My lovely PORN STAR

[ Весна́ — одно из четырёх времён года, после зимы и до лета./ Википедия ] И нет на свете вещи, которую бы Бэкхён ненавидел больше, чем весну. То есть, конечно, ко времени года у него не было никаких претензий, чего не скажешь о парочках, то и дело снующих по улицам. Боже, какие же они мерзкие. Они ходят туда-сюда, обнявшись, смотрят друг на друга взглядами даунов, а потом еще пускают слюни друг другу в рот. Бэкхён сидит на лавочке, сложив руки на груди, и недовольно хмурится. Через двадцать минут у него начинается пара, а он даже толком не может отдохнуть, потому что прямо перед его носом на газоне пристроилась очередная парочка. И Бён бы не раздумывая кинул в них комком смятой бумаги, если бы одним из этой парочки не был капитан сборной университета по баскетболу. Неразумно кидать бумажками в того, кто на две головы выше и килограмм на двадцать тяжелее тебя. Бэкхён лишь возмущенно фыркает и отворачивается, разглядывая свои ногти. Оторвавшись от этого увлекательного зрелища, парень переводит взгляд на пристроившегося рядом друга и по совместительству соседа по съемной квартире. Пак даже забыл про ноутбук и теперь с интересом рассматривает соседа, в то время как в голове его рождается подколов и шуток столько, что можно написать диссертацию на тему. Бён хмурится еще сильнее. Пак улыбается и не отводит взгляда. Бён хмурится. Пак улыбается еще шире. — Чего пялишься? – бурчит Бэкхён и отворачивается, сдавшись первым. — Ты выглядишь так, как будто тебе Вуфань опять в тапочки нагадил, - усмехается Чанёль. – Случилось чего? — Вуфань в тапочки нагадил. Еще вопросы будут? — О, прекрати брюзжать. Тебе пора бы научить его манерам. — Тебе-то какое дело? Он же твою обувь как лоток не использует. Вот сиди и радуйся. Чанёль вздыхает, улыбнувшись, и снова смотрит на монитор ноутбука. Вуфань – пёс Бэкхёна, который по факту является третьим их соседом, действительно грешил тем, что путал лоток и обувь своего хозяина. Но сейчас Чанёль очень сомневается, что Бён злится на своего несчастного пса. С нескрываемой ненавистью он буравит взглядом парочку, расположившуюся рядом на газоне. И, наверное, ему стоило бы посочувствовать, но получалось не очень. Больше хотелось спросить, насколько тяжелая у Бэкхёна стадия недотраха и что он собирается с ней делать. — Пак Чанёль, иди в ж… — О, я как об этом хотел поговорить! Хочешь, я… —Иди в жо… - Послушай, почему бы тебе не найти себе кого-нибудь? Поверь мне, как только тебе будет, с кем спать, ты сразу перестанешь обращать внимание на… вот на это, - Чанёль неопределенно тыкает пальцем в сторону парочки. Бэкхён дуется, как мышь на крупу, и снова отворачивается, горделиво задрав нос. — Без твоих советов обойдусь, - бурчит он. – Ты нашел кого-нибудь? — Ну… Можно сказать, и так. Ким Чонин с финансов согласился, но только если… — Нет, - морщится Бэкхён. – Он же курит. Всю квартиру задымит. — Кхм. Хорошо… Еще Сехунни с факультета биологии. Его, в целом, все устраивает, он готов хоть завтра переехать. — Сехун… А, я помню! Ты же приходил с ним, да? — Вау, ты его запомнил, - удивленно хмыкает Чанёль. — Конечно! У него была дырка на носке! Ты что, хочешь поселить в нашей квартире неряху? Сам будешь за ним убирать, если что. — Мне кажется, от соседства с ворчливой жертвой недотраха Сехун тоже будет не в восторге. Так что у вас это взаимно. — Найди еще кого-нибудь. Чанёль тяжело вздыхает и опускает крышку ноутбука. Почти всегда он относится к бзикам и капризам своего друга благосклонно, но иной раз Бэкхёну всё же удается вывести его из себя. Сейчас как раз был такой случай. Бён привередничает, как невеста на выданье, как будто его спать заставят с новым соседом, и думать не хочет о том, чтобы напрячься и помочь Чанёлю с поисками. — Ты так и будешь отшивать всех, кого я предлагаю? Может, сам попробуешь поискать? Ты вообще помнишь, что нам восемнадцатого платить за квартиру? — Я помню, - Бэкхён делает глубокий вдох и, кинув еще один мрачный взгляд в сторону влюбленных, встает со скамейки. – Поэтому тебе лучше поторопиться и найти кого-нибудь. [Броманс — тесные несексуальные отношения между двумя или более представителями мужского пола, форма гомосоциальной близости. / Википедия] Бён Бэкхёна можно было бы назвать знатным коллекционером, если бы он рискнул признаться, что коллекционирует порно. За двадцать с небольшим лет своей жизни он успел собрать пять коробок порнофильмов на DVD, три коробки журналов и еще два мешка непонятной порнографической макулатуры, среди которой были игральные карты на раздевание, фанты с желаниями - начиная с минета, заканчивая групповым сексом, а еще автограф какой-то японской порно-звезды, который Бэкхён получил, когда ездил в Токио на каникулы во втором классе старшей школы. Нет, Бэкхён ни в коем случае не был порноголиком, фильмы смотрел ради эстетического удовольствия, а игрушки держал, чтобы воспользоваться, когда в его жизни объявится кто-то, кого брезгливый Бэкхён подпустит ближе, чем на десять метров. Пока таких людей было двое и один из них – Пак Чанёль, с которым, к сожалению, спать нельзя. Бэкхён думал, что именно «к сожалению», потому что сосед был определенно в его вкусе. Если бы не пятнадцать лет близкой дружбы, они бы натворили дел, как только съехались. Противный психологический барьер в голове у обоих упрямо твердил, что их даже чисто гипотетические отношения попахивают инцестом, потому что бро с бро спать не может. От чувства, что что-то неприятно колет в груди, когда Чанёль приводит кого-то в их квартиру – избавиться практически невозможно. Бэкхён расценивает это как вторжение на свою территорию, пускай Пак достаточно тактичен, чтобы не делать ничего, что может его смутить. Бён не в силах перестать ревновать. Избавиться от обиды непросто, как и принять тот факт, что Чанёль хочет проводить время с кем-то, кроме него. Так глупо и по-детски. Бэкхён ругает себя за эгоизм, но отдать любимого друга кому-то другому было равносильно самоубийству. И в последнее время желание просто находиться рядом становилось всё более болезненным. Пак был удивлен, но никогда не сопротивлялся, если хён укладывал голову ему на колени и просил читать свой скучный учебник по кризисному менеджменту вслух. Бэкхёну неинтересно. Важно лишь чувствовать, что Чанёль рядом. [ Аутофобия (от др.-греч. αὐτός «сам» и φόβος «страх») – патологическая боязнь одиночества./Википедия ] Чанёль возвращается около девяти вечера. Гремят замки, со скрипом открывается дверь, слышны шаги в прихожей. Бэкхён пытается кое-что вспомнить и приходит к заключению, что у Чанёля не четыре ноги, а значит – он пришел не один. С тяжелым вздохом, парень ложится на кровать и кладет на лицо раскрытую книжку, в компании которой собирался провести этот вечер. Вуфань беспечно дрыхнет, устроившись в ногах своего хозяина, и на происходящее никак не реагирует. Чанёль и «не-Чанёль» в гостиной о чем-то негромко переговариваются, а потом Бэкхён слышит ровно три громких стука в дверь своей комнаты. — Меня нет дома, - отвечает он. Дверь открывается и в комнату просовывается чей-то любопытный нос. Причем, нос оказывается просто огромным, да еще и шумно что-то разнюхивающим, как собака, напавшая на след. Бэкхён улыбается, едва сдерживая смех. — Ой, фу, кажется, тут живет тот ворчливый старикашка, который не любит дырки в носках! Бэкхён вздыхает и закатывает глаза, но улыбка до сих пор не исчезает с его лица. — Чего тебе надо? — Прекрати дискриминировать носки по дырочному признаку! Бэкхён осторожно поднимается с кровати и подходит к дверному проему. Секунда – и он хватает наглый нос, затаскивая его в комнату. — Э-эй, полегче! – Чанёль смеется, хватаясь одной рукой за свою маску, другой – за руку соседа. Бён выглядывает в коридор и видит на пороге О Сехуна с факультета биологии, которого Чанёль предлагал в качестве третьего жителя в их квартире. — Привет, - донсэн неловко улыбается. – Мы тут хотели кое о чем поговорить… - начинает было он. - То есть, я… Чанёль снимает маску и как-то напряженно усмехается, положив ладонь на плечо своего друга. Бэкхён растерянно переводит взгляд с одного на другого, и останавливается на Чанёле, словно ища поддержки и доброго слова от своего единственного друга. Пак смотрит на Сехуна. — В общем, Бэкхён-а… Я понял, что искать того, кто тебе понравится – бессмысленно, поэтому Сехун будет жить с нами. И тебе придется смириться с его дырявыми носками, хочешь ты этого или нет. Чанёль наконец-то смотрит на него, и Бэкхён видит, что взгляд его полон решимости. — Но ведь… я… я уже нашел нам соседа! — Нашел? – удивляется Чанёль. – Ты сам нашел нам соседа? Серьезно? — Ну, ты ведь сам сказал, что я тоже должен шевелиться на этот счет, и я решил, что ты прав… Что такого? Я сделал всё, как ты хотел, а ты недоволен? — Нет, подожди… — И что мне теперь делать? – растерянно спрашивает Бэкхён у самого себя. – Я ведь уже обо всем договорился, мне что теперь, идти и говорить, что всё отменяется? За кого он меня примет? Бэкхён непроизвольно кусает губу, когда Сехун кладет ладонь на плечо Пака и прижимается к нему, что-то шепча на ухо. Чанёль внимательно слушает и потом кивает. — Наверное, так даже лучше… — О чем вы там шепчетесь? - хмурится Бён. — Зови того парня, которого ты нашел. Пусть он заселяется в свободную комнату. — А Сехун? – с надеждой в голосе спрашивает Бэкхён. Пак некоторое время молчит, а потом усмехается, глядя на О. — А Сехун будет жить со мной. Он ведь совсем не против, верно? А я очень даже «за». [Гомосексуальность — предпочтение представителей своего пола (или гендера) в качестве объекта любовных отношений, эротического влечения и/или сексуального партнёра. /Википедия ] Звук в наушниках практически на минимуме. В соседней комнате вряд ли что-нибудь услышат, да им, наверное, и дела-то нет до него и того, чем он занимается в гордом одиночестве. Бэкхён прислушивается. Он не знает, что творится в комнате Чанёля, и слышит только мерное гудение телевизора. Сехун явно пришел не для того, чтобы посмотреть телик в приятной компании Чанёля - слишком уж он был скованным и смущенным, словно ему было стыдно перед Бэкхёном. Боится, что их роман рассекретят? Какой смешной и милый донсэн... послать бы его к другим милым и смешным. Бэкхён лезет в рюкзак и вытаскивает оттуда новый диск, пришедший буквально пару дней назад. Новехонький, в пленке. Там два фильма: один обычный, другой - с элементами BDSM и прочих извращенских радостей. Диск отправляется в проигрыватель. На экране ноутбука появляются два очаровательных парня. Они не менее очаровательно знакомятся в сквере. Из-за своего безрадостного настроения Бэкхён припоминает ту парочку на газоне и снова брезгливо морщится. Они неплохо проводят время. Ходят по торговому центру, примеряют вещи в магазинах, покупают сладости. Один из них выглядит как школьник - в рубашке с коротким рукавом и застегнутый на все пуговицы. А вот шорты и белые гольфы делают из него мечту педофила. Бэкхён знает наверняка, что этого парня будут жарить в кадре, не снимая белых гольфов. А если и соизволят снять, но перед этим эротично расцеловав стройную ножку до самых пальцев. Бёна несколько разочаровывают такие банальности, но в этом фильме все недостатки "сюжета" блекнут перед этим мальчиком. Бэкхён не может отвести глаз, парень - чудо, как хорош собой. Примерочная. Старший прижимает мальчишку к зеркалу, жарко скользя руками по его телу. Он смущается и отводит взгляд, но не сопротивляется, даже наоборот – нерешительно подается навстречу ласкающим его рукам. Одна ладонь пробирается за пояс его шорт, оглаживая и сжимая под тканью упругую попку младшего. Дрожь, прошедшая по его телу, кажется такой настоящей, не наигранной, что Бэкхён замирает, затаив дыхание. Неужели этот мальчишка получает удовольствие на съемках? Когда старший говорит ему что-то двусмысленное, вроде «Я надеюсь, размер тебе подойдет», его щеки заливает румянец. Бён готов кончить от одного его вида. Два раза. И он действительно близок к этому, когда парня целуют – настойчиво, грубо, буквально впиваясь в его губы, заставляя упираться в грудь хёна ладонями и сдавленно стонать в поцелуй. Он выглядит таким невинным и растерянным, когда его в спешке освобождают от всей одежды, вместе с этим покрывая скользящими поцелуями нежную кожу. Разумеется, проклятые белые гольфы остаются на своем законном месте. Старший опускается перед ним на колени и без лишних прелюдий берет его член в рот, плотно сжимая губы, вынуждая мальчишку глухо застонать и тут же кусать свой палец, в попытке вести себя тише. Он откидывается назад и прижимается спиной к холодному стеклу зеркала. Шире разводит ноги, позволяя хёну ввести в его тело сразу два пальца. Мальчик вздрагивает в ответ на каждое движение внутри себя и вцепляется пальцами в волосы хёна, толкаясь навстречу его рту. Ноги в белых гольфах подгибаются, мальчик рвано и шумно выдыхает, запрокидывая голову, выгибая стройную, изящную спину. Когда хён подхватывает младшего под колени и стройные ноги в гольфах обхватывают его талию, Бён облизывает пересохшие губы, опуская руку к паху. Расстегивает ширинку, и несдержанно выдыхает, когда собственные пальцы крепко обхватывают возбужденный член. [ Случа́йность — проявление внешних неустойчивых связей в действительности, проявление результата пересечения (совпадения) независимых процессов или событий; проявление неотъемлемого дополнения к законам необходимости./Википедия ] Бэкхён считает, что Сехуну лучше съехать. И даже не потому, что он нравится Чанёлю, а потому, что... ну... вдруг у него аллергия на собак? А если нет, вдруг Вуфань его напугает? А если не напугает, Бэкхён самолично сделает все, чтобы все-таки напугал. Сехун выглядит капризным и изнеженным, как принцесса. Бён не знает, на основании чего пришел к такому выводу, но уверен в своей правоте на все сто. Им с Чанёлем точно не по пути. Пак, конечно, веселый и обаятельный, но на принца не тянет совсем. Надо было сразу соглашаться на Джонина. Сигареты - не так уж страшно, на самом деле. Бэкхён дожидается его после пар в сквере, переминаясь с ноги на ногу и проигрывая в голове момент, когда он сделает Джонину предложение, от которого тот не сможет отказаться. Ким опаздывает на 15 минут, но Бэкхён всё равно терпеливо ждёт и, в итоге, его терпение оказывается вознаграждено – сияя голливудской улыбкой, Ким спешит к нему по тротуару. Бэкхён улыбается в ответ и нерешительно машет ему рукой. * * * — Нет. — Нет? - ошеломленно переспрашивает Бэкхён. - К-как - нет?.. — Извини, хён, я уже нашел квартиру, - Джонин пожимает плечами. - Прости. Чанёль ведь сказал, что вы уже нашли себе соседа, поэтому я согласился на другой вариант. — И ты не можешь отказаться? — Нет... еще раз извини. Мне нужно идти. Пока. — Пока... - хён провожает Джонина разочарованным взглядом. Весь его план смиренно идет к черту. Джонин уже занят, а где искать нового соседа – Бэкхён не в курсе. Не опрашивать же все 17 тысяч студентов, которые учатся в его университете? Расстроенный, Бэкхён садится на лавочку, чтобы обдумать, как ему жить дальше. Не хочется, но, судя по всему, придётся смириться с тем, что Сехун-дырявые-носки будет жить в их квартире. Он вытаскивает айпод, решив спасаться музыкой. Главное сейчас – найти самую заунывную песню, театрально погрустить и жить дальше. Бэкхён очень кстати находит в своем плэй-листе неизвестно откуда взявшуюся A Goose’s dream и включает ее. Он почти всегда слушает музыку в одном наушнике. То, что большинство людей раздражает, для него вынужденная мера предосторожности – когда тебя едва не насмерть сбивает вылетевшая на перекресток машина, начинаешь смотреть на мир по-другому. Надо быть начеку. Он не сразу замечает голос, так удачно слившийся с голосом Инсуни-нуны. Как не замечает и того, что он сидит на скамейке не один. Бэкхён ошеломленно таращится на парня, возмущенный тем, что тот, во-первых, сел рядом, во-вторых, взял его наушник, и, в-третьих, сидит и вполголоса поет его песню, глупо при этом улыбаясь. - Когда-нибудь я преодолею эту стену, взлечу высоко в небо, оставив все тревоги позади. И в конце своей жизни я буду улыбаться, как в этот день… Бэкхён хмуро смотрит на незнакомца. — Тебе чего надо? — Меня зовут До Кёнсу, - парень протягивает ему руку. - Я учусь на первом курсе. Протянутая рука. Нерешительное рукопожатие. Изучающий взгляд одного и смущенный другого. Бён ошеломленно таращится на своего нового знакомого и не может ничего сказать. Он забывает, как его зовут, как разговаривать и как дышать. В памяти вспыхивают сцены из фильма, где один парень постарше, вцепившись пальцами в бедра мальчика в белых гольфах, грубо насаживает его на свой член. До Кёнсу и тот парень из фильма похожи, как две капли воды! Или… — Бэкхён... Бён Бэкхён, второй курс, - сонбэ покрывается стыдливым румянцем, вспоминая, как губы мальчишки смыкаются вокруг возбужденного члена его хёна. Упругая задница, гибкая спинка, стройные ноги, возбужденный член, ноготки, царапающие чужие плечи... Бэкхён встряхивает волосами, прогоняя прекрасные видения. — Я случайно услышал ваш с Джонином разговор. Вам еще нужен сосед? Я как раз подыскиваю себе комнату, и... — Комнату? Ты? — Да... А что? — Нет... Нет, ничего... Просто... Бэкхён запинается через слово и, не смотря на то, что Кёнсу стоит перед ним одетый, он всё равно видит его голым и в белых гольфах. Чёрт. Становится жарко, даже во рту пересыхает. — Всё в порядке? Перспектива поселить в соседней комнате порно-звезду? Как соблазнительно. О, боже, а его губы… сплошное наваждение. — Да, все в порядке, - улыбается Бэкхён, опуская взгляд. - Я... я ищу соседа. Можно вопрос? —Конечно, - Кёнсу улыбается. – Спрашивай. — У тебя есть брат-близнец? Кёнсу выглядит растерянным. Неужели это действительно он? - Эмм… Нет, вроде. Хотя, я могу уточнить у родителей, а то вдруг… - Кёнсу смеется. Бэкхён нервно сглатывает, пару секунд собирается с мыслями, а потом поднимает на младшего взгляд, полный надежды. — Тогда я… я хочу тебя попросить… Ты… ты займешься со мной сексом? [Избиение— нанесение побоев или совершение иных насильственных действий, причинивших физическую боль./Википедия ] —Да подожди же ты! – Бэкхён хватается за нестерпимо горящую щёку и бежит следом за своим новым знакомым. Кажется, тот уже передумал переезжать в их квартиру, но отпустить его просто так нельзя! Поведение Кёнсу такое же, как в фильме – он смущается и краснеет, как помидорка, вызывая дикий восторг у Бэкхёна. Но он точно помнил, что парень в фильме не бил своего партнера по лицу. — Кёнсу-я, подожди! – Бён нагоняет его и хватает за руку, разворачивая к себе. Кёнсу пытается вырваться, но хён кладет ему обе руки на плечи и смотрит в глаза, морщась от боли. — Кёнсу-я, я же пошутил! Вот чёрт… какая же у тебя рука тяжелая, а… Охх… Согласен, шутка была дурацкая, прости. — Дурацкая?! – возмущается Кёнсу. —Дурацкая?! Да это… это ты дурацкий, а не шутки! Донсэн с силой толкает его в плечи и идёт дальше, рывком дернув лямку сумки на своём плече. — Ну, зато шутки не дурацкие… - вздыхает Бэкхён, следуя за Кёнсу на расстоянии пары метров. — Кёнсу-я, нам очень-очень нужен новый сосед, и, если ты согласишься, я обещаю больше никогда так не шутить с тобой, честное слово. Кёнсу останавливается, резко разворачивается к Бэкхёну и снова тыкает в него пальцем, не произнося ни слова. Вместо этого он возмущенно булькает и хватает ртом воздух, как выброшенная на берег рыба. Бэкхён слабо улыбается, разводя руками. —Вам срочно нужен сосед? – Кёнсу немного остыл, но в его взгляде всё еще читалось недоверие. —Очень срочно. Скоро платить за квартиру, а у нас даже нужной суммы не наберется. Соглашайся! У нас классно, весело, собака есть! Она пока маленькая, но очень серьёзная. В общем, - Бён складывает ладони в мольбе. — Спаси нас от вынужденного бомжевания, пожалуйста. Разумеется, никто бы не пошел бомжевать. В их планы входило подселение одного человека, и им стал Сехун. Второй сосед – лишь вынужденная мера, чтобы Бэкхёна не уличили во лжи. Снижение платы за квартиру приятным бонусом к тому факту, что в соседней комнате поселится такое не очень принципиальное и, скорее всего, развратное чудо. — Значит, вы теперь зависите от моего решения? Тогда у меня тоже есть условия. Когда не очень принципиальное и развратное чудо озвучивает свои требования, Бэкхён еще раз убеждается, что надо было соглашаться на Джонина. [ Ра́бство — система общественных взаимоотношений, где человек является собственностью другого человека (господина, рабовладельца, хозяина) или государства./Википедия ] Как думаете, если бы к вам в квартиру подселили дьявола, когда бы вы это заметили? В тот момент, когда в соседней комнате кто-то начнет цокать копытами, а из-под двери станут вырываться языки пламени? Вы глубоко ошибаетесь! Всю чудовищную суть происходящего вы осознаете только тогда, когда он заставит вас стирать за ним носки. Кёнсу казался паинькой только снаружи. За белой рубашкой-поло, короткой челкой и большими, наивно распахнутыми глазами скрывался настоящий монстр, тиран и эксплуататор. У нового соседа не ушло много времени на то, чтобы почувствовать себя хозяином в доме, он сразу взялся за дело: уборку, стирку, пополнение продуктовых запасов в холодильнике. И всё бы ничего, если бы Кёнсу не взялся за всё это руками Бэкхёна, просто периодически подгоняя его волшебными пинками и милыми фиолетовыми записочками на холодильнике, изложенными в насмешливо-милом тоне, вроде: «Бэкхённи, не покупай, пожалуйста, огурцы. Если ты не в курсе, их можно еще и есть». Кёнсу совсем не напрягало, что Бён – его сонбэ, что он старше, что он может его выкинуть из квартиры, если захочет – Чанёль в любом случае поддержит его, а значит и Сехун тоже. Кёнсу понемногу входил в раж и строил догадки, когда терпение Бэкхёна лопнет. Но Бэкхён оказался кремень. Даже Чанёль не знал о том, что его друг может быть таким терпеливым, и тоже иной раз про себя отсчитывал секунды до момента, когда Бён взорвется. Но ничего не происходило. Он краснел, как рак, поджимал губы, брал швабру в руки и шел мыть комнату Кёнсу. Разве этому можно было найти хоть одно логическое объяснение? Что вообще произошло? Бэкхён продал Кёнсу душу? Кёнсу шантажирует Бэкхёна? Бэкхён задолжал Кёнсу много-премного денег? Что? Чанёль не мог вообразить ничего, что заставило бы строптивого хёна смиренно терпеть такие унижения и потакать всем капризам нового соседа. Причем, с ним Кёнсу вел себя, как лапушка и примерный донсэн, и поэтому Паку становилось всё интереснее, чем же Бэкхён ему так насолил. Чанёль пытался поговорить с Кёнсу об этом, попросить перестать издеваться. Он лучше других знал, что если Бён выйдет из себя, то это всё - караул, тушите свет. Их, так и не начавшуюся толком, воспитательную беседу прервал сам Бэкхён. — Чанёль, не лезь, куда тебя не просят, - мрачно бурчит Бён. — Это не твоё дело. У нас всё в порядке. Кёнсу улыбается. — Вот видишь, хён. У нас всё в порядке… Чанёль недоверчиво переводит взгляд с одного на другого и в очередной раз ничего не понимает. Еще бы он что-то понимал! О том, что у них в квартире живет актер порно, до сих пор знает только Бэкхён, и он морально готов ко всему, лишь бы Кёнсу рано или поздно допустил его в свою постель. Это похоже на игру: Кёнсу – непростая штучка, и точно просто так не соберется идти мять вместе простыни. Донсэн проверяет его – что Бён готов стерпеть, чтобы добиться согласия. Это забавляет его, только разжигает интерес, подкреплённый долгим отсутствием секса. Бэкхён из кожи вон лезет, выполняя все прихоти Кёнсу, хотя он иной раз доводит его до приступов тихого бешенства. Иной раз в голове мелькают осторожные мысли: а если Кёнсу любит садо-мазо? Не очень-то хочется после всех перенесенных страданий еще и получить плёткой по заднице. Но это его не останавливает. Бэкхён свято верит в то, что скоро все его печали Кёнсу с лихвой компенсирует в постели. — Помой кружечку, пожалуйста, - снова сладкая улыбка и насмешливый взгляд. Бэкхён подходит к Кёнсу и берёт из его рук кружку. — Только мой хорошо, - До складывает руки на груди. — Ты ведь можешь хотя бы что-то сделать нормально, правда, хён? Чанёль не решается встрять в беседу, хотя повисшее в воздухе напряжение буквально звенит в ушах. Он поднимается из-за стола и ставит свою чашку в мойку. Когда Пак выходит из комнаты, Бэкхён разворачивается и вплотную подходит к младшему. — Слушай, чего ты добиваешься? – тихо, но очень-очень грозно спрашивает он. — Я? У нас есть уговор и по нему ты обязан… — Только поэтому? — Бэкхён касается пальцами его подбородка, и младший хмурится, непроизвольно пытаясь отодвинуться. — Кёнсу-я, ты ведь понимаешь, что моё терпение тоже не резиновое, правда? Давай не будем оттягивать неизбежное? — Ч-что? – донсэн начинает паниковать. — О чем ты? Бён чувствует, как вздрагивает Кёнсу, когда он целует его. Так натурально, словно действительно боится. По телу словно разряд тока проходит, кожа покрывается мурашками. Донсэн пытается оттолкнуть хёна, но он грубо хватает его лицо и буквально впивается в губы Кёнсу поцелуем. Кёнсу зажмуривается и начинает руками колотить Бэкхёна по плечам и голове. Оттащить его выходит только буквально за уши – и это оказывается очень и очень неприятно. Хён вскрикивает и хватается за свои локаторы, ошеломлённо глядя на младшего. — Ты совсем больной?! – взрывается Бён. — Какого чёрта ты творишь?! Пока Бэкхён рвёт и мечет, не особо стесняясь в выражениях, Кёнсу стоит, вжавшись в стену, и едва дышит. Когда о кафель рядом с его головой разбивается вымытая кружка, донсэн зажмуривается и от испуга тихо вскрикивает. Бён закипает, как старый чайник. Когда он злится, его не так-то просто успокоить – лучше вообще оставить на полчаса-час в одиночестве, чтобы дать переварить всё произошедшее. Он принимается наматывать круги по комнате, про себя поминая Кёнсу всеми плохими словами, какие он вообще слышал в своей жизни. Вуфань бегает следом за ним, радостно размахивая коротким хвостиком, и даже не подозревает, что его хозяин сейчас в состоянии совершить убийство. Бэкхён вцепляется пальцами в волосы и рычит. Глубоко вдыхает и начинает отсчет до десяти, но где-то в районе пяти-шести его внимание привлекают звуки, доносящиеся из кухни: тихие всхлипы и низкий голос Чанёля. Глаза Бёна в ужасе распахиваются. Понимая, что напугал Кёнсу до полусмерти, он возвращается на кухню, но так и останавливается в дверях, не решаясь подойти ближе. Кёнсу сидит на полу, опустив голову, и рассеянно собирает пальцами осколки кружки в кучку. Пак гладит его по плечу, пытается утешить, но младший только всхлипывает и слабо улыбается. — Я же тебе говорил – не надо его доводить, - вздыхает Чанёль. — Ты еще не понял, что он далеко не паинька? — Понял… дело не в этом… — А в чем? Что вообще между вами происходит? Кёнсу поднимает голову и смотрит на Чанёля жалобно и как-то растерянно. — Я не знаю, хён. Мне самому хотелось бы знать, что происходит… Он… он меня поцеловал, представляешь? Чанёль пару раз моргает, думая о том, что Бён совсем тронулся умом на почве недотраха. — Может, ты ему нравишься? — В тех, кто нравится, не кидаются кружками! — Но их целуют. — Ну и что, - мямлит Кёнсу, снова опуская голову. — И он всё тебе позволяет… и прощает тебе все твои капризы… - Чанёль задумчиво смотрит на Кёнсу. — Не знаю, обрадует тебя это или нет, но, по ходу, Бэкхён-хён в тебя влюбился. Причем, конкретно. Даже крыша поехала. Чанёль не сразу понимает, куда так ошеломлённо смотрит Кёнсу, но проследив направление его взгляда, оборачивается и видит замершего на пороге Бэкхёна. [ Чу́вство вины́— отрицательно окрашенное чувство, объектом которого является некий поступок субъекта, который кажется ему причиной негативных для других людей последствий./Википедия ] Иногда мы влюбляемся не сами – нас влюбляют другие. Поддаваясь чужим симпатиям, чужим мыслям и чувствам, мы незаметно для себя вливаемся в них, принимаем, как свои, и – вуа-ля! – вот уже ты влюблен в того, про кого твой друг сказал, что вы отличная пара. Магия! Любовь посредством третьих лиц. Бэкхён, до того, как услышал слова Чанёля о потерянной крыше и влюблённости, и думать не смел о каких-то чувствах. У него была своя цель – в чем-то, может, циничная, но вполне определенная – затащить Кёнсу в постель и недурно провести с ним там время. Но, во-первых, Чанёль ведь это не с потолка взял. И значит ли это, что он – Бэкхён – действительно ведет себя так, словно по уши влюбился? А во-вторых… Бэкхён теряет спасительную нить, когда видит Кёнсу сидящим в обнимку с коробкой, в которой лежат несчастные осколки. Донсэн не обращает на него внимания, отсутствующим взглядом перебирая то, что еще недавно было маленькой кружкой с подсолнухами. — Хочешь, я тебе новую куплю? – Бён осторожно присаживается на край его кровати. Кёнсу мотает головой. — Не в кружке дело… Просто она дорога мне, как память о близком человеке, - тихо произносит он. — Поэтому я немного расстроился. — О ком? Кёнсу тихо вздыхает и убирает коробку на прикроватную тумбочку, накрывая ее крышкой. Он выглядит таким несчастным, что у Бёна сердце кровью обливается. — О бабушке. Она… подарила мне её пять лет назад, незадолго до того, как умерла… Уровень самобичевания начинает зашкаливать. Хочется разбить себе голову об батарею, уйти в горы и никогда больше не видеть людей. — О, боже… - вместо этого Бэкхён шумно выдыхает и проводит ладонями по лицу. — Кёнсу-я, прости меня, я… — Не извиняйся, я сам виноват. Не надо было доводить тебя. Я больше не буду так делать… И посуду сам буду мыть, и вещи стирать. Не переживай, всё в порядке. Бэкхён забирается на кровать и садится рядом с младшим. Берёт коробку с тумбы и некоторое время рассматривает осколки. Он чувствует, что Кёнсу едва дышит, и даже как-то весь сжимается, чувствуя тепло кожи Бэкхёна, когда он прижимается к его плечу. Вот бы еще понять – он боится, смущается или всё сразу? Когда и в своих-то чувствах разобраться не представляется возможным, понять что чувствует другой человек – задача невыполнимая. Он осторожно берёт один осколок и, сам не понимая, зачем это делает, с задумчивым видом его разглядывает. Кёнсу наблюдает за ним, затаив дыхание и широко распахнув глаза. — Хён, я могу кое о чем тебя спросить? — Спросить-то можешь, только вот… — Ответь, пожалуйста. Я хочу знать. Почему ты позволял мне так себя вести? И… то, что сказал Чанёль-хён — это правда? Я действительно тебе нравлюсь? Бэкхён некоторое время молчит, а потом опускает осколок обратно в коробку и переводит взгляд на Кёнсу. — А первое объясняет второе, как ты думаешь? Кёнсу пару раз моргает и шмыгает носом. — Вполне… — И что из этого следует? Растерянный взгляд донсэна сменяется смущенной улыбкой. — То, что… Чанёль-хён слишком много болтает? Бэкхён прыскает со смеху и кладет ладонь на голову Кёнсу, взъерошивая ему волосы. Кёнсу смеется и хватает хёна за руку. — В точку. [ Симпа́тия (греч. συμπάθεια — «внутреннее расположение, влечение») — чувство устойчивой эмоциональной предрасположенности к человеку. Противоположно антипатии./Википедия ] Оказывается, рядом с Кёнсу Бэкхён может думать не только о сексе - для него самого это становится настоящим открытием. Кёнсу такой милый, когда смущается и говорит с ним вполголоса. Хён непроизвольно подстраивается, и их разговор шепотом становится больше похож на обмен секретами - близко, тесно и так смущающе. Они разговаривают о собаках, о кино и еде, и любые темы для разговора внезапно становятся такими интересными, что хочется разговаривать о них бесконечно. Когда Кёнсу нерешительно касается кожи Бэкхёна чуть выше ключицы, он замолкает. От прикосновений кончиками пальцев становится так тепло, что сердце замирает. На лице Бэкхёна появляется довольная улыбка. Он закрывает глаза, расстегивает еще четыре пуговицы на своей рубашке и ложится на спину. Кёнсу не надо ничего объяснять. Он прекрасно понимает, что ему предоставили полную свободу действий, только вот что с ней делать и насколько далеко можно зайти - он понятия не имеет. Кёнсу, распахнув рубашку Бэкхёна, просто проводит двумя ладонями по его груди. Кожа у Бэкхёна мягкая и тонкая, ее хочется ласкать и руками, и губами, но голову Кёнсу в самый неподходящий момент посещает шальная идея взять и испортить всю интимную атмосферу, сложившуюся с таким трудом. Младший забирается на бедра хёна и тянется шаловливыми ручкам к его ребрам. Бён не ожидая подвоха, ошеломленно взвизгивает, когда Кёнсу начинает его безжалостно щекотать. Бэкхён хохочет, ругается, пытается отбиться, несолидно визжит, мечется по кровати, но донсэн держит крепко, не оставляя ни единого шанса на спасение. Бэкхён зовет на помощь Чанёля, и рыцарь Пак в ту же секунду появляется на пороге комнаты Кёнсу, готовый спасать своего друга. Но стоит ему увидеть, какое веселье творится без него, как он решает принять активное участие. Состояние Бэкхёна близко к истерике, на глаза наворачиваются слёзы. Он уже не стесняется в выражениях, вопит во весь голос и обещает Чанёлю и Кёнсу страшную анальную кару, как только освободится. Если освободится… [ Метано́йя (греч. μετάνοια, «перемена ума», «перемена мысли», «переосмысление») — термин, обозначающий перемену в восприятии фактов или явлений, обычно сопровождаемую сожалением/Википедия ] Когда Кёнсу и Сехун уезжают на выходные к родителям, в доме становится непривычно тихо. Бэкхён, засев у себя в комнате, занят починкой кружки Кёнсу. И пусть из нее уже нельзя пить, важно лишь то, что донсэн наверняка будет тронут, когда вернется домой. Бэкхён иной раз слышит, как Чанёль ходит по коридору. Пак останавливается на пару секунд около его двери, а потом уходит. И так несколько раз. Бэкхён, понимая, что еще немного, и он просто лопнет от любопытства - оставляет кружку и сам идет в комнату к Чанёлю. Пак обнаруживается у распахнутого настежь окна и с сигаретой в зубах. От возмущения Бэкхён теряет дар речи. Все, что у него выходит, это: "Эй!" Чанёль оборачивается. Взгляд у него какой-то тоскливый. Ничего не отвечает, молчит. Бэкхёну почему-то больше не хочется ругаться. — Все в порядке? — Угу, - Чанёль кивает. — А если честно? Чанёль хмурит брови и пододвигает ближе пепельницу. — Я не знал, что ты куришь, - замечает Бэкхён. — Еще бы ты знал. Выгнал бы меня сразу из дома, и дело с концом. Бэкхён слабо улыбается. — Не говори ерунды... Чанёлли, что случилось? Только не говори, что все в порядке, идет? — Ты хочешь, чтобы я поплакался тебе в жилетку? — Ага. — Охх... Бэкхён-а... - Чанёль некоторое время подбирает слова. - Но все действительно в порядке! Я просто... — Ты нервничаешь, я же вижу. Вы с Сехунни поссорились? — Да причем здесь Сехун... - Чанёль докуривает сигарету и оставляет её в пепельнице. — Ну, а в чем тогда дело? — Ни в чем. — Чанёль! Прекрати ломаться, как малолетняя сопля! Или ты мне сейчас же говоришь, в чем дело, или я… Чанёль не выдерживает. — Да в тебе! В тебе дело! Я... если тебе станет легче, я, наверное, тебя ревную, — Чанёль делает глубокий вдох и зарывается пальцами в волосы. — Дай угадаю! К Кёнсу? - Бэкхён таращится на друга, едва сдерживая смех. — Да, я сам прекрасно знаю, что я идиот, спасибо. Бён внезапно осознает всю суть происходящего и ему становится совсем не до шуток. Чанёль ревнует его, и не к кому-нибудь, а именно к Кёнсу, а началось всё именно в тот момент, когда у них начали завязываться какие-никакие, но отношения. Чанёль никогда не ревновал его, как друга. И сейчас не ревнует… Не ревнует, как друга. — Ты… Чанёлли, о чем ты говоришь? — Ты ведь всё прекрасно понял, - горько усмехается Пак. — Не задавай глупых вопросов. Чанёль выглядит взрослым и опытным, убеждая Бэкхёна, что всякую любовь можно задушить еще в зародыше. Но разве у него самого это получилось? Чанёль выглядит таким жалким и беспомощным, когда имеет смелость признаться себе, что - нет, не получилось. Но он упорно продолжает играть роль всезнающего и повторять, что так будет лучше. Когда появляется Кёнсу и Бэкхён начинает улыбаться чуть чаще, в сердце незаметно прокрадывается ревность. Хотя, казалось бы, смотри! Ты оказался прав, так действительно получилось лучше! Ему лучше без тебя, он любит другого, он счастлив! Разве ты не этого хотел, пытаясь уберечь ваши отношения от последней, самой настоящей близости? Чанёль во всем оказался прав. Только вот радости эта правота приносит чуть. — Ты ведь говорил... — Я и не отказываюсь от своих слов, Бэкхённи. — Зачем все это? Я не понимаю, если я... Если ты испытываешь ко мне что-то большее, почему мы не можем хотя бы попробовать? Ты ведь знаешь о моих чувствах, я... — Я знаю... - Чанёль вздыхает и подходит к старшему вплотную. Он осторожно берет лицо Бэкхёна в свои ладони и смотрит ему в глаза. — Я испытываю к тебе нечто большее, чем просто любовь. Ты для меня - не друг, даже не брат, ты - часть меня. Ты, наверное, не поймешь этого, но я не хочу, чтобы мы были любовниками… — Не пойму. Это глупо! Что плохого в том, чтобы любить друг друга? — Плохо то, что даже любящие друг друга люди расстаются, а я... — Мы не расстанемся, - Бэкхён мотает головой. — Я буду делать всё, как ты захочешь, я… — Я не хочу тебя потерять. Никогда. Не в этой жизни, Бэкхённи. Ты мне нужен. Пак целует его в висок и обнимает за плечи, крепко прижимая к себе. Бэкхён выглядит таким маленьким и беспомощным, когда опускает плечи и закрывает лицо руками. Чанёля словно разрывает на части от желания защитить человека, который ему дороже всех на свете, и вынужденной необходимости сохранять дистанцию с ним, как залог того, что они никогда не расстанутся. Он укачивает, убаюкивает его, повторяя, как мантру: "Бэкхённи, счастье мое", "мой хороший", "это пройдет со временем", "прости меня". "Хорошему Бэкхённи" кажется, что его исполосовали бритвой и оставили умирать где-то на берегу моря, где соленые волны сделают все для того, чтобы сдох от боли раньше, чем истечешь кровью. Бэкхён вздрагивает, словно очнувшись ото сна, и, собравшись силами, резко отталкивает Чанёля. Не сказав ни слова, Бён уходит в свою комнату. [Этано́л (эти́ловый спирт, метилкарбино́л, ви́нный спирт или алкого́ль ) — одноатомный спирт с формулой C₂H₅OH(эмпирическая формула C₂H₆O), другой вариант: CH₃-CH₂-OH, второй представитель гомологического ряда одноатомных спиртов, при стандартных условиях летучая, горючая, бесцветная прозрачная жидкость. Действующий компонент алкогольных напитков, являющийся депрессантом —психоактивным веществом, угнетающим центральную нервную систему человека./ Википедия ] Какого-то чёрта Кёнсу заявляется в ту же ночь - развесёлый и, судя по всему, не очень-то трезвый. Он раздевается, пару раз натыкается на шкаф и на тумбу в коридоре и более-менее живой добирается до своей спальни. Ну, по крайней мере, ему так кажется. Оказавшись в комнате, он удивлённо озирается по сторонам и делает в памяти пометочку обязательно отругать всех, кто посмел переставлять мебель в его комнате. Кёнсу тихо забирается на свою кровать и в следующую секунду едва не вскрикивает, обнаружив в своей кровати постороннее тело. Кёнсу кубарем скатывается с постели и ползет к выключателю. Пара щелчков, в спальне загорается свет, и До видит того, кто посмел забраться в его постель, пока он отсутствовал. Бэкхён, щурясь от яркого света, закутывается в одеяло с головой и что-то сонно бурчит. — Хён? Хён, ты что делаешь в моей комнате? — Кёнсу забирается обратно на кровать и нависает над Бэкхёном, удивлённо разглядывая его. Уловив носом алкогольное амбре, исходившее от младшего, Бён распахивает глаза и резко оборачивается к Кёнсу. — Ты пьяный? — Не пьяный я… — донсэн внимательно смотрит на него, а потом делает печальное лицо. — А ты грустный… У тебя глаза грустные. — Отвали, - особо не церемонясь, Бэкхён толкает Кёнсу в плечи и тот, не удержавшись, падает на другую сторону кровати. — Не дыши на меня своим перегаром, алконавт начинающий. — Это не перегар, - возмущается Кёнсу, с трудом возвращаясь в вертикальное положение. — Это сладкий контраст, желтый попугай, биоплазма, сухой Манхэттен, огонь дракона, сотрясение мозга и … — Еще хоть слово и я тебе сам сотрясение мозга намешаю, хочешь? — Не хочу, мне уже хватит, — честно признается Кёнсу. Он обнимает Бэкхёна сзади, устраивая голову у него на плече. Бён морщится. Кёнсу замечает это и виновато оправдывается: — Но не могу ведь я совсем не дышать… Бэкхён молчит. Младший тяжело вздыхает. — Я на поезд опоздал. А наши собирались на попойку в баре, вот я и пошел… Не обижайся, хорошо? — Почему я должен обижаться? — бурчит Бён. — Не знаю. Ты грустный, вот я и подумал, что ты обиделся, — Бэкхён только открывает рот, чтобы в очередной раз съязвить, но младший его перебивает. — Знаешь, кого я видел? Не знаешь… А я видел свою первую любовь… Он ни капельки не изменился, даже не постарел, такой же красивый… — Постарел? Ему сколько лет? — Девятнадцать… — Оу. И что, так хорошо сохранился? — Угу-м, — кивает Кёнсу. — Он такой… подошел… и говорит… Бэкхён смиренно молчит, дожидаясь продолжения увлекательной истории, но пауза затягивается. Обернувшись, он видит весьма озадаченную тяжкой думой физиономию донсэна. — Ну? — Я забыл… Бэкхён тихо смеется и переворачивается на спину. Кёнсу прижимается к нему и укладывает голову на его грудь. — Я в него еще в школе влюбился… Мы с самого детства дружили. Я даже никогда ни с кем и не рвался общаться – у меня был он и мне хватало… А потом… а потом я понял, что влюбился. — И ты сказал ему? — Сказал… Но он… он ответил, что не хочет со мной ругаться и предложил забыть этот разговор. А я не согласился… и сказал, что всё равно добьюсь его… знаешь, какой я упрямый? У-у-у... Бэкхён про себя удивляется тому, что они с Кёнсу попали в схожие жизненные ситуации. Ему ХОЧЕТСЯ обнять младшего, утешить, сказать, что понимает все его чувства и точно знает, что не стоит из-за этого переживать… — Вот. А потом он стал встречаться с другим… И постепенно мы перестали общаться… — младший замолкает на некоторое время. — Из-за своего упрямства я потерял друга, понимаешь? Бён кивает. В груди ворочается неприятное чувство, слепленное из страха и понимания, что Кёнсу-то прав, и если Бэкхён тоже будет упрямиться, то рискует потерять Чанёля! Угроза эта стала внезапно такой реальной, что Бэкхён действительно испугался. Он даже понял, что пытался внушить ему Пак, когда убеждал в том, что им не стоит пересекать черту. Он действительно боится потерять… Ни одно его слово – не отговорка и не бред! Чанёль, чертов Пак Чанёль, прав во всем – он хочет сохранить их дружбу, потому что дорожит своим дурацким хёном больше всего на свете! Бэкхён гладит младшего по плечу и рассеянно улыбается. — Так всегда бывает… — Кёнсу поднимает голову и смотрит ему в глаза. Ласково проводит ладонью по щеке Бэкхёна. — Сначала ты болеешь им, а потом лечишься другим, потому что больше ничего не сможет тебя спасти. Понимаешь, порез не заживет, если будешь продолжать тыкать в него ножом… Пафос. Слишком много пафоса, думает Бэкхён, подозрительно глядя на донсэна. Кёнсу сначала честно смотрит ему в глаза, но потом начинает нервничать и часто моргает, словно спрашивая: «А что я такого сказал-то?» Бён прыскает со смеху. И как он сразу не заподозрил неладное? Почти одинаковые истории, только у Кёнсу развязка оказалась печальной – попытка наставить Бэкхёна на путь истинный, не иначе. И он повелся, как школьник, черт возьми. Ох, держись, Пак Чанёль… — И что он тебе за это пообещал? Кёнсу печально вздыхает и с некоторой досадой кивает – миссия провалена, смысла продолжать выступление театра одного актера нет. — Пообещал мыть за меня посуду… полгода. — Ого. Ну, раз ему так хочется, то пусть моет, правда? — задумчиво произносит хён. Кёнсу кивает, активно выражая своё согласие с ним в этом вопросе. * * * Чанёль просыпается позже всех и далеко не по своей воле, но даже злиться не может – ведь причиной его пробуждения становится заливистый смех Бэкхёна и Кёнсу, доносящийся с кухни, а еще одуряющий аромат готовящейся еды. Судя по всему, это была обычная яичница с ветчиной, но с утра и на голодный желудок даже такое нехитрое блюдо становилось настоящей амброзией. Пак вылезает из постели, подтягивает спадающие штаны и топает на кухню, с удовольствием зевая. Соседи встречают его радостным «Привет, Чанёль!» в два голоса. Чанёль оглядывается, и в его поле зрения попадает мойка. Он хватается за сердце. У них на кухне, пока он спал, выросла Джомолунгма из немытой посуды! Чашки и грязные тарелки, вилки, ложки и кастрюли, кучей сложенные на тумбах и в мойке, несколько – даже на столе. Откуда у них вообще столько посуды?! — Кёнсу-я, сегодня, кажется, твоя очередь мыть посуду, - как ни в чем не бывало, спрашивает Бэкхён. — Ой, точно! Но мне так не хочется... — театрально расстраивается Кёнсу, и затем оборачивается к Паку. — Чанёлли-хён, а помой за меня посуду? Ты же меня любишь, правда? Пак укоризненно качает головой и кривится, глядя на донсэна. — Предатель, - Чанёль вытаскивает из кучи чашку и осторожно ставит её под кран. Она оказывается какой-то совсем уж незнакомой на вид. — Вы что, у всех соседей посуду собрали? — Не, только с этажа. [ Кру́жка — сосуд, посуда для хранения и потребления напитков, холодных или горячих (например, молока, чая, кофе и т. п.), крупный толстостенный стеклянный или керамический (глиняный) стакан с ручкой на боковой поверхности. В общих чертах кружка имеет форму, приближающуюся к усечённому конусу или цилиндру, и варьирующуюся от одного производителя к другому. Обычная вместимость кружки — 250–500 мл жидкости./Википедия ] Оказалось, что сложность любой поставленной задачи увеличивается пропорционально симпатии, которую ты испытываешь к человеку, ради которого берешься за дело. Чем больше Бэкхён думал о Кёнсу, тем сложнее становилось чинить его кружку. Сам он, как показалось Бёну, пропажи драгоценных осколков вообще не заметил. Или не заметил пока. Но это было только ему на руку – никто не мешал склеивать то, что осталось от чашки, в то, что чашкой можно назвать с трудом. Но Бэкхён старался. Старался изо всех сил. Чем ласковей улыбался ему Кёнсу, чем крепче обнимал, чем чаще целовал – тем всё сложнее становилось склеивать непослушные кривые осколки. Он ведь хотел подарить Кёнсу настоящее произведение искусства, как минимум, а то, что у него получалось сейчас, мало походило на шедевр. И Бэкхён со знанием дела измывался над несчастной посудой, как мог – закрасил трещины золотистым витражным контуром, затёр поталью, наклеил блесток, бусинок и страз, даже прилепил купленную в специальном магазине специальную бабочку с сине-зелёными крыльями. Насекомое заняло почетное место на ручке, и закрепило результат работы Бэкхёна – теперь для питья кружка не годилась совершенно точно. Вечером Бэкхён идёт в комнату к Кёнсу, но с таким волнением в сердце, словно несет в руках не кружку, а кольцо, и собирается делать предложение. Стучит ровно три раза, а потом слышит удивленный голос донсэна из-за двери: — Открыто! Кто там такой культурный выискался? Культурный Бэкхён с кружкой проходят в комнату и останавливаются на пороге. Кёнсу, до этого момента читавший мангу, разлегшись на кровати, даже откладывает танкобон в сторону и садится, всё так же удивлённо глядя на хёна. — Я тут тебе… - Бён подходит к нему нерешительно, словно детсадовец к понравившейся девочке. Ну а что? Вдруг он его сейчас огреет чем-нибудь тяжелым по голове? Вообще, маленьким девочкам это свойственно. Радует, что Кёнсу уже не маленький и даже не девочка. Младший улыбается и принимает из его рук кружку. Касается пальцами бабочки. — Тебя так замучило чувство вины, что ты решил подарить мне новую кружку? — Эмм… Это не новая… — Она странная какая-то. Бэкхён был уверен, что эта кружка из-за трех литров клея, которые он на нее вылил, теперь должна быть крепче железобетонного монолита, но… Кёнсу ведь не в чем не виноват, убеждает себя Бён, когда тот берется за ручку и она в ту же секунду вероломно отламывается. Произведение искусства, созданное им с таким трудом, летит на пол и раскалывается на составные части - не помогает даже суперклей. В первые секунды этого кошмара у Бэкхёна волосы на голове встают дыбом, жизнь перед глазами пролетает, сердце переживает мини-инфаркт, а душа уходит в пятки. Вскрикнув «Ой!», Кёнсу растерянно смотрит на него, широко распахнув глаза, и сразу бросается собирать осколки. Бэкхён, как пыльным мешком огретый, таращится в одну точку и буквально оседает на кровать, сложив руки на коленочки. — Хён! Хён, не переживай! – уговаривает его Кёнсу. Он не понимает, что такого страшного случилось, но нутром чует, что трагедия произошла грандиозная. Хотя, подумаешь – кружка? Таких еще штук десять можно купить. —Бэкхён-а, её же можно починить… Не расстраивайся! Я же не расстроился, когда ты мою кружку разбил! — Не расстроился? — он поднимает безжизненный взгляд на младшего. — Нет, ну расстроился, конечно, - До собирает осколки в кучу и лезет в свою тумбу за коробкой, в которую сложил осколки своей кружки. Садится на пол, поднимает крышку, и тут… — Бэкхён-а… Кёнсу переводит ошеломлённый взгляд с Бэкхёна на пустую коробку и на осколки кружки на полу. Постепенно до него начинает доходить. — Я её починил… Она ведь тебе дорога… Я думал, подарок бабушки – это так важно, а он… — Бён близок к тому, чтобы разрыдаться от досады и криворукости своего донсэна. Столько трудов – и всё в … Кёнсу все же аккуратно, почти заботливо, складывает осколки в коробочку и закрывает её. — Прости меня… - тихо просит он, садясь рядом с хёном на край кровати. — Я сам во всем виноват, - вздыхает Бэкхён. — Это мне наказание за то, что я её разбил, так и надо… Мне только жаль, это… это ведь память о бабушке… Это я должен прощения просить, а не ты. Кёнсу вздыхает и некоторое время молчит, приняв ту же позу, что и хён. Он нервно стучит пальцами по коленкам и кусает губы. — Не было никакой бабушки. Моя бабушка в прекрасном здравии и живет в Пусане, — едва слышно лепечет Кёнсу. Когда он оборачивается, чтобы взглянуть на Бэкхёна, то понимает, что лучше бы молчал. — Прости… Бён таращится на него таким страшным взглядом, словно готов придушить прямо здесь и сейчас. — А… как… ты же плакал! Я слышал! — Я просто… испугался… - Кёнсу вздыхает. — В меня не так-то часто кидаются кружками. Я обиделся и хотел, чтобы ты чувствовал себя виноватым… Прости, хён, прости, пожалуйста! Бэкхён готов снова разразиться гневной тирадой, как и в прошлый раз высказав донсэну всё, что о нем думает. Но ему не дают произнести ни слова. Едва он открывает рот, Кёнсу льнет к нему и обнимает за шею, вместо ненужной ругани занимая его рот сладким поцелуем. В первые секунды Бён только изумленно хлопает ресницами и решает отложить разборки на потом. Гораздо больше его сейчас интересуют такие желанные губы младшего, и черт с ней, с этой кружкой, с клеем и с бабочками. Такое пленительное тело Кёнсу явно не стоит того, чтобы от него отказывались из-за какого-то скандала. Бэкхён крепко обнимает его и затаскивает к себе на колени. Кёнсу отстраняется на мгновение и хитро усмехается, почти сразу снова приникая к губам хёна, целуя жадно и страстно. — И как далеко ты готов зайти, чтобы заслужить моё прощение? — хрипло спрашивает Бён, скользя горячими сухими ладонями под футболку Кёнсу, и, даже не дождавшись ответа, опрокидывает его на кровать. Кёнсу успевает только рвано вдохнуть от неожиданности и вцепиться пальцами в плечи Бэкхёна. Почти сразу расслабляется и проводит ладонями вниз по груди старшего. Кёнсу молчит. Опускает взгляд и решительно принимается расстегивать пуговицу за пуговицей на его рубашке. Если бы Бэкхён мог просто радоваться и в воображении прыгать от счастья в предвкушении того, что вот-вот произойдет — он бы не был Бэкхёном. Это был бы Чанёль, Сехун, кто угодно, но точно не он. Потому что Бён Бэкхён не может себе позволить просто наслаждаться моментом, не занимаясь при этом надругательством над собственными мозгами. Он вспоминает ту чертову порнушку, в которой в первый раз увидел Кёнсу. Его смущенный взгляд, его нерешительность, пассивность… Вспоминает, как его кто-то целовал в кабинке, точно так же, как целует сейчас он, а потом грубо трахал, нагнув и отвернув лицом к зеркалу. В самый ответственный момент Бэкхён понимает, что он просто не может сделать с Кёнсу то же самое. Бён резко запахивает свою рубашку и тихо извиняется, слезая с Кёнсу. Его ошеломленный взгляд полон страха и невысказанной обиды. — Хён? – младший шепчет едва слышно. — Что случилось? Я что-то не так сделал? — Всё в порядке, Кёнсу-я… Если это вообще можно так назвать, — Бэкхён пытается просунуть пуговицы в петли, но никак не получается – руки дрожат. — Почему?.. Что – «почему?», хочется спросить Бёну. Он тоже идиот и только сейчас понял, что человека, в которого он влюбился, уже оприходовали, возможно, не один десяток мужчин во всех известных человечеству позах. Что – «почему?» Почему ему стыдно даже думать о том, что секс с Кёнсу может закончиться для него посещением венеролога, и не потому, что он не позаботился о презервативах заранее, а потому, что венерологические болячки на съемках порно – такая же обыденная вещь, как и глубокий минет с заглотом. Бэкхёну становится так жалко Кёнсу, что он не знает, куда деться от этого чувства. Ему ведь всего девятнадцать. Что будет дальше? СПИД, наркотики, что? — Прости. Он не знает, как объяснить младшему всё это. Бён просто встает и уходит из комнаты. [ Значимый другой (англ. significant other, SO) — общий термин для обозначения человека, который имеет важное значение для жизни индивида, например, член семьи или близкий друг. Так же используется как термин для обозначения партнера/партнерши в интимных отношениях, не раскрывающий и не предполагающий какой-либо информации о семейном статусе или сексуальной ориентации/ Википедия ] Бэкхён избегает Кёнсу, сам не понимая – намеренно или случайно. Он боится встречи, боится увидеть полные непонимания глаза Кёнсу и не суметь объяснить, что с ним происходит. Ему жаль и себя, и До, но за него, скорее, все-таки страшно. Сейчас самая большая мечта Бёна – вытащить его из этой грязи, запретить раз и навсегда измываться над своим телом. Страх останавливает его, он боится услышать правду о том, что Кёнсу все устраивает, что для него съемки в фильмах для взрослых – только работа и в этом нет ничего постыдного. Это будет означать полный крах. А ведь Бэкхён, кажется, нашел в нем того, кем он будет «лечиться», переболев Чанёлем. Кёнсу действительно выглядит растерянным, когда они случайно пересекаются в коридоре университета. Бэкхён опускает голову, словно не замечая его, и проходит мимо. Но ощущение взгляда Кёнсу настолько реально, словно кто-то тыкает ему в спину палкой. Приходится остановиться, выждать несколько секунд. Когда Бэкхён оборачивается, видит, что Кёнсу робко делает шаг ему навстречу, держась за ремень сумки, как за последнюю надежду. Сердце замирает. — Пойдем, поговорим, - Бён подходит к донсэну и кладет ладонь ему на плечо. Они выходят на улицу и добираются до той самой лавочки в сквере, на которой познакомились. Бэкхён садится на скамейку и долго подбирает слова, нервно потирая пальцы. Кёнсу садится рядом, накрывает его ладонь своей. В этом нехитром жесте так много всего - и желания утешить, и нежности, и доверия. — Кёнсу-я… я… знаю про твою работу, — голос Бэкхёна хриплый, он пару раз кашляет, прочищая горло. — Какую работу? — Подожди, дай мне сказать. Я много думал об этом и решил, что… мне неважно, что с тобой происходило до этого. Но сейчас, если ты хочешь, чтобы наши отношения продолжились, ты должен бросить свою работу. Потому что я не смогу спокойно жить, зная, что тебя… — Бэкхён глубоко вздыхает, запнувшись на полуслове, — В общем, решение за тобой. Я приму любое. — Хорошо… Я понял. Только, может, ты мне объяснишь для начала, о какой работе идет речь? — Не прикидывайся невинной овечкой! — Бэкхён морщится. — Ты всё прекрасно понял. Я про съемки в порнофильмах. Кёнсу пару раз моргает. Из его груди вырывается нервный смех. — Съемки… где? Дабы освежить До память, Бэкхён лезет в карман и достает свой телефон. Находит нужное видео, скачанное почти сразу после их встречи, и показывает младшему. Кёнсу ошеломлённо смотрит на дисплей и краснеет, как ягодка. — Я же тебе сказал, — Бэкхён убирает телефон. — Не надо прикидываться, что ты не понял, о чем речь. — Надо же… — Кёнсу поднимает голову и ошеломлённо смотрит старшему в глаза. От этого взгляда у Бэкхёна по спине проходит нервный холодок, Кёнсу выглядит так, словно находится на грани нервного срыва. — Так вот почему ты предложил мне заняться с тобой сексом… Ты просто хотел попробовать, как это – трахнуть порно-актера, да? Всё только ради этого? — Сначала – да, я не буду отрицать, так и было! Но сейчас ты… Кёнсу смеется. — Невероятно! Значит всё это ложь? Всё, что ты говорил и делал только ради того, чтобы уложить меня в постель?! Ты... ты такой мерзкий и жалкий, хён... — Да послушай же ты! Кёнсу вскакивает со скамейки и хватает свою сумку, быстрым шагом направляясь к зданию университета. Бэкхён тихо вздыхает и сгибается в три погибели, роняя голову на руки. * * * Вечером он без лишних разговоров заходит в спальню к Чанёлю, залезает к нему на кровать и показывает видео, где Кёнсу оприходуют в раздевалке. Сначала Пак удивляется, но спустя пару минут сходство одного из актеров и их маленького соседа становится таким очевидным, что его нельзя игнорировать. Чанёль изумлённо выгибает бровь. — Дела… — Чанёль, что мне делать? – без лишних предисловий начинает Бён. — Я влюбился в него! Уровень растерянности Чанёля можно было бы сравнить с его состоянием, если бы пришел Сехун и сказал, что ждёт от него ребёнка. Что там, что здесь – Пак в шоке и тотально не понимает, что нужно делать в подобных ситуациях. — Бэкхён-а… — Чанёль отдает ему телефон и ошеломлённо качает головой. — Серьёзно, в этом я тебе не советчик. Я даже не знаю, как бы я поступил на твоём месте… — Он сказал, что я хочу с ним переспать, потому что он снимается в порно! — А это не так? — Нет! То есть, сначала было так, но потом я в него влюбился! Ты ведь сам знаешь, какой он… он… такой… чудесный! — кое-как находит Бён подходящий эпитет. — Я попросил его бросить эту работу, а он разозлился и теперь не хочет со мной разговаривать. Я не знаю, что мне делать… — Я понимаю, что он тебе понравился... Но взгляни на ситуацию со стороны: ты узнал в нем порно-актера, начал его обхаживать, он тебе доверился, а потом оказалось, что ты всё это делал только ради того, чтобы его трахнуть! Причем, тебе даже не нужен именно он, тебе важно, что он снимался в порнухе. — Я такого не говорил, - бурчит Бён. — Ты громко думал. Бэкхён в унынии. Пак в растерянности. Сехун в отъезде, хотя мог бы, чисто гипотетически, дать дельный совет, но не даст, потому что вовремя уехал. Если бы Чанёль знал, в какую проблему выльются для него отношения дуэта БёнДо, он бы в ту же секунду пошел их мирить, и помирил бы обязательно, даже если бы пришлось применять физическое насилие. Пак очень не любит, когда кто-то начинает насиловать ему мозги, а ведь именно этим и занялись Бэкхён и Кёнсу. [Новое сообщение: Хён, там кто-то ходит на кухне, посмотри, пожалуйста – это не Бэкхён-хён? Я очень хочу есть. Т_Т ] Чанёль идёт на кухню, обнаруживает там Бэкхёна, собирает для Кёнсу ужин и таранит ему в комнату. [Новое сообщение: Чанёлли, а Кёнсу ушел на занятия или нет? Не хочу столкнуться с ним, но мне уже пора бежать, иначе я опоздаю! >_<] Чанёль выглядывает в коридор. Кёнсу заканчивает завязывать шнурки и машет ему рукой. — До вечера, хён! — Пока, Кёнсу-я, - вздыхает Пак и идёт в комнату Бэкхёна. — Путь свободен. [Новое сообщение: Чанёлли, я видел, что у нас в расписании физкультура с младшими! о_о Если Кёнсу придёт, напиши мне, я не пойду на пару! ] [Новое сообщение: Чанёль-хён, у нас с вами сегодня физкультура в одном зале. Ты не знаешь, Бэкхён-хён будет?] — #%^$*%@, как же вы меня №%*&%#^! – Чанёль в праведном гневе замахивается своим телефоном. От желания разбить несчастный аппарат его удерживает лишь отсутствие денег на новый. Вечером Чанёль решает серьезно поговорить с Бэкхёном. Во-первых, потому что он старше, во-вторых, главный идиот в сложившейся ситуации именно он, в третьих – они друзья и он надеется на понимание Бёна. Но едва Чанёль оказывается на пороге комнаты своего друга, понимает, что планы придётся менять кардинально и очень быстро: Бэкхён сидит на полу у комода и складывает свои вещи в чемодан. — Далеко собрался? — Угу… — Бэкхён едва оборачивается, и снова опускает взгляд. — Я хотел позже к тебе зайти и всё рассказать. Чанёль закрывает за собой дверь и проходит в комнату. Он встает рядом с Бэкхёном, буквально нависая над ним. Он где-то читал, что такая поза действует на оппонента угнетающе и на него проще будет надавить. Но видимо, Бэкхёну было глубоко плевать на ученые выводы психологов. — И что стряслось на этот раз? — Ничего. Я просто хочу съехать, чтобы не мешать… вам. Тебе, Сехуну, Кёнсу. Джонин сказал, что у него есть свободная комната, я поеду к нему. — К Джонину? Он же курит. — Неважно. — Бежишь, как последний трус, — усмехается Пак. — Я не бегу… Я всего лишь не хочу, чтобы Кёнсу было больно… Чанёль громко цокает языком и закатывает глаза. Он садится рядом с другом на пол и пристально смотрит на него. — Бэкхённи, счастье ты моё слабоумное. Для того чтобы Кёнсу не было больно и обидно, ты не пробовал перед ним извиниться? Бён даже никак не реагирует на колкость и мотает головой. — Он и слушать не хочет, что бы я ему ни говорил… Чанёль вздыхает. Он просто наблюдает за тем, как хён собирает вещи, и лихорадочно раздумывает, как ему быть дальше. Он совсем не хочет, чтобы Бэкхён уезжал, и так же не хочет, чтобы страдал по своей порно-любви всю оставшуюся жизнь. — Вот так просто уедешь? Даже не попрощавшись? — Мы с тобой учимся в одной группе. Соскучиться не успеешь. — Всё равно. Я как-то не был морально готов к тому, что ты соберешься и свалишь из-за какой-то фигни. — Думай, что хочешь. Для меня это важно. — Ладно-ладно… Может, сходим куда-нибудь сегодня вечером? Ну... на прощание? Бэкхён складывает свою фиолетовую футболку в чемодан и безразлично пожимает плечами. [ Дру́жба — бескорыстные личные взаимоотношения между людьми, основанные на любви, доверии, искренности, взаимных симпатиях, общих интересах и увлечениях. Обязательными признаками дружбы являются взаимность, доверие и терпение. Людей, связанных между собой дружбой, называют друзьями./Википедия ] Если твой друг будет тонуть в болоте, хотя ты и пытался убедить его не лезть туда – разве ты сможешь просто стоять в стороне и наблюдать, как он захлёбывается, приговаривая при этом: «А я тебе говори-и-и-ил!» Такой роскоши Чанёль себе позволить не может хотя бы потому, что очень любит Бэкхёна и какие бы немыслимые кренделя тот ни выписывал, он всё равно будет ему помогать и поддерживать. Просто потому, что не может иначе. Но Чанёль – не Дон Кихот и даже не благородный принц, поэтому помогает так, как может, отдавая себе отчет в том, что результаты могут оказаться непредсказуемыми. Но, приглашая Кёнсу и Бэкхёна на совместный ужин, он надеялся на лучшее. — В какой-то момент я решил, что ты позвал меня на свидание, - Кёнсу приходит первым и садится за столик, странно поглядывая на Чанёля. — Мне, конечно, приятно поужинать с тобой и за твой счет, но почему ты позвал меня? Пока Чанёль придумывает оправдание, в зале появляется Бён. Кёнсу, словно настроенный на особую бэкхёнскую волну, замечает его присутствие в ту же секунду. — Чанёль-хён… — Подожди. Только не надо начинать без разбора шашкой махать, окей? Бэкхён медлит, прежде чем подойти, но вскоре всё же оказывается с ними за одним столиком. Сидит, сложив руки на стол и упорно прячет глаза. Чанёль смотрит на часы. — Еще не все собрались. Через несколько минут напряженного молчания, Чанёль неожиданно поднимается из-за стола и жестом подзывает кого-то. Бэкхён и Кёнсу удивлённо переглядываются, когда к их столику подходит совершенно незнакомый парень. — Спасибо, что пришел, - Чанёль нервно улыбается и пожимает ему руку. — Здравствуйте, - парень кланяется, приветствуя остальных. Чанёль встает позади него и берет незнакомца за плечи. Вид у Пака такой торжественный, словно он собирается вручать премию «Оскар». Но на деле новости оказываются не менее шокирующими. — Бэкхён-а, это… Нам Чжэхён. И это он снимался в том злосчастном фильме, который ты видел. Они с Кёнсу отдалённо похожи, но грим сделал своё дело, превратив их в близнецов, - отпустив парня, Чанёль подходит к Бэкхёну и вытаскивает его из-за стола. Точно так же взяв за плечи, он обращается уже к Кёнсу: — Кёнсу-я, это – Бён Бэкхён. И я понимаю, что ты обижен и зол, но прости его, пожалуйста. Он, конечно, космический придурок, но он не жестокий, и в целом даже, наверное, хороший человек. Поверь мне, если он говорит, что любит тебя, то он не врёт. Чанёль тыкает Бёна в плечо, и тот спешно включается в разговор. — Прости меня, Кёнсу-я! Чанёль всё правильно сказал! Я хороший и я тебя люблю. Кёнсу тихо смеётся, опуская взгляд, и слабо кивает. — Я… соскучился, - произносит он. — И, хотя это не отменяет того, что я зол и обижен на тебя, я… я не хочу, чтобы на этом всё закончилось, — Кёнсу поднимает глаза на Бэкхёна и смотрит на него очень серьезно. — Теперь всё зависит от тебя, хён. Бён вырывается из рук Чанёля и как канонный принц падает перед своей любовью на одно колено, схватив её за руку. — Я сделаю всё, что от меня зависит, чтобы заслужить твоё прощение! Пак облегченно выдыхает и устало проводит ладонями по лицу. — Ну, слава богу… Афера удалась, за это надо выпить. * * * Он отсчитывает купюры и отдает их в чужие руки. — Там двести тысяч, как и договаривались. — Слушай, а если этот парень и правда снимался в порно? — спрашивает Нам Чжэхён. — Ты ведь не знаешь наверняка и лучшего друга обманываешь. — А если не снимался? — Чанёль пожимает плечами. — Сами разберутся как-нибудь. По крайней мере, сейчас они оба счастливы. Чжэхён усмехается. — Когда они разругаются, дашь мне их номера? Очень уж они хорошенькие. — Свали в туман, хён, — Чанёль хмурится. — Ты ни с одним из них рядом и недели не выдержишь, уж поверь мне. [ Го́льфы — получулки покрывающие нижнюю часть ног до колена. Могут являться деталью спортивного костюма, униформы (школьной, пионерской, скаутской, военной, морской и т.д.), одежды для свободного времени и активного отдыха./Википедия ] Эта весна становится самой счастливой в его жизни. И еще больше Бэкхён убеждается в этом, когда в свой день рождения сидит рядом с Кёнсу на том же самом газоне и делает те же вещи, которые его так раздражали в других парочках: целует, обнимает, шепчет на ухо младшему разные приятности. Кёнсу улыбается и смущенно прячет лицо у него на плече. Волшебная весна. — Знаешь, а у меня для тебя есть подарок. — Да ну? Я уже думал, что останусь без него, - смеется Бён. — Ну, давай, какой? Кёнсу улыбается и лезет в сумку, вытаскивая оттуда маленькую розовую коробочку. Бэкхён, прикусив губу, в жадном нетерпении открывает её и обнаруживает там маленькую открытку и что-то белое, упакованное в пакет. Он удивлённо хлопает ресницами и принимается открывать пакет. Спустя несколько секунд в руках Бёна оказывается пара белоснежных гольф. — Ох-хо-хо… - он хитро улыбается, глядя на Кёнсу. - Любопытно... А когда Бэкхён читает содержимое открытки, он вообще начинает сиять похлеще целого склада медных чайников, и его довольная улыбка растягивается от уха до уха. «Это только первая часть сюрприза, вторая будет сегодня вечером. А сейчас я просто хочу сказать, что я очень сильно тебя люблю, Бэкхённи.♥ Можно тебя поцеловать?» Бэкхён – самый счастливый человек в эту весну – ласково берет лицо любимого в свои ладони и целует в губы. The END.