"Мамочка, я - женщина!"

Из зияющей чёрной щели в комнату быстрым движением была брошена рука с распахнутой ладонью. Ещё до того, как оба варийца среагировали на звук, пальцы на этой ладони сжались в кулак, и в ту же секунду всё живое в комнате замерло. Из потайной комнаты послышалось хриплое и тяжёлое дыхание. - У меня практически не осталось сил, и я трачу остаток на то, чтобы вы всё окончательно не испортили. Раздражённый голос принадлежал юной девушке. Его обладательница была явно моложе тех, кто сейчас находились в спальне принца. Она продолжала тяжело дышать, опираясь на левую руку. Нужно было как-то выползти из этой жуткой комнаты. Незнакомка ощущала смрад, который помещение за собой тащило. Неявный, он оставался отпечатком смертей, происходивших здесь. На самом деле весь особняк Варии так вонял, но это место было словно центром. Ещё пара движений и наконец она упала на пол, потеряв точку опоры. Левая рука начала растворяться, словно эта особа была только иллюзией, а создавший и поддерживающий её иллюзионист находился на грани. Но всё же было не так. Она действительно реальна. Ногой девушка в белом, как снег, балахоне толкнула дверь так, чтобы она закрылась. После себя лучше не оставлять следов, потому что они всё равно ничего не поймут. Это только всё усложнит. Кое-как перевалившись с живота на спину, барышня взглянула на принца, поднимая к нему пока ещё целую правую руку. Времени почти не осталось, она не должна больше медлить. - Иллюзия ранга R: контроль сознания. Эмоциональный щит. Сейчас ей уже не спрятаться, поэтому она будет лежать здесь до того момента, пока окончательно не исчезнет. К этому времени след от пламени тумана должен будет развеяться, так что Вайпер ничего не почувствует. И время для них вновь пойдёт. Незнакомка нащупала на своей груди медальон, большой, из белого золота, несущий на себе герб королевской семьи. Внутри оказалась фотография белокурого юноши, который был одного возраста с Фран или Вайпер. Было видно, что он одет в камзол чёрного цвета с переброшенной наискосок красной лентой, обрамлённой голубыми полосами. Слева на груди красовались различного рода ордена, а голову покрывала чёрная фуражка. - Прости меня, Вэл, моих сил не хватит, чтобы вернуть тебя. Моё время тоже подходит к концу. Кто знает, может быть мы когда-нибудь ещё встретимся. Когда она в очередной раз взглянула на фото, то увидела вместо него просто белый овал, словно плёнка выгорела и стёрла то, что на себе хранила. У неё были всего лишь сутки на то, чтобы узнать о произошедшем, но реальность оказалась гораздо хуже, чем можно было себе представить. Сейчас она думала, что хотя бы Альсиэль ещё жив, раз уж она до сих пор находится в прошлом. Лишь благодаря его способностям такое путешествие оказалось возможным. Ей просто нравилось думать об этом, потому что думать о чём-то грустном во время собственной смерти как-то неправильно. И неправильно называть это смертью, ведь по факту она даже не родится. Однако где-то глубоко в её подсознании медленно разрасталась мысль о том, что на ней всё не закончится. Как только реальность стёрла её руки и ноги, у неё осталось всего пара вздохов. Сейчас, находясь в этой комнате, она хотя бы могла утешить себя тем, что прожила довольно счастливую жизнь. Недолгую, но интересную. Как только последние части её тела растворились в воздухе, жизнь вновь начала свой ход в этой комнате. - Бел..? Вайпер ощутила барьер, который теперь стоит вокруг эмоций принца. Это странно, ведь ещё секунду назад ничего подобного не было, а сейчас она не может понять, что за мысли скрывает за собой его напряжённое выражение лица. Поверить сложно, что он способен на нечто подобное, так как последним человеком с таким умением на жизненном пути иллюзионистки был Фонг. Вряд ли Бельфегор в своё свободное время практикует медитацию и укрепление собственной духовной силы. Однако иного объяснения, кроме как мысль о внезапно возросших способностях принца, девушка дать не могла. Она не чувствовала пламени тумана, да и вряд ли кто-то в этом особняке, помимо Мукуро, способен на такую иллюзию. Версия же с Рокудо отметалась сразу. Бельфегор же заметил растерянность иллюзионистки, потому, охваченный любопытством, он нехотя расслабил мышцы на своём лице, придавая ему более мягкое выражение. Действительно, это же Вайпер, нельзя злиться на неё за то, что она не в силах изменить. - Что-то случилось? Почему-то Потрошитель обернулся и посмотрел на пол. Вообще ничего необычного. И что он там собирался найти? - Это у тебя нужно спросить. Ты так на меня уставился только потому что я не надела капюшон? Он всё равно не особо глубокий, так что едва прикроет мой лоб. К тому же я в особняке, не страшно, если меня здесь запомнят в лицо. - Такое забудешь. Бельфегор проговорил это себе под нос, едва слышно, так что иллюзионистка не уловила суть фразы. Главное, чтобы девушка не вздумала так на задания ходить. На самом деле он не сомневался, что Вайпер это прекрасно понимает. Вдолбить бы это и Фран тоже, потому что она такая же яркая, как её старший товарищ-иллюзионист. Невольно принц начал сравнивать их между собой, подмечая, что Фран выше ростом, но при этом формы у Вайпер выражены отчётливее. Не особо большие, на самом деле скорее на любителя, просто пока, в одежде, всё казалось очень округлым. Лягушка же несколько угловата. Потрошитель не мог списать это на какие-то погрешности проклятья, скорее уж такова природа девушки, ведь капитан выглядит превосходно. Хотя было между ними и что-то общее: за годы, проведённые в мафии, они растеряли всю женственность в характере. Фран, на деле, её даже не приобретала. - Если босс увидит тебя в этой одежде в особняке, он разозлится. Поспеши заказать себе новую форму. - Без сопливых скользко. Потрошитель нервно усмехнулся, тут же схватившись за один из своих ножей. Он ведь не раздевался, так что и оружие сейчас было при нём. Однако иллюзионистка среагировала столь же быстро. Как основу для иллюзий она сейчас использовала простыню, край которой практически обвил шею принца, стоило девушке поднять руку. - Я тут ей помочь хочу, а она так высокомерно себя ведёт. Хотя всё это больше походило на игру: он не бросит в неё нож, а она не предпримет попыток его задушить. Вайпер была признательна за заботу, но столь откровенное наставление приняла скорее за насмешку, нежели за совет. Словно она не знает. - Самый высокомерный в этом доме ты, Бел. Стоит ли мне об этом упоминать? Иллюзионистка опустила руку, а вместе с ней опустилась и простыня, накрывая плечи Бельфегора. Тот в свою очередь убрал нож обратно в какие-то потайные места, о которых знал только он. Что же, хватит прохлаждаться, у Мармон ещё полно работы, которую бы пора выполнить. - Я пойду к себе и займусь отчётом. Чтобы по сто раз не переделывать, все совместные вылазки я опишу сама, займись исключительно своими. И сделай всё с первого раза, будь так добр. Я хочу, чтобы мне заплатили. Ты ведь знаешь, я начинаю нервничать, если мой счёт не пополняется хотя бы раз в неделю. Вайпер взяла с тумбы своё клубничное молоко и покинула комнату. Ей действительно нужно поработать. Сейчас, находясь рядом с принцем, она чувствовала нечто непонятное, этот внезапно появившийся блок не давал ей покоя. Нужно отвлечься. По дороге до комнаты она встретила Фран, спокойно шагающую со стороны лестницы. Видимо, она направлялась к себе, однако остановилась ровно в тот момент, как её взгляд наткнулся на первую иллюзионистку Варии. Лягушка осмотрела Мармон, подметив, что та сейчас носит одну из вещей принца. Вполне возможно, что именно благодаря своей холодной голове, а может потому что не так глупа, как думает Бельфегор, иллюзионистка предположила, что Вайпер просто нечего было надеть. Нечего надеть. Наконец до Фран дошло, что она видит перед собой подросшую бывшую аркобалено, ещё и без капюшона. Первая мысль, столь здравая, мигом была перечёркнута. Что там произошло? Почему Мармон в одежде Потрошителя? Судя по направлению, она вполне могла сейчас идти из его комнаты. - Ты слишком громко думаешь. Опять. Разве я уже не говорила тебе перестать так загоняться по пустякам? Мне действительно пока нечего надеть. Какой, к слову, у тебя размер ноги? - Тридцать седьмой… Эспер как-то разочарованно выдохнула. Ну да, она тут единственная коротышка на весь особняк, глупо было полагать, что у кого-то найдётся её тридцать пятый размер. Однако мысль об обуви быстро сменилась мыслью о беспочвенной ревности Фран, которую Вайпер почувствовала. - Я не могу сказать тебе, что сдалась и буду спокойно смотреть, как ты будешь пытаться наладить с ним отношения. И всё же это не значит, что я собираюсь всячески тебе мешать. Насильно, как говорится, мил не будешь. Лягушка не видела смысла отвечать вслух. Пусть Мармон не может читать её мысли, как главы в книге, но она прекрасно сможет ощутить её чувства. Хоть она и говорит так легко, но в уверенном голосе эспер, где-то за этой твёрдостью, спрятана тревога. Похоже, она не может расстаться с мыслью о том, что уже навсегда упустила свой шанс. Фран не собиралась бороться за место рядом с Потрошителем, потому что не понимала всей прелести быть с ним рядом. Он никогда не был с ней мил и обходителен так, как с Вайпер, а если эта обходительность появляется лишь тогда, когда он начинает чувствовать к человеку привязанность, как к члену собственной семьи, кровному родственнику, то нет смысла даже пытаться. В конечном итоге он либо груб с тобой в близости, на которую идут любовники, либо нежен и учтив, держа на расстоянии вытянутой руки. Нельзя совместить трепетное отношение и страсть. Сейчас он даже больше похож в её представлении на Мукуро, чем раньше. Именно в этом отношении. - Не сравнивай их. Вайпер просто была противна мысль, что человек, которого она любит, может быть очень похож на человека, которого она ненавидит всем сердцем. Мукуро унизил её, посчитал, что иллюзионист может объединять в себе мощь иллюзий и мощь физическую. Что за глупость? Он предал собственное пламя. - Бельфегор – это Бельфегор. Такой, какой он есть. Он не Мукуро и никогда им не станет. Если ты постоянно находишь в них сходства, то не может ли это означать, что в Бельфегоре ты всего лишь видишь человека, чувства к которому затоптала, даже не дав им расцвести? Мармон бросила это, разозлившись, однако реакция Фран весьма её удивила. Некогда скупая на эмоции девушка преобразилась в лице. Это выражение несло в себе смесь раздражённости и растерянности. Только воспитанница Мукуро ничего не произнесла вслух. Она лишь развернулась и направилась прочь к лестнице, дабы поскорее спуститься вниз. Эспер не знала, как трактовать такое поведение. Видимо, она только что ковырнула там, где не следовало. Конечно, ведь Фран всё ещё где-то глубоко внутри держит на Мукуро обиду за то, что так легко передал её Варии. И всё же было там что-то ещё, что иллюзионистка так и не успела уловить. Скуало слышала какие-то разговоры в коридоре, но так как уровень громкости со временем не менялся, она посчитала, что никто там не ругается, так что ей нет смысла покидать эту комнату. Она находилась в покоях Занзаса, который, впрочем, дрых без задних ног на своей постели, раздевшись лишь наполовину. Сейчас Суперби не волновало бы, если бы эта половина была нижней, так как она видела своего босса и нагишом в раздевалке на горячих источниках. Не разглядывала тогда, а сейчас даже как-то расстраивает это. Она пришла вернуть ему пиджак, однако, услышав голоса в коридоре, решила не выходить пока из комнаты, дабы не поползли неудобные слухи. Хотя слухи всегда неудобные. Капитан разместилась в кресле напротив кровати, опустив свой взгляд на графин с коньяком – неотъемлемый атрибут её босса. Не то чтобы он часто напивается, но посидеть со стаканчиком горячительного по вечерам любит. Скуало устало опустила взгляд в пол, перестав прислушиваться к голосам в коридоре. Именно по этой причине она не заметила, что те уже стихли. В этой комнате было так тихо и свежо, а кресло казалось очень удобным, так что девушка решила немного посидеть в нём и подумать. Ей уже надоело ломать голову из-за принца, так что в кои то веки она решила ему поверить. В конце концов этот мальчишка, пусть и не слыл самым честным человеком в Италии, но всё же не стал бы лгать ей, коль дорога собственная шкура. Со Скуало ему не справиться даже с учётом, что она потеряла в физической силе. Зато мечом владеет не хуже, а с приобретённой гибкостью стала более изворотливой. Она не хочет причинять ему вред, но уж лучше сама отсечёт ему голову, чем позволит сделать это кому-то из Вонголы. Только бы не глупил. Капитан подняла взгляд на босса, услышав шум со стороны кровати. Он всего лишь изменил положение своего тела, но продолжил спать столь же крепко, как и ранее. Девушка взглянула на лицо Занзаса, прошлась взглядом по его шрамам, следуя по контуру лица. Этот мужчина тоже разбил немало женских сердец своим тяжёлым характером. Тимотео наверняка уже отчаялся увидеть внуков. Нет, босс Варии не из тех, кто будет терпеть рядом с собой капризную или беззащитную особу, потому что у него не хватит ни терпения, ни нервов. Скуало никогда не спрашивала его ни о чём таком, знала лишь то, что у него бывают короткие интрижки, во время которых он всегда предохраняется. Хотя это не особо останавливает его бывших подружек, так как пару раз капитан лично выпроваживала из особняка дам, заявлявших, что они носят под сердцем сыновей Занзаса. Босс всегда говорил им приходить после родов за материалом для ДНК-исследования, говорил, что не женится, но будет содержать своего наследника до совершеннолетия, а затем примет его в Варию. После визита последней такой дамы прошёл уже год. Она не торопится. Наверняка у Занзаса когда-нибудь будут дети. Он становится всё менее категоричным в этом отношении, природа берёт над ним верх. И всё равно как-то сложно представить. Ей было сложно представить хотя бы одного члена Варии, так сказать, семейным человеком. Вообще-то такие мысли добавляли долю грусти в будущее, потому как Скуало была уверена, что члены Варии, коль уж решат обзавестись потомством, будут ездить в этот особняк, как обычные люди ездят на работу. В этот дом ни один даже такой отбитый человек, как член элитного отряда, своих жену и детей не приведёт. О себе же Суперби в таком ключе не думала. Она ещё не осознала, что это ей теперь вынашивать и рожать, что это она выпадет из жизни Варии на долгие годы, если вдруг захочет детей. Правда, ей уже за тридцать, а так и не захотелось. В такой тишине много мыслей лезло в голову капитана Варии. Она даже успела подумать о словах Каваллоне, однако не сумела найти ответ в собственных чувствах. Дино был ей дорог, они уже очень давно знают друг друга, к тому же он красив и силён, наставник Хранителя Облака Вонголы, названый брат Савады Тсунаёши. Они совершенно не подходят друг другу. Скуало не была девушкой, о которой сочиняют стихи, которую носят на руках. Она сама кого хочешь на руках потаскает, взять хотя бы Ямамото. Она – капитан элитного отряда убийц и некогда лучший друг Занзаса, она свирепа и беспощадна, а на Вонголу смотрит, как на мусор. Разве два столь разных человека могут быть вместе? Нельзя было сказать, что Дино не знает, на что собирается пойти, вот бы Скуало перепало хоть немного его уверенности в собственных силах. Она никогда не была сильна в делах, касающихся отношений подобного плана. Раньше они были ей не нужны, потому что любовь для неё – не потребность, а сексом можно заняться и без любви. Да и сейчас нужны не особо, даже к сексу она охладела, не представляя, как теперь будет играть новую роль. Невольно в памяти всплыл поцелуй с боссом. На самом деле тогда, на мгновение, её с головой захлестнуло знакомое чувство возбуждения. В какой-то степени интересно было почувствовать всё то, что чувствует во время секса женщина, только пойти на такой шаг Скуало решиться не может. Даже внутри она всё меньше походит на мужчину, но всё равно не может смириться с мыслью, что ляжет с мужчиной в постель. Пожалуй, стоило бы записаться к психологу, но разве ему потом не потребуется свой после всего, что он услышит? Тут так просто не поможешь. Она слишком засиделась тут, пора бы уже отправляться к себе, чтобы принять душ и лечь подремать. Жаль, что девушка забыла свою чашку с кофе на кухне, так как она отвлеклась в тот момент на Фран. Вроде как та искала Мукуро. Скуало всё равно его не видела, так что ничем не смогла помочь. Девушка направилась в свою спальню, так и не попавшись никому на глаза.