кажется, всё внутри, каждый орган, каждую клеточку, просто душит. И ей немного страшно, что оно уже в который раз берёт верх над ней. 22:01 «Мел, ты получила билет? Рейс завтра. Утром. Хочешь, я заеду за тобой?» 22:07 «Не хочешь? Тогда я буду ждать тебя в аэропорту». 22:53 «Мел… пожалуйста, я всё осознала. Ответь. Мне осточертело слушать этот до омерзения вежливый женский голос в твоём телефоне». 22:58 «Хочешь, я исполню любое твоё желание? Все, что угодно?» 23:12 «Прости меня». 23:16 «Я люблю тебя! Люблю так, как никогда и никого не полюблю! Пожалуйста, давай прекратим эту «холодную» войну безмолвия…» 00:44 «Я откажусь от роли. Слышишь? Я знаю, что ты прочтешь это смс, так что знай, я откажусь от неё ради тебя. Ты мне дороже всех на свете». 00:50 «Мел… сладких снов…» Мелиссе кажется, что она высыхает, как цветок, положенный в книгу или стоящий в пустой вазе. Потому что не может человек столько плакать. «Я – сновиденье, я – мираж, плод ваших грез и фантазий»… Да, именно так. Сейчас даже ей кажется, что она просто придумала саму себя и заставила поверить всех в эту выдумку. Какие же люди легковерные… Часы показывают почти пять утра, когда она, выпив пару таблеток снотворного, засыпает на диване в гостиной, нервно сжимая в ослабевших пальцах край одеяла. На экране телевизора прыгают, сменяясь, красочные картинки, и она хочет, чтобы ей приснился такой же красочный сон о несбыточных мечтах. Ей даже интересно, была бы в нём Перо или этому лживому человеку больше нет места в её грёзах?.. «Когда буду нужнее всего на свете». Да, она нужна, да, но сейчас Мелиссе кажется невозможным признаться в этом даже себе. Пусть уезжает. Пусть уходит из оперы. Пусть хоть пропадом пропадёт! С такой эгоистичной мерзавкой её, Мел, уж точно ничего не связывает больше…*
06:13 «Доброе утро. Прости, я, наверное, разбудила тебя, но я не могу спать. Всю ночь какие–то глупые мысли в голову лезли… Мел, я верю, что ты меня простила. Я верю, что ты приедешь… буду ждать встречи в аэропорту». 06:14 «Целую». 10:30 «Началась регистрация. Я без тебя не пойду, слышишь?» 10:43 «Прошу тебя, не поступай так… Даже худшие из людей имеют право на второй шанс». 10:45 «Ты нужна мне». 10:46 «…я переживаю». 11:02 «Мел, черт, пожалуйста!» 11:18 «Самолет не полетит без тебя – и точка!» 11:27 «Мел…» 11:27 «Я умоляю…» 11:35 «Прости, я не хотела, чтобы всё получилось так». 11:59 «Я запомнила твои слова и… и исполню твоё желание. Ты больше никогда меня не увидишь, но я не перестану тебя любить…» 12:01 «Прощай, Мелисса Марс…»